Вестник Евразийского национального университета им. Л. Н. Гумилева Серия Юридические науки. 2012 №2-3 (12-13)

2. Талкибаев А. Защита интеллектуальной собственности органами юстиции. Профилактика и пресечение правонарушений в области интеллектуальной собственности // Интеллектуальная собственность Казахстана (научно-практический журнал). – 2010. - №2. – С.30.

3. Споры о праве интеллектуальной собственности. Практическое пособие. – Астана. – 2011. – 251с.

4. Шаранова Н.А. Коммерциализация интеллектуальной собственности в современных условиях. См: Дис. к.э.н. – М, 2000.

кафедрасының аға оқытушысы

Құқықты жүзеге асыру күрделі процесс болып келеді. Бұл процеске тек тараптар, субъективтік құқықтар мен міндеттерге ие болушы тұлғалар ғана емес, сонымен бірге, өзінің құқық шығарушы, құқық орындаушы және құқық қолданушы органдары арқылы мемлекет те қатысады. Құқық қолдану деген заңды фактілер мен нақты құқықтық нормалар негізінде белгілі бір заңдық іс бойынша жеке шешімдер дайындап, шығаруға қатысты құзіретті органдар мен тұлғалардың биліктік қызметі [1].

Ендеше мемлекет ішінде халықаралық құқықтың жүзеге асырылуына ат салысатын органдардың бірі болып құқық қолданушы орган – сот органы табылады.

Кез келген мемлекет ұлттық соттардың халықаралық құқық нормаларын қолданылуын қамтамасыз етуге тырысуы тиіс.

Мемлекетте соттардың халықаралық құқық нормаларын қолдануы - бұл ішкімемлекеттік құқық жүйесі мен халықаралық құқық жүйесінің өзара әрекеттесуінің көрінісі. Халықаралық құқық үшін бұл – әрі жүзеге асырылу тәсілі, әрі прогрессивті дамуының алғышарты. Ал осының нәтижесінде халықаралық қауымдастық халықаралық құқықтық негіздерді нығайтады. Мемлекет үшін халықаралық құқықтық нормаларды соттардың қолдануына қажеттілік халықаралық міндеттемелерден туындайды және бұл өз кезегінде ұлттық заңнаманы жетілдіріп, құқықтық тетіктерді қызмет етуіне көмектеседі [2].

Соған қарамастан, соттардың халықаралық құқық нормаларын қолдану деңгейі барлық мемлекеттерде бірдей емес. Мысалы, профессор Абайдільдинов «талдаулар нәтижесі бүгінгі күні халықаралық құқық нормаларына жүгіну Қазақстанда ғана емес, сондай-ақ, бүкіл посткеңестік кеңістікте сонша кең таралмаған соттық тәжірибе екенін көрсетеді» деп атап өтеді [3]. Ресейлік заңгерлер мұның бірнеше себебін көрсетеді:

-соттардың халықаралық құқық нормаларын қолдану бойынша жеткілікті білімдері мен дағдыларының жоқтығы;

-халықаралық құқық нормаларын қолдануға қатысты орталықтандырылған мемлекеттік бағдарламаның жоқтығы;

-«бұл сұрақ ұлттық құқықпен толық реттелген» деген сылтаумен соттардың халықаралық құқық нормаларын қолданудан бас тартуы [4].

Дегенмен, посткеңестік елдердің ішінде Азербайджан Республикасы, Армения Республикасы, Молдова Республикасы, Ресей Федерациясы және Украинада бұл мәселе көбірек шешімін тапқан. Оның себебі мынада деп ойлаймыз: бұл мемлекеттер 1950 жылғы «Адам құқықтары мен негізгі бостандықтары туралы» Еуропа Конвенциясын ратификациялап, соның нәтижесінде олардың азаматтарының Адам құқықтары жөніндегі Еуропа Сотына жүгіну құқығы туындағаны белгілі. Аталған мемлекеттер өз азаматтарының бұл сотқа жүгінуін азайту немесе болдырмау мақсатында аталған Конвенцияның өз аумағында сақталуын, орындалуын, қолданылуын қамтамасыз ету үшін шаралар қабылдап, соттардың сот шешімдерін шығару кезінде халықаралық құқық нормаларын қолдануын қамтамасыз етуде.

Ал Қазақстан Республикасы 1950 жылғы «Адам құқықтары мен негізгі бостандықтары туралы» Еуропа Конвенциясына қосылмаса да, адам құқықтарына қатысты басты халықаралық құқықтық әмбебап актілердің барлығын дерлік ратификациялаған. Сондықтан бүгінде Қазақстан соттардың халықаралық құқық нормаларын қолдану белсенділігін арттыру мәселесіне көңіл бөлуде. Қазіргі таңда Қазақстанда соттардың адам құқықтары мен бостандықтарына қатысты халықаралық құқық нормаларын қолдануының құқықтық негіздеріне мыналар жатады:

Қазақстан Республикасы Конституциясының 4 бабының 1, 3 тармақтары: «1. Қазақстан Республикасында қолданылатын құқық Конституцияның, соған сәйкес заңдардың, өзге де нормативтік құқықтық актілердің, халықаралық шарттары мен Республиканың басқа да міндеттемелерінің, сондай-ақ Республика Конституциялық Кеңесінің және Жоғарғы Соты нормативтік қаулыларының нормалары болып табылады. ...3. Республика бекіткен халықаралық шарттардың республика заңдарынан басымдығы болады және халықаралық шарт бойынша оны қолдану үшін заң шығару талап етілетін жағдайдан басқа реттерде, тікелей қолданылады».

Қазақстан Республикасы Конституциялық кеңесінің қаулылары:

1. 2000 жылғы 11 қазандағы «Қазақстан Республикасы Конституциясы 4 бабының 3-тармағын ресми түсіндіру туралы» N 18/2 Қаулы [5]. Аталған Қаулыға сәйкес, Қазақстан Республикасы Конституциясына сәйкес, заңда белгіленген тәртiппен жасалған және Республика Парламентi тиiстi заң қабылдау жолымен бекiткен халықаралық шарттардың Республика заңдарынан басым заңи күшi бар. 1995 жылғы Конституция қабылданғанға дейiн жасалған, күшiне енуiнің шарты ретiнде бекiту көзделмеген халықаралық шарттардың күшi бар болып табылады және Республиканың тиiстi құқықтық қатынастар саласын реттейтiн заңдарында осы халықаралық шарттар үшiн мұндай басымдық тiкелей көзделген болса, онда Республика заңдарынан басымдығы сақталады.

2. 2006 жылғы 18 мамырдағы «Қазақстан Республикасы Конституциясы 54-бабының 7) тармақшасын ресми түсіндіру туралы» N2 Қаулы [6]. Бұл Қаулы «Халықаралық шарттарды ратификациялау туралы Қазақстан Республикасының актілері және халықаралық шарттарға қосылу туралы Қазақстан Республикасының актілері өзінің заңдық күші және құқықтық салдары жағынан тең мағыналы болып табылатындығын» түсіндірді. Қазақстан Республикасының ратификацияланбаған халықаралық шарттарының Республика заңдарынан басымдығы болмайды және олар Республика заңдарына қайшы келмейтіндей шамада орындалуға тиіс.

Салалық заңнама нормалары. Мысалы, 1997 жылы 13 желтоқсанда қабылданған ҚР ҚІЖК 2 бабының 3 тармағында былай делінген: «Қазақстан Республикасы бекiткен халықаралық шарттардың осы Кодекстен басымдығы болады және халықаралық шартта оны қолдану үшiн заң шығару қажет екендiгi айтылған жағдайларды қоспағанда, тiкелей қолданылады». Мұндай нормалар ҚР АІЖК мен Азаматтық Кодексінде де қарастырылған.

Қазақстан Республикасы Жоғарғы Сотының 2008 жылғы 10 шілдедегі N1 нормативтік қаулысы [7]. Бұл қаулыда азаматтар мен ұйымдардың құқықтарын, бостандықтарын және заңды мүдделерін соттың қорғауын қамтамасыз етуде халықаралық шарттардың маңызды рөлі бар, сондықтан қажет жағдайларда соттар Қазақстан Республикасы юрисдикциясы шеңберінде халықаралық құқық нормаларын басшылыққа алуға міндетті екендігі айтылған.

Бұл аталғандар Қазақстан Республикасында соттардың халықаралық нормаларын қолданылуы үшін құқықтық негіздер толық бар екендігін көрсетеді. Сондықтан соттардың халықаралық құқық нормаларын қолдануы бойынша білімдері мен дағдыларын жетілдіру үшін іс-шаралар қабылдануы тиіс.

2. Применение норм международного права судами Российской Федерации: Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата юридических наук. Специальность: 12.00.10. - Международное право; Европейское право /Н. А. Цивадзе; Науч. рук. Н. И. Костенко; Институт государства и права РАН. -М., 2005. -30 с.-Библиогр.

3. Абайдильдинов Е.М. Применение норм международного права судами и исполнительного производства. Вестник Евразийского национального университета им. Л.Н. Гумилева. Серия Юридические науки. – 2009. №1-2. – С. 143-149.

4. См.: Применение Европейской Конвенций о защите прав человека в судах России. /Под.ред.А.Л.Буркова. – Екатеринбург: Издательство Уральского университета, 2006. – 264с. (Международная защита прав человека; Выпуск №6)

5. Постановление Конституционного совета Республики Казахстан «Об официальном толковании пункта 3 статьи 4 Конституции Республики Казахстан» от 11 октября 2000 г. N 18/2. // СПС, Юрист.

6. Постановление Конституционного Совета Республики Казахстан от 18 мая 2006 года № 2 «Об официальном толковании подпункта 7) статьи 54 Конституции Республики Казахстан» // СПС, Юрист.

7. http://adilet.minjust.kz/kaz/docs/P08000001S


Искакова Ж.Т., магистр юриспруденции,

старший преподаватель кафедры международного права юридического факультета Евразийского национального университета им Л.Н. Гумилева,
ПОРЯДОК ПРИЗНАНИЯ И ПРИВЕДЕНИЯ В ИСПОЛНЕНИЕ АРБИТРАЖНЫХ РЕШЕНИЙ В СООТВЕТСТВИИ С НЬЮ-ЙОРКСКОЙ КОНВЕНЦИЕЙ О ПРИЗНАНИИ И ПРИВЕДЕНИИ В ИСПОЛНЕНИЕ ИНОСТРАННЫХ АРБИТРАЖНЫХ РЕШЕНИЙ 1958 Г.
Бұл мақала шетелдік арбитраж шешімдерін 1958 жылғы Нью-Йорк конвенциясына сәйкес мойындау және орындау мәселесіне арналған. Мақала ұлттық деңгейде арбитраждық соттардың шешімдерін орындау және қосымша процессуалдық талаптардың туындауы кезінде пайда болатын мәселелерге арналады.
Кілтті сөздер: арбитраждық шешімдер, халықаралық коммерциялық арбитраж, арбитрабельдық, арбитраждық шешімдерді мойындау және орындау.

This article devoted to the problems of recognition and putting into effect foreign arbitration decisions in accordance with the New York Convention in 1958. Article devoted to the problems arising in the national level on the realization of arbitration court decisions and arising additional procedural requirements related to the application of permit for compulsory realization of arbitration decisions.
Key words: arbitration decisions, international commercial arbitration, arbitrability, recognition and putting into effect arbitration decisions.
Развитие международного товарооборота влечет за собой усиления роли и значимости международного коммерческого арбитража, поскольку данная форма рассмотрения коммерческих споров внешнеэкономического характера обладает рядом преимуществ, по сравнению с разрешением конфликтов государственными судами.

В подтверждении этого, ученые высказываются, что международный коммерческий арбитраж представляет собой наиболее политически и процессуально нейтральный способ разрешения конфликтов между субъектами разных стран. Важную роль, при этом, играет возможность исполнения решения международного коммерческого арбитражного суда на территории практически любого государства, независимо от места принятия, обеспечиваемая Нью-Йоркской конвенцией о признании и приведении в исполнение иностранных арбитражных решений 1958 г.

Признание и приведение в исполнение иностранных арбитражных решений было унифицировано в результате принятия Нью-Йоркской конвенции о признании и приведении в исполнение иностранных арбитражных решений от 10 июня 1958 г. Эта Конвенция является поистине универсальным международным договором, которому по состоянию на 13 декабря 2011 года присоединилось 144 страны из 193 стран-участниц ООН.

Советский Союз при ратификации Нью-Йоркской конвенции сделал следующее заявление: «СССР будет применять положения настоящей конвенции в отношении арбитражных решений, вынесенных на территории государств, не являющихся участниками Конвенции, лишь на условиях фактической взаимности». Из этого заявления вытекает, что в России (государстве – правопреемнике СССР) иностранные арбитражные решения исполняются, если они вынесены: а) в стране – участнице Нью-Йоркской конвенции, б) в других странах – при наличии фактической взаимности.

Например, решением от 30 июня 1966 г. Высокий суд Ганы (в тот период Гана еще не присоединилась к Нью-Йоркской конвенции) удовлетворил ходатайство В/О «Разноэкспорт» о приведении в исполнение решения ВТАК при ТПП СССР против ганской фирмы «Янгерс Сторс Лтд», признав, что требование взаимности, установленное ганским законодательством, было в данном случае выполнено[1].

Практика применения Нью-Йоркской конвенции выдвигает ряд вопросов, которые нуждаются в разрешении.

Согласно ст. V (п. 1) Нью-Йоркской конвенции в признании и приведении в исполнение арбитражного решения может быть отказано по просьбе той стороны, против которой оно направлено, только если она представит суду по месту, где испрашивается признание и приведение в исполнение, доказательства того, что:

1) стороны арбитражного соглашения были по применимому к ним закону в какой-либо мере недееспособны или это соглашение недействительно по закону, которому они это соглашение подчинили, а при отсутствии такого указания – по закону страны, где решение было вынесено, или

2) сторона, против которой вынесено решение, не была должным образом уведомлена о назначении арбитра или об арбитражном разбирательстве или по другим причинам не могла представить свои объяснения, или

3) арбитражное решение вынесено по спору, не предусмотренному или не подпадающему под условия арбитражного соглашения или арбитражной оговорки в договоре, или содержит постановления по вопросам, выходящим за пределы арбитражного соглашения или арбитражной оговорки в договоре, с тем, однако, что если постановления по вопросам, охватываемым арбитражным соглашением или оговоркой, могут быть отделены от тех, которые не охватываются таким соглашением или оговоркой, то та часть арбитражного решения, которая содержит постановления по вопросам, охватываемым арбитражным соглашением или арбитражной оговоркой в договоре, может быть признана и приведена в исполнение, или

4) состав арбитражного органа или арбитражный процесс не соответствовали арбитражному соглашению или, при отсутствии такового, не соответствовали закону той страны, где имел место арбитраж, или

5) арбитражное решение еще не стало окончательным для сторон или было отменено или приостановлено исполнением судом, где оно было вынесено, или страны, закон которой применяется.

В признании и приведении в исполнение арбитражного решения может быть также отказано, если государственный суд страны, в которой испрашивается признание и приведение в исполнение, найдет, что:

1) объект спора не может быть предметом арбитражного разбирательства по законам этой страны, или

2) признание и приведение в исполнение этого решения противоречат публичному порядку этой страны (п. 2 ст. V Нью-Йоркской конвенции).

Следует отметить, что основания, предусмотренные первым пунктом статьи V, должна доказывать сторона, против которой направлено арбитражное решение. А основания, установленные п. 2 ст. V, суд может применить по собственной инициативе. Рассмотрим лишь некоторые вопросы отказа в признании и приведении в исполнение иностранных арбитражных решений.

Текст обоих пунктов ст. V Нью-Йоркской конвенции гласит, что в признании и приведении в исполнение может быть отказано. Суды некоторых стран толкуют это положение так, что даже при наличии оснований для отказа в признании и приведении в исполнение иностранного арбитражного решения суд может, а не должен от¬казать в признании и приведении в исполнение.

В этом плане представляет интерес решение Высшего Апелляционного Суда Гонконгского Специального Административного Региона от 9 февраля 1999 г. по делу Hebei Import & Export Corporation v. Polytek Engeneering Company Limited. При разрешении этого дела Китайский арбитражный институт провел обследование оборудования в присутствии председателя состава арбитража и одной стороны. Вторая сторона (покупатель) - Polytek - не была уведомлена о таком обследовании и не приняла в нем участия. Получив уведомление о проведенном обследовании, Polytek каких-либо заявлений не сделал, а продолжил участие в разбирательстве. Решение обязывало Polytek оплатить стоимость приобретенного оборудования. Продавец обратился с ходатайством в Гонконге о приведении в исполнение данного решения. Polytek доказывал, что не был уведомлен об обследовании, что является процессуальным нарушением. Однако он не сделал в отношении этого нарушения своевременного заявления в ходе арбитражного разбирательства. Суд указал, что в Нью-Йоркской конвенции говорится, что в признании и приведении в исполнение может быть отказано. Поэтому суд пришел к выводу, что, даже несмотря на наличие основания для отказа в признании и исполнении арбитражного решения, у суда существует возможность поступать по своему усмотрению и разрешить исполнение такого решения. Представляется, что такая постановка вопроса правомерна. Составители Нью-Йоркской конвенции смогли создать нормы, которые охватывают и случаи, когда одна из сторон ведет себя недобросовестно. Ведь покупатель Polytek не сделал каких-либо заявлений о нарушении своих прав в ходе арбитражного разбирательства [2].

На практике возникает вопрос: вправе ли государство - участник Нью-Йоркской конвенции устанавливать дополнительные процессуальные требования относительно заявлений о разрешении принудительного исполнения арбитражных решений, вынесенных в соответствии с этой Конвенцией? Это означает: вправе ли государственный суд отказать в исполнении иностранного арбитражного решения на основании такого возражения, как forum non convensis? Под термином forum non convensis имеется в виду ненадлежащий орган для рассмотрения дела, неподсудность дела данному суду. Следует иметь в виду, что Нью-Йоркская конвенция установила обязанность государств-участников признавать и приводить в исполнение арбитражные решения, вынесенные в странах-участницах. Однако она не создала единообразного режима приведения в исполнение арбитражных решений. В ней отсутствуют единообразные процессуальные нормы.

Суд рассматривал ходатайство об исполнении арбитражного решения, вынесенного в Москве по регламенту Международной торговой палаты по спору между компанией, расположенной в Монако, и украинской организацией. Украина не участвовала в арбитражном разбирательстве в качестве стороны спора. Арбитражное решение обязывало Нафтогаз уплатить более 8 млн долларов. Нафтогаз платить отказался. Заявитель обратился в суд Нью-Йорка с ходатайством об исполнении этого решения и возложении ответственности на Украину. Он утверждал, что украинское государство должно нести ответственность, так как оно является основным акционером Нафтогаза. Нафтогаз возражал против исполнения арбитражного решения. Одно из возражений состояло в том, что Нью-Йоркский суд является forum non convensis. Суд рассмотрел это заявление. Он пришел к выводу, что согласно ст. III Нью-Йоркской конвенции процедура принудительного исполнения осуществляется в соответствии с процессуальным законодательством страны, где испрашивается исполнение. Требование forum non convensis относится к процессуальным вопросам. Поэтому Нью-Йоркская конвенция не запрещает применение такого возражения. Представляется, что ссылки на forum non convensis разумны, так как суд может не обладать компетенцией рассматривать ходатайство о принудительном исполнении в силу процессуальных норм закона суда [3].

Вопрос об отказе в исполнении иностранного арбитражного решения может возникнуть и в том случае, когда арбитражное соглашение недействительно по закону, которому они это соглашение подчинили, а при отсутствии такого указания – по закону страны, где решение было вынесено. Такие случаи чаще всего возникают, когда арбитражное соглашение не было подписано сторонами или стороной.

Согласно Нью-Йоркской конвенции (п. 1 «е» ст. V) в признании и приведении в исполнение может быть отказано, если арбитражное решение еще не стало окончательным для сторон или было отменено или приостановлено исполнением судом, где оно было вынесено. Пункт 1 ст. IX Европейской конвенции о внешнеторговом арбитраже от 21 апреля 1961 г. устанавливает, что отмена арбитражного решения является причиной отказа в признании или исполнении этого решения в других государствах - участниках Конвенции только при условии, что отмена арбитражного решения была произведена в государстве, в котором или по закону которого это решение было вынесено. При разработке этих положений конвенций учитывались и случаи, когда арбитражное решение, вынесенное в какой-либо стране, не подчинялось процессуальному законодательству страны места вынесения решения, как это было, например, в Германии. В настоящее время германское законодательство изменено. Германский закон от 22 декабря 1997 г. применяется к арбитражным решениям, вынесенным на территории Германии[4]. Такой же позиции придерживается Типовой закон об арбитраже, принятый в рамках ООН в 1985 г. На основе этого Типового закона были изданы законодательные акты о международном коммерческом арбитраже в целом ряде стран, в частности в Канаде, Украине, Австралии, России.

Ни Нью-Йоркская, ни Европейская конвенция не регламентируют ни компетенцию судов отменять арбитражные решения, ни порядок отмены. Эти конвенции лишь устанавливают последствия отмены арбитражных решений для исполнения иностранного арбитражного решения.

Другим основанием для отказа в признании и приведении в исполнение иностранного арбитражного решения является неарбитрабильность предмета спора.

Арбитрабельность спора определяется нормами применимого национального законодательства. При определении того, является ли предмет спора арбитрабельным, необходимо учитывать право:

- страны, названное сторонами в качестве применимого к арбитражному соглашению;

-государства места вынесения решения;

- государств - сторон спора.

Общие критерии арбитрабильности споров определены ст. 6 Закона РК «О международном коммерческом арбитраже», где в арбитраж по соглашению сторон могут передаваться споры, вытекающие из гражданско-правовых договоров, между физическими лицами, коммерческими и иными организациями, если хотя бы одна из сторон является нерезидентом Республики Казахстан. Арбитражу не подведомственны споры, по которым затрагиваются интересы несовершеннолетних лиц, лиц, признанных в порядке, установленном законом, недееспособными.

В то же время анализ норм Закона РК «О третейских судах» позволяет сделать вывод о том, что спор не может быть передан на рассмотрение третейского суда в силу прямого запрета, установленного законодательством. В частности, пункт 5 статьи 7 указанного закона устанавливает, что третейским судам не подведомственны споры, по которым затрагиваются интересы государства, государственных предприятий, несовершеннолетних лиц, лиц, признанных в порядке, установленном законом, недееспособными, лиц, не являющихся участниками третейского соглашения, споры из договоров о предоставлении услуг, выполнении работ, производстве товаров субъектами естественных монополий, субъектов, занимающих доминирующее положение на рынке товаров и услуг, а также по делам о банкротстве, за исключением случаев, предусмотренных законами Республики Казахстан.

Арбитрабельность спора (подведомственность) всегда определяется по закону суда. Однако в ряде случаев вопрос об арбитрабильности споров должен разрешаться на основании толкования законодательных актов. Как отмечал А.Н. Жильцов, решение вопроса об арбитрабильности спора на основе толкования зачастую неадекватно сформулированных законодательных актов может приводить к правовой неопределенности [5].

Важным основанием для отказа в признании и приведении иностранного арбитражного решения является противоречие его публичному порядку. Противоречие публичному порядку страны является другим основанием для отмены решения. В статье 1090 ГК РК нормы публичного порядка определяются как основы правопорядка РК, а по статье 2 Закона «О международном коммерческом арбитраже» это – основы государственного и общественного устройства, закрепленные в нашем законодательстве. Данное определение может интерпретироваться очень широко судами, что дает повод для признания определенных решений недействительными. Однако, при любом определении, public policy или публичный порядок это нечто исключительное, применяемое только тогда, когда решение арбитражного суда действительно противоречит основам правопорядка, нарушает основные принципы государственного и общественного устройства Казахстана. При этом нельзя путать публичный порядок с соответствием с законами РК и применять нарушение публичного порядка в любом случае нарушения законодательства, как это случается на практике.

Так, интересно будет рассмотреть пример, когда в 2005 году казахстанский суд отказал в исполнении арбитражного решения Лондонского Международного Арбитражного Суда против 3х ответчиков, основывая решение на противоречии с публичным порядком Республики Казахстан, т.к. якобы в решении не было четкого определения ответственности между ответчиками. Согласно статье 228 ГПК РК, при вынесении решения против нескольких ответчиков суд указывает, в какой доле каждый из ответчиков, должен выполнить решение, или указывает, что их ответственность является солидарной. Иная формулировка, содержавшаяся в арбитражном решении, компетентный суд не устроила, что можно и назвать причиной неисполнения данного решения. Однако, необходимо понять, что гражданско-процессуальное законодательство Казахстана не применяется к международному арбитражному процессу. Более того, нельзя отождествлять публичный порядок с соблюдением всех законодательных норм РК – ведь для того и есть у сторон право выбора регулирующего законодательства. Отсутствие четкого понимания правовой природы арбитража со стоны некоторых судей компетентных судов нашей страны, за выдачей исполнительных листов в которые обращались стороны, выигравшие арбитражные процессы, достаточно неожиданно. Так, например, в одном из казахстанских судов судья отказал в вынесении определения о выдаче исполнительного листа, ссылаясь на п. 2 ст. 425-1 ГПК РК, согласно которому к заявлению о выдаче исполнительного листа прилагаются должным образом заверенное подлинное арбитражное решение или должным образом заверенная копия такового. Судья посчитал, что арбитражное соглашение должно быть оформлено в виде отдельного договора, а арбитражная оговорка в самом тексте договора не может рассматриваться как таковая. Однако, правовая природа арбитражного соглашения такова, что оно является самостоятельным договором, независимо от того, содержится ли в отдельном документе или же в основном договоре в виде арбитражной оговорки, что также предусмотрено в подпункте 4 ст. 2 Закона «О международном коммерческом арбитраже», в связи с чем необходимо способствовать в повышении квалификации судей касательно арбитражных вопросов в целом.

Анализируя вышесказанное, можно прийти к выводу, что соприкосновение арбитража и государственного суда происходит при разграничении компетенции (т.е. обычно, если есть арбитражная оговорка, государственный суд не вправе рассматривать спор); при обжаловании решений, принудительном исполнении решений арбитражного суда, обеспечении иска, предъявленного в арбитраж. Следовательно, только в этих случаях применяется Гражданский Процессуальный Кодекс РК, а при непосредственном рассмотрении спора арбитражный суд подчиняется только его Регламенту.