ТОБЫЛ-ТОРҒАЙ  АЙМАҒЫНЫҢ  ДӘСТҮРЛІ  МӘДЕНИЕТІ: ЗЕРТТЕУ ЖӘНЕ САҚТАУ МӘСЕЛЕЛЕРІ

ТОБЫЛ-ТОРҒАЙ  АЙМАҒЫНЫҢ  ДӘСТҮРЛІ  МӘДЕНИЕТІ: ЗЕРТТЕУ ЖӘНЕ САҚТАУ МӘСЕЛЕЛЕРІ 

ТРАДИЦИОННАЯ КУЛЬТУРА ТОБОЛО-ТОРГАЙСКОГО РЕГИОНА:ПРОБЛЕМЫ ИССЛЕДОВАНИЯ И СОХРАНЕНИЯ 

 

426 

 

7. 

Партийный архив Костанайской области, ф. 72, оп. 2, д. 145, л. 34. 

8. 

ГАКО, ф. 355, оп. 1,д. 10,с.3. 

9. 

Большевиктiк жол. — 1936. —23 караша. 

10. 

I]АКО. ф. 72, оп. 1, д. 95, л. 24-26. 

11. 

Сталинский путь. — 1937. —5 июля. 

12 .Казахстанская правда. — 1964. — 13 декабря. 

13. 

ГАКО, ф. 355, оп. 1, д. 10, л. 43. 

14. 

ГАКО, ф. 355, оп. 1,д. 11,л.3. 

 

 

 

СКЛАДЫВАНИЕ ХОЗЯЙСТВ, КУЛЬТУРНЫХ СВЯЗЕЙ КАЗАХСКОГО 

 

НАСЕЛЕНИЯ И ПЕРЕСЕЛЕНЧЕСКОГО КРЕСТЬЯНСТВА В ТУРГАЙСКОЙ 

ОБЛАСТИ ВО ВТОРОЙ ПОЛОВИНЕ XIX – НАЧАЛЕ ХХ ВВ. 

 

Нурушева Г.К. -  магистр гуманитарных наук, старший  преподаватель  кафедры  истории 

Казахстана   Костанайский  государственный университет  имени А. Байтурсынова  

 

В данной статье рассматривается складывание хозяйств, культурных связей в Тургайской 

области  во  второй  половине  XIX  -  начала  XX  вв.  Большую  роль  в  развитии  отношений  играли 

взаимные хозяйственные и экономические выгоды. Длительное проживание казахского населения 

и  переселенческого  крестьянства  на  сопредельных  территориях  влияло  на  эволюцию  многих 

сторон образа жизни и способов хозяйствования. Ввиду увеличения числа крестьян-переселенцев в 

районах  проживания  казахов  материальное  положение  казахов  ухудшалось:  во-первых,  увеличи-

валась арендная плата; во-вторых, казахские земледельцы не всегда выдерживали конкуренцию с 

более приспособленными к земледельческому труду крестьянами. 

Ключевые  слова:  коренное  население,  хозяйственные  контакты,  скотоводство,  переселен-

ческий поселок, генерал-губернатор.  

 

Взаимоотношения  между  деревней  и  аулом  достаточно  многоаспектны.  Большую  роль  в 

развитии  отношений  играли  взаимные  хозяйственные  и  экономические  выгоды.  Длительное  прожи-

вание казахского населения и переселенческого крестьянства на сопредельных территориях влияло 

на  эволюцию  многих  сторон  образа  жизни  и  способов  хозяйствования.  Ввиду  увеличения  числа 

крестьян-переселенцев в районах проживания казахов материальное положение казахов ухудшалось: 

во-первых, увеличивалась арендная плата; во-вторых, казахские земледельцы не всегда выдержива-

ли  конкуренцию  с  более  приспособленными  к  земледельческому  труду  крестьянами  [1,  с.13]. 

Впоследствии  эти  обстоятельства  не  могли  не  привести  к  ухудшению  состояния    земледельческого 

производства  казахов  области.  Однако  различия  в  хозяйственной  ориентации  переселенцев  и 

коренного  населения  способствовали  быстрому  установлению  деловых  отношений  между  ними. 

Коренные  жители,  наблюдая  за  работой  в  русских  селах,  параллельно  обучались  их  приемам 

орошения  и  возделывания  различных  культур.  Также,  под  влиянием  переселенцев  у  живших  по 

соседству представителей коренного населения происходили принципиальные изменения не только в 

хозяйственной  деятельности,  строительной  технике,  но  и  в  самом  образе  жизни;  Также  осваивали 

практику  заготовки  кормов  на  зиму.  Основными  видами  домашнего  скота  у  казахов  были  лошади, 

которые составляли 41,4 %  от всего поголовья скота, крупный рогатый скот составлял 34,5 % , овцы 

с козами - 20,9 % и меньше всего верблюды - 0,3 % [1, с.14]. 

Постоянно  развивающаяся  у  казахов  потребность  в  хлебе  легко  удовлетворялось  хозяйством 

русского земледельца, которое с колонизацией степи становилось все ближе и ближе к казаху. Казах-

скотовод,  как  постоянный  потребитель  крестьянского  хлеба,  был  очень  выгоден  для  крестьянских 

поселений в степи [1, с.15]. К концу XIX в., в связи с переходом казахов к сенокошению и благодаря 

усилению торговых связей казахов с пограничным русским населением, отдельные виды скота стали 

приобретать  особое  значение.  Основной  отраслью  животноводства  продолжало  оставаться 

овцеводство. Так, если к началу XIX века казахи Среднего жуза разводили главным образом овец и 

лошадей,  а  крупного  рогатого  скота  из-за  его  неприспособленности  к  тебеневке  выращивали  очень 

мало,  то  уже  во  второй  половине  XIX  в.  удельный  вес  быков  и  коров  в  хозяйстве  казахов  заметно 

возрастает. Крупный рогатый скот служил не только средством передвижения, но и давал мясные и 

молочные продукты. И если раньше казахи-кочевники пренебрежительно говорили: «Малдын жаманы 

сиыр» («Худший вид скота - рогатый скот»), то теперь, когда с переходом к сенокошению появились 

новые  возможности  для  его  содержания,  стали  говорить:  «Сиыр  малы  пайда  болды»  («Рогатый 

молочный  скот  стал  ценным  животным»)  [1,  с.16].  Под  влиянием  хозяйства  казахов  –  скотоводов 

происходили значительные перемены и в хозяйстве переселенцев. Наряду с крупным рогатым скотом 

ТОБЫЛ-ТОРҒАЙ  АЙМАҒЫНЫҢ  ДӘСТҮРЛІ  МӘДЕНИЕТІ: ЗЕРТТЕУ ЖӘНЕ САҚТАУ МӘСЕЛЕЛЕРІ 

ТРАДИЦИОННАЯ КУЛЬТУРА ТОБОЛО-ТОРГАЙСКОГО РЕГИОНА:ПРОБЛЕМЫ ИССЛЕДОВАНИЯ И СОХРАНЕНИЯ 

 

427 

 

начинают приобретать товарное значение в их хозяйстве лошади и овцы. Некоторые переселенцы по 

примеру казахов в качестве рабочего скота стали использовать  верблюдов [2, с.24]. Переход казахов 

к  новым  формам  хозяйства  (сенокошению,  земледелию),  помимо  влияния  русской  культуры,  был 

вызван  социально-экономическими  причинами,  в  частности  проникновением  товарно-денежных 

отношений  в  аул  и  переселенческой  политикой  царского  правительства.  Под  их  воздействием 

казахское  хозяйство  все  более  утрачивало  натуральный  характер.  Растущая  нужда  в  деньгах  для 

уплаты налогов, платы за землю, для покупки промышленных товаров и хлеба заставляет казахских 

шаруа  все  чаще  обращаться  к  рынку,  продавать  там  продукты  своего  труда.  Казахи  начинают 

стремиться приспособиться к потребностям рынка, они  выращивают такие  виды скота и  производят 

животноводческие продукты, пользующиеся наибольшим спросом  [2, с.25].  Образование переселен-

ческих  поселков  рядом  с  казахскими  аулами  способствовало  не  только  хозяйственному  сближению 

коренного  населения  с  крестьянством,  но  и  определенному  взаимодействию  и  взаимообогащению 

кочевых и оседло-земледельческих культур [2, с.26].В конце XIX – начале XX века получает распро-

странение  медицинское  обслуживание  русскими  врачами  кочевого  населения.  В  начале  ХХ  в. 

издаются  законы,  устраняющие  различие  между  переселенцами  и  коренным  населением  в  отно-

шении  прав  на  лечение  в  земских  и  переселенческих  больницах.  С  60-х  годов  XIX  века  учебные 

округа развернули деятельность по открытию русско-казахских школ. Антиколониальные выступления 

казахского народа, продолжавшиеся вплоть до конца 60-х годов XIX в., еще раз напомнили царскому 

правительству известную истину о том, что с помощью штыка можно прийти к власти, но на нем долго 

сидеть не  удастся. Необходимы были кардинальные меры не  только в материальной сфере, но  и в 

духовной, которые привели бы к «сближению» местного населения с переселенцами и колониальной 

администрацией  в  регионе,  если  выразиться  точнее,  к  восприятию  им  колониальных  порядков, 

русского образа жизни, языка и культуры. 

Необходимость в подобных мероприятиях осознавала, прежде всего, колониальная админист-

рация.  Она  возлагала  особую  надежду  на  школьное  образование,  которое,  по  ее  мнению,  должно 

было  привести  в  конечном  итоге,  к  постепенному  изменению  быта,  культуры,  психологического 

склада и ценностных ориентаций казахов. Но все мероприятия, направленные на достижение подоб-

ных  целей,  должны  были  проводиться    в  жизнь  завуалированно,  с  помощью  самих  казахов  и  под 

лозунгами просвещения и духовного развития их [2, с.28]. Об этом свидетельствуют материалы пере-

писок  военного  губернатора  Тургайской  области  со  своим  начальством  в  Оренбурге  и  Санкт-

Петербурге.  В  октябре  1873  года  Оренбургский  генерал-губернатор  обратился  к  военному  губерна-

тору  Тургайской  области  со  следующими  наставлениями:  «Устройство  быта  казахов,  живущих  во 

вверенной  Вашему  превосходительству  области,  постоянно  озабочивает  правительство.  Ряд 

мероприятий,  предпринятых  к  объединению  их  с  русским  коренным  населением  и  к  приведению 

благосостояния  их  в  возможно  лучшее  положение,  принесли  свою  долю  пользы,  но  все  эти  меро-

приятия  не  приведут  к  желаемой  цели  до  тех  пор,  пока  не  будет  поднят  умственный  уровень  этого 

народа»  [3,  с.35].  А  это,  по  мнению  генерала,  можно  было  достигнуть  «единственно  проведением 

знания в невежественную массу и пробуждением умственных ее сил посредством открытия благоус-

троенных народных школ в казахской степи» [3, с.36]. 

Взаимосвязи переселенцев с казахами находили свое выражение не только в сфере культуры, 

но  и  в  быту.  Переход  значительной  части  казахов  к  земледелию  и  оседлости  сопровождался 

изменениями и в характере жилищ. Именно здесь можно наблюдать формы быта, заимствованные у 

переселенческого  населения.  С  приходом  переселенческого  населения  были  заимствованы  и  удоб-

ные  русские  серпы,  а  также  другие  орудия  труда,  которые  казахи  приобретали    в  крестьянских 

селениях.  Впоследствии  казахские  кузнецы  начали  сами  изготовлять  часть  этих  изделий  [4,  с.43]. 

Переселенцы учились у местного населения правильному использованию степных пастбищ в разное 

время  года,  заготовке  местных  видов  топлива  -  камыш,  кизяк,  саксаул,  строительного  материала  - 

саманный  кирпич,  камышитовые  щиты,  устройству  саманных  строений  и  другие.  Казачье  население 

также заимствовало у казахов немало элементов материальной культуры. На дворе богатых казаков 

нередко можно было встретить войлочные казахские юрты, где они проводили время в летний период 

[4,  с.44].  В  начале  XX  в.  взаимоотношения  казахского  населения  и  переселенческого  крестьянства 

вступают  в  новый  период,  отличительной  особенностью  которого  было  увеличение  конфликтов 

между кочевым и крестьянским населением. Переселение крестьян в Тургайскую область продолжа-

лось за счет изъятия земель у казахов. Недоразумения между коренным и переселенческим населе-

нием  случались,  в  первую  очередь,  по  поводу  несправедливой  нарезки  земельных  участков.  Еще 

одной причиной конфронтации между казахами и переселенцами были потравы, самовольные поко-

сы, и уничтоженные призимовочные леса и зимовки. Как указывалось в донесениях Тургайского уезд-

ного начальника: «На почве потрав возникает масса ожесточенных столкновений, причем крестьянс-

кими обществами накладывались на виновных казахов непомерно большие штрафы. Несоблюдение, 

несмотря на постоянные приказания, крестьянскими обществами Закона о потравах и непомерность 

произвольно  налагаемых  крестьянами  штрафов  сильно  мешают  установлению  прочных  взаимных 

отношений» [4, с.45]. 

ТОБЫЛ-ТОРҒАЙ  АЙМАҒЫНЫҢ  ДӘСТҮРЛІ  МӘДЕНИЕТІ: ЗЕРТТЕУ ЖӘНЕ САҚТАУ МӘСЕЛЕЛЕРІ 

ТРАДИЦИОННАЯ КУЛЬТУРА ТОБОЛО-ТОРГАЙСКОГО РЕГИОНА:ПРОБЛЕМЫ ИССЛЕДОВАНИЯ И СОХРАНЕНИЯ 

 

428 

 

Формирование Тургайской области как экономического центра в первую очередь было связано 

с  торговлей,  которая  дала  большой  толчок  развитию  самого  региона,  выступила  объединяющим 

началом  трех  относительно  обособленных  секторов  экономики  области,  уездов,  казахского  аула  и 

переселенческой  деревни.  Чем  масштабнее  становилась    торговля,  и  чем  больше  охватывала  всю 

территорию степи, тем быстрее шел процесс разложения натурального  хозяйства, вовлечения его в 

орбиту  общероссийской  экономики.  С  другой  стороны,  во  второй  половине  XIX    века  потребности 

казахских  шаруа  уже  не  могли  быть  удовлетворены  в  рамках  кочевого  скотоводческого  хозяйства  и 

потребительского  земледелия  и  ремесла.  Экономические  интересы    жителей  казахских  аулов  и 

переселенческих  деревень,  носившие  взаимный  и  частично  взаимовыгодный  характер,  послужили 

тем фундаментом, на котором строились и развивались взаимоотношения между ними [4, с.46]. 

Отсутствие  торговых  рынков  в  Тургайской  области    в  60-х  годах  XIX    века  ставило  коренное 

население  в  прямую  зависимость  от  проживавших  на  линии  мелких  торговцев,  у  которых  они 

приобретали  необходимые  в  быту  товары.  «С  целью  устранения  этого  неудобства,  а  равно 

представления казахам возможности сбывать скот и произведения скотоводства в степи же и в видах 

содействия  сближению  казахов  с  русскими,-  пишет  А.И.Добросмыслов,  Оренбургским  генерал-

губернатором Крыжановским впервые в 1867 г. был возбужден вопрос о покрытии Зауральской степи 

временными  рынками  -  ярмарками».  5  декабря  1869  года  управление  Оренбургского  генерал-губер-

натора  направило  министру  внутренних  дел  еще  одно  письмо.  В  нем  указывалось:  «Актюбинское  и 

Иргизское укрепления Тургайской области по своему географическому положению  заключает в себя 

весьма  выгодные  местные  условия  для  развития  торговли:  как  в  Актюбинском,  так  и  в  Иргизском 

укреплениях казахи этой области и частью Сыр - Дарьинские, найдут удобства к сбыту  русским тор-

говцам скота и произведений  своего хозяйства,  а также  к приобретению от приезжающих торговцев 

наших  мануфактурных  и  горнозаводских  изделий,  необходимых  в  казахском  быту»  [4,  с.50].  Свою 

просьбу генерал-губернатор мотивировал желанием «способствовать развитию торговли в области и 

содействовать  усилению  торговых  сношений  казахов  с  русскими,  в  также    посредством  ярмарок 

содействовать  экономическому  развитию  городских  поселений,  возникающих  уже  при  названных 

укреплениях» [4, 59]. 

В  условиях  существования  кочевого  скотоводства  наиболее  распространенной    формой  была 

меновая  торговля,  которая  находилась  в  руках  торговцев,  разъезжавших  по  степи    с  небольшим 

количеством  различных  товаров. Из области в  весенний и осенний период отправлялись  в степь по  

старым караванным и скотопрогонным дорогам мелкие торговцы, приказчики и бухарские негоцианты. 

Пользуясь  большим  спросом  местного  населения  на  промышленные  изделия  и  дешевизной 

продуктов  скотоводства,  торговцы,  злоупотребляя  этим  положением,  грабили  население.  О  резуль-

татах торговли  можно судить из того, что, сбыв воз  товаров в степи, купец возвращался нередко с 

косяком  лошадей или других животных, с возами  шерсти, сала  и  других продуктов [5, с.77].  Все это 

сбывалось за хорошую цену на местные заводы или ближайшие базары в Троицке, Оренбурге, Орске. 

Перекупщики  в  свою  очередь  отправляли  их  по  более    высокой  цене    на  русские  и  заграничные 

рынки.  Ввиду  отсутствия  конкуренции  в  степи  торговцы  назначали  на  свои  товары  в  два  три  раза 

завышенную цену, а единицей обмена служил часто баран, идущий за полцены [5, с.78]. По данным 

оренбургской газеты  «Русская степь», за полфунта развесного чая и фунт сахара разъездной агент  

мог получить барана, а за воз товара он получал  стадо баранов. Даже царские чиновники вынуждены  

были отмечать паразитизм и насилие торгового капитала: «Имея в виду с одной  стороны, простоту и 

доверчивость  казахов,  с  другой  –  алчность  пристрастных  в  деле  наживы  торговцев,  становится 

понятным, сколь выгодна подобная торговля  для  последних  и сколь  убыточна и  даже разорительна 

она  для  первых»  [5,  с.79].  До  введения  «Временного  положения»  1868  г.  количество  разъездных  

агентов  в  уезде  было  невелико.  Но  с  отменой  пошлины  по  этому  «Положению»  т.е.с  упразднением 

Сибирской и Оренбургской таможенных линий количество их быстро росло. Меновая торговля в степи 

носила  ростовщический  характер,  поэтому  обычно  каждая  торговая  операция  для  скотовода-кочев-

ника  оборачивалась  кабальной  сделкой.  80-90–е  годы  XIX  века  -  время  массового  распространения 

ростовщичества в Казахской степи. Казахские шаруа почти поголовно оказалось во власти  ростовщи-

ческого  капитала,  ростовщики  продавали  за  долги  имущество  казахского  населения.  Купечество  в 

казахских степях, пользуясь нуждой казахских шаруа, продавало предметы первой необходимости в 

долг под огромные ростовщические проценты.  

Ростовщичество получило широкое распространение и среди местной администрации [5, с.80]. 

Средством наживы для скупщиков была и раздача товаров в долг, нередко на кабальных  условиях. 

Казахи платили скотом, шерстью, кожами, а денежные знаки в большинстве случаев служили только 

мерилом  стоимости товаров и во многих сделках совершенно не участвовали. Кочевое население не 

могло  с  точностью    определить  стоимость  произведенных  ими  продуктов,  а  фабричные  изделия  - 

мануфактура,  галантерея  нередко  оценивалась  неправильно  и  неоправданно  высоко  по  сравнению 

со скотом. 

Под  давлением  налоговой  политики  царизма,  в  частности,  заменой  им  натуральных  повин-

ностей  денежными,  по  мере  распространения  ярмарочной  и  стационарной  торговли  происходило 

жүктеу/скачать 10,09 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: