Қазақстан республикасы мәдениет және ақпарат министрлігі
Изучение этнолексики на различных уровнях русского языка
жүктеу/скачать 9,17 Mb.
|
| Изучение этнолексики на различных уровнях русского языка
Махсутова З.А. Мақалада орыс тілінің әртүрлі деңгейінде этнолексиканы оқыту мәселесі қарастырылады. This article says about problems of teaching etnolexis on different levels of Russian language. Представление о языке как о сложном целом, состоящем из отдельных уровней или стратумов, относится к числу наиболее значительных достижений современного языкознания. Однако остается открытым вопрос о характере и степени жесткости межуровневых связей. Один из создателей учения уровневой стратификации языка Эмиль Бенвенист предъявляет к элементам языковых уровней только два требования: возможность сегментации и возможность субституции [1: 26]. Отношения между уровнями языковой структуры скорее принимают характер некоторой антиномии автономности-иерархичности. Автономность в том смысле, что целостные (интегративные) характеристики выводятся из элементов других ярусов. В свою очередь, иерархичность основывается на необходимости определять единицы одного яруса, ориентируясь на последующий. Жизнедеятельность языка в первую очередь обеспечивается лексикой, моментально откликающейся на любые изменения в общественной жизни и являющейся поэтому особой формой накопления общественно-познавательного опыта и передачи его в цепи поколений. Ярким свидетельством динамического характера языка является процесс проникновения лексических заимствований из одного цикла в другой. Этот процесс стал давно объектом лингвистических исследований. Проследить закрепление в русском языке тюркизмов, в частности казахизмов, – одна из важных и интересных задач. Процесс заимствования русским языком тюркизмов имеет достаточно долгую историю, и он не всегда сопровождается автоматическим присоединением новых лексических массивов. Как справедливо отмечал Л.П. Якубинский, "+ словарное заимствование не всегда является фактом пассивным в отношении заимствующего языка, часто мы имеем дело не только с влиянием чужого языка, сколько с экспансией языка заимствующего, со своеобразным «лексическим захватом». При анализе семантической адаптации иноязычного слова в языке-рецепторе принято различать два этапа: 1) семантическое преобразование слова на основе исходного значения; 2) видоизменение семантики заимствованных слов в процессе их последующего (как правило, длительного) функционирования в условиях иноязычной среды. Семантическая адаптация казахизмов на русской почве происходит на всех уровнях: фонетическом (жүзім – изюм, кереуен – караван), словообразовательном (караванный, тенговый, табунный), морфолого-синтаксическом (Так просторно, как на джайлау; ходят табунами, целым аулом отмечаем праздник) и, естественно, на лексическом, в том числе во фразеологии. Наиболее типичной разновидностью усвоения заимствованного слова является сужение его значения, семантическая конкретизация слова. Сопоставление данных толковых словарей русского языка с данными казахских словарей позволяет вывести семантические изменения, претерпеваемые заимствованиями при вхождении в русский язык. Так, слово жатақ в казахском языке имеет следующее значение: 1) место лежания, ночлег; 2) логово, берлога; 3) бедняк, не имеющий скота и вынужденный проводить лето в зимовке. В русский язык слово вошло в последнем значении и с таким значением употребляется в художественной литературе и средствах массовой информации. «Любопытный султан одарил Потанина таким взглядом, который без слов говорил: «Ты можешь дурить голову какому-то джатаку безлошадному, а я все-таки – султан» [Литер, 2007, 15 марта]. Заметим, что семантические изменения особенно касаются группы слов, характеризующих индивидуальные признаки, причиной закрепления таких слов, как «султан», является, по-видимому, их свежесть и выразительность. Потому лексема «султан» встречается в русской речи в значении «лучший из лучших джигитов». «Заключительный этап областного конкурса «Жігіт султаны» наконец-то выявил самых сильных, ловких, талантливых и веселых» [Литер, 2007, 12 ноября]. «На студенческую пирушку или той, устроенный по этому поводу, в большой многолюдной комнате на втором этаже, приглашалась добрая половина общежития. Кажется, на одном из них я и познакомился с Еркебуланом, и с тех пор мы стали товарищами, а вернее, тамырами» [Литер, 2007, 22 ноября]. Казахский народ по природе своей дружелюбный. В годы моего детства старые аксакалы и молодые уважительно называли нас, русских, «тамыр», что означает «друг», а в более точном переводе «корень» [Литер, 2007, 19 октября]. Известно, что семантическое освоение заимствований в значительной степени зависит от реальных условий. Так, с большей полнотой семантика этнолексики усваивается в русской речи на территории совместного проживания носителей казахского и русского языков, где нередко можно наблюдать случаи одновременного усвоения нескольких значений полисемантического казахизма. «Ведь совсем не случайно в названиях его книг присутствует слово ақ – белый. И березы, и гладь воды, и родник, и мираж в степи – все у него ақ. В казахском понимании это семантически богатое слово. И означает оно не только белый цвет, но и чистоту души, благородство, справедливость, честность, искренность, девственность» [Литер, 2007, 3 марта]. Как видим, семантические изменения слова развиваются от предельно обобщенного значения «той» – пир, пиршество [БАС: 1963, 15, 530-531, СУ: 4, 323] к подчеркнуто конкретному: «той» – пирушка в честь какого-либо события. Заимствование русским языком казахизмов нередко служит в дальнейшем отправной точкой для семантического переосмысления слов в контексте русской речи. Многие заимствования расширили объем своей семантики на русской почве и приобрели новые, собственно русские значения, которые сохраняют этимологическое сходство с первоначальным основным значением в языке-источнике, например, «караван» – группа людей, отправившихся в путешествие. Сравните: «караван» – группа вьючных животных, перевозящих грузы, людей в пустыне, степи [БАС: 1956, 797-798; СУ, 2, 13-16] Большая часть этнолексики заимствуется в одном каком-либо значении. Войдя в язык, наименования территориально ограничеснной реалии, понятия, явления, не получили широкого распространения, а крайне слабые потенциальные возможности, метафоризация, отсутствие необходимых экстралингвистических факторов, содействующих употребительности и развитию многозначности не позволили им развить новые значения на русской почве. Местная русская речь обогащается фразеосочетаниями, сравнительными конституциями, в состав которых входят многие тюркизмы: «Свой аким, что отец родной». Словообразовательные возможности слов с тюркской основой не отличаются большим разнообразием. Видимо, это связано с тем, что словообразование в тюркских языках имеет свою специфику, которая в основных своих чертах определяется агглютинацией. В исследованиях, посвященных словообразованию тюркских языков, явно преобладает морфемный подход, обычно описываются аффиксы, функционирующие в сфере различных частей речи. Потенциальные словообразовательные возможности слов с тюркской основой в системе русского словообразования находится под влиянием русского языка: расширяется лексическая база словообразования, обогащается их словообразовательный инвентарь, становятся более разнообразными сами тифы словообразовательных отношений однокоренных слов. Наиболее продуктивными способами образования новых слов в русском языке от тюркской основы являются суффиксальный (аульный, тенговый, жасулановец, акиматовский) и сложение основ (мажилис-зал, мажилисмен). Для выявления степени лексической закрепленности таких заимствований весьма доказательными являются их сочетательные возможности. Основные сочетательные потенции этнолексики синтаксически реализуются в двух типах моделей: 1) определение – определяемое (наваристая сорпа, крепкий шанырак, праздничная юрта, свежие баурсаки, гостеприимный, богатый дастархан, мажилис-зал); 2) действие – объект (пили чай, ждали беспармак, готовились к тою, к Наурызу, изучают Коран, отмечают Наурыз, выбрали акима); 3) действие – признак действия (ходить табуном, отмечать аулом). Указанные типы моделей могут быть двухчленными, трехчленными, морфологически они представлены преимущественно тремя частями речи: существительным, глаголом, прилагательным, реже наречием. Р.А. Юналеева считает, что «сочетательный диапазон далеко не всегда одинаков не только для разных тюркизмов, но и для различных периодов функционирования каждой отдельной лексемы» [4: 23]. В связи с этим нельзя не отметить, в настоящее время коэффициент сочетаемости этнолексики весьма широк, на территории Казахстана особенно: кумыс – вкусный, пенистый, ароматный, отличный, свежий, жаждоутоляющий; джигит – удалой, молодой, настоящий, отважный, ловкий, сильный, смелый, умный, храбрый, достойный, благородный; аул – дальний, богатый, родной, многонациональный. Исходя из концепции преподавания дисциплины «Русский язык» как интегрированной учебной дисциплины, предполагающей в качестве конечной цели обучение различным видам речевой деятельности: аудированию, чтению, говорению, письму. Учебные игры, применяемые на уроках классифицируются по уровням языка: фонетические, лексические, орфографические, грамматические, коммуникативные и ролевые. Конечно, классификация игр условна, потому что каждая игра может выполнять несколько функций. Предлагаем проведение урока, представляющего самостоятельную работу обучающегося под руководством преподавателя. Составление коллажа на занятии развивает творческие возможности ученика, интерес к предмету, познавательные способности, умение работать со словарем. Коллаж составляется из различных картинок, слов, словосочетаний, высказываний, вырезок из газет, журналов. Поэтому прежде, чем приступить к созданию коллажа, дома учащийся готовит материал на объявленную тему, например, «Бескрайняя степь», «Один день из жизни акима» и т.п. Кто-то работает с этимологическим словарем; кто-то со словообразовательным словарем А.Н. Тихонова, выписывает словообразовательные гнезда слов с тюркской основой; третьи выписывают предложения или делают вырезки из газетных статей, где используется тюркская лексика; четвертые ищут рекламные щиты, ролики с тюркизмами и т.п. Коллаж – это коллективная работа под тихую музыку, к примеру, под инструментальное сопровождение А. Енсепова. Картинки используются, как правило, на завершающем, синтаксическом уровне. Думается, что подобный коллаж можно создать при использовании интерактивной доски. Учет родного языка и культуры при изучении русского языка, в частности, освоение лексики с национально-культурной семантикой и использование учебного перевода при работе над этнокультуроведческим материалом. Привлечение этнокультуроведческого материала открывает широкие возможности для разрешения проблем взаимодействия казахского и русского языков в современных условиях их взаимодействия. Освоение лексики с национально-культурной семантикой на занятиях русского языка непременно сопровождается обращением к соответствующим формам выражения родного языка и сопоставлению двух языков, что ведет к более вдумчивому, осмысленному постижению родного языка и родной культуры. Этнокультуроведческая направленность способствует развитию познавательной деятельности обучающихся, воспитывает интерес к языку как учебному предмету, обусловливает его глубокое и прочное освоение. Таким образом, этнолексика, являясь объектом изучения, культурологическим феноменом, обретает свою историю существования, а потому предоставляет широкие возможности педагогу для ее репрезентации на разных уровнях языка. жүктеу/скачать 9,17 Mb. Достарыңызбен бөлісу:
|