Биоэтика и биотехнологии: пределы улучшения человека к 70-летию Павла Дмитриевича Тищенко

108
109
лице
, поскольку эти «лица» различно воспринимают угрозу (как и бла-
го). Прежде всего угрозу смерти. Приведу (в который раз) убедительное 
свидетельство Л. Н. Толстого в повести «Смерть Ивана Ильича»: «В глу-
бине души Иван Ильич знал, что он умирает, но он не только не привык 
к этому, но просто не понимал, никак не мог понять этого. Тот пример 
силлогизма, которому он учился в логике Кизеветера: Кай — человек, 
люди смертны, потому Кай смертен, казался ему во всю его жизнь пра-
вильным только по отношению к Каю, но никак не к нему. То был Кай-че-
ловек, вообще человек, и это было совершенно справедливо; но он был 
не Кай и не вообще человек, а он всегда был совсем, совсем особенное 
от всех других существо; он был Ваня с мама, с папа, с Митей и Володей, 
с игрушками, кучером, с няней, потом с Катенькой, со всеми радостями, 
горестями, восторгами детства, юности, молодости. Разве для Кая был 
тот запах кожаного полосками мячика, который так любил Ваня? Разве 
Кай целовал так руку матери и разве для Кая так шуршал шелк складок 
платья матери? <…> И Кай точно смертен, и ему правильно умирать, 
но мне, Ване, Ивану Ильичу, со всеми моими чувствами, мыслями, — 
мне это другое дело. И не может быть, чтобы мне следовало умирать. Это 
было бы слишком ужасно»
1
.
Когда условный курильщик Иван Ильич берет в руки пачку сигарет, 
на которой для условного Кая сообщается, что курение угрожает смер-
тью, то его сознание расщепляется, перестает узнавать 
себя в третьем 
лице
(совершает вытеснение, по Фрейду), получая выгоду «улучшения» 
в 
первом лице
(«меня») здесь и сейчас («прочищая мозги», «помогая со-
браться и успокоиться», «улучшая мысль» и т. д.). Более того, Иван Ильич 
получает от вытесненной угрозы себе в третьем лице еще и психологиче-
скую выгоду. В романе «Анна Каренина» Лев Толстой вновь высказыва-
ется безукоризненно точно: «Все счастливые семьи похожи друг на дру-
га, каждая несчастливая семья несчастлива по-своему»
2
. Страдание, как 
реальное или потенциальное переживание ненормальности, в контексте 
европейской культуры является универсальной психологической тех-
нологией для самосознания своей уникальности (бытия 
в первом лице
) 
в человеческом мире.
1
Толстой Л. Н. 
Смерть Ивана Ильича // Толстой Л. Н. Собр. соч.: в 22 т. Т. XII. 
М., 1982. С. 86−87.
2
Толстой Л. Н.
Анна Каренина // Толстой Л. Н. Собр. соч.: в 22 т. Т. VIII. М., 1981. С. 7.
В любом случае в HB эти два плана полезно различать, поскольку 
за понятийным различием оценок стоят различные социогуманитар-
ные технологии их обеспечения. Субъективную оценку обеспечивают 
технологии защиты прав человека и его автономии. «Лучше» человеку 
или «хуже», нужно у него спросить. Объективную оценку — технологии 
этико-правового и профессионально медицинского нормогенеза
1
. Имея 
норму, можно измерить усиление или ослабление проявления того или 
иного качества.
Различие смыслов слов «расширение» и «совершенствование», поми-
мо семантического эклектизма обыденного словоупотребления, может 
отображать телеологические особенности действий, относимых к HB. 
В действиях, которые мы называем 
совершенствованием
, цель сориенти-
рована на некоторый идеал того качества, которое подвергается преоб-
разованию. Косметические технологии и допинг являются характерны-
ми примерами совершенствования. И усиление, и улучшение в контексте 
совершенствования сохраняют идентичность качества и самоидентич-
ность утверждающего себя в этом действии субъекта.
Слово 
расширение
, помимо обыденных коннотаций, содержит в себе 
опространствляющую
2
семантическую тенденцию. Это опространствле-
ние может совершаться как в плане телесной идентичности, так и в пла-
не самоидентичности субъекта.
Транссексуализм, к примеру, изменяет телесную идентичность кон-
кретного человека, преобразуя его из мужчины в женщину (и наоборот) 
или придавая то одну телесную воплощенность, то другую. «Пересад-
ка головы», которая стоит на повестке дня инновационного развития 
в трансплантологии, — другой характерный пример пространственно-
го смещения телесной идентичности
3
. Качество, в отношении которого 
применяется HB в данном случае, становится другим. Мы не усиливаем
1
Сидорова Т. А., Сидорова М. О.
Вопросы нормотворчества в биоэтическом нормо-
генезе // Аспирантский вестник Поволжья. 2014. № 3−4. С. 174−175.
2
Во времени предмет различается сам относительно себя как субстанционально 
пребывающего в изменениях. В пространстве различия — внешние, так как они даны 
относительно других предметов.
3
Интересно, что хотя пересаживается тело к голове как часть к целому, «язык 
не поворачивается» так говорить. Почти повсеместно в воображении пересаживается 
«голова» к «телу» Так легче говорить, и это «легче» основывается на том предчувствии, 
что целое больше, чем часть.

110
111
и не совершенствуем сексуальные качества при транссексуальных про-
цедурах, а преобразуем одни в другие. Пересаживая к голове новое тело, 
мы в прежнем также ничего не улучшаем, а попросту заменяем его.
Особо интересным предметом HB выступает память как функция, 
с которой мы связываем не только дееспособность мозга, но и самои-
дентичность человека. Достаточно вспомнить классические мысленные 
эксперименты в защиту идеи смерти как смерти мозга. Гибнет не тот че-
ловек, у которого заменяют тело, а тот, у которого стирают или созда-
ют новую память самого себя (биографический нарратив как фиксатор 

жүктеу/скачать 1,43 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: