Асфендияров 2-том indd

25
ИСлАМ И КОЧЕВОЕ ХОЗЯЙСТВО
(В порядке дискуссии)
І
Приступая к исследованию проблемы происхождения ислама, 
необходимо прежде всего остановиться кратко на основных пред-
посылках этого исследовании.
Очевидно, главным объектом нашего исследования должна 
быть общественно-экономическая структура того общества, на 
базе которой возникла та или иная религия, в нашем случае ис-
лам. Совершенно ясно, что ислам возник в докапиталистическую 
эпоху. Трудность проблемы заключается именно в вопросах дока-
питалистического развития, в вопросах конкретно-исторического 
развития той или иной области, народа, особенно стран Востока. 
Кроме того, ислам, как каждая иная религия, имеет весьма длин-
ную историю, прошел ряд исторических этапов, имеет ряд поз-
днейших напластований. Разница между современным исламом 
и исламом периода Мохаммеда – огромная, общности же почти 
нет никакой. Необходимо, следовательно, не только остановиться 
на анализе той общественно-экономической формации, в недрах 
которой возник ислам, не только на характеристике тех способов 
производства, которыми эта формация определяется, тех клас-
совых отношений, которые в ней складываются, но необходимо, 
изучение всего хода истории Ближнего востока в целом.
В настоящей статье мы не имеем возможности полностью ох-
ватить намеченную тему, что имеем в виду сделать в ряде работ по 
истории Востока. Данная работа представляет собой сводку того, 
что нами высказывалось по вопросу о происхождении ислама.
В сущности, как политико-религиозная система ислам сло-
жился значительно позднее, именно к концу VIII и началу IX вв. 
Большинство источников по исламу относится к этой эпохе. Мы 
имеем большое количество мусульманских авторов: историков, 
юристов, богословов, комментаторов корана, имеем так называе-
мую «сунну» пророка, т.-е. якобы сказанные им устные изречения, 
«хадисы», т.-е. предания о пророке и т.д. Все это сильно затемняет 
первоначальную картину, и европейские исследователи не смог-
ли освободиться от ряда предвзятых идей н исходных положений, 
навеянных мусульманскими традициями. Отображение взглядов 
мусульманских схоластов мы находим в большом количество в ра-
ботах буржуазных ученых, а через них и у наших «востоковедов». 

26
Это привело к значительному модернизированию ислама перио-
да его возникновения. Создали целую религиозно-философскую 
систему ислама, которая якобы вытекает из корана, единственного 
источника эпохи Мохаммеда. Общественно-экономическая струк-
тура арабского общества VII века (период возникновения ислама) 
характеризуется как чрезвычайно развитая эпоха, и ислам якобы 
является идеологией торгового капитала.
К этим вопросам мы вернемся позднее, здесь лишь хотели бы 
отметить, что эта «научная», европейская традиция оказала нема-
лую услугу современным мусульманским политическим буржу-
азным деятелям и так называемому прогрессивному духовенству. 
ІІаиисламисты типа Джемалэддина Афгани, Мусы Бегиева, мла-
дотурки и кемалисты строили и строят необходимую им полити-
ческую или политико-религиозную систему, якобы вытекающую 
из корана. Так называемые прогрессивные, «приемлющие» евро-
пейскую культуру муллы, строя свои проповеди, находят указа-
ния, якобы имеющиеся в коране о 8-часовом рабочем днем, борь-
бе протнв капитала, радио.
Со всем этим вздором дает возможность покончить серьезное, 
научно-обоснованное марксистское исследование ислама. Необ-
ходимо поставить проблему совершенно ясно, снять все последу-
ющие напластования, избегать «модернизации» ислама, шаблони-
рования и схематизации, и тогда мы сможем разрешить проблему 
возникновения ислама и показать массам, что-то, что называется 
в настоящее время исламом, ничего общего не имеет с массовым 
движением, имевшим место в Аравии во второй половине VII 
века.
ІІ
Первый вопрос, который надлежит поставить, это – в какой 
части Аравии зародилось учение ислама? Что представляет собой 
Аравия вообще, какова общественно-экономическая структура 
арабских племен?
Аравийский полуостров (площадь Европы) представляет со- 
бой возвышенное плато с большим преобладанием пустынь и по-
лупустынь со скудной влагой, получаемой весной во время бур-
ных разливов речек, превращающихся в другие времена года в 
сухие русла, так называемые «вади».
Полуостров делится на три части: северную, центральную и 
южную. Культурные области тянутся вдоль берега Средиземного 

27
моря (Сирин и Палестина), прилегают к Ираку (Месопотамия) и 
занимают часть юга (Йемен и Хадрамаут, к которым относится 
старый термин – «счастливая Аравия»). Центральная часть по-
луострова представляет собой сухую, каменистую или песчаную 
степь с редкими оазисами.
Эта степь переходит на севере в Сирийскую пустыню, пред-
ставляющую весной, особенно в южной частя, прекрасные паст-
бища, а на юге в знаменитую пустыню Дахна или Руба-эль Хали, 
до сих пор малоисследованную и тянущуюся на протяжении 
250.000 миль (английских).
Таким образом по физико-географическим условиям Аравия 
представляет собой большую пустынную и полупустынную стра-
ну, где культурные пространства занимают относительно неболь-
шие районы на севере и на юге, в остальных же частях полуостро-
ва разбросаны мелкими оазисами.
С этими культурными областями Аравийского полуострова 
связан ряд преданий и легенд иудейства и христианства, возник-
ших в связи с переходом части семитских племен к оседлости, от 
занятия скотоводством к земледелию.
По этому поводу мы читаем в переписке К. Маркса и Ф. Эн-
гельса ...«Из этого вытекает, что евреи были таким же бедуинским 
племенем, как и все остальные, но это племя стало непохожим на 
другие и очутилось в противоречии с ними благодаря местным 
условиям, земледелию и т.д.» (письмо Энгельса Марксу: см. пе-
реписку, стр. 48).
То же отмечает и К. Маркс (Маркс Энгельсу, І-VI. 1853 г., стр. 
50). «Письмо твое об евреях и арабах я прочел с большим инте-
ресом. У всех восточных племен можно устанавливать общее со-
отношение между оседлостью одной части и продолжающимся с 
самого начала истории кочевым бытом другой».
Эти замечания, как это будет видно позже, имеют большие зна-
чение в вопросе о зарождении ислама.
На юге Аравии существовал ряд государств, как-то: Маки, Саба 
(знаменитая библейская царица Савская), после падения Сабы об-
разуется Химьяритское царство, затем около 300 года нашей эры 
южной Аравией овладевает Абиссиния (Эфиопия), а в период, 
непосредственно предшествующий появлению ислама, южная 
Аравия входит в состав сасанидской Персии. Север полуострова 
был непосредственно связан со всей историей Ближнего востока и 
прилегающих стран (Египет, Ассирии, Вавилон, Персии), являлся 

28
провинцией Рима, а затем, в эпоху появлении ислама, входил в 
состав Византийской империи.
Все проходившие через северные, культурные, области народы 
заставали там развитую земледельческую культуру, созданную, 
как мы отвечали, кочевыми семитскими племенами, двигающи-
мися из пустынных центральных частей полуострова. 
В иудействе
18
очень характерно отразился факт перехода ко-
чевых семитских племен к оседлости, редко отграничивши их от 
соплеменников. Вплоть до «книги царств»
19
в библии, в ветхом 
завете, мы находим отголоски патриархально-родовой жизни.
«Приводимая в книге бытия генеалогия, выдаваемая за генеа-
логию Ноя
20
, Авраама
21
и т.д., является в сущности исчерпываю-
щим перечислением бедуинских племен того времени, соответс-
твенно их большему или меньшему родству в наречии и т.д...
Перечисление родов в книге бытия подтверждается более или 
менее древней географией, и новейшие путешественники доказы-
вают, что эти старинные имена с некоторыми диалектическими 
изменениями продолжают по большей части еще существовать» 
(письмо Энгельса Марксу, стр. 48).
Эту мысль Энгельса можно подтвердить рядом цитат из биб-
лии.
Мы видим резкую разницу в легендарных повествованиях пя-
тикнижия – отражение кочевой жизни еврейских племен – при 
дальнейшей эволюции иудейства (в более поздних еврейских 
священных книгах), когда развитие земледелия в корне изменя-
ет общественно-экономическую структуру общества. В позднем 
иудействе, а затем в христианстве мы видим появление иных 
представлений, иных классовых отношений. Самостоятельно и 
заимствованно появляется ряд магическо-религиозных и религи-
озных представлений, связанных с земледелием и торговлей. Нам 
мало известны южно-арабские государства. Но несомненно и там 
развитие земледелия с искусственным орошением (знаменитая 
Ма’рибская плотина), развитая торговля создали сложную обще-
ственно-экономическую формацию.
В области религиозной мы там имеем ряд магическо-религиоз-
ных представлений. В работах известного английского этнографа 
Д. Фрэзера
22
(«Тотемизм и экзогамизм», «Золотая ветвь») можно 
найти ряд иллюстраций по этому вопросу.
Мы не имеем возможности останавливаться на вопросах ис-
тории культурных областей Аравии; в целом, их общественно-

29
экономический строй можно характеризовать как феодальный (с 
соответствующими особенностями) с развитой торговлей и ре-
меслами.
Связь между севером и югом осуществлялась через старинный 
торговый, караванный путь, пересекавший центральную Аравию, 
где в виде маленьких островков зарождались культурные очаги. 
К последним относятся известные «священные» мусульманские 
города Мекка и Медина.
Имеются указания о неарабском происхождении этих городов. 
Старинное население обоих городов были выходцы с севера н 
юга: сирийцы, евреи, эфиопы. Процесс арабизирования этих го-
родов произошел несколько позже, именно в первые века пашей 
эры, и продолжался вплоть до эпохи зарождения ислама. Это, как 
увидим впоследствии, весьма важное обстоятельство в истории 
ислама. Размеры караванной торговли были, повидимому, значи-
тельны, а особенно в период расцвета Римской империи. Значи-
тельная часть торговли Средиземноморья с Индией и Абиссинией 
происходила караванным путем, пролегавшим через Мекку. 
Попытки Рима проникнуть в центральную Аравию, вернее в 
южную, «счастливую Аравию», успеха не имели (неудачный по-
ход Эллия Галла
23
в 26 году до нашей эры).
Вот в этой полупустынной части Аравия зародился ислам, и 
эта часть полуострова играла актуальную роль в исламском дви-
жении. Две области центральной Аравии – Неджд и Хиджаз – счи-
таются родиной ислама. Нам необходимо остановиться на генези-
се хозяйственных форм этой части Аравии, дать характеристику 
общественно-экономической структуры арабских племен, состав-
ляющих подавляющее, абсолютное большинство населения.
Но, прежде чей приступить к изложению поставленной про-
блемы, нам необходимо сделать небольшое отступление от на-
шей темы в область этнологии и истории развития общественных 
форм.
Когда мы говорим о первобытном обществе, особенно в той его 
стадии, когда совершается переход к примитивному земледелию 
(мотыжному) и приручению диких животных, то как представля-
ется нам дальнейшее развитие человеческого общества?
Как-будто не подлежит сомнению, что переход к примитивно-
му земледелию и скотоводству усложняет общественную струк-
туру, совершается переход от тотемизма к родовому обществу и 
далее к раннему феодализму.

30
С другой стороны, если мы остановимся на физико-географи-
ческих условиях, которые, несомненно, в ранних порах существо-
вания человеческого общества, оказывают известное влияние на 
развитие производственных сил общества, то мы придем к выво-
ду, что пустыня и полупустыня не представляют благоприятных 
условий для жизни первобытного человека.
Следовательно, пустыня должна была заселяться людьми поз-
же, когда человечество достигло относительно более высокого 
развития. Это обстоятельство отмечено еще старыми этнографа-
ми (ср. Ф. Ратцель
24
«Народоведение»).
По мере развития земледелия, роста производительных сил об-
щества, соединения земледелия со скотоводством (рабочая сила, 
молочный скот) происходит разложение родового общества, кото-
рое мы определяем, как переходное к классовому.
В результате этого процесса (разложение родового строя) со-
здаются условия для периода экономического формирования об-
щества в его антагонистических формах.
В тех же местах, где первобытные народы жили в близости 
пустынь и полупустынь, могла развиться кочевая форма ското-
водства, а примитивное земледелие должно было постепенно от-
мирать в этих неблагоприятных для него условиях. Вот почему 
мы имеем у целого ряда чисто кочевых народов наиболее древние 
слова в их языке, обозначающие различные злаки (например, в ту-
рецких языках слова «бидай», «арпа», означающие пшеницу, яч-
мень). Таким образом, скотоводство пустынных и полупустынных 
пространств, которыми изобилует Азия, имеют свою длинную ис-
торию развития: от приручения диких животных до относительно 
высоко развитого кочевого скотоводческого хозяйства – длинный 
путь развития.
Между тем, обычно с представлениями о кочевом хозяйстве 
связано представление об очень примитивном хозяйстве с крайне 
низким уровнем техники, и соответственно общественная струк-
тура определяется как родовое общество, т.е. бесклассовое или, 
точнее, переходящее к классовому обществу. Это безусловно не-
верный взгляд. Кочевое, скотоводческое хозяйство не является 
примитивным хозяйством с примитивными патриархально-ро-
довым строем, а представляет более сложный комплекс, причем 
ясно, что самый факт сезонных перегонов скота может встречать-
ся при самых различных общественных укладах. Даже современ-
ное капиталистическое скотоводческое хозяйство (в Америке) 

31
прибегает к перегонам скота на большие расстояния. Возможны 
случаи постоянных оседлых селений у кочевых народов (у посто-
янного водного источника, оазиса). Следовательно, кочевание не 
есть бессистемное бродяжничество. 
Кочевое хозяйство нуждается в сочетании определенного рода 
и определенной емкости пастбищных угодий. Путем длительного 
опыта кочевые народы находили наиболее выгодные и целесооб-
разные способы выращивания скота, использование быстро выго-
рающих песков, передвижение на плоскогорье на время жарких, 
летних месяцев и т.д. Мало того, снабжение водой, водные источ-
ники играют огромную роль. Далее происходит известная диф-
ференциация самого состава стад в зависимости от тех или иных 
климатических условий. Так, Неджд по настоящее время является 
наиболее благоприятным по своим условиям районом для разве-
дения верблюдов и овец. Известно, что в холодное время года, при 
зеленых кормах, верблюд может обходится до 25 дней без воды, и 
арабские породы овец также обходятся без воды 3-4 дня. Таким 
образом, техника кочевого скотоводства относительно высокая и 
во всяком случае не ниже техники залежного (переложного) зем-
леделия. Землепользование, главным образом пользование паст-
бищами, а также водопользование является весьма сложным. Кро-
ме того, по мере развития скотоводства возникает обмен, меновая 
торговля. «Кочевые народы первые развивают у себя денежную 
форму, так как все их имущество находится в подвижной, следо-
вательно, непосредственно отчуждаемой форме и так как образ 
жизни постоянно приводит в соприкосновение с чужими община-
ми и тем побуждает к обмену продуктов» (К. Маркс. «К критике 
политической экономии»).
Развитие торговли, при наличии у кочевников большого коли-
чества вьючных животных, делает их естественными посредни-
ками караванной торговли. Далее развиваются домашние ремесла 
в виде первичной переработки продуктов скотоводства. Таким 
образом, развитие наряду с основным скотоводческим хозяйс-
твом других отраслей хозяйства (торговля и ремесла) встречает-
ся почти у всех кочевых народов. Но «каждая форма общества 
имеет определенную отрасль производства, преобладающую над 
другими, условия которой поэтому определяют место и влияние 
всех остальных» (К. Маркс «К критике политической экономии»); 
поэтому определяющим общественно-экономическую структуру 
остается до известного этапа кочевое, скотоводческое хозяйство.

32
Поскольку кормовая емкость пастбищных территорий остается 
неизменной (она может уменьшиться от неблагоприятных метео-
рологических условий, но не увеличиться), наступает пастбищ-
ный кризис, вызывающий падеж скота, кризис всего народного 
хозяйства. Поэтому по мере развития скотоводческого хозяйства 
противоречие между ростом скота и недостатком пастбищ разре-
шается путем расширения хозяйственной территории. Это единс-
твенный выход в условиях докапиталистического развития ското-
водческом хозяйства.
«Например, монголы, опустошавшие Россию, действовали со-
образно их способу производства; для скотоводства необитаемые 
пространства являются главным условием» (К. Маркс «К критике 
политической экономии»). Из сказанного совершенно ясно выте-
кает, что общественно-экономическую структуру кочевых народов 
не всегда можно характеризовать как строй патриархально-родо-
вой. У ряда кочевых народов мы имеем более сложную структуру, 
структуру классовую. Наряду с родовыми патриархами мы имеем 
в той или иной степени развитую родовую аристократию, наряду с 
крупными родами слабые и угнетенные роды, наряду с богатыми 
семьями бедноту, мелких скотоводов и т.д. Общественный строй 
кочевников нужно характеризовать как феодально-патриархаль-
ный строй.
До сих пор мы не имеем исследований общественно-экономи-
ческой структуры кочевых народов. Как о способе производства, 
так и о производственных отношениях этой общественной форма-
ции мы знаем очень мало, в то время как кочевые очаги в истории 
Востока играли очень большую роль. Достаточно указать на такие 
примеры, как семитское движение из Аравийского полуострова, 
монгольские и турецкие завоевания и проч. Известное значение 
эти очаги сохраняют и до сих пор (арабский восток, Персия, Аф-
ганистан, отчасти Турция).
Соответственно этому религиозные представления у кочевни-
ков также имеют свои особенности, вытекающие из их способа 
хозяйствования. У земледельцев огромная и разнообразная зави-
симость земледелия от метеорологических и других естественно-
исторических условий, создает чрезвычайно сложную магическую 
и магическо-религиозную практику, сложные обряды и культы 
– праздники весны, посева, урожая, жатвы, огромное количество 
обрядов и приемов вызова дождя или, наоборот, хорошей погоды, 
различные боги растительности, легенды о воскресающем и уми-

33
рающем боге и т. д. Следы этих обрядов и верований мы находим 
во всех религиях, начиная с древних земледельческих религий 
вплоть до христианства.
У кочевых народов мы не наблюдаем столь богатой магичес-
кой и магическо-религиозной практики. Она значительно беднее. 
Это обстоятельство находится в тесной зависимости от способа 
хозяйствования кочевников. Скотоводство не связано столь раз-
нообразными нитями с природой, как земледелие. Здесь связь бо-
лее однообразная. Нередко поэтому мы имеем у кочевых народов 
монотеистические верования, на что указывал Морган
25
у крас-
нокожих индейцев Америки (бог Манату
26
). Энгельс отмечает это 
обстоятельство, указывая, что это – «национально-арабская тра-
диция монотеизма (как у американских индейцев), причем еврей-
ская традиция является лишь небольшой частицей ее» (К. Маркс 
и Ф. Энгельс «Письма»).
ІІІ
Возвращаясь к нашей теме, мы должны еще раз отметить, что 
центральная часть Аравии, области Неджд и Хиджаз, явилась 
местом возникновения ислама. Как мы уже отмечали, эти области 
представляют собой большие пустынные и полупустынные про-
странства с редкими оазисами и пролегавшим через эти области 
старинным караванным путем, на котором лежали два небольших 
города Мекка и Медина, основанные неарабскими элементами.
Преобладающее хозяйство этих областей было кочевое хо-
зяйство. По современным данным население всей Аравии равно 
4.825.000, из коих на долю этих двух областей – Неджда и Хиджа-
за – падает 1.300.000 (Неджд – 1.000.000, Хиджаз – 300.000).
Общее количество кочевого населения Аравии равно 60-70%.
Таким образом, не подлежит никакому сомнению, что основ-
ной хозяйственной формой для Аравийского полуострова явля-
лось кочевое, скотоводческое хозяйство, и корни ислама необхо-
димо искать в тех общественно-экономических (процессах, кото-
рые имели место в конкретно-исторической обстановке Аравии 
VI и VII веков нашей эры.
Первое обстоятельство, упоминавшееся нами, это кризис коче-
вого хозяйства на основе перенаселения пустыни. Вопрос о паст-
бищах и водных источниках является вопросом о существовании 
арабских племен. За обладание ими происходили бесконечные 
распри и войны.

34
Эта же необходимость расширения хозяйственной территории 
являлась, несомненно, одной из причин ряда эмиграций семи-
тских племен из Аравии. Это обстоятельство (эмиграция) обрати-
ло на себя внимание Ф. Энгельса. По поводу великого арабского 
вторжения, о котором говорилось раньше: «именно, что бедуины, 
подобно монголам, повторяли время от времени набеги, что Ас-
сирийское и Вавилонское царства были основаны бедуинами на 
том самом месте, где впоследствии возник Багдадский халифат
27
» 
(Энгельс Марксу «Письма», стр. 148-149). Эти указания Энгельса 
подтверждаются и современными исследователями ислама. Так, 
известный буржуазный ученый Каэтани говорит об исламе как о 
последнем акте этническо-эмиграционного движения семитов из 
Аравии, которое началось с 5.000 года до н.э. и продолжалось с 
перерывами до самой эпохи ислама.
Если культура Двуречья (Месопотамия) по новейшим иссле-
дованиям оказывается более сложной и была создана не только 
семитами (Суммер, Элам, хеттская культура), но и яфетидами (см. 
работы академика Н. Я. Марра), то все же это обстоятельство не 
отвергает факта движения семитских кочевых племен.
Далее мы имеем наличие бесконечных войн и раздоров между 
арабскими племенами и родами. Арабские легенды, эпос, исто-
рические сведения полны описаниями этих междоусобиц. Приве-
дем ряд примеров. Так называемая война Бесусы между родами 
Бекр и Таглиб, которая якобы тянулась десятки лет, имела своей 
причиной отказ признания за верблюдицей одного из героев права 
пастись на территории, принадлежащей другому роду. Сущест-
вовал очень распространенный обычай, по которому устанавли-
вались четыре «священных» месяца в году в течение коих запре-
щались войны, набеги и грабежи. Существование такого обычая 
чрезвычайно характерно. Византия и Персия часто пользовались 
бедуинами в целях разорения культурных областей, входивших в 
состав того или другого из этих воевавших друг с другом госу-
дарств. Оба постоянно испытывали натиск кочевников, нередко с 
трудом ими сдерживаемый. Незадолго до появления ислама (во 
второй половине V века) создается союз арабских племен цент-
ральной Аравии под главенством племени Кинд, который создаст 
серьезную угрозу владениям Византии. Правда, есть различные 
оценки в отношении союза Кинда и его значения. Но тем не менее 
факт натиска кочевников, создавших даже нечто в роде коалиции, 
никем не оспаривается.

35
Эпоха, непосредственно предшествовавшая зарождению ис-
лама и деятельности Мохаммеда, характеризуется чрезвычайным 
брожением, происходящим в степи среди кочевых племен. 
С одной стороны, усиливается натиск кочевников на культур-
ные области, с другой, намечаются признаки большого кризиса 
кочевого хозяйства.
К приведенным выше примерам необходимо добавить еще ряд 
фактов, относящихся к описываемой эпохе. Южные, культурные, 
области Аравии (Йемен и Хадрамаут) подвергаются разрушению 
еще со времени Сабейского царства (падение этого царства отно-
сится к 115 г. н.э.). Причины культурного упадка южной Аравии 
не совсем ясны. Арабские источники говорят о разрушении Маа-
рибской плотины, приведшем к упадку земледелия, некоторые ис-
торики (К. Мюллер) видят причину в упадке сабейской торговли. 
Затем, начииая с 300 г., южная Аравия подвергается завоеванию 
Абиссинией, которая в 570 г., даже пытается овладеть, неудачно, 
Меккой... «В то время как на Йемен с 200 до 600 года абиссинцы 
почти непрерывно производили нападения, завоевывали и граби-
ли страну, города южной Аравии, еще цветущие во времена рим-
лян, в VII веке являлись пустынями, покрытыми обломками и раз-
валинами» (Энгельс Марксу «Письма», стр. 50).
Все эти обстоятельства, несомненно, вызвали передвижение 
южно-арабских племен в центральную часть, еще более усили-
вая пастбищный кризис. Правда, это обстоятельство отрицается 
Каэтани, но, даже относясь к приводимым фактам осторожно, мы 
не можем признать данные Каэтани целиком отвергающими факт 
передвижения племен.
К этой же эпохе относится процесс арабизирования культур-
ных очагов центральной Аравии, созданных в известной степени 
неарабскими элементами. Так, арабские источники говорят о за-
хвате Мекки в IV веке племенем бену Хузаа, которое затем вынуж-
дено было после упорной борьбы уступить этот город племени 
бену Корейш, к захудалому роду которого принадлежал основа-
тель ислама – Мохаммед. Последний акт изгнания неарабских 
элементов произошел уже при Мохаммеде – это разгром еврейс-
кого племени бену Кейнока и захват их земель арабами.
В основе всех приведенных нами фактов лежит, несомненно, 
пастбищный кризис, перенаселение пустыни людьми и скотом. 
Характеристика положения центральной Аравии времени Мохам-
меда, нам кажется, определяется как общий кризис народного хо-
зяйства.

36
В пустынях господствовала война между племенами. Главным 
средством существования некоторых племен становится грабеж. 
Побежденные в борьбе за пастбища, потерявшие скот кочевники 
наводняют города и поселения, увеличивая кадры бедноты. Борь-
ба за культурные клочки земли усиливает в оазисах ту же междо-
усобицу и войну. Беспрерывная борьба между двумя родами, вла-
девшими Мединским оазисом – ауси хазрадж, – свидетельствует 
об этом. В торговом городке Мекке – засилие знатных и богатых 
корейшитских родов, выгодно использующих географическое по-
ложение Мекки. Вокруг этих городов ютятся остальные роды и 
племена, обслуживающие торговлю. Хищническая эксплоатация 
возвысившимися родами остальных также вела к разорению эти 
племена и роды.
Структура арабского общества, как мы уже подчеркивали, не 
была примитивным, переходным к классовому обществу, пат-
риархально-родовым строем. Существовали крупные феодалы, 
владельцы огромных стад и военной силы. Им же нередко прина-
длежали культурные земли (сады и проч.) в оазисах. Арабы- го-
рожане также не теряли свази с пустыней и владели стадами вер-
блюдов и овец. Так, имущество одного из сподвижников Мохам-
меда, впоследствии халифа Османа исчислялось десятками тысяч 
овец. Отсюда ясно, что помимо преобладающего скотоводческого 
хозяйства имелись и другие отрасли: торговля и земледелие. Но 
новые хозяйственные формы, развившиеся в недрах основного 
скотоводческого хозяйства, находятся в тесной зависимости от 
него. Земледельцы платят кочевникам так называемую «хавву» – 
ренту продуктами. Таким образом внутренние противоречия в об-
щественно-экономической структуре арабских кочевых и отчасти 
полукочевых племен все более и более усиливаются, сложившие-
ся производственные отношения сковывают развитие производс-
твенных сил.
Феодально-родовая структура арабов начинает разлагаться, 
становится тормозом для дальнейшего развития народного хо-
зяйства. Все историки ислама: А. Мюллер, И. Гольдциэр, Велль-
хаузен, Кинг, Лямменс, Каэтани и др. – согласно утверждают, что 
родовая структура существовала у оседлых арабов, так как же, как 
и у кочевников. Оседлые городские жители (Мекка) жили в своих 
кварталах, делясь на роды, отделы и колена. Благодаря родово-
му обычаю Мохаммед мог безнаказанно проповедовать в Мекке 
против корейшитов, ибо нападение на него усматривалось бы его 

37
родичами как оскорбление всему роду. Наряду с этим мы отмеча-
ем распад родовой структуры, появление в массовом количестве 
«сулюков» – отщепенцев от рода, этих лично свободных рабов; 
весь производимый прибавочный продукт присваивается богатым 
представителем того рода, кровом которого он пользуется. В на-
родных сказаниях, песнях поэтов того времени мы слышим сето-
вания на плохую жизнь, отсутствие героев, которые лихими набе-
гами доставляли богатую добычу, об отсутствии гостеприимства 
и т.д.
Пастбищный кризис вызывает беспорядочное расселение пле-
мен, связь не только между племенем, но и отдельными частями 
его начинает теряться. Академик В.В. Бартольд совершенно верно 
отмечает тот факт, что «на полуострове почти нет никакой свя-
зи между географической и этнографической номенклатурой; не 
только части больших племенных групп, но и части отдельных 
крупных племен были разбросаны по разным областям» (В.В. 
Бартольд. «Мусульманский мир», стр. 21). 
Далее, мелкие скотоводы постоянно пополняли ряды паупери-
зующихся кочевников, особенно у захудалых родов. В описанных 
условиях выход из противоречий, развивавшихся в процессе роста 
производительных сил общества, мог итти по линии расширения 
хозяйственной территории, выхода из тесного круга пустынь и 
полупустынь и, с другой стороны, в ломке старых феодально-пат-
риархальных отношений, в освобождении от тирании рода. Обе 
эти тенденции мы можем обнаружить через целый слой напласто-
ваний, скрещивающихся влияний в арабском движении VII века. 
Мы видим отражение этих социальных процессов и в исламе. Пе-
реходим к этому вопросу.
Нам остается перед этим остановиться только на вопросе меж-
дународной обстановки.
Падение Римской империи и разложение античного мира, 
упорная и длительная борьба Персии с Византией за передне-
азиатские торговые пути создали благоприятную обстановку для 
арабского движения.
Феодально-крепостная эксплоатациа крестьян Византии и 
Персии вела к усилению классовой борьбы. Большие крестьян-
ские движения (например, в Персии движение Маздака и др.), 
ослабление центральной власти, все это –признаки начавшегося 
разложения феодально-сословного строя Византии в Персии. Но 
эти моменты в свою очередь действовали на арабские области, 

38
усиливая еще более кризис кочевого скотоводства и связанных с 
ним отраслей хозяйства.
В первую очередь это сказывалось на состоянии арабской тор-
говли. Упадок арабской торговли начался с первых веков хрис-
тианства. Борьба Персии и Византии еще более способствовала 
упадку арабской торговли (в том числе мекканской). Основными 
причинами упадка арабской торговли нужно считать: отклонение 
торгового пути (морской путь в Индию), захват Персией, воевав-
шей с Византией (а союзницей последней были Мекка и Абис-
синия), южной Аравии и те самым почти полное прекращение 
транзитной мекканской торговли. Наконец, падение Рима, огром-
нейшего рынка для всего Востока, несомненно, имело свое влия-
ние на упадок мекканской торговли. Вот что мы находим по этому 
вопросу в переписке Маркса и Энгельса ...«Во время Магомета 
торговый путь из Европы в Азию сильно изменился, и города Ара-
вии, принимавшие большое участие в торговле с Индией и т.д., на-
ходились в коммерческом отношении в упадке» (Маркс Энгельсу). 
«К этому же разряду явлений относится, по моему мнению, также 
и уничтожение южно-арабской торговли до Магомета, которое 
ты считаешь, совершенно правильно, главнейшим моментом ма-
гометанской революции. Я не достаточно хорошо знаю историю 
торговли шести первых христианских столетий, чтобы быть в со-
стоянии судить, насколько именно общие материальные мировые 
отношения делали более выгодным путь через ІІерсию к Черному 
морю и через Персидский залив в Сирию и Малую Азию, чем путь 
через Красное море. Но во всяком случае немалую роль играло то, 
что в Персидской упорядоченной империи Сасанидов караваны 
ходили сравнительно безопасно» (Энгельс Марксу; 

жүктеу/скачать 1,77 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: