Значительное место занимают вопросы политической истории Казахс­



Pdf көрінісі
бет167/424
Дата22.12.2023
өлшемі27,59 Mb.
#198676
1   ...   163   164   165   166   167   168   169   170   ...   424
Байланысты:
История Казахстана том 2 (2)


часть эпоса о Кобланды батыре. Чудесно родивш егося и растущего 
Сайына в поход ведет Кобланды, который выступает здесь как стар­
ший и известнейший батыр. По существу, в эпосе описан только один 
поход Сайына на калмыков, и этот поход возглавляет Кобланды, кото­
рый затем, после гадания на лопатке, отказы вается вступить в бой и 
уговаривает Сайына не воевать, но тот не слушается. Сайын воюет один 
и погибает, а его жена Аю-Бикеш находит мертвого батыра и чудесным 
образом воскрешает его.
В XIV—XV вв. особенно расцветает историко-героический эпос ногай- 
линского цикла («Ер Тарғын», «Ер Едіге», «Қарасай-Қазы», «Орақ-Ма- 
май», «Ер Көкше», «Ер Қосай» и др.), дошедшего до нашего времени как в 
виде отдельных жыров, так и в эпическом цикле «Қырымның қырық баты­
ры» ( Сорок богатырей Крыма). Этот цикл включает в себя большое ко­
личество эпизодов героических спевов, в которых действуют и реальные 
деятели Золотой Орды, и вымышленные персонажи. Благодаря различ­
ным формам фольклорной циклизации (сюжетной, биографической, ге­
неалогической, исторической и географической) эпос превратился в уст­
ную народную эпопею, охватывающую события нескольких веков и рас­
сказывающую о деяниях нескольких правителей-батыров, участвовавших 
в какой-либо форме в политической жизни Золотой Орды, Ногайской 
Орды и Казахского ханства.
Эпопея начинается с повествования о батыре Аншыбае — эпическом предке 
всех ногайлинских богатырей. Затем поочередно повествуется о его потом­
ках: Парпарие, Куттыкие, Едыге, Нурадыне, Мусахане, Ораке, Мамае, Кара- 
сае, Казы. Конечно, эпическая традиция не может точь-в-точь воспроизвес­
ти исторические события, описать в точности конкретные деяния реальных 
лиц, поэтому в эпосе имеются довольно значительные отклонения от исто­
рических фактов и реальной биографии действующих лиц.
В эпопее «Қырымның қырық батыры» произош ло смещение собы­
тий и исторических лиц, в отдельных случаях довлеет художественно­
ф ольклорная поэтика, что придает ей некоторую условность. Прежде 
всего, к ногаям отнесены не только реальные ногайские богатыри. 
Ногайцами являются все, начиная от Аншыбая и кончая батыром Коб­
ланды: здесь Нарык батыр с сыном Ш ора, Ер К окш е и его сын Ер Ко- 
сай. Вообще похоже, что время ногайлинского цикла — это время эпи-
227


ческое и поэтому многие события и деяния батыров перенесены в эпо­
ху Н огайской Орды, а сами батыры, будь они конратцам и или тамин- 
цами, названы ногайцами.
Центральным в ногайлинском цикле произведением является эпос об Еды­
ге, знаменитом эмире Золотой Орды, который в 1396—1412 гг. был фактичес­
ким правителем. Эпические сказания о нем сложились в Ногайской Орде, 
вероятно, еще при его жизни. Этому в большой степени способствовали его 
личные качества и высокий авторитет как полководца и правителя, сумевше­
го на какое-то время восстановить политическое единство Золотой Орды и 
установить порядок в стране, что не удавалось ни Мамаю, ни Тохтамышу. В 
народном сознании он воспринимался как поборник независимости своего 
государства и его защитник от набегов завоевателей. Едыге стал идеализиро­
ваться, о нем слагались различные предания и легенды. Так была создана его 
сильно мифологизированная эпическая биография, по которой Едыге рож­
дается чудесным образом от брака святого Баба ТуктиШашты Азиза с доче­
рью Пери, которая жила под водой и исчезла, когда ее муж нарушил ее три 
важных запрета, а ребенка оставила в безлюдном месте, отчего отец дал сыну 
имя Едыге. Рождение героя в необычайных обстоятельствах как бы подчеркива­
ло его исключительность и особое предназначение.
Тем не менее, следует отметить, что эпос об Едыге отражает в своеобраз­
ной форме основные моменты борьбы между ним и Тохтамышем: бегство 
Едыге от Тохтамыша к Тимуру, его поход вместе с Тимуром против Тохтамы­
ша, гибель Тохтамыша и месть его сыновей. Мотивировка же вражды между 
Тохтамышем и Едыге, обстоятельства их гибели изложены в эпосе в духе фоль­
клорной поэтики и эстетики: защита и идеализация невинно гонимых. Это 
проявляется в жыре в форме мотива необоснованной подозрительности со 
стороны хана по отношению к Едыге, приведшей последнего к вынужденному 
бегству. В некоторых же вариантах эпоса Едыге выставляется как незаслу­
женно обездоленный человек: он с малолетства остается сиротой, проводит 
свое детство в бедности, занимается пастушеством. А это типичное для фоль­
клора возвышение «низкого» человека. В то же время «низкое» положение 
будущего богатыря как бы подчеркивало его близость к народу, показывало 
его выходцем из низов.
Конечно, в возникновении таких эпических сюжетов и идеальных об­
разов велика роль дружинных певцов — первых создателей песен о собы­
тиях, очевидцами или участниками которых они являлись. Их имена забы­
вались при объединении отдельных песен в большой эпос и их исполнении 
сказителями-жыршы, которые в последующем выделились из среды ДРУ' 
жинных певцов и стали профессиональными исполнителями богатырских 
и романических эпосов.
Устная индивидуальная поэзия. В культурной жизни Дешт-и Кыпчака 
X I I I —X V
вв., наряду с коллективным 
и
анонимным устным народным 
т в о р ч е ­
ством, существовало 
и
развивалось индивидуальное искусство слова, кото­
рое проявлялось и функционировало весьма своеобразно: 
и м п р о в и з а ц и о н ­
ное сочинение, устное исполнение и устная передача. Для него были харак­
терны авторство, относительная устойчивость текста, конкретность его со­
держания, наличие адресата, а также личностное начало, попытка 
в ы р а з и т ь
свое «я».
Самые ранние, дошедшие до нас образцы авторской поэзии, 
д а т и р у ю т с я
228


XIII-XV веками. Это фрагменты песен акынов Кетбуга (XIII в., именуемого 
в источниках Улы жыршы - Великий певец), Котана (XIV в.) и Сыпыра- 
жырау (XIV-XV вв.). Сведения об их биографии и творчестве крайне скудны 
и весьма легендарны. Тексты по содержанию и жанру разные и свидетель­
ствуют о том, что в ту эпоху в художественном творчестве золотоордынского 
общества преобладали акыны и жырау.
Наиболее древний из этих типов творцов - акыны, прошедшие путь от 
өлеңші (песенника) в семье и дружинного певца в роду до общепризнанно­
го мастера импровизации как на семейно-бытовые, так и на общественно 
значимые темы. Они заслуживали звания акына лишь после участия в не­
скольких айтысах (поэтических состязаниях) и победы над одним из име­
нитых акынов. В то время акыны участвовали и в военных походах, и в 
общественных делах, а также как знатоки обычаев и традиций руководили 
и сами совершали различные обряды, связанные с важными этапами жиз­
ни человека, слагали песни о важных событиях и вехах в истории народа, о 
знаменитых людях и т.д. Среди таких импровизаций бывали и хвалебные 
посвящения, и воинские призывы, и похоронные причитания, и личные 
размышления и т.п.
Одна из таких песен-извещений (естірту) принадлежит акыну Кетбуге, 
жившему во времена Чингиз-хана. Текст песни в отрывках записан в XIII в. 
арабским историком Ибн аль-Асиром4. Она дана в форме поэтического диа­
лога между великим певцом Кетбуга и великим правителем Чингиз-ханом. 
Кетбуга, как положено было по обычаю, в иносказательной форме сообщает 
Чингиз-хану о гибели его старшего сына Джучи:


Достарыңызбен бөлісу:
1   ...   163   164   165   166   167   168   169   170   ...   424




©engime.org 2024
әкімшілігінің қараңыз

    Басты бет