Тема. Франция в XVI - первой половине XVII в

Содержание лекции.

1. Политическое развитие Франции в первой половине XVI в. Итальянские походы.

1. Диалектика взаимоотношений дворянства и буржуазии во Франции в конце XV середине XVII в.

Хронологически интересующее нас время укладывается в почти полтора столетия примерно с 14601480 гг. до 1640-х годов. Исторически это канун зарождения и первый этап развития капиталистического уклада в городе и в деревне, время появления буржуазии и наемных рабочих. В плане политической истории это появление абсолютной монархии, ее кризис во второй половине XVI в., укрепление при Генрихе IV и Ришелье. Кроме того, это время почти непрерывных войн, и внешних, и внутренних.
Поступательное развитие обоих классов было прервано почти на 40 лет ожесточенной междоусобицей; она, естественно, делит и наше изложение на три части. Одной из главных его задач является анализ истории этих классов дворянства и буржуазии в их взаимосвязи, т. е. изучение как их развития, так и выяснение их соотношений, точнее соотношения их сил (насколько это возможно). Экономическая и политическая сила или слабость одного класса бывали нередко сами по себе выражены достаточно отчетливо, но в иные периоды эти бесспорные качества проистекали лишь от временного ослабления или, наоборот, усиления другого класса, и тогда равновесие не могло быть осуществлено в необходимом размере. Кроме того, нельзя забывать, что наследником тысячелетнего феодального строя был самый старинный класс этого общества дворянство, что сам он ничего не создавал и лишь приспосабливался к новым, не им создаваемым условиям. Ведущей силой в процессе эволюции обоих классов всегда пребывала буржуазия: все, что в Европе в ту пору происходило, прямо или косвенно имело ее своим началом или причиной изменения
Оба класса не просто резко разделялись по своим функциям и сферам деятельности любое смешение сфер было запрещено и тогда и после. Дворянин, занявшийся торговлей, лишался своего налогового иммунитета, т. е. в высшей степени важной привилегии, присущей классу как военному сословию. Иными словами, превращаясь в купца, он переставал быть дворянином в полном смысле слова. Купец, сделавшийся дворянином, сеньором такого-то фьефа, уже оказывался на пути к превращению в лице своего сына в преемника дворянского имени; сам он еще платил особый налог за фьеф, не неся за него военной службы, но сын, как правило, получал дворянское воспитание, становился военным, воевал и не платил налога.
Итак два самостоятельных класса (причем необходимо учитывать, что по отношению к буржуазии термин класс является форсированным и что налицо лишь элементы формирующегося буржуазного класса), каждый со своей сферой деятельности, не сливающиеся и в целом мало соприкасающиеся, но ревниво следящие за точным исполнением законов, касающихся запретов соединять торговлю с налоговым иммунитетом. Дворянин-купец, не платящий налога, опасный конкурент для купца-буржуа, значительная часть накоплений которого изымается в виде налогов, а владелец фьефа со свободой от военной службы (и не платящий за это налога) освобождал себя от первейшей дворянской обязанности.
Первый этап жизни французского абсолютизма можно обозначить как период своеобразного равновесия двух классов Своеобразие подобного равновесия заключалось в отчетливой разделенности классов и в отсутствии споров между ними. Оно еще не означало равенства потенциалов обоих классов. Буржуазия только начинала формироваться, а дворянство сохраняло свое господство в деревне, хотя денежная рента уже являлась показателем начавшегося разложения сеньориального строя.
Наказы сословий на Генеральные штаты 1614 г. очень показательны. Дворянство представило законченную и подробную программу дворянской реакции, осуществление которой снова сделало бы сеньоров полными господами над крестьянами и отдало бы в их руки государственный аппарат в центре и на местах. Они были правы в своем протесте в том смысле, что им действительно приходилось защищать само свое существование. Гражданская война XVI в. не принесла дворянам (кроме как в некоторых южных областях) никаких успехов; наоборот, их попытки повысить феодальную ренту оказались бесплодными. От мирного правления Генриха IV они ничего не получили, в то время, как их соперники продолжали скупать сеньории, крестьянские земли и пролезать в дворяне. Поэтому старое дворянство снова поддержало феодальную аристократию в гражданских войнах 16141620 гг. и лишь в борьбе правительства с гугенотами в 16211629 гг. нашло себе военное поприще, еще более расширившееся после вступления Франции в Тридцатилетнюю войну.
Характерно, что Ришелье, рассматривая в Политическом завещании сословия не сами по себе, но лишь их функции в государстве и соответственно приносимые ими пользу или вред, признает, что дворянство было за последнее время очень принижено из-за большого числа чиновников и нуждается в поддержке. Однако для мирного времени кардинал не находил других существенных путей для помощи, кроме создания в провинциях постоянных кавалерийских отрядов, уничтожения продажности военных должностей и предоставления дворянам хотя бы части церковных бенефиций, на которые назначал сам король. Эти меры, сама эффективность которых была или ограниченна, или сомнительна, удовлетворили бы дворян в самой малой доле.
За тот же период новое дворянство значительно укрепило свои позиции. Во-первых, полным ходом шел процесс скупки им сеньорий и крестьянских земель... Покупка земли, если можно так сказать, дублировала чиновника-дворянина землевладельцем-дворянином, одновременно увеличивала его богатство и социальный престиж. В судейском кресле даже среднего провинциального города восседал не вчерашний купец, но сеньор такой-то сеньории, т. е. собственник одной (а то и двух-трех) богатой фермы и замка. Нельзя забывать и о том, что в этой социальной фигурепереходной эпохи тоже сочетались разные элементы и что наряду с покупателем капиталистической или полукапиталистической ренты в нем был воплощен и сеньор, аккуратно взимавший все полагавшиеся ему феодальные платежи.
Во-вторых, именно в итоге такого полного аноблирования по земле, новые дворяне стали заполнять также и прежде для них заповедные области армию и церковь. Сколько бы то ни было значимые военные должности и церковные бенефиции тоже наследовались и покупались, но не официально, а в порядке частных сделок (с санкцией короля для важных должностей и крупных бенефиций), т. е. так, как это имело место с должностями бюрократического аппарата до XVI в. Если присмотреться к социальному происхождению (по нашей терминологии) епископов и генералов времен Генриха IV и Ришелье, то почти все они оказываются новыми дворянами.
И наконец, в это же время шел естественным путем процесс слияния обеих частей дворянства. Родовитые семьи были бедны, но имениты, новые богаты и гнались за звонкими именами. Женитьба на единственной дочери сопровождалась обычно присоединением к своей и ее фамилии, так что звучала именно последняя. Такие браки, сперва редкие, затем участились и стали обычным явлением. Сам Ришелье был сыном мелкого провинциального дворянина, а по матери внуком знаменитого парижского адвоката. Все его родственники породнились с самыми знатными домами. Это было не блестящее исключение из правила, но лишь блестящее подтверждение правила.
Во время мирного правления Генриха IV буржуазия безусловно наверстала упущенное; ее успехи бесспорны, так как протекционизм принял последовательный характер. И даже при Ришелье сама эта линия не изменялась, но ее реализация встречала из-за войны серьезные препятствия и зачастую была отодвигаема па задний план. Война стимулировала развитие всех мануфактур военного профиля, т. е. производство артиллерии, огнестрельного и холодного оружия, доспехов, пороха, военного транспорта и т. д. На войне наживались оптовые поставщики в армию копей, зерна, мяса, вина, фуража, процветала спекуляция, торговля награбленным. О прибылях финансистов уже было сказано.
... Экономическая мощь буржуазии продолжала наращиваться, хотя и не в таких масштабах, каких она сама желала, поскольку налоги изымали у нее значительную часть прибылей. Рост этого класса в целом задерживался еще и разделением его по конфессиональному признаку. До эдикта милости в Але в 1629 г. экономические привилегии гугенотских городов ставили кальвинистскую буржуазию в лучшее положение по сравнению с католической, ухудшая для последней условия свободной конкуренции. После 1629 г. это неравенство оказалось в известной мере устраненным
Своеобразие истории во Франции дворянства и буржуазии в их взаимодействии заключается, на наш взгляд, в том, что кризис, пережитый старым дворянством в XVI в., привел в конечном счете к обновлению класса благодаря притоку из буржуазии через чиновничество новых богатых или состоятельных людей, землевладельцев и членов высших и средних звеньев бюрократического аппарата. Таким путем создалось и вобрало в себя старое дворянство новое дворянство как класс эпохи укрепления и расцвета абсолютной монархии. Рядом с ним, но уже не смешиваясь и не проникая в него, росла и крепла, действуя только в своей сфере, торгово-промышленная буржуазия, одаряемая покровительственными тарифами и мануфактурными привилегиями. Дворянство заполняло двор, армию, церковь и высшую центральную и местную администрацию. Правительственная власть в 16301642 гг. по-прежнему находилась в руках короля и Ришелье с группой государственных секретарей, принадлежавших к новому дворянству.
(Люблинская А.Д. Франция при Ришелье. Л., 1982. С.228-242).

жүктеу/скачать 3,96 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: