Современное общество в условиях социально-экономической неопределенности

919 
социальные и экономические проблемы, начиная с кризиса во многих 
отраслях экономики и заканчивая фактическим массовым заключением 
людей под домашний арест.[1,2,3,4] Ситуация дополняется проблемами 
психологического характера, в частности, массовым ощущением посто- 
янного многофакторного риска, усиливающего тревожность, страх, апа- 
тию, раздражение, агрессивность и т.д. 
У. Бек утверждал, что современное общество все более становится 
«обществом риска». [5] Но он имел в виду прежде всего риски техно- 
генные. Э. Гидденс говорит о рисках, порождаемых технологическими 
и социальными системами.[6] По мнению Н. Лумана, необходимо гово- 
рить о трех типах рисков в современном обществе - естественных, тех- 
нологических и социальных. Пандемия выдвинула на первый план эк- 
зистенциальные риски, связанные не только с жизнью и здоровьем, но 
и с базовыми правами человека: свободой (в том числе передвижения), 
неприкосновенностью частной жизни, достоинством, общением. 
В такой ситуации, как утверждал У. Бек, резко возрастает роль экс- 
пертного знания. Именно эксперты определяют объем риска и степень 
его вероятности. Однако в период пандемии мы наблюдаем, что роль 
ключевых экспертов взяло на себя не медицинское сообщество, а поли- 
тический истеблишмент, использующий появление нового вируса в своих 
тактических интересах. И здесь важным становится тезис Н. Лумана о 
том, что в сфере политики неопределенность понятия риска становится 
поводом для многочисленных спекуляций и управленческих манипуля- 
ций. [7] Согласно У. Беку, недоступные обыденному знанию риски снижа- 
ют ощущение опасности. Но мы наблюдаем обратную ситуацию: манипу- 
лируя противоречивой информацией и максимально используя админи- 
стративный и силовой ресурс, власть всячески нагнетает это ощущение 
у населения. 
Э. Гидденс важным фактором в понимании риска считает доверие. 
Он полагает, что доверие тесно связано с риском и играет значимую роль 
в принятии решений и деятельности индивида. Социальное действие воз- 
никает в результате принятия решения, основанного на доверии к со- 
циальной системе. В противном случае, отсутствие доверия разрушает 
основу для социального взаимодействия. Доверие у Э. Гидденса трак- 
туется как необходимое условие для снижения или минимизации риска. 
Рядовые граждане поначалу доверяют мнениям экспертов и подчиняют- 
ся требованиям экспертизы, но со временем включается процесс «раз- 
блокировки невежества».[6] Осознание невежества экспертов ослабляет 
доверие к ним у части обывателей. 
И здесь следует учесть правило критической массы влияния, доказан- 
ное десять лет назад специалистами Политехнического института Ренссе- 

920 
лера, согласно которому процент обладателей мнения, который требу- 
ется для влияния на общество, составляет примерно 10%. И эта доля 
не зависит от содержания, возникновения и способов распространения 
данного мнения.[8] В изучаемой нами ситуации это означает, что, как 
только доля недоверия к политикам как экспертам в ситуации пандемии 
достигнет 10% населения (а изучение статистики и контента социальных 
сетей дает основание считать, что доля таких людей растет), их мнение 
начнет с большой скоростью приобретать все новых единомышленников, 
формируя большинство, способное к серьезным и результативным прак- 
тическим действиям. 
Уже сейчас, анализируя позиции сторонников и противников ограни- 
чительных мер и вакцинации [9,10,11] , можно наблюдать значительную 
поляризацию общества в отношении к новым рискам. Дискуссии в СМИ 
и социальных сетях наглядно показывают противоположность мнений 
и высокий эмоциональный фон. По некоторым аспектам текущей ситу- 
ации уже можно говорить о латентной фазе социального конфликта с 
формирующимися квазигруппами, то есть сторонами конфликта. При 
наличии технических, социальных и политических условий весьма веро- 
ятен процесс осознания латентных интересов, организации квазигрупп 
в фактические группировки. В этом случае вероятность перехода кон- 
фликтов в острую фазу весьма высока. Дарендорф и другие теоретики 
конфликтологии полагали, что чем длительнее латентная фаза, тем в 
более острых формах проходит основная стадия конфликта.[12] 
Перечислим кратко основные риски, способные привести к поляри- 
зации общества и возникновению конфликтов. 
1.
Значительная часть гражданского общества в большинстве стран 
пока не слишком обеспокоена данным процессом и готова обменять сво- 
боду на утилитарную, «истерическую» безопасность.[13] Но долго эта 
ситуация продолжаться не может. 
2.
Обострение возрастного неравенства. Люди 65+ оказались ущем- 
лены больше других возрастных категорий, и их недовольство растет. 
3.
В условиях пандемии практически свернуто было оказание меди- 
цинских услуг для лиц, страдающих онкологическими заболеваниями, 
диабетом, иными тяжелыми хроническими болезнями. 
4.
На наших глазах формируется новое направление неравенства - 
по критерию вакцинирования. Перспектива введения «ковидных» пас- 
портов создаст риск поражения в базовых правах значительной части 
населения. Если данная тенденция получит развитие, мир рискует ока- 
заться перед лицом нового этапа многочисленных конфликтов. 

921 

жүктеу/скачать 9,21 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: