ИсторИя русской лИтературы XVIII века 1700–1750 е годы
жүктеу/скачать 2,89 Mb. Pdf көрінісі
|
Бухаркин П. Е. История русской литературы 18 века.
| Пекарский П. П.
История императорской Академии наук. Т. 2. СПб., 1873. С. 163; Алексеева Н. Ю. «Сочинения и переводы как стихами, так и прозою» в творчестве В. К. Тредиаковского. С. 457; Николаев С. И. Тредиаковский. С. 263. 111 См. о них: Алексеева Н. Ю. 1) «Сочинения и переводы как стихами, так и прозою» в творчестве В. К. Тредиаковского // Тредиаковский В. К. Сочинения и переводы как стихами, так и прозою; 2) «Сочинения и переводы как стихами, так и прозою» В. К. Тре- диаковского: История издания // Там же. С. 446–493. должно было решить сразу две задачи: с одной стороны, показать широту литературных возможностей автора, не уступающего своим соперникам, со второй же, раскрывая его своеобразие и непохожесть на них, поднять его, выделить его заслуги и продемонстрировать его особое представление о способах усовершенствования отечественной словесности. Сейчас, в исторической ретроспективе, успешность такой попыт- ки творческого самораскрытия кажется в достаточной мере очевид- ной, однако современники ее не поняли и не приняли. «Сочинения и переводы…» сколько-нибудь внятного успеха не имели. «Ни пря- мых, ни косвенных отзывов на них, ни ссылок, ни упоминаний мы не встретили в продолжение всего XVIII в.» 112 . Это не означало их полной бесплодности — они оставили свой след в русской культуре, но след малозаметный, а людям той эпохи не заметный вовсе. Ли- тературную репутацию поэта они совсем не поправили. Как не из- менили дело и другие сочинения рубежа 1740–1750-х гг.; более того, как вскользь уже упоминалось, плоды религиозной его музы («Псал- тырь» и «Феоптия») до читателей просто не дошли. С чем же было связано подобное неприятие Тредиаковского? В са- мом общем виде ответ достаточно ясен: его творческие устремле- ния — как теоретические, так и (особенно) практические — расходи- лись с постепенно все более четко определяющимся магистральным сюжетом русской литературы, и чем дальше, тем более. Деятельность Ломоносова еще при его жизни приобрела в глазах культурных рус- ских людей классический статус, его творчество стало образцом, оттеснив из центра культурной жизни все, что с ним не совпадало, в том числе — Тредиаковского. Нельзя сказать, чтобы в главных своих культурных идеях Тредиа- ковский от Ломоносова кардинально отличался. Оба они видели цен- тральную свою задачу в полном уравнении европеизированной рус- ской словесности с западными литературами; в понимании того, чтó для этого нужно, они тоже во многом совпадали. В частности, для них равно был важен предшествующий их времени культурный опыт — гуманизма и барокко XVII столетия, так что в контексте со- XVII столетия, так что в контексте со- столетия, так что в контексте со- временной им европейской культуры они выглядели архаичными. Однако существовали между ними и принципиальные различия, в том числе касающиеся их архаизма. Ломоносов был совершенно ли- шен автодидактизма: усвоить пропущенные Россией культурно- 112 Алексеева Н. Ю. «Сочинения и переводы как стихами, так и прозою» в творчестве В. К. Тредиаковского. С. 478. 394 395 исторические эпохи он предлагал через формы, которые западноев- ропейская культура как раз в данные эпохи и выработала, причем стремился внести во взятые им из европейского прошлого и уже уста- ревающие (а иногда и устаревшие) культурные феномены и то новое, современное, что он вокруг себя ощущал. Возможно, с наибольшей отчетливостью такое его качество проявилось в грамматических и риторических сочинениях (впрочем, и в одической поэзии оно при- сутствовало). Тредиаковский же по своему духу был весьма склонен именно к автодидактизму. Поэтому идейно-художественные дости- жения гуманистическо-постгуманистической (главным образом ба- рочной) Европы он хотел внедрить в русскую культуру не в просто заимствованных у Запада формах, а в формах пусть отчасти, но свое- образных. Причем это своеобразие искалось им в сохранении ранее существовавших традиций, органично наполняющихся европейскими культурными смыслами. В этом отношении, как уже не раз говорилось, Тредиаковский видел возможность дальнейшей жизни русской куль- туры в европейском пространстве без разрыва с Петровской эпохой, да и вообще со всем первым этапом европеизации. Тут Тредиаковский был союзником Кантемира; с Кантемиром он и оказался вытеснен из живой литературной жизни, после того как деятельность Ломоносо- ва сделала недавнее литературное прошлое никому не интересной словесной ветошью — сделала на долгое время. VII . После неудачи с «Сочинениями и переводами…» положение Тредиаковского в литературной жизни значительно ухудшилось. Ли- тературная невостребованность в соединении с обстоятельствами личного порядка привели к почти полной изоляции Тредиаковского, к тому же уволенного из Академии. Но и в этих условиях он не за- бросил литературную деятельность, в целом продолжая следовать по той дороге, что была им намечена на рубеже 1740–1750-х гг. Два циклопических труда заполняют его время. Первым стал перевод обширного исторического сочинения зна- менитого в первой половине XVIII века Шарля Роллена (1661–1741), которого Тредиаковский крайне высоко ценил, часто упоминал и даже называл своим учителем по Сорбонне (что, впрочем, не соот- ветствовало истине). Его историческое повествование, выбранное Тредиаковским, состояло из двух вполне самостоятельных частей — «Древней истории об египтянах, о карфагенянах, об ассирианах, о вавилонянах, о мидянах, персах, о македонянах, и о греках» и «Рим- ской истории от создания Рима до битвы Актийския, то есть по окон- чании Республики…». К ним Тредиаковский присовокупил перевод «Истории о римских императорах с Августа до Константина…» уче- ника Роллена Жана-Батиста-Луи Кревье (1693–1765). Это был чрез- вычайно обширный труд. Из «Древней истории…» Тредиаковским были переведены первые 10 томов, непосредственно излагающие события Древнего мира (в той мере, в какой они были тогда извест- ны), последние тома, посвященные искусствам и наукам, он откла- дывает в сторону. «Римская история…» в его передаче занимает 16 томов, а «История римских императоров…» — 4. Таким образом, вся серия охватывала 30 томов. Естественно, что подобное пред- приятие затянулось на многие годы: началась работа в 1738 г., за- вершилась же в год смерти переводчика, в 1769-м. Печатание первой части (т. е. «Древней истории…») также растянулось надолго — с 1749 по 1762 г.; «Римская история…» вышла в свет в более сжатые сроки — с 1761 по 1767 г.; публикация «Истории римских импера- торов…» заняла 3 года (с 1767 по 1769 г.). Данное многотомное сочинение — как и большинство зрелых произведений Тредиаковского — представляло собою достаточно сложный по структуре, многосоставный текст. Кроме непосредствен- но исторических повествовательных частей в него входили стихот- ворные отрывки, а также вполне самостоятельные сочинения само- го Тредиаковского, которыми он сопровождал переводимый текст в качестве «предуведомлений от трудившегося в переводе». Эти со- чинения могли быть связаны с историческим содержанием «Исто- рий…» или хотя бы с их авторами: например, помещенная в 8-м томе «Римской истории…» «Похвала г. Ролленю, сочиненная господином де Бозом, бессменным секретарем Академии надписей и словесных наук», а могли и не иметь к французскому подлиннику никакого от- ношения, как статьи «О природе правды и коренном ее основании», «О слове, или словесности» или «О стяжании, или владении», также вошедшие в «предуведомления» к томам «Римской истории…». Литературное и, шире, культурное значение этого монументаль- ного сочинения Тредиаковского было очень велико, хотя сколько- нибудь развернутых отзывов на него XVIII в. не знал. Впрочем, его ценили все же выше, нежели другие труды автора. Так, Н. М. Ка- рамзин, в целом Тредиаковского оценивавший более чем невысоко, об «Истории…» писал, что ее «по сие время читают наши провин- циальные дворяне» 113 . Литературное воздействие данного сочинения Тредиаковского на русскую читательскую публику объяснялось не 113 жүктеу/скачать 2,89 Mb. Достарыңызбен бөлісу:
|