Маргарет Митчелл Унесенные ветром

гарнизон не вылезал бы из тюрьмы! Ну, тащите же его сюда, капитан Батлер, если, конечно, сами в состоянии

идти.

    Скарлетт соображала медленно, и сначала в голове у нее была полнейшая каша. Она же понимала, что ни

Ретт, ни Эшли не пьяны, и понимала, что Мелани это понимает. И однако же, вот тут стоит Мелани, обычно

такая мягкая и благовоспитанная, и кричит как мегера, да еще при янки, уверяя, что и Ретт и Эшли пьяны до

бесчувствия – даже идти не могут.

    Послышалось какое-то бормотание, краткие препирательства, пересыпаемые бранью, и чьи-то нетвердые

шаги по ступенькам крыльца. В дверном проеме показался Эшли, белый как мел; голова у него болталась,

светлые волосы были спутаны, и он от шеи до колен был закутан в черную накидку Ретта. Хью Элсинг и Ретт,

оба тоже еле передвигая ноги, поддерживали его с двух сторон, и было ясно, что без их помощи Эшли тут же бы

упал. Следом за ними шел капитан-янки – лицо его выражало недоверие, и в то же время все это явно его

забавляло. Он остановился на пороге, из-за плеч его с любопытством выглядывали солдаты, а в дом ворвался

холодный ветер.

    Перепуганная, ошарашенная Скарлетт взглянула на Мелани, потом на повисшего на руках у друзей Эшли и

только тут начала что-то понимать. Она хотела было крикнуть: «Но он же не пьяный!» – и прикусила язык. До

нее вдруг дошло, что перед ней разыгрывается пьеса, пьеса отчаянно смелая, где от игры актеров зависит их

жизнь. Скарлетт чувствовала, что ни она сама, ни тетя Питти в этой драме не участвуют, тогда как у остальных

есть роли и они подают друг другу реплики, как актеры в хорошо отрепетированной пьесе. Она лишь

наполовину понимала, что происходит, но все же достаточно, чтобы молчать.

    – Да посадите же его в кресло! – возмущенно выкрикнула Мелани. – А вы, капитан Батлер, немедленно

покиньте этот дом! Да как вы смеете показываться здесь после того, как снова довели его до такого состояния!

    Мужчины опустили Эшли в кресло-качалку; Ретт пошатнулся и, схватившись за спинку стула, чтобы не

упасть, обратился к капитану – в голосе его звучало искреннее огорчение:

    – Хорошенькую благодарность я получил, а? Не дал полиции забрать его, привел домой, а он еще орет на

меня и пытается драться!

    – А уж вы, Хью, постыдились бы! Что скажет ваша бедная матушка? Напились, да еще шатаетесь по городу

с… с этим подлипалой, с этим любимчиком янки, капитаном Батлером! Ах, мистер Уилкс, как вы могли дойти

до такого?

    – Мелли, я не так уж и пьян, – пробормотал Эшли и с этими словами упал лицом на стол и остался лежать,

прикрыв руками голову.

    – Арчи, отведи его в спальню и уложи в постель – как всегда, – приказала Мелани. – Тетя Питти, пожалуйста,

пойдите постелите ему и… Боже мой, боже мой! – Она внезапно разразилась слезами. – Ну, как он мог? Ведь он

же обещал!

    Арчи уже просунул руку под мышку Эшли, а перепуганная Питти неуверенно поднялась на ноги, но тут

вмешался капитан:

    – Не смейте его трогать. Он арестован. Сержант!

    Сержант вошел в комнату, волоча за собой ружье. Ретт, явно с трудом сохраняя равновесие, положил руку на

плечо капитана и постарался сосредоточить на нем свой взгляд.

    – Том, ну за что ты его арестуешь? Ведь не так уж он много и выпил. Я видел его более пьяным.

    – Да при чем тут, пьяный он или нет, – воскликнул капитан. – Мне плевать, пусть бы он хоть в канаве валялся.

Я же не полицейский. Они с мистером Элсингом арестованы за то, что участвовали в налете клана на

Палаточный городок сегодня вечером. Убиты негр и белый, и мистер Уилкс был там главарем.

    – Сегодня вечером? – расхохотался Ретт. Расхохотался так безудержно, что рухнул на диван и ткнулся

головой в руки. – Нет, только не сегодня вечером, Том, – произнес он, обретя, наконец, дар речи. – Эти двое

были сегодня вечером со мной – с восьми часов, а все думали, что они на собрании.

    – С вами, Ретт? Но… – Капитан сдвинул брови и неуверенно посмотрел на храпящего Эшли и его плачущую

жену. – Но… где же вы были?

    – Вот этого мне не хотелось бы говорить. – И Ретт с пьяной ухмылкой стрельнул взглядом в Мелани.

    – Нет уж, вы лучше скажите!

    – Пойдем, выйдем на крыльцо, и я скажу тебе, где мы были.

    – Скажите здесь.

    – Неприятно мне говорить это при дамах. Если бы дамы вышли из комнаты…

    – Никуда я не пойду, – воскликнула Мелани, яростно промокая платочком глаза. – Я имею право знать. Где

был мой муж?

    – В борделе у Красотки Уотлинг, – несколько смущенно пояснил Ретт. – И он там был, и Хью, и Фрэнк

Кеннеди, и доктор Мид, и… и… словом, целая компания. Мы там кутнули. Превесело. Шампанское. Девочки…

    – У… у Красотки Уотлинг?

    Голос Мелани взвился и оборвался, исполненный такой боли, что все в испуге посмотрели на нее. Она

схватилась за грудь и, прежде чем Арчи успел подхватить ее, лишилась чувств. Поднялась суматоха: Арчи

подхватил Мелани под руки, Индия кинулась на кухню за водой, тетя Питти и Скарлетт обмахивали Мелани и

хлопали ее по рукам, а Хью Элсинг громовым голосом снова и снова повторял:

    – Вот, радуйтесь – натворили беды! Натворили!

    – Ну, теперь весь город об этом узнает, – рассвирепев, сказал Ретт. – Надеюсь, ты доволен. Том. Завтра в

Атланте ни одна жена не будет разговаривать с мужем.

    – Ретт, я понятия не имел… – Капитан даже вспотел, хотя из распахнутой двери в спину ему дул холодный

ветер. – Стойте-ка! А вы можете поклясться, что они были у… м-м… у этой Красотки?

    – Черт побери, конечно, – буркнул Ретт. – Да пойди спроси Красотку, если мне не веришь. А теперь

разреши-ка, я отнесу миссис Уилкс в спальню. Давай ее мне, Арчи. Да, конечно, я ее донесу. Мисс Питти, идите

вперед с лампой. – Он легко взял из рук Арчи безжизненную Мелани. – А ты уложи-ка мистера Уилкса в

постель, Арчи. Я после этой ночи не желаю ни видеть его, ни даже здороваться с ним.

    Тетю Питти, державшую лампу, так била дрожь, что дому явно грозила опасность пожара, но Питти все же не

выронила лампы и прошагала с ней в темную спальню. Арчи, буркнув что-то, снова просунул руку под мышку

Эшли и приподнял его.

    – Но… я же должен арестовать этих людей!

    Уже выйдя в темный коридор, Ретт обернулся.

    – Так арестуешь их утром. Они же не могут удрать – видишь, в каком они состоянии. Кстати, я до сих пор не

знал, что нельзя напиваться в борделе. О господи, Том, да пятьдесят человек подтвердят тебе, что они были у

Красотки.

    – Всегда найдется пятьдесят свидетелей, чтобы подтвердить, что южанин был там, где его не было, – мрачно

заметил капитан. – Пошли со мной, мистер Элсинг. А мистера Уилкса я оставлю под честное слово…

    – Я сестра мистера Уилкса. И ручаюсь, что он к вам придет, – ледяным тоном сказала Индия. – А сейчас,

может быть, вы все-таки уйдете? Вы и так уже доставили нам немало неприятных минут.

    – Чрезвычайно об этом сожалею. – Капитан неловко поклонился. – Смею лишь надеяться, что они смогут

доказать, что в самом деле были у… м-м… мисс… миссис Уотлинг. Вы передадите брату, чтобы он завтра

утром явился к начальнику военной полиции лля объяснений?

    Индия холодно кивнула и, взявшись за ручку двери, молча дала понять капитану, что ему пора бы уже и честь

знать. Капитан с сержантом попятились, Хью Элсинг вышел следом, и Индия захлопнула за ними дверь. Даже

не взглянув на Скарлетт, она быстро подошла к окнам и опустила шторы. А у Скарлетт подгибались колени, и,

чтобы не упасть, она ухватилась за спинку кресла-качалки, в которой только что сидел Эшли. Опустив глаза,

она вдруг увидела на подушке спинки темное влажное пятно величиной с ладонь. Ничего не понимая, она

провела по нему рукой и, к своему ужасу, обнаружила на пальцах что-то липкое, красное.

    – Индия, – прошептала она, – Индия… Эшли… он ранен.

    – Вы полная идиотка! Неужели вы думали, что он в самом деле пьян?

    Индия резко дернула вниз последнюю штору и бегом кинулась в спальню; Скарлетт бросилась за ней,

чувствуя, как сердце бьется где-то в горле. Высокая фигура Ретта закрывала весь дверной проем, но Скарлетт

поверх его плеча увидела Эшли – смертельно бледный, он неподвижно лежал на постели. Мелани, на редкость

быстро оправившаяся от обморока, разрезала вышивальными ножницами его намокшую от крови рубашку.

Арчи держал лампу над самой кроватью, а свободной рукой – той, на которой были искорежены пальцы, –

щупал Эшли пульс.

    – Он умер? – одновременно воскликнули Индия и Скарлетт.

    – Нет, просто без сознания от потери крови. Он ранен в плечо, – сказал Ретт.

    – Зачем вы привезли его сюда, дурак вы этакий! – воскликнула Индия. – Пустите меня к нему! Дайте же

пройти! Зачем вы привезли его сюда – чтоб его арестовали?

    – Он слишком ослаб и не мог ехать. И мне больше некуда было везти его, мисс Уилкс! К тому же… вы хотели

бы, чтоб он уехал из родных краев, как Тони Фонтейн? Вы что, хотите, чтобы добрая дюжина ваших соседей

перебралась в Техас и жила там под вымышленными именами до конца своих дней? А так еще есть шанс

вытянуть их всех из беды, если Красотка…

    – Пропустите меня!

    – Нет, мисс Уилкс, для вас имеется другое занятие. Вам надо идти за доктором… Не за доктором Мидом. Он

замешан в этом деле и, скорей всего, дает сейчас объяснения янки. Найдите какого-нибудь другого врача. Вы не

боитесь идти одна ночью?

    – Нет, – сказала Индия, и светлые глаза ее сверкнули. – Не боюсь. – Она сдернула с крючка в холле накидку

Мелани с капюшоном. – Я пойду за старым доктором Дином. – И, сделав над собой усилие, уже другим, более

спокойным тоном она добавила: – Извините, что обозвала вас шпионом и дураком. Я ведь не знала. Я глубоко

признательна вам за то, что вы сделали для Эшли… хотя по-прежнему презираю вас.

    – Я высоко ценю искренность – и благодарен вам за нее. – Ретт поклонился, уголки его губ опустились в

иронической усмешке. – А теперь идите скорее, да задними дворами, и когда будете возвращаться, не входите в

дом, если увидите, что вокруг него солдаты.

    Индия снова бросила встревоженный взгляд на Эшли и, запахнувшись в накидку, быстро пробежала по

коридору к черному ходу и тихо выскользнула в ночь.

    Скарлетт, напрягая зрение, старалась рассмотреть поверх плеча Ретта, что происходит в комнате за его

спиной, и сердце ее учащенно забилось, когда она увидела, как Эшли открыл глаза. Мелани, схватив с

умывальника сложенное в несколько раз полотенце, приложила его к раненому плечу, и Эшли, желая успокоить

ее, ответил слабой улыбкой. Скарлетт почувствовала на себе проницательный, тяжелый взгляд Ретта и поняла,

что на ее лице написаны все обуревавшие ее чувства, но ей было все равно. Эшли истекает кровью, быть может,

умирает, и она, которая так любит его, повинна в том, что плечо его пробито пулей. Ей хотелось кинуться к его

постели, опуститься на колени, обнять его, прижать к себе, однако ноги у нее так дрожали, что она не могла ни

шагу сделать. Зажав рукой рот, она стояла и смотрела, как Мелани взяла свежее полотенце, снова приложила к

его плечу и надавила, словно хотела силой заставить кровь вернуться в тело. Но полотенце мгновенно стало

красным.

    Разве может человек так истекать кровью и все еще жить? Но слава богу, на губах Эшли не было кровавой

пены – ах, эти кровавые пузыри, предвестники смерти, Скарлетт так отчетливо помнила их после того

страшного дня битвы при Персиковом ручье, когда раненые умирали на лужайке у тети Питти, испуская

окровавленным ртом последний вздох.

    – Возьмите себя в руки, – сказал Ретт, и голос его прозвучал жестко, чуть насмешливо. – Он не умрет. А

теперь пойдите и посветите миссис Уилкс. Мне нужно послать кое-куда Арчи.

    Арчи поверх лампы взглянул на Ретта.

    – Вы мной не командуйте! – коротко отрезал он, перемещая языком табачную жвачку за другую щеку.

    – Делай то, что он скажет, – сурово приказала Мелани, – да быстро. Все делай, что скажет капитан Батлер.

Скарлетт, возьми у него лампу.

    Скарлетт вошла в комнату и взяла лампу обеими руками, чтобы не уронить. Глаза Эшли снова закрылись. Его

голая грудь медленно приподнялась и быстро опустилась, и между испуганно заметавшимися пальчиками

Мелани потекла красная жидкость. Скарлетт смутно слышала, как Арчи проковылял через комнату к Ретту,

слышала, как Ретт что-то быстро говорил, понизив голос. Все ее мысли были настолько поглощены Эшли, что

до ее сознания дошли лишь обрывки того, что сказал Ретт:

    – Возьми мою лошадь… она привязана у дома… скачи во весь опор.

    Арчи что-то буркнул вопросительно, и Скарлетт услышала, как Ретт ответил:

    – Бывшая плантация Салливана. Балахоны найдешь в дымоходе самого большого камина. Сожги их.

    – Угу, – снова буркнул Арчи.

    – И там еще два… человека в погребе. Постарайся уложить их на лошадь и отвезти на пустырь, что за домом

Красотки, – между ее домом и железной дорогой. Будь осторожен. Если тебя увидят, то повесят, а вместе с

тобой и всех нас. Положи их на том участке, а рядом брось пистолеты – нет, лучше вложи им в руки. Вот – бери

мои.

    Обернувшись, Скарлетт увидела, как Ретт завел руку под фалды сюртука и извлек два пистолета. Арчи взял

их и сунул себе за пояс.

    – Дай из каждого по выстрелу. Так оно будет выглядеть, будто они пристрелили друг друга. Понял?

    Арчи кивнул, точно он и в самом деле все понял, и в его холодном взгляде промелькнуло уважение. А вот

Скарлетт ничего не поняла. Последние полчаса были таким кошмаром, что ей казалось, теперь уже ничто

никогда не станет ясным и понятным. Однако Ретт, видимо, прекрасно разбирался во всей этой путанице, и

Скарлетт немного успокоилась.

    Арчи уже повернулся было, чтобы идти, но вдруг остановился, вопрошающе глядя на Ретта своим

единственным глазом.

    – Он?

    – Да.

    Арчи опять что-то буркнул и сплюнул на пол.

    – Не шуточки, – сказал он и заковылял через холл к черному ходу.

    Что-то в этом тихом обмене вопросами и ответами вызвало у Скарлетт новый прилив страха и догадок, и

страх этот начал расти в ее груди, наполняя ее холодом. И когда он прорвался наружу…

    – А где Фрэнк? – воскликнула она.

    Ретт быстро пересек комнату и подошел к кровати Эшли – его широкоплечая фигура двигалась по-кошачьи

бесшумно и легко.

    – Всему свое время, – сказал он и слегка улыбнулся. – Не наклоняйте лампу, Скарлетт. Вы же не хотите сжечь

мистера Уилкса. Мисс Мелли…

    Мелани, как хороший солдат, ожидающий команды, быстро подняла на него глаза, даже не заметив от

волнения, что Ретт впервые фамильярно назвал ее по имени.

    – Прошу прощения, я хотел сказать: миссис Уилкс…

    – Ах, капитан Батлер, пожалуйста, не извиняйтесь! Я почту за честь, если вы будете звать меня «Мелли» без

всякой «мисс»! У меня к вам такое чувство, будто вы мой… мой брат или… ну, по крайней мере двоюродный.

Какой же вы добрый и какой умный! Смогу ли я когда-нибудь отблагодарить вас за все!

    – Спасибо, – сказал Ретт и на какое-то мгновение даже смутился. – Я не должен был бы себе это позволять,

но, мисс Мелли, – извиняющимся тоном продолжал он, – мне, право, жаль, что пришлось сказать, будто мистер

Уилкс был в доме Красотки Уотлинг. Мне очень жаль, что пришлось его и остальных втянуть в такую…

такую… Но когда я уехал от вас, надо было что-то срочно придумать, и ничего другого мне в голову не пришло.

Я знал, что моему слову поверят, потому что у меня много друзей среди офицеров-янки. Они оказывают мне

сомнительную честь, считая за своего, ибо знают мою… назовем это «непопулярность»… среди земляков. И я,

видите ли, действительно играл в покер в баре у Красотки сегодня вечером. И там было с десяток солдат-янки,

которые могут это подтвердить. А Красотка и ее девочки с восторгом будут до посинения утверждать, что

мистер Уилкс и все остальные провели весь вечер… у них наверху. И янки поверят им. В этом отношении янки

– странные люди. Им невдомек, что женщины… м-м… определенной профессии способны быть преданными

патриотами. Янки не поверили бы ни одной добропорядочной атлантской леди, поклянись она в том, что

мужчины, отправившиеся сегодня на собрание, находились там-то, но они поверят клятве… женщины легкого

поведения. И я думаю, можно надеяться, что с помощью честного слова одного подлипалы и десятка женщин

легкого поведения удастся вызволить ваших мужчин из беды.

    При последних словах на лице его появилась сардоническая усмешка, которая тут же исчезла, ибо Мелани в

эту минуту повернулась к нему с выражением безграничной благодарности во взгляде.

    – Капитан Батлер, вы такой умница! Да вы могли сказать, что они были сегодня вечером в аду, лишь бы это

спасло их! Потому что ведь я-то знаю, как знают и все, чье мнение мне дорого, что мой муж никогда не бывал в

таких мерзких местах!

    – Видите ли… – несколько неуверенно произнес Ретт, – дело в том, что он в самом деле был сегодня у

Красотки.

    Мелани с ледяным видом выпрямилась.

    – Вы никогда не заставите меня поверить подобной лжи!

    – Прошу вас, мисс Мелли, дайте мне объяснить! Когда я сегодня вечером прискакал в бывшее поместье

Салливана, то обнаружил там раненого мистера Уилкса и с ним Хью Элсинга, доктора Мида и старика

Мерриуэзера…

    – Но он же совсем старый! – воскликнула Скарлетт.

    – Мужчины и в старости способны глупить. И еще вашего дядю Генри…

    – О господи, смилуйся над нами! – воскликнула тетя Питти.

    – Остальные после схватки с солдатами разбежались, а эта группа вернулась на плантацию Салливана, чтобы

спрятать в трубе свои балахоны и посмотреть, насколько тяжело ранен мистер Уилкс. Если бы не его рана, они

бы уже сейчас мчались в Техас-все без исключения, – но ему так далеко было не доехать, а бросать его они не

хотели. Необходимо было найти алиби, чтобы доказать, что они находились совсем не там, где были на самом

деле, и я всех их объездными путями привез к Красотке Уотлинг.

    – А-а… понятно. Прошу извинить меня за резкость, капитан Батлер. Теперь я понимаю, что необходимо было

отвезти их туда, но… Ах, капитан Батлер, люди же наверняка видели, когда они туда заходили!

    – Никто нас не видел. Мы прошли в дом через черный ход, которым никто, кроме его обитательниц, не

пользуется: он выходит на железнодорожное полотно. Там всегда темно, и дверь заперта.

    – Тогда каким же образом?..

    – У меня есть ключ, – коротко ответил Ретт, спокойно встретясь с Мелани взглядом.

    Поняв, что это означает, Мелани так смутилась, что затеребила полотенце и оно съехало с плеча Эшли.

    – Я вовсе не хотела любопытствовать, – глухо сказала она и, густо покраснев, поспешно вернула полотенце на

место.

    – Сожалею, что пришлось говорить даме о таких вещах.

    «Так, значит, это правда! – подумала Скарлетт, и сердце у нее почему-то упало. – Значит, он действительно

живет с этой отвратительной Уотлинг! И ему принадлежит ее дом!»

    – Я позвал Красотку и все ей объяснил. Я дал ей список тех, кого сегодня вечером не было дома, и она с

Девочками под присягой подтвердит, что все эти люди провели сегодняшний вечер у нее. Затем, чтобы ваш

уход не прошел незамеченным, она позвала двух вышибал, которых держит в доме для порядка, и велела им

спустить этих хвативших лишку пьяниц и скандалистов с лестницы, – а мы при этом отчаянно сопротивлялись,

– протащить через бар и вышвырнуть на улицу. – Он усмехнулся, видимо вспомнив, как это было. – Доктор

Мид оказался совсем никудышным пьяницей. Его чувство собственного достоинства было явно уязвлено уже

тем, что он находится в таком месте. А вот ваш дядя Генри и старик Мерриуэзер лихо себя вели. Театр потерял

двух великих актеров – жаль, что они не пошли на сцену. Причем все это им явно нравилось. Боюсь, у вашего

дяди останется синяк под глазом – так разбушевался мистер Мерриуэзер. Он…

    В эту минуту дверь черного хода распахнулась и вошла Индия, а следом за ней старый доктор Дин. Его

длинные седые волосы были всклокочены, под накидкой бугром выпирал лекарский саквояжик. Он молча

кивнул всем и, быстро подойдя к постели, приподнял полотенце, лежавшее на плече Эшли.

    – Легкое не задето – слишком высоко, – сказал он. – Если ему не раздробило ключицу, то ничего серьезного.

Ну-ка, дамы, дайте мне побольше полотенец и ваты, если у вас есть, а также коньяку.

    Ретт взял у Скарлетт лампу и поставил на столик, а Мелани с Индией засуетились, выполняя указания врача.

    – Вам здесь нечего делать. Пойдемте со мной в гостиную, посидим у огня. – Ретт взял Скарлетт под руку и

вывел из комнаты. В его голосе и в том, как он держал ее за локоть, была необычная мягкость. – У вас ведь

препоганый был день, верно?

    Она позволила ему отвести себя в гостиную и остановилась на ковре поближе к камину – ее трясло. Боль

догадки все разрасталась в груди. Впрочем, теперь это была уже не догадка, а уверенность. И уверенность

страшная. Скарлетт посмотрела в застывшее лицо Ретта и на секунду лишилась дара речи. Потом все же

спросила:

    – А Фрэнк… тоже был у Красотки Уотлинг?

    – Нет. – Голос Ретта звучал ровно. – Арчи везет его сейчас на пустырь, что за домом Красотки. Он мертв.

Убит выстрелом в голову.

   

   

    

     Глава XLVI

    

    Лишь немногие семьи в северной части города спали в ту ночь, ибо весть о разгроме клана и об уловке Ретта

стала очень скоро известна благодаря Индии Уилкс, которая словно призрак бесшумно появлялась на заднем

дворе, жарким шепотом сообщала новость в приоткрытую кухонную дверь и исчезала в пронизанной ветром

темноте. А за ней шлейфом тянулись страх и отчаянная надежда.

    Снаружи дома казались темными, молчаливыми, окутанными сном, а внутри до самой зари шепотом шли

страстные споры. Не только участники ночного рейда, но все члены ку-клукс-клана были настороже, готовые в

любую минуту бежать, и на Персиковой улице почти в каждой конюшне стояли лошади, оседланные в темноте,

с притороченными к седлам пистолетами и провиантом в седельных мешках. Задерживал это вселенское бегство

совет, шепотом переданный Индией: «Капитан Батлер сказал, что бежать не надо. На дорогах будут выставлены

посты. Он условился с этой Уотлинг…» А в темных комнатах мужчины шепотом спрашивали: «Но почему,

жүктеу/скачать 1,87 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: