179
странным / кого гонят, проклинают; а типичная оценка трудолю-
бивого человека представляет собой
некий статус среди других
работников — «первый», «находящийся впереди».
ЕДА
Базовая модель ЕДА является одной из наиболее «асиммет-
ричных». Сходство мотивационных механизмов ограничивается
обращением к фрейму принятия пищи и актуализацией признака
хорошего аппетита едока. Подобие симметрии устанавливается
только в конверсивной оппозиции «кормить кого-то — есть зара-
ботанное чужим трудом». Специфика концептуализации идеи ле-
ни проявляется а) в образном отождествлении лентяя и его дея-
тельности с тем или иным продуктом или кулинарным процессом
(
ватрýха
,
непропёка
,
развáра
); б) в трансформации процесса
принятия пищи в определенный поведенческий фрейм (
банке-
тать, алахарничать
); в) в использовании
символики пищи как
источника жизнедеятельности и представлении, что лентяй суще-
ствует на заработанном чужим трудом.
ЖИВОТНЫЕ
Существенным моментом в данном случае является значи-
тельный количественный перевес номинативного материала в по-
ле лени/праздности: 54 номинаций лентяя и безделья против 11
номинаций хорошего работника и усердного труда. Если квали-
фикация трудолюбивого человека через образы животных обу-
словлена в большей мере языковыми причинами (действием экс-
прессивного механизма в случае оценочной номинации), то осно-
вания для сравнения лентяя с животным этим не ограничиваются
и имеют концептуальный характер.
Общими для характеристики лентяя и трудолюбца являются
только образы лошади и вола. Денотативные участки, откуда за-
имствуются «зоологические» образы разводятся: со стороны лени —
«Дикие (промысловые) животные», «Рыбы», со
стороны трудо-
любия — «Насекомые».
МИФОЛОГИЯ
Параллели в реализации данной модели возникают при обра-
щении к одному репертуару мифологических образов: персонажи
низшей демонологии (
леший
//
кикимора, черт
), образы, восхо-
180
дящие к прецедентным именам религиозной мифологии (
енох,
лазарь
//
аред
), посредники между сверхъестественным и челове-
ческими мирами (
обмен, оборотень
//
кудесник
). Тем не менее,
линии
мотивационной связи, протягивающиеся от полей, не пе-
ресекаются ни на одном персонаже.
Расходятся также представления, стоящие за образным отожде-
ствлении человека и мифологического персонажа. Так, в оценке
ленивого человека большую роль играет мотив обмана,
значим
также мотив дикости, что говорит о доминировании социально-эти-
ческой позиции, основываясь на которой, носитель языка заост-
ряет внимание на ситуациях в з а и м о д е й с т в и я с л е н т я е м .
Образ прядения, мотивы суеты, интенсивности действия, жадности,
чуда, возобновляющиеся в мотивационной семантике трудолюбия,
связаны, скорее, с интенциями, возможностями и особенностями
собственно с у б ъ е к т а т р у д а и е г о д е я т е л ь н о с т и .
Характерно различие в денотативной направленности произ-
водных
глаголов, относящихся к данной модели: глаголы с се-
мантикой лени описывают поведение человека, глаголы, реали-
зующие противоположную идею, связываются с д е я т е л ь н о -
с т ь ю человека, тяжелым физическим трудом.
* * *
Анализ корреляции концептов «лени/праздности» и «трудолю-
бия» привел к выводу о самостоятельности
формирования кон-
цептов в сознании и языке при наличии разных типов смысловой
связи. Асимметрия преобладает над симметрией. Случаи пересе-
чения смыслов связаны с экспрессивной природой единиц, выра-
жающих отношение к труду. Логика формирования концептов
«лени/праздности» и «трудолюбия» опирается на определенные
когнитивные и аксиологические ориентиры, которые можно пред-
ставить в виде ряда оппозиций, соответственно: в н е ш н е е —
в н у т р е н н е е ; э м о ц и о н а л ь н о е — р а ц и о н а л ь н о е ;
п о в е д е н и е — д е я т е л ь н о с т ь ; д и н а м и к а — с т а т и -
к а ; в з а и м о д е й с т в и е с л ю д ь м и — л и ч н о с т н о е
п р о я в л е н и е ; э т и ч е с к о е — у т и л и т а р н о е .