2 Ланглуа Ш. В., Сеньобос Ш. Ббк 63 17} л 22
См. выше. С. 106 и след
жүктеу/скачать 398,44 Kb.
|
лангуа
| 1
См. выше. С. 106 и след. 177них пользу, потому что ей нет надобности, как другим наукам, добираться до трудно констатируемых фактов. Познание факта (notion de fait), определяемое с точностью, сводится к установлению сведений о внешней действительности. Приемы, приводящие к этому результату, отличаются большей или меньшей трудностью, и шансы ошибиться бывают более или менее велики, смотря по природе требующих констатирования фактов действительности и степени точности, какую желают придать формуле. Химии и биологии приходится иметь дело с трудно уловимыми фактами, быстрыми движениями, преходящими состояниями и измерять их в точных цифрах. История может оперировать с гораздо более грубыми фактами, очень долговременными или очень распространенными (существование обычая, человека, группы, даже народа), грубо выраженными неясными словами, без точного измерения. По отношению к этим фактам, легче доступным наблюдению, она может быть не особенно требовательной и насчет условий наблюдения. Она возмещает несовершенство своих приемов для собирания данных (procédés d'information) способностью довольствоваться легче добываемыми справками. Документы почти всегда дают плохо констатированные факты, и историку всегда грозит большая вероятность наткнуться на ложь или ошибку. Но есть факты, относительно которых очень трудно солгать или ошибиться. Последний ряд вопросов, какие должна ставить себе критика, имеют целью распознать, на основании самой природы фактов, те из них, которые, имея мало шансов быть искаженными, могут считаться с очень большою вероятностью точными. В общем известно, какого рода факты находятся в таких благоприятных условиях, а следовательно, можно составить общие вопросные пункты и применять их к каждому отдельному факту документа, задаваясь вопросом, подходит ли он к одному из предусмотренных случаев. 1-й случай. Факт такого свойства, что ложь невероятна. Лгут, желая производить впечатление, а потому нет основания лгать по такому вопросу, где всякое ложное впечатление считается бесполезным или всякая ложь недействитель- 178ной. Чтобы узнать, находился ли автор в таком положении, нужно задаться несколькими вопросами: 1) Не находится ли утверждаемый факт в очевидном противоречии с тем впечатлением, какое хотел произвести автор? Противоречит ли он интересу, честолюбию, чувствам, литературным вкусам автора или его группы, а также мнению, которое он старался щадить? Тогда достоверность становится вероятной. Но пользоваться этим критерием очень опасно; им часто злоупотребляли двояким образом: принимали за признание то, что было простым хвастовством (пример: Карл ГХ, заявляющий, что он подготовил Варфоломеевскую ночь), или верили, не проверяя, афинянину, дурно отзывавшемуся об афинянах, протестанту, обвинявшему других протестантов. Между тем автор мог иметь иное понятие, чем мы, о своем интересе и своей чести1 или, кроме того, он мог желать оклеветать соотечественников другой партии или единоверцев другой секты, чем он. Таким критерием нужно пользоваться умеренно, исключительно в тех случаях, когда точно известно, какое действие считал полезным произвести автор и интересовавшая его группа. 2) Был ли утверждаемый факт настолько очевидно известен публике, что автор, даже склонный лгать, воздержался от лжи из страха быть наверное уличенным? Этот случай относится к фактам, которые легко проверить, к материальным фактам, близким во времени и пространстве, долговременным и распространенным, в особенности, если в интересах общества было контролировать эти факты. Но боязнь контроля не всегда действует сдерживающим образом; ее действие ослабевает каждый раз, когда у автора есть какойнибудь повод обмануть; кроме того, она действует неодинаково на различные умы: сдерживая очень сильно людей образованных и спокойных, имеющих ясное представление о своей публике, и слабо действуя в варварские времена и на страстные натуры2. Ввиду этого подобный критерий следует жүктеу/скачать 398,44 Kb. Достарыңызбен бөлісу:
|