Сборник научных трудов

 

426 

ской цивилизации», I Междунар. конгресса средневек. археологии Евраз. степей: Тез. докл. – Казань: Ин-т 

истории АН РТ, 2009. – С. 173–176. 

8. Окладников А.П. К изучению начального этапа формирования народов Сибири. – Сов. этнография. – 

1950. – № 2. – С. 36–52.  

9. Окладников А.П. Неолит и бронзовый век Прибайкалья. Ч. 3: Глазковское время. – М.; Л.: Изд-во АН 

СССР, 1955. – 373 с. – (Материалы и исследования по археологии СССР. Вып. 43). 

10.  Окладников  А.П.  Тунгусо-маньчжурская  проблема  и  археология // Окладников  А.П.  Археология 

Северной, Центральной и Восточной Азии: избранные труды. – Новосибирск: Наука, 2003. – С. 393–413. 

11. Степанов А.Д. Юкагирская проблема в изучении ымыяхтахской культуры и эпохи ранних металлов 

Якутии // Этносы  Сибири.  Прошлое.  Настоящее.  Будущее:  материалы  междунар.  науч.-практ.  конф. – 

Красноярск: Красноярск. краев. краевед. музей, 2004. – Ч. 1. – С. 145–153. 

Г.Ш. Файзуллина 

Казахстан, Алматы, Центральный государственный музей 

ТРАНСФОРМАЦИЯ ТРАДИЦИОННОГО КАЗАХСКОГО И ТАТАРСКОГО 

СВАДЕБНОГО КОСТЮМА В СОВРЕМЕННОМ КАЗАХСТАНЕ 

За  праздничной  чередой  ритуальных  действий  свадебной  обрядности  скрывается  глубокий  пласт 

этнической культуры. Это всегда вызывает интерес, и, в особенности, у профессиональных этнографов. 

Расшифровав  значение  тех  или  иных  действий,  мы  можем  отчасти  понять  механизм  формирования  и 

выражения  этничности  в  отдельных  группах,  этносах.  Современная  свадебная  обрядность  чаще  всего 

рассматривается сквозь призму традиционной. В этом контексте под особым пристальным вниманием 

оказывается свадебный костюм молодоженов. Мы предлагаем рассмотреть трансформацию традицион-

ного  свадебного  костюма  казахов  и  татар  Казахстана  как  проявление  действия  и  функционирования 

механизмов сохранения этнического самосознания в современных этнических общностях. 

Традиционный  казахский  свадебный  костюм  подробно  рассматривается  в  статье  А.А.  Шевцовой 

«Казахский  традиционный  свадебный  костюм (XIX – начало  ХХ  века)» [11]. В  этой  статье  изобрази-

тельный ряд в основном представлен рисунками из книги «Казахская национальная одежда» (1976 г.) [3], 

созданными народным художником КазССР А. Галимбаевой на основе коллекции Центрального государ-

ственного музея Республики Казахстан. Также реконструкция свадебного костюма на основе предметов 

из  этой  же  коллекции  была  создана  известным  казахским  этнографом  У.  Джанибековым [1]. Известны 

фотографии  М.Н.  Дудина  и  К.Н.  де-Лазари  «Қалыңдық / Невеста»,  которые  тиражируются  во  многих 

популярных  изданиях,  рассматривающих  эту  тему.  В  настоящий  момент  в  экспозиции  ЦГМ  РК  пред-

ставлена музейная реконструкция традиционного казахского свадебного костюма невесты и жениха.  

Традиционный  татарский  свадебный  костюм  описан  в  статьях  Ф.Л.  Шарифуллиной,  Р.К.  Уразма-

новой [8, 10 и др.]. М.К. Завьяловой, автором книги «Татарский костюм. Из собрания Государственного 

музея Республики Татарстан», были созданы реконструкции городского и сельского свадебных костюмов 

на основе предметов из коллекции Национального музея Республики Татарстан [2, c. 127, 135, 188]. 

Таким образом, мы имеем достаточный материал, представляющий реконструкции традиционного 

костюма  казахов  и  татар.  Для  анализа  современного  свадебного  костюма  были  использованы  личные 

фотоархивы,  фотопрезентации  модельных  агентств  (например,  Ателье-салон  моды «Erke-Nur» [9]), 

материалы Интернет [4, 5, 6]. 

Современные  национальные  свадебные  костюмы  подвержены  влияниям  моды,  но  есть  опреде-

ленные тенденции, которые выделяются при анализе свадебных костюмов последних десятилетий. Так, 

цвет  платья  невесты – белый  или  светлого  оттенка  голубого,  розового,  кремового  и  др.  цветов.  При 

этом, камзол и головной убор в 1980–1990-х гг. остаются красного цвета (рис. 1). Для этого же времени 

характерно то, что костюм жениха-казаха (бешмет, қалпақ и др.) в соответствии с традицией шьется «в 

паре» с костюмом невесты – обычно из той же ткани, что и камзол невесты, и украшаются похожими 

орнаментами (рис. 2). В казахской традиции «... только свадебный костюм жениха мог соперничать с 

парадным  женским  костюмом  по  богатству  убранства» [11, с. 39]. В 2000-х  гг.  цвет  всего  костюма 

невесты  становится  белым.  Костюм  жениха-казаха  иногда  является  «парным»  по  стилю,  цвету  и 

орнаментации, а иногда «парным» остается только белый цвет (рис. 3, 4, 6). 

Традиционными  деталями  в  современном  костюме  невесты-казашки  являются  платье  с  мелкими 

оборками  (которое  приобрело  к  середине  ХХ  в.  статус  национального  казахского),  камзол,  головной 

убор (который называется сəукеле, но по внешнему виду в большей степени соотносится с казахским 

головным убором шошақ бөрік); невесты-татарки – камзол, головной убор (калфак, такыя). Для жениха-

татарина этноотличительным признаком является вышитый головной убор – такыя.  

«Как  правило, (казахская)  одежда  орнаментировалась  именно  вышивкой  (или  аппликацией  с 

вышивкой), независимо от того из каких материалов она изготавливалась. Дополнительным убранством 

были  нашивные  украшения» [11, c. 39]. И  если  для  традиционной  казахской  вышивки  характерно 

 

427

использование  растительных  орнаментов  и  узоров,  то  в  современной  вышивке  употребляемой  для 

свадебных  костюмов  характерно  использование  крупных  растительно-зооморфных  орнаментов,  кото-

рые  стереотипно  воспринимаются  как  казахские.  В  качестве  нитей  для  вышивки  чаще  всего  исполь-

зуется золотистый или серебристый люрекс. «Золотой (алтын) и серебрянный (күміс) – цвета счастья и 

богатства, обозначающие благородное или сверхъестественное происхождение» [11, c. 41]. В татарских 

свадебных костюмах используется вышивка с более тонким и мелким растительным рисунком, который 

является  этническим  признаком  украшения  одежды.  При  этом  преобладают  золотошвейное  шитье, 

вышивка бисером и жемчужными бусинами. 

Ювелирные украшения – это обязательный элемент свадебного костюма. У казашек все более мод-

ными  становятся  традиционные  украшения,  татарки  в  Казахстане  иногда  также  надевают  ювелирные 

изделия, изготовленные казахским мастерами. 

На территории Татарстана современный национальный костюм представлен в основном его сцени-

ческими, эстрадными вариантами, национальный свадебный костюм воспринимается скорее как «мусуль-

манский свадебный костюм» – невесты в обязательном порядке прячут волосы под головным убором и 

накидкой  (платком) (рис. 5). Акцентируется  религиозное  отличие  татар  от  другого  населения  (преиму-

щественно христианского вероисповедания). Так, например, казанское ателье «LuiZa» выделяет две груп-

пы пошива изделий – «мусульманские свадебные платья» и «татарские национальные костюмы» [5].  

В Казахстане акцент смещен не на религиозное, а этническое отличие, в нашем случае – это голов-

ной  убор  и  орнаменты.  В  неоднородной  национальной  среде  актуализируются  те  элементы  орнамента, 

которые отличаются от прочих. Поэтому для обозначения национальной татарской идентичности в укра-

шении одежды используются растительные орнаменты, как бы в противовес «казахским» зооморфным.  

Интересна дальнейшая судьба свадебных костюмов, сшитых в традиционном стиле, как правило, 

позже  они  используются  в  качестве  концертных,  сценических.  Головной  убор  и  камзол  свадебного 

татарского костюма (1987 г.) неоднократно использовались как национальный татарский наряд во вре-

мя  празднования  «Наурыза» (в  Казахстане  именно  в  этот  праздник  представители  разных  националь-

ностей надевают свои костюмы). А костюм казахской невесты (рис. 6, съемка 2008 г.) был взят напро-

кат для казахского концертного номера во время гастролей за границу. Таковы примеры, демонстриру-

ющие  одну  направленность  развития  «судьбы»  костюма.  В  то  же  время,  можно  привести  пример, 

демонстрирующий  обратную  векторность  этого  процесса.  В  упомянутой  книге  У.  Джанибекова  есть 

реконструкция «костюма молодой замужней женщины с головным убором аксаукеле». На самом деле, 

как  следует  из  описания  коллекции  Центрального  государственного  музея  Республики  Казахстан  в 

музейном каталоге «Традиционная одежда казахов» [7] – это сценический костюм народной артистки 

КазССР Жамал Омаровой (1960–1970-е гг.). Ее же камзол (КП № 13077/2) использован в современной 

музейной реконструкции традиционного костюма невесты (рис. 7). 

В 2006 г.  для  приобретения  в  коллекцию  Центрального  государственного  музея  Республики 

Казахстан  был  предложен  современный  парный  казахский  свадебный  костюм  (рис. 8). После  продол-

жительного обсуждения поступило предложение использовать костюм в качестве музейного реквизита 

при проведении культурно-образовательных мероприятий, аргументация отказа включения в фондовую 

коллекцию  была  основана  на  том,  что  костюм  был  не  традиционного  цвета  (белого,  а  не  красного)  и 

сшит в ателье. Однако костюм все-таки был включен в фонды музея и на сегодняшний день входит в 

состав коллекции по современной этнографии казахов (НВФ № 5877/1, 2).  

Кроме того, в Казахстане и уже в России известна коллекция свадебных костюмов казахских невест 

Музея народного костюма Карагандинского экономического университета Казпотребсоюза, изготовленная 

студентами [6]. Это презентационная коллекция, ее предметы не использовались по прямому назначению, 

но, выставляемая в музее, она как бы «узаконивает» современные стилистические нововведения.  

Таким образом, если в 1980-х гг. свадебный костюм в национальном стиле расценивался как «из 

ряда вон выходящее событие», как нечто необычное и даже можно сказать эпатажное, то в 1990-х – это 

желательная  норма,  а  в 2000-х – обязательная  норма  для  тех,  кто  активно  позиционирует  в  обществе 

свою этническую принадлежность. И вывод А.А. Шевцовой о том, что «в настоящее время традицион-

ный свадебный  костюм  повсеместно  заменен европейским – белое  платье и  фата  у  невесты,  европей-

ский костюм у жениха» [11, с. 44] не совсем точно отражает современную ситуацию в Казахстане.  

В результате анализа современных свадебных костюмов можно сделать следующие выводы: 

– происходит наглядный процесс этнической трансформации традиционного костюма, главными (иногда 

– единственными) этноотличительными признаками в костюме становятся головной убор, орнаменты; 

– современные свадебные костюмы играют свою роль в формировании и выражении этнического 

самосознания; 

– предметы этого ряда следует брать в музейные коллекции, т.к. это – современная этнография, своеоб-

разное материальное отражение современного этнического самосознания. Вполне возможно, что в будущем 

ателье по пошиву национальной одежды станут «поставщиками» предметов для коллекций музейных фондов. 

Список литературы и источников 

1. Джанибеков У. Казахский костюм: альбом. – Алма-Ата: Онер, 1996. – 192 с.  

 

428 

2.  Завьялова  М.К.  Татарский  костюм.  Из  собрания  Государственного  музея  Республики  Татарстан. – 

Казань: Заман, Туран, 1996. – 252 с. 

3. Казахская национальная одежда. – Алма-Ата: Жалын, 1976. – 112 с. 

4.  Профессиональный  шоу-балет DVERTISMENT // «Я – невеста»:  интерактивная  версия  свадебного 

журнала. URL: http://www.yanevesta.kz/catalog_comp_details/379.html (дата обращения 25.03.2010). 

5.  Свадебные  платья  для  мусульманок // Сайт  ателье  «Луиза»:  ателье  татарского  костюма  и  мусуль-

манской одежды. URL: http://luiza-m.narod.ru/foto/mus-tuy.htm (дата обращения 25.03.2010). 

6.  Тен  Т.,  Петухов  В.  Тайны  казахских  невест // Караван  [сайт]. URL: http://www.caravan.kz/article 

/?pid=113&aid=4915 (дата обращения 25.03.2010). 

7. Традиционная одежда казахов (иллюстрированный научный каталог). – Алматы: Өнер, 2009. – 343 с.  

8. Уразманова Р.К. Обряды и праздники татар Поволжья и Урала (годовой цикл. XIX – начало XX вв.). 

Историко-этнографический атлас татарского народа. – Казань: Изд-во ПИК «Дом печати», 2001. – 198 с. 

9. Фотопрезентация. Коллекция свадебных платьев «Erke-Nur» (Алматы). 2008 г. 

10.  Шарифуллина  Ф.Л.  Традиционная  свадьба // Тартарика.  Этнография. – Казань;  Москва:  Феория, 

2008. – С. 822–839. 

11. Шевцова А.А. Казахский традиционный свадебный костюм (XIX – начало ХХ века) // Среднеазиат-

ский этнографический сборник. – М.: Наука, 2006. – Вып. V. – С. 33–46. 

 

 

 

Рис. 1. Татары. Галия и Рафаэль.  

Алматы. Июль, 1987 г. 

Рис. 2. Казахи. Айжан и Алтай.  

Астана. Май, 1994 г. 

 

 

 

 

Рис. 3. Татары. Наина и Ильшат. 

Алматы. Август, 2007 г. 

Рис. 4. На показе коллекции одежды 

ателье-салона моды «Erke-Nur».  

Алматы. 2008 г. 

Рис. 5. Невеста-

татарка. Казань. 

 

 

429

 

 

 

Рис. 6. Казахи. Индира и 

Медеу. Астана. Июль, 2008 г. 

Костюм невесты впоследствии 

был использован в качестве 

концертного. 

Рис. 7. Экспозиционный комплекс 

«Невеста». Алматы. Центральный 

государственный музей 

Республики Казахстан. 2010 г. 

Рис. 8. Казахи. Айгуль и Асет. 

Алматы. Июнь, 2007 г. «Костюм 

жениха и невесты» (Центральный 

государственный музей Респуб-

лики Казахстан, РК НВФ 

№ 5877/1, 2). 

Д.Ф. Файзуллина 

Россия, Казань, университет культуры и искусств 

РЕКОНСТРУКЦИЯ ОСНОВНЫХ ЭЛЕМЕНТОВ ЖЕНСКОГО  

КОСТЮМА ВОЛГО-КАМЬЯ АНАНЬИНСКОГО ВРЕМЕНИ 

Племена, обитающие на территории Волго-Камья в эпоху раннего железного века («ананьинское 

время», IX–VI вв.  до  н.э.)  и  ставшие,  по  мнению  большинства  исследователей,  этнической  основой 

формирования многих народов финно-угорского мира, до сих пор являются «белым пятном» на «кос-

тюмной» карте Евразии.  

Первая попытка реконструировать облик одежды населения ананьинской культуры была сделана 

еще  в  самом  начале XX в.  М.Г.  Худяков  упоминает  реконструкцию  «одежды  ананьинского племени» 

В.Ф. Кудрявцевем в «Памятной книжке Вятской губернии» 1902 года [9, с. 97]. В работе А.В.Збруевой 

[3]  реконструкции  костюма  была  посвящена  отдельная  глава.  А.Х.  Халиков,  специально  не  занимав-

шийся проблемами ананьинского костюма, публикуя материалы раскопок Акозинского могильника [8, 

с. 85], отмечает некоторые особенности костюма населения, его оставившего. Первая развернутая типо-

логия  ананьинских  украшений  и  составляющих  элементов  ананьинского  костюма,  основанная  на  об-

ширных материалах Старшего Ахмыловского могильника, была предложена В.С. Патрушевым [6].  

Основным источником для реконструкции костюма являются археологические материалы могиль-

ников – остатки предметов костюма из древних погребений и жертвенных комплексов. К настоящему 

времени известно 49 могильников, относящихся к предананьинской и ананьинской культурно-истори-

ческим областям, насчитывающих более 2500 погребений [10]. Основной материал для реконструкции 

костюма Волго-Камья дают Морквашинский, Тетюшский, Луговской и Мурзихинские могильники.  

Вторым типом источников являются изобразительные материалы: глиняные статуэтки с городищ и 

поселений позднеананьинского времени, антропоморфные изображения на костяных изделиях, изобра-

жения  элементов  костюма  на  орудиях  труда  и  украшениях.  В  связи  с  ограниченным  количеством 

изобразительных  материалов,  данная  группа  источников  сознательно  (культурно,  хронологически  и 

географически) расширена.  

Сохранение многих архаичных черт в традиционном этнографическом костюме поволжских фин-

нов позволяет привлечь его для реконструкций костюма населения Волго-Камья XI–VI вв. до н.э. Од-

нако  этнографические  материалы  слишком  далеко  отстоят  в  хронологическом  плане  от  исследуемого 

периода и требуют бережной трактовки. 

Исследовав весь комплекс источников, можно придти к следующему.  

 

430 

Материалы для изготовления одежды и убранства. Одежда населения Волго-Камья XI–VI вв. до н.э. 

изготавливалась из тканей (шерстяных, конопляных или льняных), кожи, войлока. Ткани были плетеные и 

произведенные  на  ткацком  станке,  простого  полотняного  переплетения,  разного  качества.  Часть  тканей 

окрашивалась в красный цвет корнями марены или подмаренника. К настоящему времени мы имеем лишь 

два  определенных  специалистом  фрагмента  шерстяной  ткани  из  овечьей  шерсти  простого  полотняного 

переплетения. Остальные фрагменты тканей определялись археологами на глаз как «шерстяные», остатки 

грубых плетеных тканей неясного происхождения типа «рогожки или циновки» [9, с. 98], «органические 

нити и куски ткани квадратной структуры (?) от одежды» [4, с. 101]. С большой степенью вероятности 

могут  быть  реконструированы  ткани  с  использованием  лубяных  нитей  и  сделанные  из  крапивного 

волокна. Из мягких кож типа замши могла изготавливаться верхняя одежда – куртки, кафтаны, а также 

нагрудники, передники, головные уборы (мужские и женские башлыки и шапки, головные повязки); из 

более грубых кож – ремни, обувь, тесемки, ножны. Открытым остается вопрос о соотношении одежды из 

ткани  и  кожаной  одежды.  Предполагается  использование  мехов  для  зимней  одежды,  шапок  и  шуб,  для 

отделки  верхней  и  нижней  одежды  и  головных  уборов,  в  качестве  элементов  ритуального  костюма. 

Украшения изготавливались преимущественно из бронзы и меди.  

Для  декорирования  костюма  и  изготовления  отдельных  элементов  ананьинцы  использовали  бе-

ресту,  луб,  дерево.  Думается,  население  Волго-Камья  вполне  могло  изготавливать  практически  всю 

фурнитуру  костюма  (пуговицу,  застежки,  пряжки)  из  дерева,  бересты,  но  доказательства  лишь  кос-

венные (обилие леса, явно недостаточное количество для костюма металлической фурнитуры, наличие 

берестяных коробов). 

Общий характер и крой одежды по археологическим данным не реконструируется и воссоздается 

условно по изобразительным материалам и этнографическим параллелям (рис. 1–4).  

Женская одежда, вероятно, была длинной и отличалась от мужской. Наиболее архаическими чер-

тами одежды считаются: несложность ранних форм одежды, ограниченность ее видов, крой по прямой 

нитке – путем разрывания ткани, близость покроев одежды разных полов и возрастов. Для Волго-Камья 

наиболее  древним  типом  плечевой  одежды  считается  туникообразная  рубаха,  которая  сохраняется  в 

качестве  основы  костюмного  комплекса  у  большинства  финно-угорских  народов  до XX века [1, 2]. 

Однако  уже  в  древности  появляется  распашная  одежда  в  виде  холщового  или  суконного  халата  либо 

кафтана,  реконструируемая  исследователями  по  материалам  средневековых  могильников  поволжских 

финнов.  

О женской одежде в общих чертах можно судить лишь по глиняным статуэткам позднеананьин-

ского  времени [5, с. 28–52, рис. 22-5, 23-33], на  которых  фиксируется  распашная  одежда,  передники, 

нагрудники, пояс, накосники. Косвенно о декоре ананьинского костюма можно судить по орнаменту на 

трапециевидных подвесках и лопаточках-тупиках, отражающих силуэт с расклешенной юбкой и обяза-

тельным  поясом,  что  несколько  противоречит  более  прямому  покрою  традиционных  рубах  финно-

угорских народов. Длина женской одежды условно реконструируется по нашивным бронзовым пласти-

нам в области колен и голеней погребенных из Мурзихинского IV могильника.  

Шейно-нагрудные  украшения.  А.В.  Збруева  считала,  что  нагрудные  украшения  были  «необходи-

мой  частью  женской  одежды» [3, с. 83] По  изобразительным  источникам  выделяются  одно  и  много-

ярусные ожерелья, гривны, круглые крупные нагрудные бляхи, сложные нагрудники. Археологические 

материалы подтверждают наличие всех вышеперечисленных типов шейно-нагрудных украшений.  

Ожерелья,  скорее  всего,  носило  все  женское  население  АКИО,  но  они  изготавливались  из  эле-

ментов,  несохранившихся  по  условиям  залегания  в  погребениях.  На  эту  мысль  наталкивают  находки 

берестяных  пронизок,  скорлупы  орехов,  клыков  животных  в  составе  ожерелий.  Ожерелья  отличались 

разнообразием и вариативностью и, видимо, в силу своей сакральной (магической) функции в каждом 

случае были индивидуальны. 

Крупные (более 5 см в диаметре) бляхи, находящиеся в районе груди, скорее всего не выполняли 

практические  функции,  а  являлись  украшениями – подвесками  либо  входили  в  состав  нагрудников,  в 

ряде  случаев  найдены  нити  из  бисера,  за  которые  подвешивались  бляхи-кулоны.  Особо  выделяются 

очень крупные (более 10 см в диаметре) бляхи различных типов. Солярный орнамент на большинстве 

крупных блях и особенности размещения в погребениях указывают на то, что они являлись амулетами, 

призванными оберегать человека. То, что в ряде случаев на груди располагались зеркала, лишь подчер-

кивает  сакральность  этих  украшений  и  связь  с  солярным  культом.  Крупные  бляхи  могли  украшать 

сумочки, которые, вероятно, являлись более распространенным аксессуаром в ананьинское время, чем 

считалось ранее.  

По  материалам  погребений  предананьинского  время  известны  два  нагрудника  из 5 крупных 

круглых  блях  с  ушком  на  кожаной  основе  трапециевидной  и  лопатообразной  формы  (погребение G 

Маклашеевского I могильника, погребение 3 Полянского II могильника). Две основные формы макла-

шеевских нагрудников имеют свое продолжение в последующие века. Так, форма крупной бронзовой 

трапециевидной  накладки  из  погребения 138 Зуевского  могильника  совпадает  с  кожаной  основой  из 

Маклашеевского I могильника. Вторую форму нагрудника можно увидеть в погребениях пьяноборского 

 

431

времени.  В  ананьинское  время  нагрудники  и  нагрудные  украшения  не  представлены  так  ярко,  как  в 

пред и после ананьинское. Возможно, это связано с традицией отделки «вышивкой или аппликацией из 

полосок  цветной  ткани  или  кожи» [3, с. 83], на  что  косвенно  указывает  изображение  нагрудника  на 

фигурке с Юшковского городища.  

Обилие и разнообразие шейно-нагрудных украшений – характерная черта традиционного финно-

угорского  костюма,  сохраняющаяся  в  этнографических  костюмах  большинства  финно-угорских  наро-

дов.  В  зачаточной  форме  в  ананьинское  время  представлены  практически  все  типы  и  виды  шейно-

нагрудных украшений, получивших развитие в последующие века. 

На основе археологических материалов можно лишь констатировать, что обувь ананьинцев сопро-

вождалась  тесемками-ремешками  или  обмотками,  так  как  пронизи,  найденные  в  погребениях,  чаще 

всего  украшали  кожаные  ремешки.  Изобразительные  материалы  указывают  на  наличие  у  ананьинцев 

мягкой цельнокроеной обуви из кожи типа высоких или низких поршней с завязками.  

Выделяются три типа женских головных уборов [7]: головные повязки, круглые шапочки и кону-

совидные головные уборы. Головные уборы, судя по всему, носило все женское ананьинское население. 

Наиболее  распространенным  типом  были  головные  венчики  различного  композиционного  строя:  из 

однородных  крупных  и  мелких  элементов,  с  акцентированным  центром  (в  виде  круглой  бляхи  или 

прямоугольной возвышающейся пластины), сужающиеся в затылочной части, из сплошной металличе-

ской  полосы.  Венчики  дополнялись  височными  украшениями:  кольцами,  спиралями,  трубчатыми 

подвесками. По составу венчики разнообразны и индивидуальны, но наиболее устойчивым и типичным 

для населения Волго-Камья является композиция из центральной бляхи, восьмерковидных накладок и 

пластинчатых височных колец, закрепленных на кожаной основе. Часть венчиков могла иметь жесткую 

основу из бересты.  

Полусферические шапочки могли иметь возрастной характер или являться основой для венчиков, 

обшиваться бисером. Возможно, полусферическая шапочка носилась девочками, а в период совершен-

нолетия дополнялась венчиком.  

Третьим типом головных уборов является головной убор в форме небольшого усеченного конуса, 

выполненный  из  бересты  и  ткани.  По  материалам  Луговского  могильника [4], реконструируется 

головной убор в виде небольшого берестяного колпачка усеченно-конической формы, покрытого тка-

нью,  закрепленной  в  свою  очередь  двумя  венчиками-повязками  у  основания  колпачка  и  по  обхвату 

головы.  Прямым  аналогом  данного  типа  является  головной  убор  из  средневекового  Безводнинского 

могильника,  идентичную  форму  имеют  головные  уборы  замужних  вожанок  и  чувашские  «хушпу» 

второго типа. Высокие берестяные головные уборы («айшон», «шурка», «панго») широко известны по 

этнографическому  материалу  финно-угорских  народов  Среднего  Поволжья  и,  по  всей  видимости, 

имеют своим прототипом именно ананьинские формы, тем самым являясь продолжением единой линии 

развития.  Жесткие  берестяные  головные  уборы  появляются,  вероятно,  под  влиянием  скифской  куль-

туры или продолжают традиции андроновского мира. 

По  изображениям  на  глиняных  фигурках  и  археологическим  материалам  Луговского,  Морква-

шинского и Старшего Ахмыловского могильников гипотетически реконструируются затылочные укра-

шения  в  виде  накосника  из  нашитых  на  длинную  полоску  ткани  трубочек-пронизок  и  затылочных 

кистей  (кожаные  ремешки  с  пронизями),  имеющие  широкие  аналогии  в  средневековых  и  этнографи-

ческих материалах Волго-Камья.  

Совпадение в нескольких случаях орнамента на керамике и элементах головного убора позволили 

использовать орнаментальную базу ананьинского инвентаря (керамики, костяных и бронзовых орудий) 

для реконструкции возможного декора костюма населения Волго-Камья XI–VI вв. до н.э. Орнаментика 

костюма до нас не дошла, но может быть восстановлена на основе общего геометрического характера 

декора ананьинских артефактов. Ромбические и зигзагообразные узоры связывают ананьинцев с пред-

скифским  миром,  изображения  свастики  указывают  на  мир  ираноязычных  народов,  многие  солярные 

мотивы  имеют  аналогии  на  Кавказе.  В  целом  орнаментальный  строй  связан  с  геометрическим,  а  не 

звериным стилем, элементы которого проникают в Волго-Камье достаточно поздно. Одинаковые орна-

менты  на  сосудах  и  деталях  головных  уборов  могут  говорить  о  наличии  особых  родовых  знаков  и 

орнаментов.  Колористика  костюма  также  не  может  быть  восстановлена,  однако,  можно  говорить  о 

красном цвете как наиболее предпочтительном.  

Полная  историко-культурная  реконструкция  костюма  населения  Волго-Камья XI–VI вв.  до  н.э 

возможна  лишь  с  привлечением  всей  совокупности  источников,  учитывая  культурно-хозяйственный 

тип ананьинцев и географическо-климатические особенности региона, влияние центров «моды» эпохи 

раннего железного века Северной Евразии и характер костюмных заимствований, «эпохальные» черты 

и семиотические аспекты функционирования костюма в архаическом обществе, эстетические принципы 

и характер художественно-орнаментального строя. 

 

 

 

 

432 

 

жүктеу/скачать 13,81 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: