Ночь нежна

Ф.  С.  Фицджеральд.  «Ночь нежна»

17

Ближе к полудню на пляже появились чета Маккиско, миссис Эбрамс, мистер Дамфри

и сеньор Кэмпьон. Они принесли с собой новый зонт, установили его, искоса поглядывая на

компанию Дайверов, и с самодовольным видом забрались под него – все, кроме мистера Мак-

киско, демонстративно пренебрегшего тенью. Продолжая прочесывать граблями песок, Дик

прошел в непосредственной близости от них и вернулся к своим.

– Двое молодых людей вместе читают «Правила этикета», – доложил он, понизив голос.

– Готовятся внедриться в фешенебельное общество, – иронически заметил Эйб.

Мэри Норт, женщина с великолепным загаром, которую Розмари в первый день видела

на плотике, выйдя из воды, присоединилась к компании и с лукавой улыбкой сказала:

– Итак, прибыли мистер и миссис Бестрепетные.

– Не забывай: они друзья этого человека, – напомнила ей Николь, указывая на Эйба. –

Удивляюсь, что он еще не идет поболтать с ними. Разве вам не кажется, что они очаровательны,

Эйб?

– Кажется, – согласился Эйб. – Только я не думаю, что они на самом деле очаровательны.

– Я предчувствовала, что этим летом на пляже будет слишком много народу, – призналась

Николь. – На 

нашем

 пляже, который Дик сотворил на месте груды камней. – Она помолчала и,

снизив голос так, чтобы ее не услышало трио нянь, сидевших под соседним зонтом, добавила: –

Но все равно этих я предпочитаю тем англичанам, которые прошлым летом никому не давали

здесь покоя своими ахами и охами: «Ах, посмотрите, какое синее море! Ах, посмотрите, какое

белое небо! Ох, посмотрите, как у малышки Нелли покраснел носик!»

«Не хотела бы я иметь Николь своим врагом», – подумала Розмари.

– Вы еще драки не видели, – продолжала Николь. – За день до вашего приезда муж со

странной фамилией, которая звучит как название марки бензина или масла…

– Маккиско?

– Да. Так вот, они повздорили, и она бросила ему в лицо пригоршню песка. Тогда он

придавил ее и стал возить по песку физиономией. Мы просто обалдели. Я даже хотела, чтобы

Дик вмешался.

–  Думаю,  –  неторопливо  произнес  Дик  Дайвер,  все  время  разговора  сидевший,  без-

участно уставившись в соломенную циновку, – мне следует пойти и пригласить их на ужин.

– Ты шутишь! – испуганно воскликнула Николь.

– Нет. Думаю, это прекрасная мысль. Раз уж они здесь, нужно приноровиться к ним.

– А мы и так прекрасно приноровились, – смеясь, не сдавалась Николь. – Я не хочу, чтобы

меня тоже ткнули носом в песок. Я женщина злобная и необщительная, – шутливо пояснила

она Розмари и крикнула: – Дети, надевайте купальники!

Розмари вдруг почувствовала, что это купание станет в ее жизни символическим и впо-

следствии при упоминании о купании она всегда будет вспоминать именно его. Вся компания

дружно направилась к воде, более чем подготовленная долгим вынужденным бездействием к

тому, чтобы с восторгом гурмана, смакующего острое карри под ледяное белое вино, из жары

окунуться в прохладу. Дайверы проводили свои дни так, как это было принято у людей древ-

них цивилизаций: они извлекали максимум из того, чем располагали, и полностью отдавались

смене ощущений; Розмари пока не знала, что вскоре ей предстоит еще одна такая смена –

переход от абсолютной обособленности пловца к оживленной общей болтовне прованского

обеденного часа. Но ей не переставало казаться, что Дик опекает ее, и она с восторгом и готов-

ностью откликалась на любое случайное движение, как если бы выполняла приказ.

Николь завершила работу над неким странным предметом одежды и вручила его мужу.

Дик зашел в кабинку и, выйдя оттуда минуту спустя в черных прозрачных кружевных панта-

лонах, вызвал всеобщее смятение. Правда, при ближайшем рассмотрении оказалось, что пан-

талоны были посажены на подкладку телесного цвета.

Ф.  С.  Фицджеральд.  «Ночь нежна»

18

– Черт возьми, это выходка педераста! – презрительно воскликнул мистер Маккиско, но,

спохватившись, поспешно обернулся к мистеру Дамфри и мистеру Кэмпьону и добавил: – О,

прошу прощения.

Розмари при виде экстравагантных панталон с восхищением пробормотала что-то нераз-

борчивое. Она со своей наивностью всем сердцем отзывалась на недешево обходившуюся про-

стоту Дайверов, не отдавая себе отчета в том, что не так уж она проста и невинна, не понимая,

что выбор на ярмарке жизни сделан по признаку качества, а не количества и что все прочее –

непосредственность поведения, детская безмятежность и доброжелательность, упор на про-

стые добродетели – все было частью отчаянного торга с богами и обретено в такой борьбе, о

какой она и понятия не имела. Стороннему взгляду Дайверы в тот момент представлялись фор-

постом эволюции своего класса, большинство людей рядом с ними выглядели нелепо, в дей-

ствительности же качественная перемена уже произошла, но Розмари не было дано это видеть.

Когда она вместе с остальными угощалась хересом и крекерами, Дик Дайвер, глядя на

нее холодными синими глазами, задумчиво произнес:

– Давно я не видел девушки, которая действительно напоминала бы нечто цветущее.

Позднее, уткнувшись лицом в колени матери, Розмари не могла сдержать рыданий.

– Я люблю его, мама. Я отчаянно в него влюблена – я даже представить себе не могла,

что способна испытывать к кому-то подобное чувство. А он женат, и она мне тоже нравится.

Полная безнадежность. О, как я его люблю!

– Интересно было бы познакомиться с ним.

– Он пригласил нас в пятницу на ужин.

– Если ты так влюблена, то должна чувствовать себя счастливой. Смеяться должна, а не

плакать.

Розмари подняла голову. По ее лицу пробежала очаровательная гримаска, и она рассме-

ялась. Мать всегда имела на нее большое влияние.

жүктеу/скачать 0,71 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: