Виды внутренних интертекстуальных отношений

Граница между лексико-грамматической и сюжетной интертекстуальностью достаточно условна. О формальной интертекстуальности «в чистом виде» можно говорить лишь в случае полного буквального повтора какого-либо элемента плана выражения претекста. Сюжетная интертекстуальность представляет собой неоднородное явление в том смысле, что ассоциативные механизмы могут включаться в действие как на поверхностно-семантическом, так и на глубинно-семантическом уровне, поэтому провести четкую границу между этими видами интертекстуальных связей достаточно сложно [Приводится по: Малаховская, 2007].

На этом этапе автор вводит понятие интертекстуальной информации -

информации, благодаря которой текст воспринимается как интертекст. Ею

были выделены следующие компоненты интертекстуальной информации:

1) Семантическая информация, включающая символический компонент

(т.е. информацию о внетекстовых объектах, заимствованную данным текстом

из претекста) и индексальный компонент (т.е. информацию о том (или указание

на то), что элемент данного текста является отсылкой к претексту). 2)

Эмоционально-эстетическая информация, т.е. информация, несущая потенциал

эмоционального воздействия на реципиента.

Было выяснено, что условием создания интерпретационной базы для

полноценного перевода интертекста являются следующие факторы:

а) «расклеивание» стадий интердискурсивного процесса, позволяющее

выявить авторские концепты претекстов; б) определение значимости

интертекстуальных полей конкретных претекстов в концептосфере исходного

текста, осуществляемое на основе анализа той роли, которую играют входящие

в это поле включения в семантике текста; в) оценка соотношения

символического и индексального компонента семантической информации

интертекстуальной отсылки.

При воспроизведении интертекста переводчик должен учитывать

символическую информацию, заложенную во фрагменте претекста, в ее

авторском видении и, а также воссоздать игровой момент, сопровождающий некоторые виды заимствований. Но, поскольку при применении любого способа перевода интертекста изменения в интертекстуальной информации (ее потеря, приращение или искажение) оказываются неизбежными, автор считает, что переводческая задача будет в этом случае состоять в максимально возможном сохранении авторского интертекстуального замысла. Для этого его работа должна включать следующие этапы: 1) создание интертекстуального портрета исходного текста, т.е. представления обо всех его связях с другими текстами и о том, к каким интертекстуальным категориям эти связи принадлежат; 2) анализ реализации интертекстуального портрета исходного текста в тексте переводном; 3) анализ переводческих стратегий, приведших к изменению интертекстуального портрета; 4) общая оценка воспроизведения интертекстуальных связей исходного текста в переводе [Приводится по: Малаховская, 2007, с. 13].

Согласно Малаховской, основными методами воспроизведения интертекста являются адаптация (эквивалентная замена, снятие интертекстуального элемента или прием добавления) и отчуждение (дословный перевод + сноска).

A.A. Гусева [Гусева, 2009] считает возможным всестороннее описание интертекста только при обращении к методу категоризации. На этом основании она выделяет следующие четыре категории интертекстуальных элементов, релевантных для перевода:

1) Категория известности прототекста.

Имеется некий корпус текстов, широко известных для всех культур, и есть корпус текстов, менее известных, а узнаваемость прототекста может изменяться с течением времени.

В категории известности прототекста можно выделить следующие категориальные формы:

• прототекст общеизвестен и легко узнаваем читателем перевода;

106

• 
  прототекст может быть не узнан читателями, принадлежащими к другому языковому и культурному , коллективу, или не является частью современной культуры;
  
• 
  прототекст очень узко известен (практически кругу специалистов). Категория известности прототекста, по мнению Гусевой, очень важна для перевода. Если прототекст общеизвестен, переводчик должен стремиться его сохранить. Интертекстуальные включения, принадлежащие к национальному фоновому знанию, следует адаптировать к принимающей культуре. Узко известные элементы также следует по возможности сохранять, однако, переводческий комментарий тоже допустим.
  
  2. 
     Категория доминантной функции интертекстуального элемента.
     

Категория функциональной принадлежности интертекстуального включения также очень важна, поэтому для сохранения замысла автора иногда приходится вносить в текст перевода изменения или добавления.

2. 
   Категория уровня функционирования интертекстуального элемента. Интертекстуализм в составе художественного произведения может
   

• 
  семантическом
  

• 
  метасемиотическом
  

107

Часто такие приемы рассматриваются как украшения текста, но им также необходимо уделять должное внимание при анализе. Несмотря на то, что в ряде случаев их действительно можно заменить или опустить в тексте перевода, A.A. Гусева считает, что злоупотреблять этим нельзя. • метаметасемиотическом

Для понимания намерений писателя и истинного смысла произведения переводчик должен анализировать произведение на

метаметасемиотическом уровне, поскольку утрата или опущение их в тексте перевода влечет за собой невосполнимые потери смысла.

4) Категория формата интертекстуального элемента.

Здесь выделяются следующие категориальные формы: цитата, аллюзия, пародия, стилизация. Автор считает, что при передаче этой категории важно обеспечить передачу смысла, а не формы.

Формат интертекстуализма должен сохраняться не в ущерб передаче его доминантной функции и уровню функционирования [Там же. С. 8-13].

«Переводчик художественной литературы выступает одновременно и в роли реципиента, и в роли адресанта сообщения; его задача - расшифровать смысл подлинника и донести его до читателя переводного текста» [Там же. С. 16].

Основными способами передачи интертекстуальных элементов, по мнению автора, являются: адаптация (в форме экспликации и замены) и переводческий комментарий. Включения, представляющие фоновые знания читателя, адаптируются, а смыслопорождающие элементы - снабжаются комментарием.

Собственный взгляд на перевод интертекста есть и в трудах H.A. Кузьминой, которая для описания динамических процессов в интертексте

вводит понятие «энергии»: «интертекст в целом находится в состоянии хаоса, и творчество есть процесс перехода от хаоса к порядку, а чтобы этот процесс осуществился, интертекст должен обладать некоторой энергией» [Кузьмина, 2001, Электронный ресурс]. Согласно автору, энергия метатекста (текста о тексте, текста во второй степени, выполняющего метареферентную функцию наряду с собственно референцией) складывается из суммы энергий прототекста (исходного, базового текста) и автора, которые выступают в качестве источников энергии. Энергия состоит из эксплицитной и имплицитной (дух, замысел, идея, смысл) частей: эксплицитная часть направлена на сохранение стабильности интертекста, на передачу из поколения в поколение информации, не подверженной изменениям времени; имплицитная составляющая зависит от времени и модели мира индивида как своего рода фильтров.

В процессе перевода рождается новый текст на другом языке (Текст 2). Кузьмина задается вопросом: как соотносятся метатекст (Текст 2) и его прототекст (Текст 1)? Поскольку переводчик - энергетически сильная личность, одновременно филолог и поэт, медиатор между двумя культурами, он обязательно видит в исходном тексте маркеры хотя бы наиболее сильных прототекстов и находит путем филологических изысканий некоторые менее явные. Чем большее количество прототекстов устанавливает переводчик для переводимого им произведения, тем более он ощущает его вписанность в интертекст, в национальную культуру, тем большую имплицитную энергию текста он воспринимает. Именно имплицитную энергию стремится передать переводчик Читателю 2, ибо эксплицитная часть, как уже говорилось, стабильна, относительно невариативна и сохраняется на любом языке. Однако насыщение Текста 2 имплицитной энергией должно происходить уже в рамках принимающей культуры и другого времени (более или менее удаленного от времени Текста 1), ибо именно там существует приемник энергии - читатель Текста 2. Тогда задача переводчика выглядит следующим образом: вписать текст в Культуру 2, реконструировав или сконструировав для него прототексты, значимые для этой культуры. Принимая во внимания эти обстоятельства, стратегия переводчика при передаче прототекстов сводится к тому, чтобы воспроизвести прототексты, общие для двух культур, и создать мнимые прототексты, сохранив то напряжение между ними и Текстом 2, которое характерно для соотношения реальных прототекстов и Текста 1. Из всего сказанного следует еще один чрезвычайно важный вывод: Текст 2, согласно развиваемой теории, вовсе не замещает оригинал в другой культурной среде. Автор-переводчик создает образ Текста 1, своего рода фантом в принимающей культуре.

Новый текст (Текст 2), созданный в процессе перевода, может восприниматься читателем как переводной или как самостоятельный. Это восприятие зависит от: соотношения энергии (перво)автора и энергии переводчика, определяющего качество энергии самого Текста 2, что, в свою очередь, влияет на характер рецепции Текста 2 читателем по мере его (текста) продвижения в интертексте. При условии, что энергия автора (\¥а) много больше энергии переводчика (\\^п), мы получаем перевод, который стабильно сохраняет свое качество вторичного текста вне зависимости от прагматических условий восприятия. При \¥а < \¥п или = \¥п метатекст-перевод жестко детерминирован когнитивно-личностными прагматическими условиями восприятия и временем и в пределе может оторваться от прототекста и обрести статус самостоятельного произведения. Что касается качества самого Текста 2, то переводным текстом в свете разработанной теории можно назвать то, что читатель воспринимает как метатекст, имеющий прототекст на другом языке [Там же].

Мы попытались схематично воспроизвести описанные Кузьминой взаимоотношения оригинального и переводного текста - рисунок 6.w

AB

W


OP


w


V

ЭКСПЛИЦИТНАЯ

ТЕКСТ 1

w

ПЕРЕВОДЧИК

w

V

ТЕКСТ 2

жүктеу/скачать 2,28 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: