Российский гуманитарный научный фонд

Игнорирование преемственности принципиально для пролеткуль- 
товцев. Павел Бессалько, критик и теоретик Пролеткульта, пишет: «Если 
кто обеспокоен тем, что пролетарские творцы не стараются заполнить 
пустоту, которая отделяет творчество новое от старого, мы скажем - тем 
лучше, не нужно преемственной связи»
В подобном опустошении интертекст[уальности нами усматривает­
ся одно из следствий семиотического феномена поэзии Пролеткульта, а 
именно уравнивание означаемого и обозначаемого и потеря означаю­
щим определяющей роли, упрощение ф о р м ы З н а ч е н и е , таким обра­
зом, оказывается уравненным со смыслом. Такая концепция художест­
венного знака приводит к тому, что тексты культуры видятся поэтам 
Пролеткульта явлениями языка, а не литературы, они используют их так 
же, как и слова естественного языка, не нагруженные до этого никаким 
смыслом
Это и позволяет пролеткультовцам без ущерба для их идеологии 
«вбирать» старую, буржуазную культуру, «овладевать» ею: «Все эти на­
строения, так резко противоположные настроениям поэтов-символистов, 
сочетаются в стихах пролетпоэтов с символистской формой»'^ Вместе с 
этим нивелируется и основной закон текстопорождения: «диалог», или
Отсылка к другому тексту возможна только в одном случае: при прямом 
споре с этим текстом. Например, стихотворение Н. Рубинштейна "В наших пес­
нях - гул машины..." является отсылает к строчкам К. Бальмонта "В моих пес- 
нопеньях журчанье ключей..."
О похожем (или том же) процессе в скульптуре пишет Т. Дашкова: «...тен­
денция их тиражирования делает их привычными (а значит, неразличимыми), 
давая окончательное совпадение плана выражения и плана содержания. (...) 
Поэтому, чаще всего, это предельно знакомые персонажи в предельно знаковых 
ситуациях, не допускающих толкования; форма растворена в содержании и мы 
видим только некую «риторическую фигуру», а не телесный образ» [Дашкова Т. 
Визуальная репрезентация женского тела в советской массовой культуре 30-х 
годов//Л огос. 1999. № 11-12(21). С. 131-155].
Ср., например, статью В. Брюсова: «,..С. Обрадович определенно пользуется 
старой техникой символистов и в этой манере пишет стихи на пролетарские 
темы» [Брюсов В. Я. Среди стихов. М., 1990. С 653].
Горбачев Г. Современная русская литература. Обзор литературно­
идеологических течений современности и критические портреты совре.менных 
писателей. 3-е изд. М.; Л., 1931. С. 47.

«спор с предшественниками», поскольку заимствованные элементы про­
сто не воспринимаются как таковые.
В этом смысле Пролеткульт - весьма значимое явление пореволю­
ционной культуры: именно политика культуры Пролеткульта, своего 
рода копия политики партии, определила характер литературного про­
цесса на ближайшие тридцать-сорок лет. В дальнейшем развитии совет­
ской послереволюционной литературы опустошение интертекстуально­
сти приводит к ее полному упразднению (поэзия социалистического 
реализма)'^ . «Учась» писать у «мастеров слова», у классиков, авторы 
соцреализма нивелируют форму и таким образом аннулируют смыслы 
источников. Исходя из этого, видимо, можно рассматривать поэзию 
Пролеткульта как то пространство, где начинает совершаться базисная 
трансформация, приведшая в итоге к соцреализму.
Б. Парамонов пишет о Солженицыне: «Он писатель соцреалистический не в 
смысле пресловутого «метода», требовавшего фактического вранья, а в смысле 
пользования формами старой литературы вне их критического, игрового пере­
осмысления; отсутствие такого осмысления и привело к соцреализму, это был 
законный продукт эволюции мифотворческого сознания» [Парамонов 
Б. 
Конец 
стиля. М.; СПб., 1999. С. 50].

жүктеу/скачать 10,24 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: