ИЗНУТРИ НАРУЖУ
Вдруг в вагон вошел мужчина с детьми. Дети так громко кричали, так
безобразничали, что атмосфера в вагоне немедленно изменилась. Муж-
чина опустился на сиденье рядом со мной и прикрыл глаза, явно не об-
ращая внимания на то, что происходит вокруг. Дети орали, носились
взад-вперед, чем-то кидались, даже хватались за газеты пассажиров. Это
было возмутительно. Однако мужчина, сидевший рядом со мной, ничего
не предпринимал.
Я почувствовал раздражение. Трудно было поверить, что можно быть
настолько бесчувственным, чтобы позволять своим детям хулиганить,
никак на это не реагируя и делая вид, словно ничего не происходит. Не-
трудно было заметить, что все пассажиры вагона испытывали такое же
раздражение. Словом, в конце концов я повернулся к этому человеку и
сказал, как мне казалось, необычайно спокойно и сдержанно:
— Сэр, послушайте, ваши дети доставляют беспокойство стольким
людям! Не могли бы вы призвать их к порядку?
Человек посмотрел на меня, словно только что очнулся от сна и не
понимает, что происходит, и сказал тихо:
— Ах да, вы правы! Наверное, надо что-то сделать... Мы только что
из больницы, где час назад умерла их мать. У меня путаются мысли, и,
наверное, они тоже не в себе после всего этого.
Представляете, что я почувствовал в этот момент? Моя парадигма
сдвинулась. Внезапно я увидел все в совсем ином свете и, как следствие,
стал иначе думать, иначе чувствовать, иначе себя вести. Раздражения как
не бывало. Теперь уже не было нужды контролировать свое отношение
к этому человеку или свое поведение: мое сердце было преисполнено
глубоким сочувствием. У меня непроизвольно вырвались слова симпатии
и сострадания:
— У вас только что скончалась жена? Ах, простите ради бога! Как же
это произошло? Могу ли я чем-нибудь помочь?
Все изменилось в один миг.
Подобный сдвиг в мышлении происходит у многих людей, когда они
сталкиваются с ситуацией, таящей в себе угрозу для жизни, и у них тут
же меняются представления о том, что действительно важно, а что
второстепенно, или когда им приходится выступать в новой для себя
роли — мужа или жены, родителя или деда, начальника или руководи-
теля.
Можно потратить недели, месяцы или даже годы, работая над этикой
личности и стараясь изменить свои установки и поведение, но при этом
даже близко не подойти к тем переменам, которые происходят сами собой,
когда мы начинаем иначе смотреть на вещи.
Становится очевидным, что для того, чтобы произвести в жизни отно-
сительно небольшие перемены, достаточно заняться собственными уста-
новками и поведением. Если же необходимо значительное, качественное
|