Художник А. Ю. Никулин Редактор Л. Н. Павлова Ясперс К. Я 83 Вопрос о виновности: Пер с нем


ГЕНОЦИДУ НЕ МОЖЕТ БЫТЬ ОПРАВДАНИЯ



бет11/26
Дата18.10.2023
өлшемі0,56 Mb.
#186591
түріРеферат
1   ...   7   8   9   10   11   12   13   14   ...   26
Байланысты:
Yaspers Vopros-o-vinovnosti-O-politicheskoy-otvetstvennosti-Germanii RuLit Me 682177

ГЕНОЦИДУ НЕ МОЖЕТ БЫТЬ ОПРАВДАНИЯ
Беседа с Рудольфом Аугштейном
Ясперс. Ведущим этой беседы будете вы, господин Аугштейн, не так ли?
Аугштейн. Да. Господин профессор Ясперс, давай­те совсем не будем касаться в нашем разговоре во­проса о юридической возможности продлить срок давности — то есть возможно ли исчислять его лишь с 1949-го, а то даже и с 1956 года и возможно ли, придавая закону обратную силу, продлить его действие при умышленном убийстве с двадцати до двадцати пяти или даже тридцати лет. Для каждого из этих вариантов есть юридические тезисы, кото­рые противоречат друг другу.
Предлагаю также оставить в стороне вопрос о внешнеполитической и вообще политической це­лесообразности. Я лично полагаю, что при сло­жившейся ситуации срок давности надо по причи­нам целесообразности продлить. Но меня инте­ресует, как смотрите вы на это с моральной точки зрения.
Ведь похоже, что процессы против нацистских преступников — это только с виду юридические, а на самом деле политические дела, которые реша­ются по нормам уголовного кодекса. И отсюда, наверное, часто эта беспомощность или впечатле­ние беспомощности.
Вы сами сказали об этих военных преступлениях в другой связи: это преступления, которые были оп­ределены политической волей государства и потому не связаны с личностью отдельного преступника. Это, по-моему, выражает суть проблемы.
Ясперс. Если позволите, я бы сначала разъяснил тезис, что право и политику нельзя отделять друг от друга как две абсолютно разные области.
Везде в мире право основано на какой-то поли­тической воле, на политической воле к самоутверж­дению порядка в государстве. Поэтому у права два источника: это политическая воля и идея справед­ливости — вечная идея справедливости, на кото­рую претендуют, которой ни у кого нет и к кото­рой надо приблизиться.
Когда происходят большие события, перемены в состоянии общества, тогда и заходит речь о спра­ведливости. Вообще же всегда говорят о праве как о законном праве, которое потом непреложно.
Законное право записано в кодексе, оно имеет силу в том государстве, где создано, и в этом госу­дарстве — в свободных, так называемых правовых государствах — в силе. Право имеет силу всегда лишь в рамках порядка ныне существующего госу­дарства, которое этим порядком и утверждает себя.
Когда в истории происходит большая ломка, тогда — как, например, в XVII веке при содейст­вии английских юристов — право создается поли­тической волей и делается что-то, что приводит в движение, изменяет или даже рушит существовав­ший правопорядок.
В тот момент, когда происходит, делается, же­лается что-то, означающее исторический перелом, революцию, в этот момент узаконенное право перестает быть непреложным; снова встает во­прос, что должно быть в силе? Решается заново, что именно из вечной справедливости признавать правом теперь.
Так вот, мне кажется, что нацистское государ­ство означает для немцев перелом, какого у них еще не бывало. Дальнейшая жизнь после нацист­ского государства предполагает духовную револю­цию, нравственно-политическую революцию на духовной основе.
Только решившись признать, что непрерыв­ность здесь кончилась — я сейчас не говорю обо всех непрерывностях, которые, несмотря ни на что, сохранились, — да, в решающей точке нравст­венно-политического сознания кончилась, мы создадим предпосылку для желательного теперь политического порядка. Только при этой пред­посылке возможен сегодня, на мой взгляд, разум­ный политический разговор.


Достарыңызбен бөлісу:
1   ...   7   8   9   10   11   12   13   14   ...   26




©engime.org 2024
әкімшілігінің қараңыз

    Басты бет