А. Мырзахметов атында

Кокшетауский университет им. Абая Мырзахметова

Взглянув на судебную систему России, то здесь имеются три ветви судебной власти: Конституционный суд, Верховный суд с нижестоящими судами и Высший арбитражный суд, тоже с нижестоящими арбитражными судами в субъектах федерации, тогда как в Казахстане судебная система состоит из Верховного суда Республики Казахстан, местных и специализированных судов.

Идеальное судопроизводство – сложная и многоаспектная проблема процессуальной науки и практического судоустройства. С одной стороны, общество и государство заинтересованы в создании максимально эффективных и надежных гарантий законности, справедливости безошибочности принимаемых судебных решений и постановлений, что обеспечивает права личности, обратившейся за судебной защитой. С другой стороны, государство заинтересовано в предоставлении оптимальных условий для защиты нарушенного права. В интересах всего общества, отдельных его граждан должна быть установлена относительная простота соответствующих судебных процедур, их доступность самым широким слоям населения.

«Пересмотр судебных актов, принимаемых судом первой инстанции, позволяет оценить качество проведенной указанными судами процессуальной деятельности и реализовать целевые установки судопроизводства» [3]. С одной стороны, чем большее количество профессиональных юристов-судей участвует в различных судебных инстанциях в разрешении сложных правовых вопросов, встающих перед судом при рассмотрении конкретного гражданского дела, тем более высока степень правосудности и справедливости принимаемого судебного акта, тем меньше вероятность судебной ошибки или судебного произвола, возможных в том случае, если степень процессуального контроля над судьей, принимающим решение в суде первой инстанции, невелика. С другой стороны, множественность судебных инстанций создает тенденцию бесконечного удлинения процедуры разрешения спора, когда издержки, связанные с длительным затягиванием его рассмотрения, нейтрализуют эффект от принимаемого решения [4].

Общество нуждается в оптимальном судопроизводстве, которое, с одной стороны, представляло бы спорящим лицам гарантии вынесения правосудного судебного постановления по спору, передаваемому на разрешение суда, а, с другой стороны, не лишало бы процедуру осуществления правосудия таких его достоинств, как скорость, справедливость и эффективность. В свою очередь, принцип инстанционного устройства судебной системы позволяет установить режим постоянного контроля за каждым рассматриваемым делом.

Под инстанционностью процесса принято понимать каждую последовательную ступень в системе связанных между собой нижестоящих и вышестоящих судебных органов [5].

Доктрина инстанционности системы судопроизводства традиционно покоится на двух основных положениях, которые профессором Е.В. Васьковским были сформулированы следующим образом: «1) дела рассматриваются по существу двумя и только двумя судебными инстанциями, и 2) третья инстанция проверяет одну лишь юридическую сторону решений и разъясняет истинный смысл законов. Первое положение принято называть принципом двух инстанций; второе можно назвать принципом юридической проверки решений» [6]. Указанные принципы взаимосвязаны между собой и в комплексе составляют единую систему принципов пересмотра состоявшихся судебных решений и постановлений. Таким образом, поиски оптимальной системы гражданского судопроизводства и судоустройства привели к формулированию двух фундаментальных принципов, в той или иной форме воплощающихся во всех судопроизводственных моделях и своей совокупностью представляющими наиболее рациональную модель системы гарантий законности и справедливости принимаемых по первой инстанции судебных актов.

Применительно к теме настоящего исследования проблема определения понятия процессуальной стадии важна для научно обоснованного конструирования институтов апелляции и кассации как элементов системы судоустройства и судопроизводства, функционально обеспечивающих возможность стабильного существования другого важного элемента, по сути являющегося центральным элементом всей системы судопроизводственного процесса в суде первой инстанции. Весьма значимо и определение места институтов апелляции и кассации в системе пересмотра судебных актов [7]. Задачи, функции и процессуальный порядок деятельности апелляционного и кассационного судов определяют и место соответствующих инстанций в системе судоустройства. Проблема определения понятия стадии процесса не нова.

В науке было дано определение стадии процесса как совокупности «процессуальных действий, связанных общей ближайшей процессуальной целью» [8]. Близкое к этому определение предлагают Д.М. Чечот и С.М. Пелевин [9].

По мнению Н.И. Масленниковой и В.М. Шерстюка, стадия процесса – это качественно обособленная часть единого процесса или система последовательно совершаемых процессуальных действий, рассчитанных в комплексе на решение самостоятельной процессуальной задачи [10]. Таким образом, общераспространенным является научное определение стадии процесса, базирующееся на трех его признаках: 1) совокупности процессуальных действий; 2) объединении в систему; 3) связанности ближайшей процессуальной целью. Ряд вопросов производства дела в суде апелляционной и кассационной инстанций имеют одинаковую правовую регламентацию.

Будучи неотъемлемыми частями гражданского процесса, апелляционное и кассационное производства подчиняются общим его принципам: независимости судей, равенству сторон перед законом и судом, языку судопроизводства, состязательности и равноправию сторон, гласности, диспозитивности и др. Порядок производства в суде апелляционной и кассационной инстанций регламентирован в ГПК РК гл. 40, 41, 42-1, 42-2.

Каковы общие черты и отличительные признаки апелляционного и кассационного судопроизводства по ГПК РК. В соответствии со ст. 332, могут быть обжалованы, опротестованы в апелляционном порядке решения, вынесенные районными и приравненными к ним судам не вступившие в законную силу. Тогда как в кассационном порядке согласно ст. 383-1 обжалованию и опротестованию подлежат решения, определения и постановления судов первой и апелляционной инстанции уже вступивших в законную силу. Доступность, как апелляционного так и кассационного производства проявляется тем, что право обжалования опротестования постановлений и определений суда апелляционной инстанции принадлежит сторонам и другим лицам, участвующим в деле, кроме того и лицам, не привлеченным к участию в деле, но в отношении прав и обязанностей которых суд принял решение. Кассационное производство от апелляционного, отличает такая черта, как коллегиальность, означающая, что гражданские дела в суде кассационной инстанции рассматриваются только коллегиально. В соответствии со статьей 383-2 ГПК РК дела в кассационной инстанции рассматриваются судом в составе не менее трех судей.

Рассматривая полномочия второй инстанции справедливо отметить, что можно выделить общие черты, присущие как апелляционному, так и кассационному производству:

• 
  предпосылки возникновения этих процессуальных правоотношений: нормы законодательства, компетенция судов первой и второй инстанций, решения (определения) суда первой инстанции, действии суда первой инстанции, направленные на передачу дела в вышестоящий суд;
  
• 
  общий объект правоотношений между судами первой и второй инстанций: решения и определения суда первой инстанции, не вступившие в законную силу;
  
• 
  обязательные субъекты таких правоотношений: суды первой и второй инстанции;
  
• 
  момент возникновения гражданских процессуальных отношений между судами первой и второй инстанций;
  
• 
  содержание гражданских процессуальных правоотношений, как в апелляционном, так и в кассационном производстве в некоторых моментах совпадает: суд апелляционной инстанции, как и суд кассационной инстанции, осуществляют проверку фактической и правовой стороны дела; сторонами могут быть представлены новые доказательства, которые не рассматривались в суде первой инстанции и должны быть исследованы судом второй инстанции» [11].
  

Однако в связи с тем, что апелляционная инстанция фактически повторно рассматривает дела по правилам производства в суде первой инстанции, законодателем в эту инстанцию введены и нормы, отличные от кассации. Так, если в кассационном порядке суд проверяет законность и обоснованность судебных актов первой и апелляционной инстанции исходя из доводов, изложенных в кассационных жалобе, протесте и возражениях относительно жалобы, протеста, то для апелляционной инстанции закон каких-либо ограничений в этой части при рассмотрении дела не устанавливает. Конечно же, главными отличиями судов кассационной и апелляционной инстанций являются их функции, полномочия.

Кассационный суд отличается от суда апелляционной инстанции следующими характерными признаками:

• 
  запрет ссылаться на новые доказательства, не рассматривающиеся судом первой инстанции;
  
• 
  возможность возвращения дела в суд первой инстанции для нового рассмотрения и вынесения решения [13].
  

Одним из важнейших прав суда второй инстанции, которое характерно и для апелляционного, и для кассационного производства, является правомочие по изменению и отмене решений суда первой инстанции [14]. В суде второй инстанции «нередко встречаются ситуации, когда возвращать решение для его исправления в суд первой инстанции не имеет смысла, поскольку все действия, которые необходимо было произвести в специфических условиях производства в суде первой инстанции, успешно совершены. Их повторение оказалось бы бесцельным, способным вызвать лишь бесполезную затяжку судопроизводства» [11]. При этом гражданские процессуальные отношения между судами в кассационном производстве прекращаются с того момента, когда суд второй инстанции придет к выводу о том, что представленных доказательств достаточно для установления всех значимых для дела обстоятельств, так как в момент поступления дела для пересмотра еще неизвестно, какое решение примет суд кассационной инстанции. Думается, справедливо мнение, что и в апелляционном производстве такие отношения должны существовать до момента принятия судом нового решения. Но, в связи с тем, что суд апелляционной инстанции не обладает правом направить дело на новое рассмотрение в суд первой инстанции, отношения между судами должны быть прекращены с момента принятия дела с апелляционной жалобой (протестом) судом апелляционной инстанции. При отмене решения суда первой инстанции и прекращения производства по делу либо оставления заявления без рассмотрения гражданские процессуальные правоотношения между судами в кассационном производстве прекращаются. И прекращаются они с того момента, когда суд второй инстанции вынесет определение с указанными выше выводами. А гражданские процессуальные отношения между судами в апелляционном производстве прекращаются с момента принятия дела к производству судом второй инстанции [15].

И лишь одно полномочие, существенно отличает эти два способа проверки решений судов первой инстанции – «право суда кассационной инстанции отменить решение суда и направить его на новое рассмотрение в суд первой инстанции. Указанным полномочием суд апелляционной инстанции не обладает. И только это полномочие суда кассационной инстанции предполагает продолжение гражданских процессуальных правоотношений между судами первой и вышестоящей инстанций» [11].

С момента своего возникновения институт кассации преследовал иную цель – обеспечение единства и постоянства применения закона. Кассационное производство устанавливалось не столько в интересах частных лиц для защиты их гражданских прав, сколько для поддержания единства и постоянства в применении правовых норм. Это производство не имеет непосредственной целью принятие решения по спорному делу, его цель – обеспечение единообразия и правильности судебного применения и толкования норм права. Кассационная проверка рассматривается как исключительная и принципиально отличная от апелляционной по своим задачам и целям.

Задача кассационного суда, также как апелляционного, состоит в проверке законности и обоснованности судебного акта нижестоящего суда, поскольку законность и обоснованность есть взаимосвязанные процессуальные понятия (необоснованное судебное решение всегда незаконно). Разница состоит лишь в том, что апелляционный суд проверяет обоснованность судебного акта прямо, а кассационный – косвенно. Апелляционный суд может сам восполнить недостатки фактической стороны дела, установив заново факты, а кассационный – лишь указать на данные недостатки нижестоящему суду. Во времена Великой Французской революции полагали, что наличие многих инстанций при несовершенстве судебного механизма влечет значительное замедление производства. Было предложено вообще отказаться от судебных инстанций и рассматривать жалобы на решения в тех судах первой инстанции, которые их же и вынесли [16].

Критики инстанционной системы указывают на то, что множественность судебных инстанций влечет за собой волокиту при разрешении судебных дел.

Напротив, аргументация сторонников инстанционной системы состоит в том, что:

• 
  посредством вышестоящих инстанций достигается отмена ошибочных судебных актов, вынесенных нижестоящих судом;
  
• 
  факт существования вышестоящих судов оказывает на суды нижестоящие оздоравливающее влияние, способствуя более внимательному и беспристрастному разрешению дел в этих судах.
  

• 
  с одной стороны, очевидна необходимость предоставления максимальных гарантий участникам процесса в справедливом и законном разрешении спора;
  
• 
  с другой стороны, необходимо оптимизировать инстанционную судебную систему с целью избежать бесконечного рассмотрения дела и втягивания участников процесса в чрезмерные судебные расходы. Таким образом, расширение способов, позволяющих устранять возможные судебные ошибки, сопряжено с сокращением сроков прохождения дел, процессуальной экономией времени и средств участников процесса и государства, призванного организовать судопроизводство. В настоящее время преодолеть обозначенный выше дуализм возможно посредством усиления значимости суда первой инстанции, расширения диспозитивных и состязательных начал в вышестоящих судебных инстанциях, а также ограничения инстанционной системы судебных учреждений лишь необходимыми и достаточными звеньями, каждое из которых не повторяет других и отлично от них по своим задачам и целям [17].
  

• 
  апелляция и кассация по своим задачам и целям есть совершенно различные формы проверки законности и обоснованности судебных актов;
  
• 
  отсутствие хотя бы одного из исследуемых институтов резко обедняет процессуальный закон, чрезмерно упрощая судебную процедуру и сводя к минимуму гарантии справедливого и законного разрешения спора;
  
• 
  взаимодействие апелляции и кассации оптимизирует процесс, позволяя преодолеть определенную выше противоречивость в развитии судопроизводства и судоустройства.
  

ЛИТЕРАТУРА

1. 
   Конституция Республики Казахстан от 30 августа 1995 года (с изменениями и дополнениями по состоянию на 02.02.2011 г.). С.8
   
2. 
   Гражданский-процессуальный кодекс Республики Казахстан от 13 июля 1999 года №412-1 (с изменениями и дополнениями по состоянию на 02.02.2011 г.). Изд. «Лем», 2013. 188 с.
   
3. 
   Морщакова Т.Т., Петрухин И.Л Оценка качества судебного разбирательства. М.,1987, С. 24
   
4. 
   Васьковский Е.В. Учебник гражданского процесса. М., 1917. С. 55.
   
5. 
   Чечина Н.А., Чечот Д.М. Гражданская процессуальная форма, процессуальные нормы и производства // Юридическая процессуальная форма: теория и практика. М., 1976. С. 177
   
6. 
   Васьковский Е.В. Учебник гражданского процесса. М., 1917. С. 54-56
   
7. 
   Е.А. Борисова предлагает ввести термин «проверка» судебных актов, поскольку пересмотр предполагает повторное рассмотрение дела, а проверка – нет. См.: Борисова Е.А. Теоретические проблемы проверки судебных актов в гражданском, арбитражном процессах: Автореф. дис…. д-ра юр. Наук. М., 2005
   
8. 
   Курс советского гражданского процессуального права. М., 1981. Т. 1. С. 120
   
9. 
   Гражданский процесс: Учебник / Под ред. В.А.Мусина, Н.А. Чечиной, Д.М. Чечота. М., 1996. С. (автор главы - Д.М. Чечот); Пелевин С.М. Арбитражный суд Российской Федерации: Учеб. пособие. Спб., 1993. С. 43
   
10. 
    Масленникова Н.И. Последовательность развития гражданского процесса // Проблемы совершенствования советского гражданского процессуального законодательства. Свердловск, 1982. С. 51; Шерстюк В.М. Система советского гражданского процессуального права (вопросы теории). М., 1989. С. 19-20
    
11. 
    Ласкина Н.В. Сравнительный анализ апелляционного и кассационного производств / Гражданин и право, 2008. №4. С.13-15
    
12. 
    Борисова Е.А. Апелляция в гражданском (арбитражном) процессе. М., 2000. С. 177 Жилин Г. Апелляция. Полная и неполная // ЭЖ-Юрист. 2003. N 21. С.8
    
13. 
    Шакирьянов Р.В. Рассмотрение гражданских дел в апелляционном и кассационном порядке по новому ГПК РФ // Право и экономика, 2003, №7. С.75
    
14. 
    Жилин Г.А. Задачи и цели суда в апелляционном и кассационном производстве // Арбитражный и гражданский процесс, 2005, N 5
    
15. 
    См.: Симонян С. Проблемы апелляционного производства по гражданским делам // Российская юстиция, N 11, 2001. С.7
    
16. 
    Базаров Б. При апелляционном производстве возможно нарушение принципа состязательности // Российская юстиция, N 3, 2002. С.4
    
17. 
    Борисова Е.А. Апелляция в гражданском и арбитражном процессе, М., 1997 г. С.17
    

• 
  морально-психологические и социальные характеристики потерпевших от преступлений (жертв преступлений), чтобы ответить на вопрос: почему, в силу каких эмоциональных, волевых, моральных качеств, какой социально обусловленной направленности человек оказался потерпевшим?
  
• 
  отношения, связывающие преступника и потерпевшего, чтобы ответить на вопрос: в какой мере эти отношения значимы для создания предпосылок, как они влияют на завязку преступления, мотивы действий преступника?
  
• 
  ситуации, которые предшествуют преступлению, а также ситуации непосредственно преступления, чтобы ответить на вопрос: как в этих ситуациях, во взаимодействии с поведением преступника, криминологически значимо проявляется поведение (действие или бездействие) потерпевшего?
  
• 
  посткриминальное поведение потерпевшего, чтобы ответить на вопрос: что он предпринимает для восстановления своего права, прибегает ли к защите правоохранительных органов, суда, препятствует или способствует им в установлении истины?
  
• 
  систему мероприятий профилактического характера, в которых учитываются и используются защитные возможности, как потенциальных жертв, так и реальных потерпевших;
  
• 
  пути, возможности, способы возмещения причиненного преступлением вреда и в первую очередь, физического восстановления потерпевшего (жертвы).
  

• 
  Почему некоторые люди быстрее или чаще становятся жертвами преступлений, чем другие?
  
• 
  Какова роль потерпевшего в механизме преступления?
  
• 
  Какое значение в криминологическом плане имеют отношения, связывающие, преступника и жертву?
  
• 
  В какой мере общественная опасность преступника зависит от степени уязвимости жертвы?
  

1. 
   посягатель – жертва;
   
2. 
   латентная жертва;
   
3. 
   отношения между посягателем (причинителем вреда) и жертвой.
   

1. 
   Амерханов Р.А. Уголовно - правовые и криминалогические проблемы. Автореферат. - Алматы, 2004. - С. 30 - 33.
   
2. 
   Бакишев К.А. Борьба с криминологической виктимномтью. Учебное пособие. - Алматы: Жеті жарғы, 2001. - С. 127 - 132.
   
3. 
   Ривман Д.В., Устинов В.С. Виктимология. СПб., 2000. - С. 135-136.
   
4. 
   Шнайдер Г.Й. Криминология. М., 1994. - С. 255.
   
5. 
   Криминология: Учебник / Под ред. Н.Ф. Кузнецова, В.В. Лунева. М., 2005. - С. 70.
   
6. 
   Франк Л.В. Потерпевший от преступления и проблемы советской виктимологии. Душанбе, 1977. - С. 365.
   
7. 
   Остроумов С.С., Франк Л.В. О виктимологии и виктимности // Советское государство и право. 1976. - С. 5 - 6.
   
8. 
   Полубинский В.И. Правовые основы учения о жертве преступления. Горький, 1979. - С. 315 - 320.
   
9. 
   Сафиуллин Н.Х. Виктимное поведение несовершеннолетних и совершаемые против них насильственные преступления (криминологический анализ): Дис. … канд. юрид. наук. М., 1995. - С. 258 - 271.
   
10. 
    Задорожный В.И. Виктимологическая профилактика преступлений: организационно-управленческий и правовой аспекты: Монография. М., 2005. - С. 95 - 112.
    
11. 
    Азаренко С.Н. Криминология. Учебное - практическое пособие. Алматы, 2006. - С. 188 - 200.
    

Кокшетауский универститет им. А. Мырзахметова

Настоящее время требует новых подходов ООН к мерам по поддержанию мира. Так как обеспечение международного мира и безопасности человечества и упрочение принципа «силы права» в системе международного правопорядка позволяют упрочить государственность и суверенное равенство государств, развивать стабильные межгосударственные отношения, защищать права человека.

Игнорирование и нарушение основополагающих и общепризнанных международно-правовых принципов суверенного равенства государств, невмешательства во внутренние дела друг друга, неприменения силы и угрозы силой, уважения прав человека являются преступными посягательствами на международный мир и безопасность человечества.

Как известно, действия в целях осуществления агрессии относятся к разряду преступлений против мира. Агрессия одного государства против безопасности и территориальной целостности другого государства, являясь международным преступлением, создает угрозу миру и международной и национальной безопасности государств. Мировое сообщество, принимая ответные меры по предупреждению, пресечению и наказанию за такое преступление, поддерживает мир и безопасность во всем мире [1].

В годы агрессивной войны, развязанной фашистской Германией, были совершены самые жестокие, зверские, чудовищные преступления, посягнувшие на мир и безопасность во всем мире.

Немецкие и японские военные преступники впервые были осуждены не национальными судами, а специально учрежденными международными трибуналами – Нюрнбергский и Токийский военные трибуналы, которые признали агрессию тягчайшим международным преступлением.

Общепризнанной стала общая норма о том, что всякое лицо, совершившее какое-либо действие, признаваемое преступлением именно согласно международному праву, несет за него соответствующую уголовную ответственность и подлежит наказанию. Наказание на национальном уровне возможно только после признания аналогичного деяния (уже признанного преступлением по международному праву) преступлением в нормах национального уголовного права. То обстоятельство, что по национальному уголовному праву не установлено наказания за какое-либо действие, признаваемое, согласно международному праву, преступлением, не освобождает лицо, совершившее это действие, от ответственности по международному праву.

Вышеприведенная международно-правовая норма впервые была практически применена на Нюрнбергском процессе над главными военными преступниками Второй мировой войны, виновными в совершении преступления против мира, военных преступлений и преступлений против человечности. В последующем данная норма, как принцип универсальности, юридически закрепляется в важнейших международно-правовых актах, как Проект Кодекса преступлений против мира и безопасности человечества 1991 года, уставных документах Международных уголовных трибуналов по бывшей Югославии и Руанде, Статуте Международного уголовного суда 1998 г. и др.

Совет безопасности со ссылкой на главу 7 Устава ООН «Действия в отношении угрозы миру, нарушений мира и актов агрессии» принял Уставы Международных трибуналов для бывшей Югославии и Руанды.

В общей части проекта Кодекса преступлений против мира и безопасности человечества дается определение преступления по международному праву, в особенной части проекта предусмотрена ответственность за агрессию.

Понимание агрессии как международного преступления против общего мира было и остается неоднозначным. Определение агрессии как преступления против мира, за совершение которого ответственность несут индивидуально определенные лица, является одним из самых острых вопросов международного уголовного права. В Римском Статуте Международного уголовного суда не содержится дефиниции признаков агрессии как уголовно наказуемого деяния,- считает Малахова О.В. [2].

Преступления против мира и безопасности – особая категория международных преступлений, уголовно-наказуемый характер которых первоначально признается именно в нормах международного права, то есть в международных договорах.

В Основном законе Республики Казахстан закреплено: «Республика Казахстан уважает принципы и нормы международного права, проводит политику сотрудничества и добрососедских отношений между государствами, их равенства и невмешательства во внутренние дела друг друга, мирного разрешения международных споров, отказывается от применения первой вооруженной силы» (ст.8 Конституции РК). При этом все международные договоры, ратифицированные Казахстаном, имеют приоритет перед республиканскими законами и применяются непосредственно, кроме случаев, когда из международного договора следует, что для его применения требуется издание закона (ч.3 ст.4 Конституции РК).

Если международным договором РК установлены иные правила, чем предусмотренные внутриказахстанским законом, то применяются правила международного договора. «Если нормы международного уголовного права не трансформированы в национальное законодательство, то дознаватели, следователи, прокуроры и судьи при соблюдении требований названной конституционной нормы вправе ссылаться в своих решениях на конкретные нормы международного договора» [3; 6].

В настоящее время тема изучения уголовной ответственности за совершение актов агрессии по международному и по национальному уголовному праву является очень актуальной.

Готовность Республики Казахстан противодействовать международным преступлениям проявилось в том, что в число объектов уголовно-правовой охраны Уголовного кодекса Республики Казахстан включены интересы обеспечения мира и безопасности человечества [4].

Международные преступления против мира и безопасности человечества- это уголовно-правовые деяния конкретных физических лиц, ставящие под угрозу и национальную безопасность Республики Казахстан, и всю систему международного правопорядка [5, С.243]. Мнение Казакеевой С.С., в казахстанской юридической литературе правовые проблемы ответственности за преступления против мира и безопасности человечества практически не разработаны [6].

Взаимодействие Межнународного уголовного права с национальным уголовным правом – одна из главных проблем. Данная проблема отличается особой сложностью из-за специфичности уголовного права. «Уголовная юрисдикция всегда рассматривалась государствами как неотъемлемая и неделимая часть суверенитета. Проанализировав законы ряда европейских государств, касающихся, в частности, их взаимодействия с международными трибуналами, австрийский профессор Г. Хафнер пришел к выводу, что процесс адаптации национального уголовного права к требованиям международного уголовного права идет с трудом» [7, С.281].

Проблема соотношения международных и казахстанских нормативных правовых актов в настоящих условиях не теряет своей особой актуальности, - считает Абайдельдинов Е.М. [8].

Сафонова О.Н. отметила, «внутригосударственные и международные отношения можно разделить только на бумаге, на практике же они представляют собой единую систему отношений, регулируемых как национальным, так и международным правом» [9, С.93].

Имплементации договорных норм в области борьбы с международными преступлениями (в первую очередь преступлений против мира и человечности) и соотношению международного и национального права посвящено множество научной литературы.

Казакеева С.С. считает, что «как правило, международное и национальное уголовное право находятся в неразрывной взаимосвязи и взаимодействии». Она выделяет три общепризнанных способа приведения в действие норм международного права на национальном уровне: отсылка, трансформация, рецепция. Как правило, в практике государств сочетаются различные способы [6; 20].

Имплементация договорных норм о преступлениях против мира и безопасности человечества в уголовное законодательство Республики Казахстан – есть фактическая реализация международных обязательств Казахстана на внутригосударственном уровне, осуществляемая путем рецепции (общей и специальной) соответствующих международно-правовых норм национальным уголовным правом.

Национальные правовые системы не в состоянии оказать существенное противодействие международным преступлениям.

Прогрессивное развитие международного уголовного права проявляется в росте конвенций, которые обязывают государства установить уголовную ответственность за определенные деяния, в развитии системы договоров о правовой помощи, в учреждении международных уголовных трибуналов.

Процесс углубления взаимодействия международного и национального уголовного права сложен. Отрасль уголовного права государство держало под особым контролем. И это определило некоторые особенности развития международного уголовного права: в основном оно содержит материальные, а не процессуальные нормы; определяет состав преступлений, оставляя реализацию норм государствам. Но и в этом плане есть сдвиги, растет количество норм процессуального характера [7, С.6-7].

Лукашук И.И. и Наумов А.В. выражают мнение, что «международное уголовное право применяется в основном опосредованно, т.е. через национальные уголовно-правовые системы. Международное уголовное право предполагает, что каждое государство обеспечивает его применение и сотрудничает в преследовании и наказании преступников» [7, С.7].

Ученые и практики – юристы считают, что развитие существующих систем уголовного права идет по пути сближения по наиболее принципиальным и ключевым вопросам. Это сближение обусловлено также заключением международно-правовых договоров по борьбе с международными преступлениями. Однородные нормы появляются в уголовном законодательстве стран различных систем уголовного права. Все новые и сложные явления в уголовном праве требуют научных разработок [10].

Лукашук И.И. и Наумов А.В. отмечают, что в борьбе с международными преступлениями не все государства проявляют ту же готовность, что в борьбе с транснациональными преступлениями [7, С.281].

Такое чудовищное преступление как агрессия опасно для всего мирового сообщества. Это преступление требует универсальных мер по предупреждению и наказанию.

Есть необходимость постоянно исследовать с научной точки зрения проблемы международного уголовного права. Нормы международного уголовного права существенно дополняют национальное уголовное право, уголовный процесс и уголовно-исполнительное право.

Совершенствование международного уголовного права, его трансформация в национальное уголовное законодательство будут вкладом прогресса в соблюдении принципов международного права, в укреплении принципа права в международных отношениях в сфере сотрудничества государств в борьбе с международными преступлениями.

1. 
   Декларация принципов и программ действий программы ООН в области предупреждения преступлений и уголовного правосудия. Пункт 7. Официальные документы ГА ООН. 1991.
   
2. 
   Малахова О.В. Агрессия как преступление по международному и национальному уголовному праву. Ставрополь 2003.
   
3. 
   Панов В.П. Международное уголовное право. М. 1997, с. 6.
   
4. 
   Уголовный кодекс РК от 16 июля 1997, ч.1, ст.2 «Задачи уголовного кодекса».
   
5. 
   Международное право. Словарь-справочник. М., с. 243.
   
6. 
   Казакеева С.С. Уголовная ответственность за преступления против мира и безопасности человечества. Алматы. 2001.
   
7. 
   Лукашук И.И., Наумов А.В. Международное уголовное право. М., 1999, с. 281.
   
8. 
   Абайдельдинов Е.М. Соответствие международного договора законодательству Республики Казахстан.Казахстанский журнал международного права, №1. 2001, с. 93-96.
   
9. 
   Сафонова О.Н. Соотношение и взаимодействие национального права Республики Казахстан и международного права. Усть-Каменогорск 1999, с. 93.
   
10. 
    Наумов А.В. Сближение правовых систем как итог развития уголовного права ХХ в. и его перспективы в ХХI в. Государство и право. 1998, №6, с. 50-58.
    

Подписано в печать 30.12.2013.

Бумага «SvetoCopy». Формат бумаги 210 х 297 х 1/80

Печать – RISO

Заказ №983. Обложка – Golotex 220 д/м², формат А3SRA

Усл. печ. л. 21,63

Тираж 500 экз.
Отпечатано в типографии Кокшетауского университета

имени Абая Мырзахметова (020000, Республика Казахстан,