лúхость
‘дремота, лень’ [СРНГ 17, 83],
проклáд-
ство
,
прохлáдство
‘медлительность, неповоротливость, лень’
[СРНГ 32, 157; 33, 27],
óтя
‘лень’ (
Быва лень заберет, отя.
Отя — это уж совсем лихо, не хочу и все. Отя сама уж послед-
няя лень
) [СРНГ 25, 18],
óтеть, óтять
‘высшая, крайняя степень
лени’ [СРНГ 24, 179]. Представления о сниженной активности
эмоционально-волевой сферы в состоянии лени отражают фра-
зеологизмы
рýки вáлятся
‘нет желания, настроения работать, де-
лать что-либо’ (
Уж так не хочется браться за это дело, аж руки
валятся
) [ФСРГС, 169],
гýбы на лóкоть
‘о нежелании работать,
что-либо делать’ [СРГК 1, 409]. Нерелевантность представлений
об умственной установке на отказ от дела, а также образная осно-
ва единиц составляют специфику народного восприятия лени.
И.Б.Левонтина обращает также внимание на онтологическую
неочевидность, таксонимическую неопределенность лени: “Лень —
это, с одной стороны, с о с т о я н и е , которое <…> концептуали-
зируется в языке как стихия, захватывающая человека извне, по-
беждающая его. Ср
. Лень-матушка одолела <
…>. С другой же
стороны, лень — это и свойство человека; ср.
Меня раздражали
его лень и глупость
” [Левонтина 1999, 106]. В анализируемом нами
материале также отмечается подобная двузначность. Представле-
ние о лени как состоянии воплощается в лексеме
отять
и разво-
рачивается в виде фольклорного текста: «
Жили-были две сестры,
старшая отять и младшая лень. Как-то раз, в жаркий день, они
лежали под кустом, на котором росли ягоды. Обе сестры были
голодны, но им не хотелось подняться и сорвать ягоды. Лень
только сказала: — Кабы хоть одна ягода упала ко мне в рот.
Отять на это заметила: — Как тебе говорить то хочется
»
(онеж.) [СРНГ 24, 179]. Категоризация лени как качества реализу-
ется в следующих лексемах и контекстах:
притужинка
‘непорот-
ливость, ленца’ (
Всем парень хорош да с притужинкой: не так ско-
ро на работу раскачаешь
) [СРНГ 32, 29],
лежь
‘лень, лежание’
(Встань человека кормит, а лежь портит
) [СРНГ 16, 337],
опущéнство
‘лень, неаккуратность, неряшливость’ [СРНГ 23, 322].
Развитие значения ‘отсутствие усердия в деле’ конкретизирует
идею лени и характеризует лентяя с точки зрения наличия дело-
вых способностей, ср.
нéохоть
‘леность, отсутствие усердия в деле’
23
[СРНГ 21, 106],
нерадéйство
‘отсутствие старательности, неради-
вость’ [СРНГ 21, 137],
абы´канье
‘нерадивость’ [АОС 10, 196].
Понятия безделья и праздности, во многом близкие между со-
бой, противостоят лени
2
. Их объединяет идея отсутствия/пустоты
и представление отказа от работы в виде ситуации отсутствия де-
ла. Эта ситуация, в отличие от лени, может быть не связана с во-
лей человека, а обусловлена внешними причинами, ср. устойчи-
вое выражение
вынужденное безделье
при невозможной подста-
новке существительного
лень
. Другое общее представление, ассо-
циируемое с понятиями безделья и праздности, связано со свой-
ствами человеческой натуры, не терпящей полной пустоты и за-
полняющей отстутствие Дела занятими или делами, оценивае-
мыми как бесполезные, пустые. В результате подобной когнитив-
ной установки у лексемы
безделье
развивается вторичное значе-
ние ‘пустое занятие, забава’, ‘безделушка’; а прилагательное
праздный
становится атрибутивом при существительных со зна-
чением действия или процесса, ср.
праздные мысли, праздные
разговоры
и т.п. Таким образом, в понятиях
безделье
и
празд-
ность
выделяется логический центр «образ времяпрепровожде-
ния в отсутствии серьезной работы, дела».
Характерно, что состояние праздности может быть оправдано,
например, освобожденностью от работы (ср. этимологическую
связь со словом
праздник
, обозначающий день, посвященный
не работе, а Богу, отдыху или развлечениям) или другими об-
стоятельствами (ср.
проклáд
‘праздность, безделье, лень’, ‘сво-
бодное от работы время’ [СРНГ 32, 156],
даровá порá
‘досуг, сво-
бодное время; безделье’ [СРНГ 30, 28],
рýки к сéрдцу
‘о празд-
ной, вольготной жизни, когда мало приходится работать’
(
Раньше работали с утра до ночи на пашне, а счас-то мы руки
2
Ср. цитату из романа В.Пикуля «Фаворит»: «Фонвизин и надоумил Потем-
кина:
— Коли не нашел занятия, так найди суженую.
— Суженая не выбраная. А жениться — лень.
— Не ленивый ты — праздный.
— Какая ж разница?
— Большая… Похож ты, Гриша, на громадный котел, в котором всегда что-то
кипит, но ничего в нем не варится. Возле тебя многие сыты будут, но сам ты
помрешь голодным».
24
к сердцу и посиживам
) [ФСРГС, 169],
даровóй поп крестúл
‘о состоянии праздности, безделья’ (
Иди, Аннушка, даровой поп
седня крестил и работать не велел
) [АОС 10, 268]).
Ситуация отсутствия дела вопринимается носителями языка
по-разному: с одной стороны, она связана со скукой, маетой,
ощущением нереализованности, ср. устойчивые выражения
маяться (мучаться, страдать) от безделья, слоняться от безде-
лья туда-сюда
; с другой стороны, человек может получать удо-
вольствие от безделья, ср.
бал
‘безделье, пустые разговоры, весе-
лое времяпрепровождение’ [СРНГ 2, 64],
лежепáрство
‘бездель-
ничанье, лентяйничанье’ [СРНГ 16, 334],
гульбá
‘праздное, бес-
цельное времяпрепровождение, гулянка’ [СРГК 1, 413],
лéжка
‘лень, безделье’, ‘лежание, отдых’ [СРНГ 16, 335].
Существование понятия безделья, на наш взгляд, обусловлено
необходимостью расширения спектра ситуаций, к которым при-
меним термин «отрицательное отношение к труду». Другими сло-
вами, носитель языка склонен использовать лексемы
бездельник,
бездельничать
в том случае, когда заявляет личное, субъективное
мнение о наличии или отсутствии должного дела у объекта номи-
нации и степени полезности, содержательности его занятий.
Таким образом, структура ядра поля состоит из следующих
секторов: 1. Состояние сниженной активности или нежелания
работать; 2. Отсутствие усердия в деле; 3. Образ времяпрепрово-
ждения в отсутствии работы.
II. Сектором, отвечающим за акциональное проявление ядер-
ных признаков, выступает сектор
Достарыңызбен бөлісу: |