Алексеев П. В. Социальная философия

182
а личность человека считал особым продуктом социальных, 
общественных отношений. Однако первая трактовка стала 
преобладающей. Считалось, что никаких особых биолого-генетических 
задатков индивидуум не имеет, что не только личность социальна, но 
социальна также вся биолого-физиологическая структура человека. На 
основании того, что имеется множество факторов социального порядка 
(техногенных, социогенных, семейно-бытовых и др.), порождающих 
заболевания, особенно на основе наличия инфекционных, 
травматических, венерологических и других болезней, утверждалось, 
будто внутренняя природа этих и всех других болезней социальна. 
Оппоненты такого социологизаторства справедливо указывали на 
несводимость всех этиологических факторов к социальным (есть и 
непосредственно воздействующие факторы чисто химического, 
физического и биологического характера), а главное - что все 
патофизиологические процессы не социальны, а сугубо биологичны 
(между тем, при развертывании туберкулезного процесса в легких 
человека значительная часть этиологических факторов оказывается 
социальной).
Общей чертой биологизаторских концепций является толкование 
сущности человека преимущественно с позиций биологии. Так, социал-
дарвинисты полагают, что главным двигателем общественного развития 
являются борьба за существование и естественный отбор. Выживают 
только сильнейшие (иногда при этом употребляется понятие 
"сверхчеловеки"), погибают, или должны погибать, якобы по Дарвину, 
все слабые и не приспособленные к среде. Расистские теории сводят 
сущность человека к их расовым признакам, разделяя все расы на 
"высшие" и "низшие"; аристократические расы якобы должны 
господствовать над низшими и управлять ими. Значительно влияние на 
Западе так называемой социобиологии (одним из ее основоположников 
является американский энтомолог Э. О. Уилсон). Ее представители 
стремятся объяснить социальные действия человека его биологическими 
и генетическими характеристиками, и видят ключ к пониманию человека 
в молекулярной генетике (они провозглашают генетический 
детерминизм). Изучая физический базис личности, американский биолог 
В. Моттрем абсолютизировал этот базис. В соответствии с данными 
генетики он указывал, что пол человека формируется хромосомами. 

Половые железы, в свою очередь, оказывают существенное влияние на 
характер человека. Более того, смысл бытия человека он видит в 
половой деятельности; его формула: "Пол определяет личность". 
Особенности физического строения отдельных личностей, по Моттрему, 
детерминируют также ход человеческой истории. Он заявлял некоторое 
время тому назад буквально следующее: мы не знаем, как личность 
царевича Алексея была обусловлена гемофилией, но знаем, что это 
обстоятельство привело к потерям русских в Первой мировой войне, 
паде-
183
нию династии Романовых и возникновению СССР. Английский биолог Р. 
Докинс провозглашает универсальность эгоизма. Организм он 
рассматривает как колонию генов, а основным свойством организма (или 
колонии генов) он считает эгоизм, выводимый из эгоизма генов. Все, что 
эволюционировало, утверждает он, должно быть эгоистичным. Если мы и 
встречаем среди организмов проявления альтруизма, то альтруизм все 
равно оказывается подчиненным эгоизму. Хотя человек и уникален среди 
живого (в данном отношении), тем не менее и его эволюция, как и 
развитие всей цивилизации, направляема "эгоистичным геном". В 
известной концепции "социоэтола" К. Лоренца на первый план 
выдвигается агрессивность человека. С его точки зрения, в генах 
человека, как и в генах животных, запрограммирована агрессивность. 
Эволюция видов выработала различные механизмы запрета, 
сдерживающие у животных проявление агрессивности в отношении 
особей одного и того же вида. Но у человека с развитием техники 
ликвидировано функциональное равновесие между агрессивным 
инстинктом и его запретительным ограничением. Современное военное 
дело с его безличными методами умерщвления, ведущегося с 
возрастающих дистанций, искореняет наше инстинктивное нежелание 
умерщвлять, поскольку устраняет факторы, стимулирующие запрет на 
убийство. Тот, кто сбрасывает бомбы с самолета, нажимая на 
соответствующие кнопки, не получает ровным счетом никакого сигнала, 
который бы позволил прочувствовать последствия своих действий. 
Возможность проявления агрессивности человека таким образом 
возрастает. Но К. Лоренц не склонен к пессимизму. Он полагает, что 
агрессивность можно свести к минимуму, противопоставив ей 
искусственные, культурные факторы; одним из таких факторов он 
считает международный спорт. (В концепции К. Лоренца имеется, 

безусловно, немало заслуживающих внимания наблюдений. Однако в 
целом его концепция сущности человека, как у В. Моттрема и Р. Докинса, 
остается биологизаторской.)
Итак, мы видим, что в трактовке природы человека социологизаторская 
концепция абсолютизирует его социальную сторону (аспект), а 
биологизаторские концепции сводят его сущность к биологии, к 
инстинктам, к тем или иным свойствам генов. Человек - 
социобиологическое существо. Как личность, он является, конечно, 
социологическим по самой своей сути. Только что родившийся ребенок 
представляет собой, конечно, биологическую материальную живую 
систему. Он не обладает еще мышлением и речью. Его физиологическая 
организация (и особенно его генетическая организация) лишь 
располагает возможностями при определенных условиях реализовать эту 
способность к мышлению и речи. К таким условиям относится 
ближайшая социальная среда, в качестве которой выступают его 
родители, близкие род-
184
ственники, общение с ними и другими людьми и т.п. Без социальных 
факторов, как мы уже отмечали выше, не может быть человека, во 
всяком случае, полноценного человека. На всем протяжении своей 
дальнейшей жизни в человеке оказываются взаимопроникающими эти 
две его стороны - биологическая и социальная.
Рассмотрим взаимоотношение этих сторон на примере такой его важной 
способности, как творчество.
Творчество есть процесс человеческой деятельности, создающий 
качественно новые материальные и духовные ценности. Оно 
характеризует человеческую личность в высшем ее проявлении; в 
творчестве человек выражает себя, находит в нем удовлетворение и 
смысл бытия. Творение идей или предметов происходит часто под 
влиянием социальной необходимости и для других людей, а не только 
для данной личности. Но творчество немыслимо без личности, его 
физиолого-биологической и генетической организации индивидуума. Оно 
невозможно без органов чувств, без рассудочного мышления, 
развертывающегося в материальном биологическом субстрате - головном 

мозге. У значительной части гениальных, талантливых людей действует 
ген шизофрении, стимулирующий мозговую активность; он способен 
передаваться по наследству. Специалисты по творчеству полагают, что 
не у всех людей, обладающих этим геном, проявляются гениальные 
способности, и при его отсутствии возможен талант. Так или иначе, а его 
наличие увеличивает вероятность появления гениальных ученых или 
художников. Исследователи установили, например, что А. Эйнштейн был 
носителем гена шизофрении, который воздействовал положительно на 
его умственные способности; сам же он не страдал душевным 
заболеванием. В то же время у его сына врачи диагностировали 
шизофрению; здесь ген шизофрении проявил себя негативно. Считается, 
что в общей массе населения ген шизофрении имеется у 5-6%; и если 
многие из них заболевают, то это надо признать за цену, уплачиваемую 
человечеством за высокую одаренность отдельных своих представителей 
[1]. К биологическим факторам научного творчества относятся также ген 
алкоголизма, ген миопии (близорукости), склонность к подагре и другие, 
способные проявиться при определенных социальных условиях.
1 См.: Лук А. Н. Творческие способности: истоки и методы поиска. 
Аналитический обзор // Проблемы научного творчества. Вып. 3. М.: 
ИНИОН АН СССР, 1983. С. 49.
Биологическую основу творчество имеет и тогда, когда завершается 
интуитивный процесс и на выходе результат оказывается лишь 
вероятностным. Без интуиции, как известно, нельзя обойтись в 
творческом процессе. Сама она происходит в бессознательной сфере 
человеческой психики, на базе особого веществен-
185
ного субстрата. Она далеко не всегда дает истину, а чаще всего 
вероятностный (проблематичный) вывод. Но откуда появилась эта 
способность личности человека к вероятностным заключениям? Как 
полагают исследователи, она унаследована биологическим механизмом 
организма от предков человека, от животных, от их способности 
реагировать вероятностным образом на вероятностные (а не на 
однозначные и полные) факторы жизненной обстановки. В условиях 
социальной среды вероятностный характер интуиции снимается 

дискурсивным мышлением и практикой. А они, как мы видели выше, по 
существу своему социальны.
Социальными являются по своей сути и открытия в науке, несмотря на 
свою детерминированность биологическими и генетическими факторами, 
видимую случайность и неповторимость. Так, личность и открытие Г. 
Менделя неповторимы, уникальны, но вместе с тем известно, что точно 
такое же открытие совершили спустя несколько десятилетий Чермак, 
Корренс и де Фриз. Истории известны совпадения открытий Ч. Дарвина и 
Уоллеса, А. Пуанкаре и А. Эйнштейна и др. Эти факты указывают на то, 
что случайность и биологическая обусловленность открытий 
перекрываются в обществе определенной социальной необходимостью, 
формированием реальных социальных предпосылок научного 
творчества.
Итак, рассмотрение творчества отдельной личности приводит к выводу, 
что хотя в личности ведущую роль играет социальный фактор, она в 
своем генезисе и в детерминированности своих проявлений выступает 
как социально-природное образование. В то же время организм человека 
(индивидуума) в целом биологичен, хотя и находится под постоянным 
социальным воздействием. Как справедливо отмечает Л. П. Буева [1], 
человек - особое биологическое существо, способное выжить, сохранить 
и защитить свою жизнь, обеспечить физическое здоровье и нормальное 
функционирование за счет того, что его жизнь протекает в 
специфической среде, имеющей как бы три формы, три измерения. 
Этими составляющими специфическую "экологию человека" являются 
природа, социум и культура. Более того, вне социокультурных форм 
бытия невозможны не только человеческий образ жизни, но и само 
выживание и функционирование человеческого организма. В силу этого 
все связи человека с миром его обитания и развития - структурные, 
функциональные, энергетические, информационные и возможные другие 
- предполагают изучение взаимодействия различных систем и законов, 
их регулирующих, - природных, социальных и культурных, причем все 
они историч-
186

ны, изменяют свои формы и, следовательно, типы взаимодействия. 
Социальная среда, как и природная, задавала функциональную 
парадигму действия человека. Развитие социальных и технических 
систем деятельности побуждало организм к формированию 
специфических способностей, потребностей, мотиваций и стимулов, для 
реализации которых использовался и тренировался потенциал 
биологических возможностей.
1 Буева Л. П. Человеческая жизнь в социокультурном аспекте // 
Совещание по философским проблемам современной медицины. Сборник 
материалов. М., 1997. С. 20.
Рассмотрим теперь вопрос об атрибутах, т. е. главнейших всеобщих 
свойствах человеческого бытия. К таковым относятся труд (что уже было 
освещено в начале данного учебного пособия), творчество (см. 
подробнее в нашем учебнике "Философия"), любовь, свобода, 
ответственность.
Сначала коснемся проблемы "свобода".
Упрощенчески-материалистическое понимание свободы воли человека, 
связывающее его только с необходимостью, даже познанной, фактически 
лишает человека этой свободы. Французский философ П. Гольбах 
отмечал: "Во всех своих поступках человек подчиняется необходимости... 
его свобода воли есть химера" [1]. По Бюхнеру, свобода - это свобода 
человека со связанными руками, свобода птицы в клетке. Действительно, 
если все однозначно необходимо, если нет случайностей, возможностей, 
если человек действует как автомат, то не останется места для свободы. 
Даже если человек познает необходимость чего-либо, то это познание 
тоже не меняет положения. Преступник, находящийся в тюрьме и 
познавший эту необходимость, не становится от этого свободным.
Имеется и другая трактовка свободы, противоположная первой. Свобода, 
считают, - это "возможность поступать так, как хочется. Свобода - это 
свобода воли. Воля по своей сущности - всегда свободная воля" [2]. 
Екатерина Великая говорила: "Свобода - это когда никто не может меня 
заставить делать то, чего я не хочу". В ее устах это звучит 
привлекательно, она уловила противоположность свободы не столько 
необходимости (с ней-то справиться легче!), сколько принуждению.

1 Гольбах П. Здравый смысл. М., 1941. С. 60.
2 Философский словарь. Пер. с нем. Ред. Г. Шмидт. С. 523.
Но как быть с абсолютной свободой, провозглашаемой некоторыми 
теоретиками-философами? Наличие такой свободы сомнительно.
187
В одной французской легенде рассказывается о суде над человеком, 
который, размахивая руками, нечаянно разбил нос другому человеку. 
Обвиняемый оправдывался тем, что его никто не может лишить свободы 
размахивать своими собственными руками. Судебное решение по этому 
поводу гласило: обвиняемый виновен, так как свобода размахивать 
руками одного человека кончается там, где начинается нос другого 
человека.
Свобода, как видим, может и не знать грани, отделяющей ее от 
ошибочных, а то и явно преступных действий человека. Свобода нередко 
вступает в конфликт с элементарными нормами жизни. Г. Димитров в 
свое время заявлял: "Фашизм и правовая система - две вещи совершенно 
несовместимые"; "Фашизм - это по существу произвол банды крупного 
капитала... Это режим правящей уголовщины". Свобода и произвол для 
правящей уголовщины - это свобода, для народа - произвол, террор.
Только что приведенная французская легенда демонстрирует 
элементарное явление: нет абсолютной свободы, свобода всегда 
относительна (и не только ввиду имеющихся тех или иных рамок для 
своего осуществления; она, как и в примере с фашизмом, имеет одну 
оценку в одной системе отсчета и другую оценку - в другой системе 
отсчета).
Представим, что индивид достиг максимальной или абсолютной свободы 
в мире. Став таким свободным, человек начнет понимать, что его 
свобода обернулась беспредельным одиночеством. "Бегство от свободы" 
- так называется книга американского философа Э. Фромма. Название 
хорошо передает настроение такого человека: "А зачем мне такая 
свобода?" Устранив все формы зависимости, индивид в конце концов 

остается наедине со своей индивидуальной "самостью". Исчезает 
природа, общество... Исчезают многочисленные узы, которые хотя и 
ограничивали свободу человека, но зато делали его близким 
определенному кругу людей, связывали его с определенными вещами. 
Человек свободен - это значит, он одинок. В "Братьях Карамазовых" Ф. 
М. Достоевский словами Великого Инквизитора подчеркнул важную 
мысль: "Ничего и никогда не было для человека и для человеческого 
общества невыносимее свободы", а потому "нет заботы беспредельнее и 
мучительнее для человека, как, оставшись свободным, сыскать поскорее 
того, перед кем преклониться" [1].
1 Достоевский Ф. М. Собр. соч. В 10 т. М., 1958. Т. 9. С. 319.
Одной из наиболее разработанных концепций свободы является 
экзистенциальная концепция Н. А. Бердяева (см. его работы: "Философия 
свободы", "Философия свободного духа", "Дух и реальность", "О рабстве 
и свободе человека", "Царство духа и царство кесаря" и др.). Он считает, 
что связь свободы с природной или социальной необходимостью лишает 
подлинную свободу вся-
188
кого смысла. Материальный мир причинен, принудителен, а подлинная 
свобода безосновна. Свобода не есть только выбор возможности (такой 
выбор тоже принудителен), свобода есть творчество, созидание ранее не 
бывшего. "Определение свободы как выбора есть еще формальное 
определение свободы. Это лишь один из моментов свободы. Настоящая 
свобода обнаруживается не тогда, когда человек должен выбирать, а 
тогда, когда он сделал выбор. Тут мы приходим к новому определению 
свободы, свободы реальной. Свобода есть внутренняя творческая 
энергия человека. Через свободу человек может творить совершенно 
новую жизнь - новую жизнь общества и мира. Но было бы ошибкой при 
этом понимать свободу как внутреннюю причинность. Свобода находится 
вне причинных отношений. Причинные отношения находятся в 
объективированном мире феноменов. Свобода же есть прорыв в этом 
мире" [1]. "Творчество, - пишет он, - не есть только придание более 
совершенной формы этому миру, оно есть также освобождение от 
тяжести и рабства этого мира. Творчество не может быть лишь 

творчеством из ничего, оно предполагает материал мира. Но в 
творчестве есть элемент "из ничего", т. е. из свободы иного мира. Это 
значит, что самое главное и самое таинственное, самое творчески новое 
идет не от "мира", а от духа" [2]. Творческий акт человека не есть только 
перегруппировка и перераспределение материи мира и не есть только 
эманация, истечение первоматерии мира, не есть также лишь 
оформление материи в смысле налагания на нее идеальных форм. В 
творческий акт человека, указывает Н. А. Бердяев, привносится новое, 
не бывшее, не заключенное в данном мире, прорывающееся из иного 
плана мира, не из вечно данных идеальных форм, а их свободы, не из 
темной свободы, а из просветительной свободы. Свобода неотрывна от 
творчества. Лишь свободный творит. "Свобода и творчество говорят о 
том, что человек не только природное существо, но и сверхприродное. А 
это значит, что человек не только физическое существо, но и не только 
психическое существо, в природном смысле слова. Человек - свободный, 
сверхприродный дух, микрокосм... Свобода есть мощь творить из ничего, 
мощь духа творить не из природного мира, а из себя. Свобода в 
положительном своем выражении и утверждении и есть творчество" [3].
1 Бердяев Н. А. Царство духа и царство кесаря. М., 1995. С. 325.
2 Там же. С. 248.
3 Бердяев Н. А. Философия свободы. Смысл творчества. М., 1989. С. 370.
В концепции свободы Н. А. Бердяева ценным является обоснование того, 
что подлинная, действительная свобода есть прежде всего, творчество. 
И какой бы момент свободы мы ни имели в виду - выбор ли возможности 
в материальном мире или созда-
189
ние новой ситуации, - везде мы обнаруживаем творчество человека. И 
все-таки, как бы ни импонировал нам общий пафос его концепции, мы не 
можем согласиться с его устранением детерминизма.
В детерминистской философии свобода понимается как способность 
человека действовать в соответствии со своими интересами и целями, 
опираясь на познание объективной необходимости. Антонимом термина 
"свобода" в таком случае выступает "принуждение", т. е. действие 

человека под влиянием каких-либо внешних сил, вопреки своим 
внутренним убеждениям, целям и интересам.
Это противопоставление свободы принуждению принципиально важно, 
поскольку принуждение не тождественно необходимости. На этот момент 
обращал внимание Б. Спиноза. "Вы не полагаете, - писал он своему 
оппоненту, - никакого различия между необходимостью и принуждением, 
или насилием. Стремление человека жить, любить и т.п. отнюдь не 
вынуждено у него силой, и, однако, оно необходимо..." [1] "Я называю 
свободной такую вещь, которая существует и действует из одной только 
необходимости своей природы; принужденным же я называю то, что 
чем-нибудь другим детерминируется к существованию и к действованию 
тем или другим определенным образом" [2]. То, что свобода и 
необходимость не являются антиподами, предполагает признание 
возможности существования свободы без отказа от необходимости.
1 Спиноза Б. Избранные произведения. В 2 т. М., 1957. Т. II. С. 584-585.
2 Там же. С. 591.
Человеческий опыт и наука показывают, что даже самые, на первый 
взгляд, иррациональные поступки человека всегда обусловлены 
внутренним миром человека или внешними обстоятельствами. 
Абсолютная свобода воли - это абстракция от реального процесса 
формирования волевого акта человека. Безусловно, волевое решение 
человека, связанное с выбором целей и мотивов деятельности, 
определяется в основном его внутренним миром, миром его сознания, но 
ведь этот внутренний мир человека или мир сознания не, противостоит 
внешнему миру, а является в конечном счете отражением этого 
внешнего объективного мира, и диалектическая взаимообусловленность 
событий в этом внутреннем мире является отражением диалектической 
взаимообусловленности явлений в мире внешнем. Объективная 
детерминация явлений в мире, объективная естественная необходимость 
отражаются в мире сознания в виде логической и психологической 
необходимости, связывающей человеческие идеи, познавательные 
образы, понятия и представления. Более того, сами цели человеческой 
деятельности, лежащие в основе свободного выбора
190

линии поведения человеком, определяются его интересами, 
возникающими в ходе его практической деятельности, в которой 
субъективная диалектика его сознания формируется и развивается под 
влиянием объективной диалектики.
Реальное свободное действие человека выступает прежде всего как 
выбор альтернативных линий поведения. Свобода есть там, где есть 
выбор: выбор целей деятельности, выбор средств, ведущих к 
достижению целей, выбор поступков в определенной жизненной 
ситуации и т.д. Объективным основанием ситуации выбора является 
объективное существование спектра возможностей, определяемых 
действием объективных законов и многообразием условий, в которых эти 
законы реализуют свое действие, в результате чего возможность 
переходит в действительность. В объективном мире реализации каждого 
события предшествует возникновение целого спектра возможностей. В 
конечном счете реализацию в действительности получает только одна из 
них, а именно та, для осуществления которой частично необходимо, а 
частично случайно складываются нужные условия. В природе реальной 
ситуации выбора не возникает: реализуется та возможность, которая 
должна реализоваться в существующих объективных условиях. С 
возникновением человека, наделенного сознанием, ситуация меняется. 
Познавая законы природы и общества, человек становится способным 
выделять и различные возможности; он может сознательно влиять и на 
создание тех условий, при которых может реализоваться та или иная 
возможность. Соответственно перед ним встает и проблема выбора: 
какая возможность должна быть реализована посредством его 
деятельности?
Из этого видно, что ситуация выбора может иметь объяснение только 
при наличии объективной регулярной обусловленности событий и 
явлений. Ведь основанием для ситуации выбора является существование 
объективного спектра возможностей, а объективным основанием 
возможности является закономерность и совокупность различных 
условий, необходимых для ее реализации. Возможно то, что не 
противоречит объективным законам, для реализации чего существуют 
необходимые условия. Другими словами, мера возможности того или 
иного события прямо пропорциональна мере его необходимости. Однако 
сама ситуация выбора - это не свобода, а лишь необходимая 
предпосылка свободы, свободного действия. Сам акт свободного 

действия связан с выбором определенной альтернативы в ситуации 
выбора и ее реализацией в действительности. Выбор альтернативы 
поведения определяется прежде всего целевыми установками человека, 
а они в свою очередь определяются характером практической 
деятельности и той совокупности знаний, которой человек располагает. 
Знание же, на которое опирается субъект в своем выборе альтернатив, 
есть прежде всего знание необходи-
191
мости. Человек выбирает ту линию поведения, которая для него 
обладает внутренней необходимостью в свете имеющегося в его 
распоряжении знания.
Одним из аспектов проявления человеческой свободы является 
способность человека преобразовывать окружающий его мир, его 
способность преобразовывать самого себя и тот окружающий социум, 

жүктеу/скачать 1,12 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: