мировал их в своем воображении, превращая их таким пу-
тем, как полагает А. А. Бодалев, в субъект общения, и сколь-
ко бы я к ним ни обращался, ни восприятия ими моего об-
ращения, ни обратной связи (отклика, установления психи-
ческого контакта) я не дождусь. При чем же здесь общение?
Другое дело, что этот контакт может возникать между
слушателями и исполнителями на концертах (исполнение
музыкантом музыкального произведения изменяет эмоцио-
нальное состояние слушателей, а их реакция (аплодисменты)
изменяет эмоциональное состояние исполнителя), и в этом
случае музыка является невербальным средством общения
(Л. А. Джалагония, 1996), но как можно назвать общением
слушание музыки по радио или рассматривание картины в
музее?
В. Н. Куницына с соавторами пишут, что «массовая ком-
муникация – опосредованное общение, т. е. такая форма
общения, при которой почти отсутствует личный контакт,
непосредственное взаимодействие людей, постоянная и ак-
тивная обратная связь, но сохраняются такие элементы лич-
ного общения, как сопереживание, соучастие и некоторые
другие» (с. 451).
Мне представляется, что описание в этом отрывке массо-
вой коммуникации как опосредованного общения доказыва-
ет только одно – что она не является видом общения. Здесь
нет обязательных для процесса общения элементов (лично-
го контакта, непосредственного взаимодействия людей, по-
|