А. Мырзахметов атында

Кокшетауский университет им. Абая Мырзахметова

В большинстве существующих источников юридической терминологииделается упор на системоформирующей функции правосознания как «совокупности взглядов, идей, выражающих отношение людей, социальных групп, классов к праву, законности, правосудию, их представление о том, что является правомерным и неправомерным» [1].

С точки зрения же философской концепции права данное определение приобретает более идеологический характер и несет в себе психологическую, социокультурную составляющую. Объективные общественные отношения между государствоми народом, его населяющим, история и характер существующих в обществе устоев и традиций, «естественный» характермногих прав и обязанностей заставляет нас обратиться к самим основам правовых отношений в народе, этносе.

«Мир права казахов и правопонимание казахов уходят в глубь веков, в течении которых сменяли друг друга империи и социально - политические режимы на Центрально - Азиатском и Евроазиатском пространстве, где жили казахи и их предки. Казахи и их предки входили в конфедерацию кочевников - скотоводов, занимавших доминирующее положение на этом участке планеты. Все это представляет общую ситуационную обстановку для всех кочевых обществ. В рамках общего казахское кочевое общество и его миро - , правопонимание формировались несколько особо, в другом секторе в другой орбите кочевого общества, где были развиты институты степной демократии с акцентом на их моральные ценности, где были сильны роль правосудия и риторики как средства обоснования состязательности суждений, а также были ценимы чувства и приверженность кочевников к свободе самоуправления и самоутверждения» [2].

Универсализм и, вместе с тем, самобытность культурной жизни номадов нашла свое полное отражение в культуре казахского народа. Будучи частью евразийского суперэтнонаследия, можно отметить, что степная цивилизация обладала почти уникальной и парадоксальной особенностью: при консерватизме общего бытового уклада и типа производства, кочевник всегда был открыт к восприятию нового для него мировоззрения, принимая каждого встретившегося ему в пути странника (соплеменника ли, чужеземца не имело большого значения) как «посланного небом Гостя». Таким образом, мировоззренческий синкретизм характерный для культурного мировосприятия казаха стал основой для формирования совершенно особого социального и правового поля жизнедеятельности.

Здесь необходимо отметить еще один центральный момент для правильного понимания фундамент современного правосознания казахстанца в его исторической ретроспективе: отношение к государству и его институтам. В отличие от европейцев государственность казахами понимается в более широком аспекте. Даже такое явление, как жуз, для кочевого казахского общества имеет большую значимость, так как оно способствовало его консолидации, объединению, эффективной и рациональной действенности коммуникативных связей между родами и племенами в особых, исключительных случаях, касающихся вопросов защиты территории и народа от внешних нашествий и иных угроз. Для них это не просто система оргоанов власти и соответствующих ей атрибутов, а публичная политическая организованность нации, созданная на определенной территории с целью самосохранения этой нации. Государственность в странах Западной Европы выступала основным цементирующим началом общества, народа, нации, являясь их политической организацией, в виде четко определенной системы органов власти, обеспечивающих общезначимые интересы. Казахи же сумели себя сохранить и самоутвердиться как единый, цельный народ в сложных и специфических условиях кочевого образа жизни благодаря тому, что нашли иное отличительное начало, эффективно действующее вне зависимости от наличия или отсутствия государственных атрибутов и символов. Знание своей родословной было как бы гарантией его жизни, когда он кочевал по степи. Вот откуда осознание единства народа, которое по европейским канонам должно было быотсутствовать у разрозненных кочевников, разделенных на три основные части (жузы), к тому же отстоящих друг от друга на большие расстояния [3, С. 35].

Основной формой выражения правовой культуры казахов исторически являлось обычное право. Обычай лежал в основе правоотношений человечества с незапамятных времен, но именно попытки кодификации правового обычая создало прецеденты для совершенствования отношений отдельного человека и царящего над ним института власти, государства или родоплеменного союза. В современном мире к обычному праву достаточно часто относятся как к некому архаизму, отжившему и неспособному вписаться в современную унифицирующуюся систему права. Между тем как именно обычное право легло в основу, например, римского права. Римское право - это не столько национальное право одного народа, а Jus genium, т.е. право разных народов (греческого, египетского, карфагенского и других), давших римлянам множество правовых норм, выработанных до них веками народным опытом и мудростью [4, С.132]. Отрицать прямую значимость для развития всей европейской правовой системы именно базиса римского права невозможно по ряду объективных причин среди которых главная - общая система кодификации правоотношений государственного аппарата и гражданина Рима.

В этой связи казахское обычное право также испытало на себе влияние большого количества правовых систем, обычаев и традиций народов издревле населявших Великий Туран: арии, саки, гунны, тюрки, монголы, ханьцы и славяне. Взаимовлияние и синкретизм в истории казахского этноса сыграли, пожалуй, наиболее значимую роль при формировании того базиса правосознания общества, которыйвбирал в себя все самое лучшее, присовокупляя к формирующимся институтам правоотношений только те истины и нормы, которые были проверены самой историей, прошли испытания на пригодность в бытовой жизни казахского общества и позволяли наиболее эффективно регулировать отношения, имевшие место в повседневной жизни каждого степняка.

При этом не следует воспринимать правосознание казахов, сформированное на базе такого «мозаично собиравшегося» обычного права как некий хаотично смешавшийся набор разнородных принципов и поведенческих императивов. Только то, что органично вписывалось в систему родоплеменных отношений и становилось прямым следствием произошедшего разбирательства на суде биев могло стать частью правовой системы номада. Жестокий природный закон не мог оставить в практике человека Степи правовую норму, которая привела бы его к урону и даже гибели. Не прижились в казахской степи и религиозные законы ислама, адат для свободолюбивого кочевника был ближе, понятнее. Принцип талиона, широко применявшийся в судебных системах средневековья, достаточно быстро был заменен на институт куна, по мнению автора, имевший не столько хозяйственно - экономический характер, сколь гуманистический: в условиях непростого геополитического окружения смерть одно человека, тем более мужчины, защитника, война, была огромной трагедией для рода и потерей кормильца для его детей. Вследствие элементарного принципа национального самосохранения замена смертной казни на выплату определенного куна становилось определенного рода эволюционным прогрессом в области гуманизации правовых отношений.

Многие проблемы современного правосознания казахстанцев имеютпрямую причинно - следственную связь в исторических моделях права, существовавших на территории Казахстана. Правосознаниеказахстанца в современном глобализирующимся мире подвержено еще более широкому влиянию извне и имеет тенденции к размыванию определенных ценностных структурных составляющих, что, по мнению автора, может нести угрозу существовавшим веками принципам общежития. К сожалению сегодняшний казахстанец, в отличие от своих предков оставаясь толерантным и открытым миру менее требователен в выборе, предлагаемых ему извне ценностных установок и культурных образов.Правосознание подрастающего поколения как базовое понятие в правовой системе должно всегда оставаться под пристальным вниманием общества, дабы не допустить формирования нигилистических, консьюмеристских и враждебно космополитичных взглядов у будущих наследников Великой Степи.

1. 
   Толковый словарь Ожегова / dic.academic.ru /
   
2. 
   Зиманов С.З. «Мир права казахов» Жарғы» - уникальная система права» / Древний мир права казахов (материалы, документы и исследования в десяти томах) том 5, Алматы 2005, С. 39
   
3. 
   Назарбаев Н.А. В потоке истории. - Алматы: Атамура, 1999 г. - 296 с.
   
4. 
   Новицкий И.Б. Римское право. / И.Б. Новицкий - М. Юриспруденция, 2005 г. - 354 с.
   

В этих условиях значение судебной защиты семейных прав возрастает, особенно учитывая то, что семейные права имеют конституционный характер и распространяются практически на каждого гражданина.

Между тем эффективность судебной защиты во многом зависит от действенности процессуального механизма, применяемого при разбирательстве и разрешении в судах гражданских дел.

В казахстанском законодательстве сложилась устойчивая традиция, согласно которой, процессуальный порядок разбирательства семейных дел, как и многих других категорий дел, регулируется и в гражданском процессуальном, и в семейном законодательстве. Необходимо отметить, что в условиях реформирования всей правовой системы Казахстана материальное законодательство обновляется более активно, опережая обновление процессуального законодательства. Это создает определенные трудности в правоприменительной практике, снижая эффективность судебной защиты субъективных прав вследствие несогласованности нормативных актов разных отраслей законодательства.

В частности, новый Кодекс Республики Казахстан «О браке (супружестве) и семье» (далее КоБС) был принят в декабре 2011 г. И вступил в действие с 18 января 2012 г. [1], тогда как ГПК РК был принят в июле 1999 г. [2]. В течение длительного периода в ГПК РК многократно вносились большие изменения, что крайне затрудняло применение процессуальных норм в гражданском судопроизводстве и отрицательно влияло на его стабильность.

Характеризуя регулирование процессуальных вопросов в новом КоБС, необходимо отметить увеличение в нем процессуальных норм по сравнению с прежним семейным законодательством. Так, расширилась судебная подведомственность дел, возникающих из брачных и семейных отношений, появились новые категории дел, введен судебный порядок усыновления вместо административного, имеются и другие новации. По своему содержанию большая часть этих процессуальных правил регулирует: 1) подведомственность; 2) состав участвующих в деле лиц (так, приводятся исчерпывающие перечни субъектов, имеющих право на обращение в суд с конкретным требованием, вытекающим из брачных и семейных правоотношений); 3) особенности предъявляемых в суде требований (предмет и основание иска); 4) особенности доказывания по конкретным делам (предмет доказывания, распределение обязанностей по доказыванию, законные презумпции и пр.).

Значительно меньшая группа этих правил определяет особенности движения процесса: правила отложения разбирательства дел о расторжении брака (ст. 19 КоБС); особенности подготовки к судебному разбирательству и исполнение решений суда по делам, связанным с воспитанием детей (ст. 22 КоБС); порядок уплаты и взыскания алиментов (гл. 19 КоБС) и др.

Процессуальные правила, включенные в КоБС, по сфере применения относятся к специальным, поскольку ориентированы на конкретные категории дел. Некоторые из них являются исключительными, ограничивающими право на судебную защиту при определенных обстоятельствах. Так, согласно ст. 16 КоБС, муж не имеет права без согласия жены возбуждать дело о расторжении брака во время беременности жены и в течение года после рождения ребенка.

В ст. 25 КоБС ограничено право на обращение в суд с иском о признании брака недействительным супруга, знавшего о наличии обстоятельств, препятствующих заключению брака, либо о фиктивности брака. Этот супруг может обратиться в суд лишь с требованием о расторжении брака.

В целом по КоБС усилилась диспозитивность семейно - правового регулирования, характеризующаяся предоставлением субъектам семейно - правовых отношений большей свободы в распоряжении своими материальными правами. Введены такие новые правовые институты, как брачный договор, соглашение об уплате алиментов и др., что также повлияло на решение процессуальных вопросов при разбирательстве в судах семейных дел [3].

Необходимо также отметить, что наряду с диспозитивными усилились и публичные начала судебной защиты семейных прав: сохраняется активная роль прокурора и органов опеки и попечительства при разбирательстве брачных и семейных дел, связанных, прежде всего, с защитой прав детей, а также процессуальная активность суда, заметно сниженная в ГПК РК.

В КоБС включены нормы об обязательном участии в процессе: — прокурора — по делам о лишении родительских прав, восстановлении в родительских правах, ограничении родительских прав (ст. ст. 76, 78 и 79 КоБС); — органов опеки и попечительства по делам: о признании брака недействительным, если он заключен с лицом, не достигшим брачного возраста, а также с лицом, признанным судом недееспособным (ст. 25 КоБС); о порядке осуществления родительских прав родителем, проживающим отдельно от ребенка (ст. 73 КоБС); о лишении родительских прав, восстановлении в родительских правах, ограничении родительских прав, по всем спорам, связанным с воспитанием детей (ст. ст. 70, 76, 78 и 79 КоБС), а также об установлении усыновления (ст. 88 КоБС).

Все эти нормы носят императивный характер и подчеркивают публичность судебной защиты прав несовершеннолетних и недееспособных граждан.

В КоБС также включены правила, согласно которым, прокурор и органы опеки и попечительства имеют право на обращение в суд с исковыми требованиями в защиту прав других лиц. Такое право принадлежит, в числе других заинтересованных лиц, прокурору, органам опеки и попечительства и носит диспозитивный характер, что дает возможность этим субъектам самим определять целесообразность обращения в суд. Согласно КоБС прокурор вправе требовать признания брака недействительным, если брак был заключен при отсутствии добровольного согласия одного из супругов на его заключение: в результате принуждения, обмана, заблуждения или невозможности в силу своего состояния в момент регистрации брака понимать значение своих действий и руководить ими, а также и в некоторых других случаях, перечисленных в ст.25 КоБС. Прокурор также указан в числе субъектов, имеющих право на возбуждение в суде требований: о лишении родительских прав (ст. 76 КоБС); об ограничении родительских прав (ст. 79 КоБС); об отмене усыновления (ст. 107 КоБС).

Орган опеки и попечительства может обратиться в суд согласно КоБС со следующими исковыми требованиями:

• 
  О признании брака недействительным, если брак заключен с лицом, не достигшим брачного возраста, при отсутствии разрешения на заключение этого брака, или лицом, признанным судом недееспособным (ст. 25 КоБС);
  
• 
  Об устранении препятствий к общению с ребенком дедушки, бабушки, братьев, сестер и других родственников, если родители (один из них) не подчиняются решению органа опеки и попечительства (ст. 61 КоБС);
  
• 
  О лишении родительских прав (ст. 75 КоБС);
  
• 
  Об ограничении родительских прав (ст. 79 КоБС);
  
• 
  Об отмене усыновления ребенка (ст. 107 КоБС).
  

Все эти новации положительно воздействовали на усиление эффективности судебной защиты прав детей и других субъектов семейного права. Однако, эффективность процессуальных норм семейного законодательства во многом зависит от того, насколько они согласуются с процессуальным законодательством и, как в специализированном процессуальном законодательстве, учтены особенности судопроизводства по семейным делам [4].

Проблема согласованности нормативных актов является достаточно острой в современном казахстанском законодательстве. Крайне отрицательно то, что решение процессуальных вопросов судебной защиты в разных нормативных актах дается далеко не всегда согласованно. Эти недостатки также присущи регулированию особенностей разбирательства в судах семейных дел. На эти факты обращалось внимание еще до обновления семейного и гражданского процессуального законодательства.

К сожалению, приходится констатировать, что в ГПК эти особенности также недостаточно учтены. В ГПК ощущается острый дефицит специальных процессуальных норм, отражающих специфику защищаемых в суде субъективных семейных прав, как, впрочем, идругих, например трудовых, также весьма специфичных. Мало того, некоторые специальные процессуальные нормы КоБС, направленные на усиление эффективности судебных прав, объявляются противоречащими общим положениям ГПК. Так, согласно ст. 22 КоБС (п. 2) суд, бязан при вынесении решения о расторжении брака при отсутствии соглашения между супругами о месте проживания детей и порядке выплаты средств на их содержание определить, с кем из родителей будут проживать несовершеннолетние дети после развода, а также с кого из родителей и в каких размерах взыскиваются алименты на детей.

По нашему мнению эта норма противоречит принципу диспозитивности и по этой причине положение п. 2 ст. 22 КоБС на практике не применяется. Между тем данная специальная норма направлена на то, чтобы при разводе имущественные и личные права детей были более надежно защищены. Рассмотрение в комплексе вопросов, связанных с расторжением брака, должно положительно воздействовать на урегулирование взаимоотношений родителей и детей при их раздельном проживании.

Несоответствие данной нормы правилам процессуального законодательства вовсе не означает, что она не должна применяться, поскольку в ней учитывается специфика бракоразводных дел, затрагивающих права несовершеннолетних детей.

Разногласия в судебной практике, на наш взгляд, возникают из-за нечеткости формулировок правил родовой подсудности, что является недопустимым. Кроме того, не вполне понятны исключения из подсудности мировых судей только некоторых споров, связанных с защитой прав детей, в то время, как дела, не содержащиеся в этом перечне, не менее сложны. К таким делам относятся споры об отмене усыновления, об ограничении родительских прав, о восстановлении родительских прав и некоторые другие. На это правильно указывается в литературе. Безусловно, споры, связанные с защитой прав детей, должны быть сосредоточены в федеральных, а не мировых судах, но не распределяться между ними, как это происходит в настоящее время.

Правильное регулирование подсудности весьма принципиально, поскольку подсудности дел придается конституционное значение, а разногласия между судами различных звеньев судебной системы значительно снижают эффективность судебной защиты прав. Это особенно актуально для брачных и семейных дел, которые в судах рассматриваются больше, чем дела других категорий. Судебная статистика свидетельствует, что за 2011 г. В структуре гражданских дел, рассмотренных районными судами, иски, возникающие из брачно - семейных отношений, составили 18,1%, причем около половины этих дел (8,1%) — это дела о расторжении брака супругов, имеющих детей (30,8 тыс. дел). Далее идут дела о взыскании алиментов на содержание детей (6,1%), дела о лишении родительских прав (2%).

Речь идет об оптимальном решении проблемы дифференциации (или специализации) процессуальной формы. В литературе правильно обращается внимание на то, что эффективность судебной защиты гражданских прав в значительной степени зависит от соответствия процессуального права особенностям материального права и задачам его принудительной реализации.

Для достижения этой цели необходимо преодолеть несогласованность процессуальных норм, содержащихся в разных нормативных актах, определить оптимальность размещения специальных процессуальных норм, регулирующих особенности разбирательства брачных и семейных дел в определенной отрасли законодательства.

Данная проблема давно обсуждается в юридической науке, анализируется также опыт других стран. Мнения ученых по данному вопросу разделились. Многие из них выступают за сохранение сложившейся традиции не включать в ГПК всего комплекса специальных норм, применяющихся в гражданском судопроизводстве. Объясняется это прежде всего тем, что нормы ГПК обслуживают большое количество материально - правовых отраслей. Поскольку материальное право постоянно обновляется, такому непрерывному процессу подвержены также специальные процессуальные нормы, устанавливающие специфику судебной защиты субъективных прав и охраняемых законом интересов. Все это отрицательно повлияет на стабильность норм ГПК, куда постоянно пришлось бы вносить изменения или дополнения.

Другой довод, используемый противниками включения специальных процессуальных норм в специализированное процессуальное законодательство, заключается в том, что многие из этих специальных норм неразрывно связаны с нормами материального права по своему содержанию.

Наконец, еще один аргумент противников этого включения сводится к тому, что ГПК в настоящее время является компактным Кодексом, а при включении в него всего комплекса специальных норм он станет громоздким, его система будет нарушена и пользование этим Кодексом затруднится [5].

Эти позиции разделяются далеко не всеми учеными. Так, по мнению Н.А. Чечиной, в основу построения систематизации гражданского процессуального законодательства в числе прочих должны быть положены следующие принципы:

1) обязательность закрепления всех процессуальных норм в процессуальных нормативных актах;

2) включение в материальные нормативные акты только таких процессуальных правил, без которых невозможно или затруднительно сформулировать материально - правовое правило.

Вносились также предложения о включении в ГПК в раздел «Производство в суде первой инстанции» после подраздела «Исковое производство» подразделов производств по отдельным категориям дел для концентрации и обособления специальных процессуальных норм, регулирующих судебную защиту различных субъективных прав. Структура этих подразделов ГПК может состоять из нескольких глав по типу комплексов норм, регулирующих специальные правила разбирательства дел в неисковых производствах [6].

В других странах также имеется опыт обособления в самостоятельных разделах процессуальных кодексов производств по отдельным категориям исковых дел, чаще всего семейных. Эти разделы именуются особыми исковыми производствами. Такая законодательная практика была присуща гражданским процессуальным кодексам Болгарии, Венгрии, Польши и других европейских социалистических стран. В ГПК Федеративной Республики Германии содержится специальный раздел, называемый Шестой книгой, куда включены необходимые предписания о предпосылках по судопроизводству по спорам, вытекающим из семейных правоотношений, по делам об установлении правоотношений между родителями и детьми, и алиментных правоотношений.

Такой опыт заслуживает самого пристального внимания. Включение таких разделов обогатит процессуальную форму, будет способствовать дальнейшему развитию процессуального регулирования.

Эти идеи, к сожалению, не были востребованы при разработке проекта ГПК. Однако при реформировании гражданского судопроизводства в странах СНГ Межпарламентская ассамблея государств — участников Содружества Независимых Государств приступила к разработке модельного Кодекса гражданского судопроизводства для стран СНГ, где предлагается раздел, посвященный особенностям производств по отдельным категориям дел, включая дела о брачно - семейных отношениях, с учетом специфики предмета обращений, особенностей подготовки и процедуры доказывания. Учеными высказываются и более радикальные предложения о разработке и принятии семейного процессуального кодекса, как, впрочем, и других, новых процессуальных кодексов, таких, как административно - процессуальный, трудовой процессуальный и др. Реализация этих предложений позволит в большей степени учитывать особенности защиты субъективных прав конкретных отраслей материального права, в том числе семейного права, систематизировать общие и специальные нормы, устранить противоречивость процессуальных норм разных нормативных актов.

По мере достижения этих условий можно прогнозировать дальнейшее развитие отраслей процессуального законодательства, в том числе, семейного процессуального законодательства. В настоящее время эти идеи, к сожалению, труднореализуемы. Однако работа по устранению противоречий между нормами, содержащимися в КоБС РК и ГПК РК и регулирующими разбирательство брачных и семейных дел, должна активно проводиться в целях усиления эффективности защиты брачных и семейных прав.

1. 
   Гражданский процессуальный кодекс Республики Казахстан, принятый 13.07.1999 г., N 411 - I / СПС Юрист.
   
2. 
   Кодекс Республики Казахстан «О браке (супружестве) и семье» от 26 декабря 2011 года №518 - IV / СПС Юрист.
   
3. 
   Куликпаева М.Ж. Конституционное право ребенка жить и воспитываться в семье (соотношение национального и международного законодательства) / Материалы Международной научно - практической конференции (13 ноября 2008 г.) «Национальное законодательство Республики Казахстан: пути дальнейшего развития». - Астана: Ин - т законодательства РК, 2008. - С. 196 - 201.
   
4. 
   Сорокин С.А. Права детей по семейному законодательству Российской федерации и Конвенции «О правах ребенка». Диссертация на соискание степени кандидата юридических наук. М. 2000. - С. 42 - 49.
   
5. 
   Батова О.С. Пути устранения противоречий гражданского процессуального и семейного законодательства при рассмотрении споров, связанных с воспитанием детей / Журнал российского права. М.: 2006. №6. - С.26 - 30.
   
6. 
   Чечина Н.А. Избранные труды по гражданскому процессу / - С. - Пб.: Изд. Дом С. - Петерб. гос. ун - та, 2004. - 656 c.
   

Кокшетауский университет им. Абая Мырзахметова

Конституция Республики Казахстан в пункте 2 статьи 13 гласит [1]: «Каждый имеет право на судебную защиту своих прав и свобод». На сегодняшний день гражданско - процессуальный кодекс предусматривает возможность пересмотра не вступивших в законную силу судебных актов не только в апелляционном, но и в кассационном порядке. Кассационная инстанция призвана осуществлять проверку правильности актов правосудия.

Законом Республики Казахстан от 10 декабря 2009 года «О внесении изменении и дополнении в Уголовный, Уголовно - процессуальный и Гражданский процессуальный кодексы Республики Казахстан по вопросам совершенствования судебной системы» установлена новая структура обжалования судебных актов по гражданским делам. Судебные постановления и определения, содержащие в себе выводы суда по существу всего дела в целом или отдельных его частей, должны в обязательном порядке отвечать двум основным требованиям: законности и обоснованности. Однако на практике возникает немало случаев отклонения от данных требований, когда судами выносятся незаконные или необоснованные судебные акты, что в свою очередь может свидетельствовать о том, что существует вероятность наличия судебных ошибок, недочетов при рассмотрении и разрешении дел в порядке гражданского судопроизводства. Следовательно, необходим механизм правового регулирования, который бы позволил своевременно выявлять и устранять судебные ошибки. Среди подобных механизмов можно выделить пересмотр постановлений и определений суда апелляционной инстанции в кассационном порядке, то есть так называемое, кассационное производство.

Кассационное производство является быстрым и доступным способом проверки законности и обоснованности судебных актов, кроме того, оно служит надежной гарантией защиты прав и интересов лиц, участвующих в деле. Значение его выражено и в контроле за деятельностью нижестоящих судов и руководство ею [2]. Также надо подчеркнуть, что достоинствами такой формы пересмотра являются быстрота и доступность, так как срок обжалования установлен законом, и он достаточно краток; реализация права кассационного обжалования находится в прямой связи с волевыми усилиями кассатора и не зависит от действий суда; требования, предъявляемые к жалобе, сведены к минимуму.

Говоря о значении кассационного производства, хотелось бы привести слова судьи Верховного Суда Республики Казахстан С. Раимбаева: «Процессуальный закон РК от 10 декабря 2009 года «О внесении изменений и дополнений в Уголовный, Уголовно - процессуальный и Гражданский процессуальный кодексы Республики Казахстан по вопросам совершенствования судебной системы» предоставил право на кассационное обжалование, опротестование во всех случаях. Основным аргументом в пользу такого подхода явилось опасение того, что судьи апелляционной инстанции будут увлекаться оставлением решений без изменений, боясь кассационного обжалования или опротестования. Заставить судью апелляционной коллегии занимать более активную позицию в процессе можно лишь тогда, когда он будет одинаково ответственен как за оставление в силе незаконного решения, так и за отмену правильного решения районного суда. При таком подходе, несомненно, повышается персональная ответственность судьи апелляционной коллегии за принятое им решение. Таким образом, качество отправления правосудия будет обеспечиваться фактически двумя первыми инстанциями, решения которых проверяются в кассационном порядке».

По нашему мнению, значение кассационного производства определено его задачами. Прежде всего, оно содействует достижению законности и обоснованности судебных актов, кроме того, способствует не допущению обращения к исполнению необоснованных и незаконных судебных постановлении и определений, координирует и контролирует деятельность нижестоящих судов, добиваясь строжайшего соблюдения всех законов, правильного и единообразного толкования и применения норм материального и процессуального права, эффективно защищает и обеспечивает права и законные интересы граждан и организаций от необоснованных актов судебной власти» [3].

Кассационное производство по гражданским делам на территории Республики Казахстан на сегодняшний день представляет собой самостоятельный правовой институт гражданского процессуального права, обжалования и опротестования постановлений и определений суда апелляционной инстанции. Производство в суде кассационной инстанции - один из компонентов механизма судебной защиты. Как одна из форм устранения судебных ошибок оно должно быть доступным и эффективным. Производство в суде кассационной инстанции в недавнем прошлом было отличительной чертой советской правовой системы, из истории развития законодательства нашего государства можно наблюдать, что когда - то отказавшись от института кассации, на рубеже XXI в. мы вновь убеждаемся в необходимости и значимости его существования.

Таким образом, кассационное производство - это урегулированное соответствующими нормами гражданско - процессуального кодекса общественное отношение, возникающее в связи и по поводу проверки вышестоящим судом законности и обоснованности постановлений и определений суда апелляционной инстанции.

1. 
   Конституция Республики Казахстан от 30.08.95 г. с изменениями и дополнениями по состоянию на 02.02.2011 г.
   
2. 
   Жилин Г.А. Задачи и цели суда в апелляционном и кассационном производстве / Арбитражный и гражданский процесс. 2005. №5. С.27.
   
3. 
   Судья кассационной судебной коллегии областного суда (http: / skosot.kz):
   

Главенствующим принципом ОБСЕ является реальное партнерство, основанное на взаимной подотчетности, прозрачности и доверии как во внутренней, так и во внешней политике.

По мнению Европейского сообщества, мы в начале пути, и это большой задел на будущее. Конечно, в Европейском сообществе высоко оценивают наше стремление быть его членом, так же как и нашу приверженность стандартам и ценностям ОБСЕ. В то же время принятая Республике Казахстан специальная государственная программа «Путь в Европу» на 2009 - 2011 годы, как считают в ОБСЕ, должна неуклонно реализовываться. Это позволит установить широкое взаимодействие с европейскими странами по дальнейшему продвижению демократических реформ и повышению качества жизни населения, привлечения инвестиций и передовых технологий, совершенствованию национального законодательства и модернизации механизмов государственного управления в Европейском контексте.

Одной из задач программы является совершенствование казахстанской институционально - правовой базы с использованием позитивного европейского опыта.

Внедрение такого опыта необходимо, поскольку речь в среднесрочной перспективе может идти о членстве в Совете Европы, когда Казахстан будет соответствовать политическим, социальным и гуманитарным стандартам, принятым в странах Европейского сообщества.

В этой связи согласно Указу Президента Республики Казахстан «О Государственной программе «Путь в Европу» на 2009 - 2011 годы» главными целями проводимой работы являются совершенствование казахстанской модели политического и государственного устройства, изучение эффективных систем управления государственной службы и кадровыми ресурсами, либерализация политической жизни страны и приобщение Казахстана к лучшим общемировым традициям. В частности, это относится к совершенствованию законодательства о выборах, политических партиях, средствах массовой информации (включая вопросы диффамации), реформировании государственной службы, судебной системы и других сфер общественных взаимоотношений.

Предусматривается стажировки государственных служащих в государственных органах ведущих европейских стран, обмен опытом между органами государственного управления, органами правосудия и уголовного преследования, а также совершенствование законодательства в части расследования и судебного рассмотрения уголовных дел, гражданского судопроизводства и исполнения судебных актов, в целом в сфере правосудия.

Но прежде чем перейти к освещению этой задачи, хотелось бы напомнить, с каким результатами в сфере судебной системы наша страна подошла к председательству в ОБСЕ.

Коренное изменение конституционно - правового устройства Республики Казахстан в конце прошлого столетия вызвало создание новой модели государственной власти, основанной на принципе разделения власти с утверждением самостоятельности органов законодательной, исполнительной и судебной ее ветвей. Эта важнейшая конституционная новелла предопределила развитие судебной системы Республики как независимой и самостоятельной составляющей государственного механизма.

Однако до законодательного закрепления данного процесса проводилось системное обобщение накопленного опыта и определение основных направлений дальнейшего развития этого важного института государственно - правовой системы Казахстана. Так, Президент Республики Казахстан Н. Назарбаев, анализируя в 1993 г. состояние судебной системы и понимая, что именно ее состояние оказывает непосредственное влияние на отношение граждан к современной казахстанской правовой политике, на уровень доверия к власти со стороны общества, подчеркивал, что «следует сделать судебную систему максимально эффективной, избавить ее от существующей еще возможности оказать давление со стороны властных структур, особенно на местах. Один из наиболее реальных путей этой реформы - законодательное закрепление назначаемости судей главой государства по рекомендации специального, допустим, Высшего судебного совета. Именно так можно обеспечить независимость судей, пресечь любое посягательство на правосудие» [1].

Разрабатывая и предлагая к внедрению в законодательной деятельности и правоприменительной практике оптимальные способы достижения самостоятельности судебной власти, Глава государства в докладе от 9 июня 1994 г. «К обновленному Казахстану - через углубление реформ, общенациональное согласие», также указывал, что «следует законодательно закрепить принципы несменяемости судей, а также производства в судьи главой государства по рекомендации высшего судебного совета, как гарантии их подлинной независимости при отправлении правосудия. Надо разработать четкие законодательные основания и механизм освобождения от занимаемой должности лиц, не способных вершить правосудие, несовместимые с высоким статусом судьи. Реформа судебной системы должна найти отражение не только в нормах Конституции, но в текущем законодательстве. Речь идет о принятии новых законов о судоустройстве, статусе судов и судей» [2]. Такой подход к реформированию судебной системы показывал, что независимая судебная власть должна стать сердцевиной правового государства и конституционализма, главной гарантией свободы народа.

Своевременное и правильное определение концептуальных направлений в развитии нормативно - правовой регламентации статуса судебной власти и возможности ее практической реализации стали залогом успешного развития судебно - правовой реформы, а сама концепция явилась важнейшим элементом в развитии конституционно - правовых знаний.

Новая Конституция Республики Казахстан 1995 г. [3], разработанная под руководством и принятая по инициативе Главы нашего государства Н. Назарбаева, сформировала достаточно устойчивую и реально функционирующую систему государственно - властных отношений по управлению обществом, а судебная власть приобрела на ее основе все атрибуты самостоятельной ветви государственной власти: учреждена Конституцией Республики Казахстан, получила всесторонний нормативный базис, стала располагать собственной автономной системой органов и выполнять особые государственные функции, присущие только ей, в системе управления обществом. Следует подчеркнуть, что Конституция Республики Казахстан, закрепив приоритет прав и свобод человека, фактически установила, что права и свободы человека определяют смысл, содержание и применение законов, деятельность законодательной и исполнительной власти и обеспечиваются правосудием, что каждый имеет право на судебную защиту своих прав и свобод. Исходя из этих конституционных положений, любое заинтересованное лицо вправе рассчитывать на эффективную защиту судом своих прав, свобод или охраняемых законом интересов.

И если на заре независимости Президент РК констатировал, что «к сожалению, люди еще не верят в авторитет и правомочность судебной власти на местах; об объективности судов и конструктивности их деятельности говорить пока рано, они находятся как бы в отрыве от проблем общества», то, обращаясь к представителям судебной системы на третьем съезде судей в июне 2001 года, он отметил: «Главным итогом судебно - правовой реформы стало то, что люди, наконец, поверили в суд и стали все чаще обращаться за защитой своих прав, именно к вам, как это принято в цивилизованных обществах» [4]. Эта же мысль прозвучала и на 5 съезде судей в ноябре 2009 г.: «Именно суды стали той инстанцией, в которую граждане при нарушении их прав, как правило, обращаются за защитой; благодаря конституционной реформе казахстанская система правосудия получила новые мощные рычаги защиты прав граждан».

Это высокая оценка деятельности судебной системы стала результатом реализации всего комплекса конституционных положений и принципов.

Реализация принципа самостоятельности судебной власти, который предполагает возможность осуществления судом своих конституционных полномочий собственными силами и средствами, без внешнего и внутреннего вмешательства и влияния в рамках действующих норм права, стала возможной через издание соответствующих нормативных правовых актов, поскольку принятие предусмотренных Конституцией РК законов является одним из главных способов ее непосредственной реализации.

Принцип самостоятельности судебной власти, являясь по своему характеру и значимости определяющим, предполагает отделенность, самодостаточность, наличие собственного потенциала данной ветви государственной власти. На достижение этих целей были направлены следующие нормативно - правовые документы: Указ Президента Республики Казахстан «О мерах по усилению независимости судебной системы Республики Казахстан» от 1 сентября 2000 года [5], Указ Президента Республики Казахстан «О мерах по обеспечению функционирования новой системы судебного администрирования» от 12 октября 2000 г. [6], Конституционный закон Республики Казахстан «О судебной системе и статусе судей Республики Казахстан» от 25 декабря 2000 г. [7]. Эти акты значительно повысили авторитет суда, способствовали его дальнейшему становлению как самостоятельного органа, не входящего в качестве элемента ни в какой другой орган государства, общественного объединения или какой - либо другой системы органов, за исключением собственной. Судебная система стала самостоятельной в части ресурсного обеспечения - собственно организационного, материально - технического, финансового и т.д. Дальнейшее развитие самостоятельности в части материально - технического и финансового обеспечения судебная система получила через издание Указа Президента РК от 17 августа 2010 г. «О мерах по повышению эффективности правоохранительной деятельности и судебной системы в Республике Казахстан» [8].

Реализация принципа независимости судьи и подчинения его только Конституции и закону в целом обеспечила запрет на вмешательство в его деятельность, предусмотренное процессуальными гарантиями (участие в деле только заинтересованных лиц, вынесение решения в совещательной комнате), преследование по закону любого вмешательства в деятельность по осуществлению правосудия, освобождение судей от обязанности отчитываться перед кем бы то ни было о своей деятельности.Вместе с тем, учитывая, что не до конца устранено определенное психологическое давление на судей, не изжит еще административный произвол при анализе результатов их деятельности, возможны случаи вмешательства в деятельность судов, распоряжением Председателя Верховного Суда от 26 августа 2009 г. принята «Инструкция о порядке реагирования на внепроцессуальные обращения и порядок опубликования данных фактов на Интернет ресурсе в рубрике «Информация о фактах незаконного обращения по конкретным судебным делам». Данная мера в несколько раз сократила попытки вмешательства ангажированных лиц в деятельность судебной системы.

Отстаивая принцип независимости, мы вместе с тем, понимаем, что независимость и неприкосновенность судьи никак не может быть ассоциирована с его «неприкасаемостью», произволом, субъективным «усмотренчеством» в решении вопросов, отнесенных к компетенции судебной ветви власти. Именно в целях повышения эффективности и качества отправления правосудия, противодействия коррупции и обеспечения чистоты судебного корпуса Верховным судом на постоянной основе изучается качество работы судов и судей. Изучается ряд критериев, таких как количество отмененных и измененных судебных актов, наличие жалоб на действия судьи, негативных публикаций на страницах СМИ, частных постановлений по рассмотренным делам, дисциплинарных взысканий, работа судьи над повышением своей квалификации, проводится социологическое исследование для изучения общественного мнения о работе судьи путем проведения анонимного анкетирования участников процессов по рассмотренным им делам.

Вопросы дисциплинарного производства в отношении судей на сегодняшний день в Казахстане в значительной мере соответствуют рекомендациям ОБСЕ, предполагающим создание специального независимого органа для рассмотрения дисциплинарных дел, который дает оценку работы судьи, базирующуюся на качественных показателях и концентрирующуюся на его навыках, включая профессиональную компетенцию. Рекомендации также делают акцент на том, чтобы работа такого органа была регламентирована законом. Эти вопросы хорошо учтены в конституционном законе РК «О судебной системе и статусе судей», в законе «О Высшем судебном совете Республики Казахстан». В частности, за невыполнение требований, указанных в статье 28 конституционного закона (неукоснительно соблюдать Конституцию и законы Республики, быть верным присяге судьи, при выполнении своих конституционных обязанностей при отправлении правосудия, а также во внеслужебных отношениях соблюдать требования судейской этики и избегать всего, что могло бы опорочить авторитет, достоинство судьи и вызвать сомнения в его честности, справедливости, объективности и беспристрастности и др.), а также за совершение дисциплинарных проступков полномочия судьи могут быть прекращены в связи с решением дисциплинарно - квалификационных коллегий судей о необходимости освобождения от должности судьи.

В будущем следует полностью отказаться от практики привлечения судей к дисциплинарной ответственности и передать рассмотрение всех вопросов о проступках судей, связанных с нарушением судейской этики, законности при применении норм материального и процессуального права, создающих условия для коррупции, в такой независимый коллегиальный орган, как Судебное жюри, которое будет решать вопрос о профессиональной пригодности судей, их возможности дальнейшего продолжения работы. Работу такого органа необходимо урегулировать соответствующим законом, предполагающим, чтобы его состав помимо значительного числа представителей судейского сообщества, избираемых самими судьями, включал бы, возможно, преподавателей права и адвокатов для реализации принципов прозрачности и широкого представительства. Это в полной мере будет соответствовать рекомендациям ОБСЕ по дальнейшему совершенствованию профессиональной оценки судей.

Характеристика содержания основ независимости судьи связана также с определения возможных и допустимых процедур отбора и назначения судьи. В этом направлении сегодня проводится большая работа, чтобы отбор и назначение судьи не вызывали сомнений в его приверженности только интересам правосудия, но не политическим, корпоративным и другим интересам, исключали бы какие бы то ни было формы дискриминации. По данному направлению работы в Казахстане практически в полном объеме учтены рекомендации Киевской конференции по вопросам независимости судебной власти в странах Восточной Европы, Южного Кавказа и Центральной Азии, организованной ОБСЕ и Институтом Макса Планка 23 - 25 июня 2010 г.

В рекомендациях, в частности, отмечается, что процедура отбора и критерии отбора должны быть четко изложены в законе; Комиссии, отвечающие за набор судей, должны быть независимым органом, ответственным перед обществом. В случаях, когда непосредственное назначение судьи находится в полномочиях Президента страны, пределы его усмотрения должны быть сведены к кандидатурам, предложенным соответствующим органом. Эти условия отбора на судейские должности поэтапно были введены в Казахстане.

На первом этапе судебной реформы отбор и назначение судей находилось в ведении нескольких организационных структур. Квалификационная коллегия юстиции, независимое автономное учреждение в составе депутатов парламента, судей, прокуроров, преподавателей права, принимала экзамены у граждан, изъявивших желание работать судьями районного или приравненного к нему суда, а также вышестоящих судов, и давала рекомендации о назначении на должности судьи, председателя районного и приравненного к нему суда. Рекомендации коллегии рассматривались Министерством юстиции в месячный срок, а далее министр юстиции представлял Президенту РК кандидатов на назначение на вакантные должности судей.

Параллельно функционировал Высший судебный совет, консультативно - совещательный орган при Президенте РК, который на конкурсной основе осуществлял отбор кандидатов на вакантную должность судьи областного суда, участвовал в системе подбора и рекомендации на должности председателя Верховного Суда, председателей коллегий и судей Верховного Суда Президенту Республики Казахстан для представления в Сенат Парламента Республики.

17 ноября 2008 г. был принят Закон «О высшем судебном совете» [9], который изменил статус и компетенцию Высшего Судебного Совет, а также упразднил своим действием деятельность Квалификационной коллегии юстиции. Высший судебный совет стал учреждением, создаваемым в целях обеспечения конституционных полномочий Президента Республики Казахстан по формированию судов, гарантий независимости судей и их неприкосновенности.

В законе обеспечивается прозрачность процедуры отбора, учет мнения судей, поскольку судьи входят в состав Высшего судебного совета, участвуют в ходе пленарного заседания в обсуждении кандидатов на судейские должности, принимают участие в работе Квалификационной комиссии при Высшем судебном совете по приему экзаменов у кандидатов в судьи.

Высший судебный совет с учетом требований закона объективно учитывает общую квалификацию претендента, итоги предыдущей юридической деятельности, данные о поведении в тех пределах, которые определяются статусом судьи. При отборе на судейские должности обращается внимание на уровень социально - правового мышления кандидата, которое представляет собой возможность интеллектуальной деятельности, состоящую в умении решать различного рода задачи, направленных на формулирование законных утверждений, позиций, оценок и выводов.

На дальнейшее совершенствование системы отбора судейских кадров был направлен и Указ Президента Республики Казахстан №1039 от 17 августа 2010 года «О мерах по повышению эффективности правоохранительной деятельности и судебной системы в Республике Казахстан», который предусматривает внедрение повышенных критериев и стандартов для судей и кандидатов на должности судей. В этой связи Верховным Судом РК подготовлен проект конституционного закона «О внесении изменений и дополнений в Конституционный закон РК «О судебной системе и статусе судей РК», который устанавливает повышение квалификационных требований к кандидатам в судьи.

В современных условиях, когда Казахстан стал неотъемлемой частью цивилизованного мира, завоевал авторитет и уважение международного сообщества, динамика судебной системы переходит к следующему этапу. Этот этап характеризуется качественным углублением начал самостоятельности суда в организации ее структуры, полномочий, ресурсного потенциала. Эти процессы предполагают решение многих задач, вытекающих из Стратегического плана Верховного Суда на 2011 - 2015 гг.

Во - первых, это формирование на новых принципах структуры его органов - дальнейшую специализацию и профессионализацию. Несмотря на то, что сегодня во всех регионах созданы не только межрайонные специализированные экономические, но и специализированные административные и уголовные суды, а в двух регионах введены ювенальные суды, следует и дальше расширять специализацию судов, которая повысит профессионализм и компетентность судейских работников. Необходимо в ближайшее время создать во всех областях межрайонные ювенальные суды.

Во - вторых, нынешний этап развития судебной системы означает и совершенствование на новых принципах структуры полномочий органов судебной власти, в том числе по судебному контролю за оперативно - розыскной деятельностью, судебному санкционированию ареста и др.

Не требует отлагательства разработка механизмов о поэтапном расширении судебного контроля в досудебном производстве путем судебного санкционирования следственных действий и оперативно - розыскных мероприятий, связанных с ограничением конституционных прав и свобод человека.

В - третьих, формирование стандарта, принципов деятельности суда по осуществлению правосудия на основе его самоидентификации как полновластного органа казахстанской государственности, выполняющего важнейшую функцию сохранения социального мира и достижения гармонии интересов общества, государства и личности, требует всесторонней реализации принципа транспарентности деятельности судов.

Многое уже сделано в этом направлении. Учитывая потребность граждан в получении быстрой и качественной информации о деятельности судов республики по отправлению правосудия, о принятых судебных актах по рассмотренным делам, о результатах и сроках разрешения жалоб и заявлений, поступающих в суды, и по многим другим вопросам, Верховный Суд разработал и внедрил систему электронного документооборота. Эта система сейчас обеспечивает автоматизированный учет в судах входящей и исходящей корреспонденции, включая судебные дела, автоматизированное их распределение между судьями этого суда, видео и аудиофиксацию судебных процессов, видеосвязь между Верховным Судом и областными, приравненными к ним судами, возможность вхождения в электронную базу судебных актов и иных документов, вынесенных на конкретный день, получение сводных данных о тех или иных показателях работы каждого судьи персонально, либо отдельно взятого районного суда, либо всех судов области, а также по республике в целом.

Как видим, те рекомендации, которые вносит ОБСЕ сегодня для судебных систем стран Восточной Европы, Южного Кавказа и Центральной Азии по вопросам прозрачности судебного управления (распределение дел должно проходить по жребию, либо по заранее определенным правилам с понятными и объективными критериями), профессиональной ответственности через прозрачность (письменные протоколы и стенографические отчеты не являются достаточными средствами записи; для улучшения профессиональной и общественной подотчетности судей их решения должны быть реально доступны для общественности) уже давно стали для судебной системы Казахстана свершившимся фактом.

В - четвертых, с 5 августа 2011 года в Казахстане введен институт медиации.

Для казахстанской правовой системы принятие закона о медиации является значительной вехой, которая свидетельствует о том, что государство действительно способствует развитию институтов гражданского общества и формированию основ правового государства.

Опыт медиации успешно применяется во многих странах. Его преимущество в том, что конфликтующие стороны получают возможность решить спор с учетом своих интересов. В отличие от судьи медиатор не принимает решение, а дает сторонам возможность прийти к обоюдному согласию. Данный метод доказал свою эффективность в области семейно - правовых, трудовых, потребительских отношений, в ювенальной юстиции.

Таким образом, судебная система Казахстана сегодня осуществила такие задачи, которые привели ее к способности оптимально взаимодействовать с судебными системами других государств и международным правом в целом, для того, чтобы максимально обеспечить честное и справедливое правосудие. На этом пути Казахстану пришлось преодолевать сложные проблемы, учитывая, что у него не было давних демократических традиций государственности, которые есть у западных стран.

1. 
   Назарбаев Н. «Идейная консолидация общества - как условие прогресса Казахстана». Пять лет независимости. Алматы, 1996. / СПС Юрист.
   
2. 
   Назарбаев Н. Стратегия трансформации общества и возрождения евразийской цивилизации. М., 2000. - С. 277.
   
3. 
   Конституция Республики Казахстан от 30.08.1995 г. с изм. и доп. на 01.01.2013 г. / СПС Юрист.
   
4. 
   Назарбаев Н.А. Правосудие - это справедливость. Юридическая газета. 2001. 11июня.
   
5. 
   Указ Президента Республики Казахстан «О мерах по усилению независимости судебной системы Республики Казахстан» от 1 сентября 2000 года / СПС Юрист
   
6. 
   Указ Президента Республики Казахстан «О мерах по обеспечению функционирования новой системы судебного администрирования» от 12 октября 2000 г. / СПС Юрист.
   
7. 
   Конституционный закон Республики Казахстан «О судебной системе и статусе судей Республики Казахстан» от 25 декабря 2000 г. / СПС Юрист.
   
8. 
   Указ Президента РК от 17 августа 2010 г. № 1039 «О мерах по повышению эффективности правоохранительной деятельности и судебной системы в Республике Казахстан». / СПС Юрист.
   
9. 
   Закон Республики Казахстан от 17 ноября 2008 года № 79 - IV «О Высшем судебном совете Республики Казахстан» (с изменениями и дополнениями по состоянию на 16.02.2012 г.)
   
10. 
    Закон Республики Казахстан от 28 января 2011 г. «О медиации». Казахстанская правда. 2011. 05 февраля.