Основы общей психологии с. П. Рубинштейн Санкт-Петербург

предмет, щеки. Словом "ва" обозначаются плюшевая собачка, живая кошка и

меховая шуба, т. е. все, имеющее мех. Пила, гребенка, машина, палки

называются одним словом - "трля". "Даны" - звонок, звон, часы, телефон,

колокольчик, вообще все, что издает звук'.

Ребенок, о котором сообщает Ф. Кейра, называл лай собаки кашлем, а

треск огня в камине - лаем; другой ребенок (которого наблюдал И. Тэн) слово

"фафэ" (от chemin de fer),

----------------------------

' См.: Менчинская Н. А. Вопросы развития мышления ребенка в

дневниках русских авторов // Ученые записки Гос. ин-та психологии. М.,

1941. Т. III.

------------------------------

примененное сначала к паровозу, перенес на кипящий кофейник и стал

затем переносить на все, что шипит, шумит и дымит. Один ребенок обозначал

словом "ключ" все блестящие предметы, другой употреблял слово "апа"

(шляпа) для обозначения всего, что имело какое-нибудь отношение к голове, в

том числе и головную щетку. Другой ребенок называл звезду глазом, а

ребенок Романеса называл звездой все, что светится, - свечку, пламя газа и т.

д.

Эти первые "обобщения", выражающиеся в переносе действий и

ребенок сознательно выделяет общее как тожественное в различном. Он

сначала попросту не замечает многих различий и непосредственно

ассимилирует объединяемые словом предметы.

Однако с расширением употребления слова посредством его переноса

на новые предметы с этим зачаточным "обобщением" вскоре сочетается

обратный процесс - постепенного сужения круга предметов, на которые

распространяется слово, и тем самым ограничение и уточнение,

"специализация" его значения.

Тожество и различие объективно неразрывно связаны между собой.

Перенося слово с одного предмета на другие, ребенок благодаря

упрощающему и абстрагирующему характеру своего восприятия отожествляет

объективно различные предметы, еще не осознавая их различий. Но пока он

не осознает различий, он, фактически отожествляя или, точнее,

непосредственно ассимилируя различные предметы, еще не осознает и общего

между ними как тожественного. Точно так же, объединяя одни предметы

одним, а другие - другим словом, ребенок фактически различает разные

предметы, но сначала он при этом вовсе не осознает того общего, что их

объединяет. При сопоставлении различных предметов, которые отнесены при

первичной "классификации", заключенной в самом наименовании вещей, к

разным "классам", ребенок в первую очередь подмечает различия, и ему

труднее найти общее, которое в данном случае должно быть осознано как

тожественное в различном.

В возрасте 3 года 6 мес Сана Н. просит: "Мама, давай играть, что

разное, что не разное" (28/11 1935 г.). Процесс сопоставления и сравнения

представляет для нее, очевидно, определенный интерес. Это для нее

занимательная "игра", в которой у нее под руководством взрослых

формируется умение наблюдать и, наблюдая, сопоставлять, сравнивать и

различать. В самой формулировке своей просьбы поиграть Сана подчеркивает

"разное"; тожественное или сходное для нее лишь "не разное". И в ходе

дальнейшей "игры" обнаруживается, что Сана по преимуществу отмечает

"разное" у различных предметов и затрудняется найти в них "одинаковое".

В возрасте 6 лет 6 мес Сана Н. уже хорошо справляется с задачей

указать при сопоставлении двух предметов как "одинаковое" или общее, так и

"разное". Но при этом, проявляя уже известную способность к наблюдению за

собственными мыслительными операциями, Сана делает любопытное

замечание' "Мама, а разное мне легче увидеть, чем одинаковое: это я давно

умею. А находить одинаковое интересно, но оно одинаково, но не совсем".

(Из неопубликованного дневника А. М. Леушиной. Запись от 17/1 1938 г.)

На этой стадии развития отыскание различий расширяет кругозор; оно

знаменует более полное восприятие конкретного содержания реальных

явлении.

ребенок, перенося его с предмета на предмет и обозначая им целую группу

предметов, уже находит общее "одинаковое", так же как он вместе с тем

находит и разное, поскольку он, объединяя группы однородных предметов

одним общим наименованием, разные группы предметов обозначает разными

наименованиями.

"СИТУАТИВНОЕ" МЫШЛЕНИЕ РЕБЕНКА

Мышление ребенка зарождается и развивается сперва в процессе

наблюдения, которое является не чем иным, как более или менее

целенаправленным мыслящим восприятием.

Наблюдение ребенка сначала ограничено немногими особенно

привлекательными для него чертами, и самые направления, по которым оно

движется, немногочисленны, но в пределах доступной ему сферы наблюдения

ребенка бывают часто на редкость богаты и тонки. Вопреки очень

распространенной точке зрения даже совсем маленький ребенок может иногда

очень долго и чрезвычайно сосредоточенно рассматривать привлекшие его

внимание предметы; с редкой зоркостью замечает он иногда почему-нибудь

интересные для него яркие детали, которые легко ускользают от внимания

взрослых.

Так, еще Дж. Селли приводил пример мальчика 2 лет 11 мес, который,

проехав во время путешествия по двум разным линиям железной дороги,

обратил внимание своей матери на ускользнувшие от нее различия в

устройстве рельсов на обеих линиях. Известно также, как дети,

заинтересовавшись вдруг паровозами, трамваями или автомобилями,

поражают окружающих своими указаниями на множество мелких различий,

которые они подмечают.

Собственно мыслительная деятельность в процессе наблюдения

выражается прежде всего в сопоставлении и сравнении. Вещи познаются

сначала путем сравнения. Сравнивая, сопоставляя, ребенок прежде всего

устанавливает сходства и различия непосредственно воспринимаемых

качеств. Но этим не может ограничиться осмысливание воспринимаемой

действительности. Практические потребности делают необходимым для

ребенка узнавание окружающих его вещей, предметов. Между тем эти

предметы изменяются. Мать, которую ребенок привык видеть в домашнем

платье, появляется при выходе из дома в другой одежде, в которой ребенок

видит ее реже и к которой он не привык. Наблюдая эти изменения, ребенок с

неизбежностью приходит к необходимости различать тожественную вещь и

изменяющиеся свойства, которыми она обладает.

Самое обозначение свойств приобретает большее и более

объективированное значение. Растет их место в речи ребенка и преобразуется

их значение. Сначала соответствующие слова (горячо, мокро и т. п.) выражали

по преимуществу аффективные состояния ребенка, сейчас они начинают

обозначать свойства предметов.

Свойства вещей, как известно, проявляются в их взаимоотношениях с

другими вещами; через посредство этих отношений лежащие в их основе

свойства вещей и выявляются. Эта взаимосвязь свойств и отношений

сказывается и в ходе развития детской мысли, иногда очень курьезно в ней

обнажаясь, причем сначала свойства еще сливаются с функциональным

отношением.

Наташа Ш., увидав во время прогулки на набережной Невы пушку,

спрашивает мать: "Мама, это пушки?" - "Пушки". - "Они стреляют?" -

"Нет". - "Значит, сейчас они не пушки; они потом были пушки".

В процессе наблюдения ребенок неизбежно наталкивается на один

факт, имеющий особенно большое значение для развития его мыслительной

деятельности. Наблюдая окружающее, он не может не подметить известной

регулярности в следовании друг за другом некоторых явлений. Эта

регулярность еще очень далека, конечно, от закономерности. Ребенок не

осознает обобщенной необходимой связи между явлениями; он сначала лишь

подмечает привычный порядок их следования или, точнее, постоянную связь

между ними (так как порядок сначала почти не осознается ребенком).

Так, ребенок рано замечает, что за тем, как мать наденет шляпу,

следует прогулка; за накрытием стола следует еда. Наступление одного из

этих событий вызывает ожидание следующего. Эта последовательность двух

явлений объективно вовсе не всегда выражает наличие между ними прямой

причинной зависимости, и - вопреки теории Д. Юма - создающиеся на этой

основе ассоциативные связи сами по себе вовсе не порождают у ребенка

представления о причинности. Его, скорее, порождает практический опыт

ребенка и наблюдение тех изменений, которые производят действия

окружающих его людей и его собственные. Не автоматическое повторение

одних и тех же событий в одной и той же последовательности, а изменения,

происходящие в окружении ребенка в результате действий его и окружающих

его людей, и прежде всего те особенно привлекающие его внимание

изменения, которые направлены на осуществление его желаний, -

порождают у ребенка первое представление о причинности. Из действий

людей черпает ребенок свои первые представления о причинности. Они

порождают у ребенка не просто ассоциацию представлений, а представление о

действенной - причинной - связи реальных событий.

Нарушение привычной последовательности привлекает внимание,

вызывает недоумение и порождает потребность в объяснении. Удивление и

вопрос, чувство непонятности и потребность в объяснении могут вообще

возникнуть лишь тогда, когда нарушен обычный порядок. Они, значит,

предполагают уже сложившееся представление о каком-то привычном

порядке.

Начало активной мыслительной деятельности

ребенка

Нарушение привычного порядка, вызывающее впервые остро

исходным моментом новой, особенно активной умственной деятельности

ребенка. Этот новый этап открывается периодом вопросов. Он относится

обычно приблизительно к четвертому году жизни ребенка.

С момента овладения речью, перенося обозначающие тот или иной

предмет слова с одного предмета на другой, группируя, "классифицируя" их

таким образом, наблюдая сходства и различия между ними, отношения и

связи, которые обнаруживаются в их последовательности, ребенок в сущности

непрерывно занят направляемым взрослыми первичным упорядочением

доступного ему мира или, точнее, своего представления о нем. И вот, когда у

ребенка в какой-то мере сложилось уже представление о некотором, ставшем

ему более или менее привычным, порядке в окружающем его мире, когда у

него установилась какая-то "классификация" окружающих его вещей и

накопился некоторый запас наблюдений об обычной последовательности

событий, - тогда-то и наступает для ребенка замечательная пора

неожиданных, совсем новых переживаний, с которых начинается особо

интенсивная жизнь пробуждающегося в нем мыслящего существа. У ребенка

впервые пробуждается сознание непонятности того, что он воспринимает, и

зарождается потребность в объяснении и стремление к пониманию.

Основываясь на накопившихся наблюдениях и знаниях, ребенок

пытается иногда сам найти объяснение тому, что он наблюдает; однако тонкая

сеть объяснений, которую он пытается накинуть на мир, чтобы его понять и

им овладеть, рвется как паутинка каждый раз, как он делает новый шаг за

пределы своего маленького, уже привычного ему, детского мирка. Тогда

ребенок обращает вопрошающий взор на окружающих. У них он ищет ответа

на встающие перед ним вопросы.

С чувства или осознания непонятности, в результате которого перед

ребенком встают вопросы, раскрываются противоречия и возникают

"проблемы", начинается активная мыслительная деятельность -

обдумывания, рассуждения, размышления.

Сначала некоторая мыслительная работа - обобщения,

классификации и т. п. - совершалась более или менее автоматически. Когда

ребенок начинает осознавать нарушение привычного порядка, наталкивается

на противоречия, вопросы, проблемы, нужна уже активная мыслительная

деятельность, для того чтобы сознательно их разрешить.

В дальнейшем впечатления примелькаются. Став привычным, многое,

и не будучи понятым, покажется понятным; став обыденным, оно перестанет

удивлять. Но сначала все возбуждает удивление и все вызывает вопросы.

Перескакивая с одного предмета на другой и как бы норовя обогнать друг

друга, вопросы ребенка устремляются на все, что ни мелькнет перед его

взором.

Вопросы ребенка чрезвычайно многообразны. Среди них, естественно,

и незрелостью его ума. Но в основном они свидетельствуют о

любознательности ребенка, о его живых познавательных интересах.

Приводим из неопубликованного дневника Туровской-Михайловои

вопросы дочери ее Эльзы в возрасте от 4 лет 2 мес до 5 лет 9 мес.

4 года 3 мес: Когда человек умирает, то остается одно тело и больше

ничего? 4 года 10 мес: Мама, когда Пушкин начал писать стихи? - Почему

это тебя интересует? - Да потому, что я хочу быть поэтом, так мне нужно

знать, когда начинать. Что такое солнце и звезды? Из чего они сделаны, из

земли?

какой высоты небо? А как это - бесконечно? - Без конца. - Расскажи, как

это. Как это - нет конца? Эльза спрашивает, откуда взялось озеро? - Я ей

объясняю. - А откуда взялась вода? Откуда взялась первая вода?

5 лет; Откуда взялась земля, первая земля? Откуда все взялось? Тебя

выродила бабушка, а бабушку ее мама, а кто первый выродил? Пушкин долго

думал свои стихи?

5 лет 2 мес: А что больше, солнце или звезды? А что красивее, грустное

или веселое? Лежит в постели и говорит: "Если я день прожила, то к смерти

уже ближе на один день".

5 лет 3 мес: А как сосчитать листья на дереве? А сколько капель воды в

дожде? Как человек ходит и говорит? Я этого не понимаю и не могу понять,

как человек сделан вообще. Как кукла говорит "мама", "папа", это понятно, у

нее аппарат такой есть. А у человека тоже аппарат?

5 лет 4 мес: Если Земля вертится, то мы можем быть завтра на том

месте, где Кавказ, или нет? А как солнце, - оно тоже вертится? А звезды?

Какие они? Что больше вертится, мы или солнце? А звезды умирают или

живут всегда? - Я вяжу салфетку. Эльза спрашивает: "Может ли человек до

своей смерти вывязать кусок отсюда до Ленинграда?"

5 лет 5 мес: Я читала Эльзе некоторые места из Мюнхаузена. Эльза

спрашивает меня:

<А почему Мюнхаузен так врал? Что у него, мать или отец врали? Ведь

так просто не начал же он врать, так кто же у него врал?"

5 лет 6 мес: А все-таки я хочу добиться, как произошел мир. Ведь

раньше была бесконечность и не было ни кустика, ни земли и ничего. А как

же потом все это стало? Нет, я должна добиться, как все это стало.

Эти вопросы пятилетнего ребенка ярко обнаруживают, какая активная

работа мысли совершается в маленькой его головке. Вместе с тем обычные

вопросы детей этого возраста свидетельствуют о подвижности их интересов,

выражающихся в большом количестве вопросов и резких переходах от одного

к другому. Подвижность, неустойчивость познавательных интересов обычно

типична для ребенка, мысль которого еще ограничена рамками восприятия.

Каждый вопрос так же быстро исчерпывается, как и быстро возникает; сама

тематика наблюдения весьма ограниченна. По своему содержанию вопросы

детей по преимуществу относятся к непосредственно данной наглядной

ситуации и порой прибегают к сопоставлению ее с другими наглядными

ситуациями, привычными или поразившими ребенка. Материал вопросов

черпается по преимуществу из ближайшего окружения. Центральное место

обычно занимают резко действенные элементы окружения - люди и

животные. Все это характерно для мысли, функционирующей внутри

восприятия: она направляется на наглядную ситуацию ближайшего окружения

и обращена по преимуществу к действию; носители действия вызывают

особый интерес.

Пробуждение более сознательной мыслительной деятельности

приводит ребенка к необходимости различать не только вещь и ее свойства,

но и уже к более сознательному различению существенных и несущественных

свойств. Это важный шаг в умственном развитии ребенка.

Маленькая Наташа Ш. (4 года 3 мес) гуляет с матерью по набережной

Невы. Пробегает собака. Наташа: "Мама, а все собаки - собаки?" - "Все". -

"И большие и маленькие?" - "Да, все". - "Мамочка, как это интересно, что

все собаки - собаки; тебе интересно, да?" - "Очень интересно". - "Мама, а

ты человек?" - "Человек". - "А я?" - "И ты человек". Задумывается. Затем:

"Мама, а если собаку постричь, сзади валенки надеть, а впереди перчатки...

нет, нет, она - не человек".

Дети, для которых внешние признаки имеют решающее значение,

мальчика или девочку обычно определяют по одежде. Одна девочка на

вопрос, близнецы ли они с братом, ответила:

"Нет, мы были близнецы", имея в виду то время, когда ее брат (в

действительности ее близнец) носил еще платьице; с тех пор как он надел

штанишки, он перестал в ее представлении быть близнецом. В

вышеприведенном разговоре Наташа Ш. делает мысленно попытку

отожествить собаку с человеком, соответственно ее нарядив, но она сейчас же

сама отвергает эту попытку: одежда (валенки, перчатки и т. п.) для нее уже

несущественный признак, по крайней мере при сопоставлении человека и

собаки. Некоторые сомнения вызывает еще вопрос о значении размеров.

"Мама, а все собаки - собаки?" - "Все". - "И большие и маленькие?" Но

ребенок легко уже принимает то положение, что рост, размеры

несущественны для определения собаки. При изменении некоторых свойств

предмет, оказывается, не перестает быть тем же, чем он был. Ребенок делает

этот фундаментальный вывод и с вполне оправданным интересом

останавливается на своем открытии: "Мамочка, как это интересно, что все

собаки - собаки. Тебе интересно, да?" И ребенок прав: это действительно

интересно, это целое открытие: ребенок открывает тожество предмета при

изменении его свойств: и большие и маленькие собаки - собаки. Ребенок

теперь лишь осознает тожество как общее в различном. У него начинает

выкристаллизовываться первое, еще смутное, представление о тожественной

основе разнообразных и изменчивых явлений, начинает вырисовываться абрис

будущего понятия субстанции. Теперь собственно, а не тогда, когда в год-

полтора он впервые узнает наименование вещей, которые сначала вовсе не

являются наименованиями, обозначениями в полном смысле слова и не

осознаются как "существительные", собственно теперь ребенок овладевает

понятием, по крайней мере, в его элементарной рассудочной форме. Это

проявляется в том, что ребенок уже может не только обозначить общим

именем разные предметы, но и подвести предметы, обозначенные разными

именами, под одно общее понятие.

На этой ступени развития у ребенка идет овладение элементарными

отношениями между понятиями - в частности отношением подчинения

более частного более общему.

Обобщения у дошкольника и понимание им

отношений

В течение дошкольного периода обобщения у ребенка проходят

довольно значительный путь развития.

Для того чтобы в этом убедиться, стоит сопоставить ответы, которые

давала Наташа Ш. на один и тот же вопрос на 3-м, 4-м, 5-м и 6-м годах.

Наташе 2 года 4 мес, она здоровая, румяная девочка, много, хотя и

неправильно говорит. Сегодня я спросила Наташу: "Что такое мама?" Она

посмотрела на меня, залилась смехом и, тыча в меня пальчиком, повторяла:

"Вот мама, вот мама". Тогда я сказала: " А вот придет к нам чужая девочка, у

которой нет мамы, и спросит она тебя, что такое мама, как ты ей объяснишь?"

Наташа смотрит с недоумением, трудно ей представить, что у девочки может

не быть мамы, и говорит: "Мама, вот мама", - показывая на меня.

Я задала Наташе вопрос, как объяснить, что такое мама, когда ей было

3 года 5 мес. Не задумываясь, она сказала: "Мама это ты, Анна Петровна, у нее

девочка - это я".

В 4 года 4 мес на вопрос, как объяснить, что такое мама, Наташа

ответила: "Мама - это никогда не стирает, все пишет".

В 5 лет 6 мес я снова спросила Наташу, что такое мама. "Мать? -

переспросила она и ответила: - Мать - это женщина, которая рожает детей".

Тогда я спросила: "Имеет детей или рожает?" - "Нет, - уверенно ответила

она, - рожает, а не имеет. Иметь можно чужих детей. Вот Эмма имеет меня, а

она не мать. Мать - кто рожает детей".

Ребенок начинает в этом возрасте подмечать относительность

некоторых свойств и положений - момент очень существенный в развитии

мышления. В этом отношении можно констатировать, однако, значительные

индивидуальные различия и большую зависимость от того, насколько близка

ребенку соответствующая сфера отношений.

Маленькая Леля С. (2 года 1 мес), рассматривая фотографии, заявляет:

"Я мамина дочка, а бабина учка (внучка), Оина пьемянница (Олина

племянница)".

Сана Н. (2 года 8 мес) с трудом мирится с мыслью, что, как говорит ей

мать, "бабушка - это мама папы, а баба Оля - мама мамы", и упорно

возражает: "У мамы не бывает мамы, у папы не бывает мамы".

В 3 года 9 мес Сана Н., впервые побывав в квартире этажом ниже, по

возвращении домой заявляет: "Мы по ихнему потолку ходим. Здесь красной

краской, а у них белой краской. А под краской, под этой (показывает на

окраску пола), белый потолок. Он у них потолок, а у нас пол. Он один и тот же

у них и у нас, только у них выкрашен белой краской" - "Как же один и тот

же?" - спрашивает мать. "Один и тот же, но у них он потолок, а у нас пол. А

у них тоже свой пол есть. Вот как интересно придумано".

В. Штерн также приводит подобные примеры. Ева, дочурка Штерна,

уже в возрасте 3 года 8 мес на замечание отца, что суп пересолен, отвечала:

"Для меня он не пересолен". <...>

Все эти факты с большой ясностью показывают, что первые проблески

понимания относительности появляются у ребенка очень рано, хотя вообще

сколько-нибудь совершенное понимание отношений и относительности

несомненно представляет серьезные трудности для детского ума.

Согласно Ж. Пиаже, понимание относительности недоступно детям на

протяжении всего дошкольного периода и начала школьного.

Основные выводы своего исследования по этому вопросу Пиаже

резюмирует следующим образом: ребенок 7-10 лет не понимает, что