Второй шанс
жүктеу/скачать 447,38 Kb. Pdf көрінісі
|
Vtoroj-sans
| Часть 11
Ужасная пронзительная головная боль раскалывает мой череп всё то время, что я провожу, сидя под дверью. Ночь, будто издеваясь надо мной, кажется мучительно длинной и ужасной. И рад бы хоть вздремнуть и почувствовать свободу от мигрени, но нет, не спится, будто выпил бочку бодрящего зелья и десяток кружек кофе. Розовым румянцем раскрасилось небо, и зарево накрыло землю. Рассвет. Ночь ушла, ушли звёзды, одна лишь верная головная боль осталась со мной. Поднявшись на ноги, направляюсь в спальню за своей порцией яда. На удивление на душе чувствую неимоверное облегчение. Наконец-таки закончится моя тяжёлая и никчёмная жизнь. Одному уходить всегда страшно, но сегодня у меня есть спутник. Я ведь ухожу за ней, уйду к ней. Я понятия не имею, ждёт ли её кто-то там, но я не хочу отпускать её одну, хочу быть рядом. Мысленно смеюсь, поскольку сумасшедшей Грейнджер удалось свести с ума и меня. Замираю, увидев своё отражение в зеркале, которое висит над тумбочкой, что возле кровати. Чёрные глаза, бледная кожа, чёрные волосы по плечи. Если она меня таким увидит, то перекрестится и подумает, что попала в ад. Гермиона ведь привыкла к облику Ричарда. Знала бы ты, Грейнджер, кто внутри... Достаю оборотное зелье и выпиваю. Знаю, что глупо надеяться, но я всё же молю всех богов о том, чтобы и на том свете я появился в обличье того, в кого сейчас превращусь. Возвращаясь к месту моей сегодняшней ночлежки, замираю посреди комнаты, затаив дыхание и сжав зубы. Тело безжалостно мучают неизбежные метаморфозы. Вижу, как немного укорачиваются мои пальцы на руках, как исчезают волосы с плеч. Глубокий вдох. Покрепче сжимаю в руке яд. В голове мимо воли всплывают старые воспоминания. Подхожу к двери. «Мёртвый Поттер на полу коридора». Толкаю дерево. «Приоткрытая дверь». Переступаю порог. «Разнесённая детская». Делаю два шага. «Ребёнок, плачущий в детской кроватке». Подхожу к постели. 44/113 «Я прижимаю к груди мою любимую Лили, сердце которой больше не бьется». Мурашки пробегают по всему телу, сердце замедляет с ударами, будто вот-вот откажется биться». Поднимаю взгляд с пола и вижу её ручку, что безвольно свисает с края кровати. Перестаю дышать и продолжаю исследование. Оголённые плечи, но укрытые одеялом груди. Повёрнутая в сторону голова и открытые глаза. Я громко сглатываю и замечаю, как ещё вчера желанные губы шумно втягивают воздух. Она оборачивается. И я словно оживаю, сам делаю глубокий вдох. Жива. Покрепче сжимаю в руке бутылочку и стараюсь унять дрожь в коленях. — Завтракать будешь? — как-то на автомате интересуюсь я. И она несмело кивает, а я рад, я безумно рад! Разворачиваюсь и исчезаю на кухне. Ставлю сковородку. Она живая. Достаю яйца и бекон. Она живая. Забрасываю всё по очереди на огонь. Жива. Достаю тарелки с приборами. Гермиона жива. Нарезаю хлеб. Она передумала, но почему? И надолго ли? С головной болью нужно что-то делать. Достаю из шкафчика зелье от мигрени и лишь сейчас замечаю, что сам без верхней одежды. Исчезаю в спальне и надеваю рубашку; вернувшись, застаю Гермиону набирающей в чайник воду. — Я надеюсь, ты не против? — интересуется она, подёргав воротничок моей рубашки. — Я ничего другого не нашла, — оправдывается гриффиндорка. — Твоё платье... — вспоминаю я. — Ничего, — отвечаю на её вопрос и, взмахнув палочкой, добавляю носочки на её ножках. — Садись. Уже всё готово, — приглашаю к столу я. Она кивает и присаживается, достав чашки для чая. Мы оба молча уминаем завтрак, каждый погружён в свои мысли. — Ричард, — Гермиона первая прерывает затянувшуюся тишину. — Тебе, наверное, интересно, почему я передумала? — Я поднимаю глаза и внимательно смотрю на неё. Да, любопытство есть, но меня не интересуют причины, для меня важно, что ты жива. — Я думаю, что, возможно, ты прав и мне стоит попробовать жить заново, — продолжает она, не дождавшись ответа. — Я бы хотела попробовать... может, получится... — Её красивые глаза наполняются слезами, хрустальные капли рассекают румяные щёчки и, скользнув с подбородка, капают на оголённые ноги. — Это правильное решение, Гермиона, — подбадриваю я и вижу, как она, улыбнувшись, протирает щёчки. — Я не хочу возвращаться к... Рону. И я не хочу к Гарри с Джинни. Вернуться к родителям также не могу... там меня могут искать. И я бы... я знаю, что порядком тебе надоела, но можно я останусь у тебя... ненадолго, конечно же. Пока не придумаю, куда идти и чем заниматься. Можно, Ричард? — Её щёчки краснеют ещё больше, а в моей ноющей голове происходит сотрясение. Она хочет остаться! Здесь, со мной!!! — Можно. Я буду рад твоей компании, Гермиона, — как можно спокойнее говорю 45/113 я и улыбаюсь. Ловлю её облегчённый вздох. — Спасибо. Большое тебе спасибо за всё! — Она глубоко вдыхает, и я лишь сейчас замечаю висящую у неё на шее бутылочку с ядом, которую я дал ей прошлой ночью. — Ты добавила разнообразие в мою скучную жизнь, — усмехаюсь я, вызвав улыбку и у неё. — Ричард, вчера, когда ты... — она прикасается пальцами к своим губам, — я почувствовала вкус алкоголя, и... я не уверена, но это, вроде, было оборотное зелье? "Десять баллов Гриффиндору!" — мысленно аплодирую я, офигев. Я понимаю, что под внимательным взглядом карих глаз врать бесполезно, поэтому просто киваю. Я ожидаю увидеть ужас на её лице, но Гермиона улыбается и восхищённо прихлопывает в ладони. Вмиг став серьёзной, склоняется над столом и, прищурившись, разглядывает меня. — Раз ты прячешь истинный облик, значит, мы знакомы, — делает вывод она, а я, кивнув, склоняю голову и наблюдаю за ней. Такая забавная! С взлохмаченными волосами, с горящими глазами и в моей рубашке. Делаю глубокий вдох, поскольку понимаю, что она не только милая, но и сексуальная. Так! Некогда любоваться юной леди, она вот-вот раскроет мою личность, и тогда мне несдобровать! — Ты прячешься и от других людей! — восклицает она, тыкая указательным пальцем в воздух, а я лишь киваю. — Ты — Пожиратель смерти! — восклицает она и удивлённо замирает, будто это не она сказала, а кто-то другой сейчас об этом сообщил. Я не хочу больше врать, поэтому просто киваю. Гермиона затихает, внимательно разглядывая меня. Испугалась, что ли? — Я не причиню тебе вреда, — тихо и спокойно напоминаю я, на что Гермиона одаривает меня такой странной улыбкой. Мол, не мели чуши, я и так всё знаю! От её улыбки я чувствую неимоверное облегчение. Умница! Обо всём догадалась сама. И я сам больше в шоке от её реакции, чем она от моего обмана. — Значит, — она задумывается на мгновение, — твоя семья... её не было? — Нет, не было, — отчего-то хочется провалиться под землю. — Это, наверное, сложно — быть всегда одиноким? — интересуется она, даже не злясь на меня за ложь. — Ко всему привыкаешь, к одиночеству тоже. 46/113 — Наверное, — задумчиво произносит она, а я потираю переносицу, пытаясь прогнать эту назойливую боль. Чувствую на себе внимательный взгляд карих глаз. — Я надеюсь, ты не Люциус Малфой? — интересуется, склонившись над столом. Я смеюсь, а она хмурит бровки. — Нет, — бросаю я и ловлю её облегчённый вздох. — А может... — Гермиона, давай обойдёмся без угадывания, — прошу я. — Для тебя я просто Ричард, — я надеюсь на понимание и незамедлительно нахожу его в её глазах. — Как скажешь, Ричард, — улыбается моя милая гриффиндорка. — Я бы хотела переодеться. Моя палочка на месте? Я киваю, и она, поднявшись, берёт волшебное древко и исчезает в спальне. Такая весёлая, озорная, будто действительно решила жить. И я сделаю всё возможное, чтобы она ни за что не передумала. Но сначала нужно что-то сделать с этой чёртовой мигренью. Закрыв глаза и облокотившись локтями на стол, сжимаю виски и пытаюсь вспомнить другой рецепт зелья. Две унции сухого толчёного красного базилика, одна унция масла пачули, немного... м-м, чего ж ты так ноешь? Оставив в покое виски, утыкаюсь лбом в запястье. Вздрагиваю, когда чувствую лёгкое прикосновение. — Болит, да? — слышу шёпот возле уха и чувствую, как тёплые руки начинают массировать мои ноющие виски. — Расслабься, — просит моя девочка и тянет мои плечи на спинку стула. Я облокачиваюсь и глубоко вдыхаю. Её изящные пальчики вновь возвращаются к моей голове, и я буквально таю от её нежных прикосновений. Лёгкие круговые движения прогоняют эту ужасную мучительную головную боль, и я очень благодарен моей милой гостье. — Хочешь прогуляться?.. 47/113 |