Турсун габитов казахи: опыт культурологического анализа

148 
изобразительное 
творчество 
явилось 
первым 
пространственным 
воплощением изначального космизма человеческих представлений. 
На территории Казахстана сохранились величественные курганы с 
каменной облицовкой насыпи, бревенчатой камерой захоронения 
(могильник Бесшатыр), а также погребальные сооружения из крупного 
сырцового кирпича (Иссыкский курган), могильники Чиликты 
(Зайсанская котловина), Пазыракские и Берельские курганы (горный 
Алтай). На территории Казахстана сохранились также и более древние 
культовые сооружения (дольмены, менгиры, погребальные ограды из 
каменных плит). 
В Казахстане, при раскопках курганов также встречались каменные 
изваяния, которые по представлениям племён того времени являлись 
частью обряда захоронения. Например, в кургане урочища Карагач, 
расположенном в Атасу Жана-Аркинского района, датируемом 
позднегуннским временем (III-IV века), содержащим богатое женское 
погребение горный инженер А.А.Козырев обнаружил каменное изваяние. 
Оно находилось в кургане на глубине 90 см. под слоем угля, по-видимому, 
по обычаю того времени его подвергли очищению огнём. 
В 1955 году при раскопках кургана Бесоба также было обнаружено 
каменное изваяние, лежавшее в центре кургана, головой на запад. Оно 
находилось на глубине 70 см. у северной стены погребальной камеры. 
Изваяние было вытесано из розового гранита и отличается от изваяний 
более позднего времени схематичностью и более грубой отделкой, по 
форме напоминающее женские изваяния Центрального Казахстана VI-VIII 
веков.

О том, как древние народы, обитавшие на территории Казахстана, 
представляли себе строение Вселенной можно понять по форме и 
строению Иссыкского кургана. Курган Иссык по сравнительным 
формально-типологическим данным может быть датирован V – VI веками 

149 
до н.э. Он cостоял из 45 земляных курганов. Это преимущественно так 
называемые царские курганы. Насыпь являлась многослойной и не имела 
чёткой структуры
. 
Большие курганы окружены плоскими овальными 
вкладками из речной гальки. Склеп, в который помещался саркофаг с 
телом царя, был засыпан несколькими слоями земли и щебня из каменной 
осыпи. Эти подземные многоярусные своды символизировали собой 
космические сферы, окружающие землю. Внешняя форма кургана 
уподоблялась мировой горе. Вокруг кургана, были кольцевые рвы, 
наполнявшиеся дождевой водой, а также круговые выкладки из речных 
валунов и гальки, выполнявшие роль «мировых вод».
Большая часть курганов в Казахстане, как правило, расчленены рядами 
камней или террасами, по вертикали на три, пять или семь уровней. На 
плоской вершине кургана устанавливали каменные или деревянные 
вертикали, воспроизводящие ещё один структурный «макет» Вселенной. 
Этот макет наглядно просматривается и в Берельских курганах. 
Местонахождение древнего некрополя в долине, окаймлённой горами, 
ограниченной протоками реки Бухтармы было не случайным, 
удивительная природная красота способствовала сакрализации этого 
пространства.
Во многих архаических обществах, в том числе и на территории 
Великой степи, царь представлялся как владыка Вселенной, для людей он 
был олицетворением бога на земле. Поэтому каждая деталь его одежды, 
всё вещи, окружавшие его, несли определённую смысловую нагрузку, были 
символами, отражавшими представления людей о строении мира. Причём 
эти представления у многих народов во многом совпадают, о чём 
свидетельствуют изображения «мировой горы», «мирового древа», 
животных-охранителей частей света у греков, древних иранцев, индийцев, 
китайцев, японцев.
Форма головного убора «иссыкского царя» есть символическое 

150 
изображение «мировой горы», на которой сделанные из золота, 
крестообразно расположенные фигурки мифического грифона, тигра, 
козла и коня указывали стороны света. Корону украшают рельефные 
изображения парных крылатых коней, связанные с культом солнца.
При рассмотрении декора на иссыкском кинжале, можно заметить 
навершие в виде двух голов грифонов. Изучение материалов раскопок 
курганов, на территории Казахстана представляет огромное количество 
найденных там артефактов звериного стиля. В Берельских и Иссыкском 
курганах помимо образов горных баранов и козлов, кошачьих хищников, 
птиц часто встречались образы фантастических животных. Эти существа – 
грифоны, сочетавшие в себе признаки разных животных: клюв хищной 
птицы, тело кошачьего с длинным хвостом и др.
На просторах степи от Северного Кавказа до Алтая и Монголии можно 
встретить в большом количестве каменные изваяния из гранита и 
песчаника. «Каменные изваяния в виде скульптурных изображений 
человека или стилизованных стел – памятники ушедшим из жизни 
реальным лицам: хану, батыру, мудрецу или знатной женщине» [78, с.124].
«Балбалы поддаются интерпретации как двойники умерших, которые с 
курганных возвышенностей как бы следили за жизнью соплеменников, 
зорко охраняя табуны и пастбища от посторонних посягательств. В такой 
интерпретации каменные изваяния обретают смысл объекта кормления – 
обычай, который существовал, начиная от скифов и кончая казахами» 
Существовал обычай подношения еды балбалам. Кормление балбалов 
(обмазка сыром, мясом, жирами, сметаной участков рта) – 
этнографический факт, имевший место среди казахов 
 
О роли культуры кочевых народов Центральной Азии, в том числе на 
территории Казахстана, К. Ясперс указывает на исторические корни 
народов, имевших великие культуры древности, которые следует искать 
где-то в доистории в Средней Азии. Здесь речь идет скорее о 

151 
евроазиатском или евразийском блоке. Такой же позиции по данному 
вопросу придерживался и Вебер.
Осевое время знаменует исчезновение великих культур древности, 
существовавших тысячелетиями. Оно растворяет их, вбирает их в себя, 
предоставляет им гибнуть – независимо от того, является ли носителем 
нового народ древней культуры или другие народы.
Все то, что существовало до осевого времени, пусть оно даже было 
величественным, подобно вавилонской, египетской, индийской или 
китайской культуре, воспринимается как нечто дремлющее, не 
пробудившееся. Древние культуры продолжают существовать лишь в тех 
своих элементах, которые вошли в осевое время, восприняты новым 
началом. К. Ясперс придерживался теории что, «от поколения к 
поколению люди претерпевают изменения одинакового рода и в 
одинаковом направлении, а в поворотные моменты истории однотипные 
изменения охватывают гигантское пространство совершенно чужые друг 
другу народы» [79, с.45]. 
Рассматривая морально-этические представления традиционных 
культур какого-либо народа, следует обращать внимание на то, что 
глубинные измерения духовности заложены в особенностях культурно-
исторического процесса, прошедшего народом или этносом в течение 
многовековой истории. 
«Не случайно эпос обнаруживает также нормативный принцип 
изображения, то есть показывается и воспевается не конкретный богатырь, 
а идеал. Иначе говоря, эпос рисует идеального богатыря и желает видеть 
всех членов общества такими же. По существу, эпос показывает, каким 
должен быть настоящий (нормативный) богатырь и настоящий джигит» 
[80, с. 42].
 
Именно благодаря переплетению в героических поэмах и 
эпосах темы жизни и смерти, бытия и небытия, выявляется картина 
понимания их взаимосвязанности.

152 
То есть момент физической смерти персонажей, как положительных, 
так и отрицательных происходит во имя определённых ценностей, а 
основной ценностью является продолжение жизни, бытия на земле, смерть 
происходит во имя жизни, конец даёт начало. 
У казахов также слово «жол» имеет образное пространственно-
временное значение, помимо прямого перевода, как дорога. Часто, «жол» 
используется в значении путь, в пожеланиях доброго пути. 
Словосочетания «жолын ашык болсын», «ак жол» означают не только 
пожелание доброго путешествия, а скорей пожелания всяческих благ на 
протяжении всей жизни. «Дорога – предназначение, дорога как 
алътернатива добра и зла или олицетворение какой-то конечной 
практической цели, или как благославление» [81, с. 172]. 
В фольклоре Асан кайгы – «Асан печальный» наделён высокими 
нравственными качествами и окружен ореолом поклонения. Он отмечен 
«вечный печалью», и всю жизнь безответно искал обетованную землю 
«Жеруйык». Для человека неестественно и по природе не свойственно 
всегда находиться в состоянии скорби и печали. Это под силу только герою 
Асану. И только он смог обойти чуть ли не весь свет в поисках 
обетованной земли для народа. 
Прошли годы, но заветная земля «Жеруйык» всё ещё оставалась за 
горизонтом. Асан кайгы, мечтаюший подарить народу счастье, 
возвращается с печалью к горе Улытау и умирает на её вершине. Есть и 
другое окончание: Асан кайгы нашел Жеруйык, но люди не выдержали 
суровых испытаний, обязательных для искателей обетованной земли, и не 
сумели достичь Жеруйыка: враждовали друг с другом, были разобщены, и 
не сумели дойти до конца по заветному пути. 
В этих легендах ярко выражен поиск человеком своего места в 
пространстве и времени. Образ Асана кайгы так и не нашедшего землю 
обетованную и Коркута Ата не сумевшего избежать смерти, как бы 

153 
резюмирует истину, что пространство и время неразделимы, то есть где бы 
и в какое время человек не находился, ход жизни не остановим; и её 
начало и конец предрешены.
Оба мудреца, которые обошли весь свет, но так и не нашедших лучшей 
жизни, лучшего места, где человечество жило бы без забот и нужды, либо 
где человек мог избежать смерти – констатируют истину о 
взаимосвязанности жизни и смерти и целостности мироздания.
В традиционном обществе даже заключение брака являлось решением, 
которое должно было быть согласовано с нормами социальной иерархии. 
Считалось, что браки должны заключаться между людьми равными по 
родословному, социальному положению в обществе.
Вникнув в психологические причины возникновения подобных 
явлений можно понять, что для обоих народов очень ценным было 
понятие семьи. Семья здесь представляется не только как индивидуальный 
брачный союз – это система слаженных родственных, родословных, 
социальных ценностей.
В мифическом сознании не существует понятия личности, она 
оставалась в тени природных и общественных сил. Первой личностью, 
вырвавшейся на волю из оков природы, становится Батыр (богатырь, 
герой). Действительно, это являлось настоящим героизмом. Сумевший 
одолеть природную или божественную зависимость батыр заложил 
основы действительно человеческой культурности (свободы). Если в 
культуре Запада начатые варварами героические века начались после 
падения Рима, в евразийской Великой Степи этот процесс соответствовал 
пику расцвета номадических тюркских империй. Ученые приводят 
множество доказательств о том, что первоначальные варианты казахского 
эпоса сложились во времена тюркских каганатов. Самое главное – в 
героические времена сформировались архетипы сегодняшней казахской 
культуры. 

154 
Понятие “архетип” в науку ввел К.Г.Юнг. По его мнению, духовно-
творческое сокровище носителя культуры составляет общественное 
подсознание. Составные части этого подсознания, неотчетливого разума 
называют архетипами. К ним относятся формирующие априори духовный 
мир человека и обобщенно определяющие его действия, систему 
характера и потребностей ценности. На их основе появляются у человека 
осознание своего “Я“, у этноса же сфера общего временного пространства. 
К главным признакам понятия “архетип” относятся время и 
пространство. Потому, что оно имеет непосредственно хронотопный 
характер и оно – одно из основных условий для освоения человеком 
культурного мира во времени и пространстве. Каждая нация при 
получении возможности свободного развития своей культуры часто 
возвращается к своим архетипам. Идея “возрождения национальных 
основ” в каждой области культуры и искусства созвучна с этим. Это – 
закономерное и прогрессивное явление, происходящее, в частности в 
Республике Казахстан, только теперь достигшей независимости. 
Возрождение архетипного времени – явление, отличающееся от 
встречающихся в мировой культуре фундаментализма (превозношение 
корней) и партикуляризма (культурная изолированность, особый путь). 
Таким образом, к архетипам одной определенной культуры относится ее 
культурный оригинал, наиболее полно вобравший в себя ее собственную 
сущность и в качестве самостоятельной системы занявший место в 
диалоге цивилизаций. 
По мнению многих исследователей, к архетипу казахской культуры 
относится в основном кочевая культура тюркских народов и племен, 
охвативших сложившееся в средние века евразийское культурное 
пространство. Теперь перейдем к характеристике особенностей данного 
архетипного времени. Как было указано выше, несмотря на то, что 
архетипное время возникло из недр мифологического мировоззрения, у 

155 
него имеются свои отличия. 
Архетипное время было связано с формированием первой 
письменной культуры из культуры, не имевшей письменности. Его 
естественные кванты больше основаны на кодах-текстах, чем на 
свойствах памяти. “Привязанность к одному определенному месту и 
определенному времени устного текста, – говорит Ю. Лотман, – 
подтверждаемых только идолами и священными местностями (и в 
традиционном и в календарном отношении функции священного идола в 
рамках определенной культуры, ограничивались только ее временем и 
оживали лишь в определенное время, становившееся сутью местных 
преданий), проявляется в совершенно различных формах письменной и не 
имеющей письменности культур в местном ландшафте. Письменная 
культура склонна рассматривать созданный Богом или Природой мир как 
текст и стремиться к тому же прочитать содержащиеся в нем сведения” 
[82, с. 251].
Показ времени через письменные коды расширяет пространство и 
протяженность информационной подачи. С этой позиции воззрение, 
имеющее объективное содержание, может развиваться только через 
письменность. Тексты не принимают у суеверий значимые признаки 
природы. Как правило, они подаются как знаки слов, сказанных 
Создателем. 
В этой связи, не соответствует ни логике, ни историческим 
свидетельствам мнение, распространенное в условиях тоталитарной 
системы, о том, что до Октябрьской революции у казахского народа не 
существовало письменной культуры, что он был почти поголовно 
неграмотным. 
По мнению историка А. Хасенова, древнетюркская письменность 
имеет переплетение и созвучие с культурой скифо-сакской эпохой. 
Отсюда возникает предположение, что, возможно ультимативного 

156 
характера письма грозного правителя гуннов Баудун шаньюя императору 
Китая, грамоты, врученные Аттилой в руки послам, отправляемым в Рим, 
законы и указы кангюйских царей были написаны древнетюркским 
алфавитом. Еще одно свидетельство того, что пращуры казахов были 
тюркоязычными и имели собственную буквенную письменность, – 
обнаруженная в 1982 году монгольскими археологами письменность 
Хунну. На золотом медальоне отчеканены 4 слова, состоящие из 9 
древнерунических букв: «1. Ой-Сенгир. 2. Елши ыты». Перевод: «1. Ой-
Сенгир. 2. Копье посла». По предположению историка К. Сарткожаулы, 
“1. Гунны применяли алфавитное письмо, обозначающее звуки. 2. Это 
письмо, не прерываясь из поколения в поколение от гуннских времен, 
просуществовало до Х века. 3. Теперь, встречающиеся на территории 
Монголии и Тувы, Казахстана и Кыргызстана сотни рунических 
свидетельств можно рассматривать как относящиеся не только к тюркской 
культуре, но и к каганатам Хунну, Това, Вэй, Сяньби, Жуанжуан. 4. Гунны 
говорили на древнетюркском языке и государственным языком был 
тюркский язык” [83, с. 455]. Широко распространено мнение об 
иранском культуртрегерстве в языке и письменности тюркских народов. 
Следует обратить внимание на важность и необходимость специальных 
исследований по данной проблеме. Наравне с тюркским письмом, 
грамотная часть тюркского общества умело применять и древнюю 
согдийскую письменность. В городах, расположенных по Великому 
Шелковому пути, согдийцы, активно занимаясь торговлей, с древности 
установили культурные связи с тюркскими племенами. Начиная с ІХ века, 
в Восточном Туркестане появилась древнеуйгурская письменность.
Произведения, написанные древнеуйгурским алфавитом, имели свои 
отличия, но являлись прямым продолжением, наследователями языка 
рунических памятников. 
Таким образом, в средние века в тюркской культуре сформировалась 

157 
письменность, оказавшая непосредственное воздействие на устойчивость 
существования этой культуры. Несмотря на то, что впоследствии 
тюркскую письменность сменил арабский алфавит, это культурное 
сокровище не потеряло свою ценность. 
Отчетливо заметно, что архетипом для казахской культуры является 
средневековая тюркская культура. Несмотря на фенологию и цикличность 
периодов в ходе эволюции, протяженность “живой хронологии” и еще 
большего 
календарного 
времяисчисления, 
понятие 
времени, 
сформировавшееся у предков казахов, от явления непосредственной связи 
с сущностью, чувствительной конкретностью, сохранило в себе свойства, 
присущие конкретной сущности и сохраняется в гибкой форме 
возникающих 
одновременно 
бессознательных 
инстинктов 
или 
сознательных импульсов. Уже это служит основой для ее оценки как 
архетипа, значительно изменяющегося в ходе истории, либо его 
проявления. Благодаря подобному пониманию времени он обретает 
образный и эмоциональный характер, это указывает на его близость к 
чувственной конкретности.
Переход 
различных 
народов 
от 
древней 
культуры 
к 
первоцивилизациям – закономерное явление в развитии культуры. В том 
случае, когда древняя культура имеет генотипный характер, время 
цивилизации сдвигается из рамок природы в область социально-
исторических закономерностей. В цивилизованном времени общество 
более отличается централизованной государственной системой законов, 
требованиями приличия и священными текстами монотеистической 
религии, философскими и научными исканиями мировоззрения, 
сложившегося за века, техническими достижениями в освоении природы и 
т.п., чем традициями, суевериями и требованиями “естественных законов”. 
В этом смысле, цивилизованность – межа времени и необходимая ступень 
в формировании общепланетарной культуры. 

158 

жүктеу/скачать 1,88 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: