Современное общество в условиях социально-экономической неопределенности

446 
что воспринималось как прогресс общественного развития. 
Распространение 
цифровых 
сетей 
изменило 
экономическую, 
политическую, культурную сферы. Мы видим и ощущаем «мир без 
границ», границы становятся все более проницаемы. Информационные 
и цифровые технологии рассмат ривались как инструмент 
аннигиляции 
пространства 
и 
времени, 
как 
возможность 
территориально 
разобщенным 
массам 
людей 
почувствовать 
сплоченность, близость друг к другу, нивелировать отчужденность 
человека от человека, и в экономическом плане развитие ИКТ должно 
было снижать отчуждение, но мы наблюдаем ровно противоположную 
карти ну - отчуждение только растет, приобретая новые формы. 
К.Маркс понимал отчуждение как отчужденного труда, выводя из 
данного основной формы отчуждения другие, частные, формы 
отчуждения (отчуждения людей друг от друга, отчуждение социальной 
системы от человека). Сегодня, в условиях развития цифровизации, 
трендов четвертой промышленной революции (машинное обучение, 
роботизация, Интернет-вещей, виртуальная и дополненная реальность 
и др.) человеку все сложнее быть Человеком, выполнять рутинные 
повседневные функции. За человека начинают работать машины: мы 
живем в умных домах, мы совершенствуемся за счет развития NBIC 
конвергенции (нано-, био-, информационных и когнитивных 
технологий), 
мы 
перепоручаем 
даже 
творческие 
функции 
искусственному интеллекту, геолокация ориентирует нас на местности, 
контекстная реклама подстраивается под наши запросы. Мы настолько 
привыкаем к тому, что нам «машины» подсказывают «лучшее и 
подходящее именно для нас предложение», что это уже 
экстраполируется на сферу личных и интимных отношений[1] (Рост 
популярности платформ-знакомств, типа Tinder, Badoo, идет по 
экспоненте. Зачем рисковать и самостоятельно завязывать отношения, 
вступать в коммуникацию с незнакомым человеком? Приложения для 
знакомств построены на принципе индивидуального подбора, мэтчин- 
га. А программисты уже создали алгоритм, который способен «мэт- 
читься» за хозяина. Надо только познакомить робота со своими 
предпочтениями, и он будет не только подбирать подходящие анкеты, 
но и общаться, флиртовать, соблазнять). 
По мере того, как нашу жизнь переустраивают «умные технологии», 
начиная за нас думать, принимать решения, возникает вопрос - какими 
становимся мы сами? Человек все быстрее ищет информацию (вернее, 
гуглит ее), обилие информации и легкость ее получения приводит к 
негативным последствиям для интеллекта самого человека: 
утрачивается 
навык 
критического 
мышления, 
снижается 

447 
эмоциональный интеллект, мы не тренируем свой мозг, молодые люди 
все меньше способны к чтению длинных текстов, формируется 
«клиповость» мышления. 
Мы живем в «мире данных». Сегодня эксперты активно говорят о 
приближении так называемого «пика данных», определенной точки, в 
которой извлечение данных достигнет предела. «Пик данных - это тот 
момент, когда гиганты интернет-индустрии уже знают о тебе всё, и 
какие-то дополнительные детали нарушат хрупкий баланс и приведут 
к коллапсу всего политэкономического режима, основанного на 
данных» [4, с. 15]. Цифровые платформы давно преуспели в сборе 
пользовательских данных, которые пользователи предоставляют, не 
задумываясь и особо не опасаясь их передачи третьим лицам. Согласно 
последним данным ВЦИОМ, меньше всего беспокоятся о передаче 
данных молодые люди в возрасте 18-34 лет (около 40%), а больше всего 
озабочены данной проблемой люди в возрасте 35-49 лет (около 70%) 
[1]. Экспансия осуществляется за счет расширения контроля над 
повседневностью, происходит тотальная, никем не ограниченная 
фиксация ежедневной рутины, неконтролируемое вмешательство в 
ежедневные пользовательские практики и действия. Расширение 
границ проникновения в частную жизнь людей уже в ближайшие годы 
будет сопряжено с нарастанием коммодификации не только 
пространства и времени, но человеческих качеств заботы, любви, 
дружбы и др. 
Интернет стал средой обитания современного человека, и пандемия 
коронавируса только усилила нашу зависимость от интернет-технологий. 
Как отмечал С.Маккуайр, новые информационные технологии способ- 
ствовали формированию нового пространства - «пространства отноше- 
ний»: [5] прежние социальные связи, организованные на основе простран- 
ственной близости, уступают место коммуникационным «дистанцион- 
ным» связям (контакты происходят на расстоянии или мы преодолеваем 
расстояния для встречи). Новые связи непродолжительны, дискретны, 
интенсивны, не определяются нарративной последовательностью (повы- 
шенная волатильность связей) и при этом регулируются протоколами к 
определению и изменению которых большинство из нас не допущены. 
Мы все меньше общаемся вживую, заменяя такое общение гаджетами 
-
«утрачивается умение читать мимику других людей, чувствовать их 
интонации, находить общий язык без опоры на вербальные средства» 
[3, с.12]. Доля ежедневных пользователей Интернета в России на начало 
2021 года составила 72%, 90% пользователей используют Интернет 
именно для общения [2]. Не являемся мы свидетелями уже не 
столько отчуждения труда (труда производящего материальные и 

448 
символические блага, труда по поддержанию социальных связей и 
прочее), сколько его исчезновения как человеческой реальности и 
«человеческого удела»? У нас нет хорошего ответа на этот вопрос, 
помимо прочего потому, что до сих пор на поддержку этой 
отчуждающей и, как представляется, тотальной машины тратится 
невообразимый объем человеческого труда. 

жүктеу/скачать 9,21 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: