Основы общей психологии с. П. Рубинштейн Санкт-Петербург

Специфически человеческое действие сформировалось в труде как акт

трудовой деятельности. Совокупность действий, выполняющих определенную

общественную функцию, составляет определенный вид трудовой

деятельности.

Так как трудовая деятельность - это всегда деятельность,

направленная на производство конкретного продукта, действие человека

всегда направлено на конкретный результат. Но одно и то же действие может

дать множество различных результатов; некоторые из них могут

непроизвольно и непреднамеренно воспоследовать из него, но, поскольку

деятельность человека, и прежде всего трудовая, является деятельностью

сознательной, какой-то из этих результатов является непосредственно

осознаваемой целью действующего субъекта. Сознательный,

целенаправленный характер человеческого действия является специфической

его чертой.

Однако, как ни существенна цель, одной ее для определения действия

недостаточно. Для осуществления цели необходим учет условий, в которых ее

предстоит реализовать. Соотношение цели с условиями определяет задачу,

которая должна быть разрешена действием. Целенаправленное человеческое

действие является по существу своему решением задачи. Отношение к этим

условиям, сочетаясь с отношением к цели, составляет внутреннее

психологическое содержание действия. Задача, в которой цель соотнесена с

условиями, определяющими ее осуществление, определяет психологическое

строение действия. Поскольку внутренние психические процессы у человека

обнаруживают то же строение, что и внешнее действие, есть все основания

говорить не только о внешнем, но и о внутреннем действии.

Достижение результата, составляющего цель конкретного действия,

может в силу своей сложности потребовать целого ряда актов, связанных друг

с другом определенным образом. Эти акты, или звенья, на которые

распадается действие, являются частичными действиями, или операциями.

Поскольку их результат не осознается как цель, они не являются

самостоятельными действиями; но в отличие от движений операции - не

просто механизмы, посредством которых осуществляются действия, а их

составные части.

Всякое действие, направляясь на определенную цель, исходит из тех

или иных побуждений. Более или менее адекватно осознанное побуждение

выступает как мотив. То или иное побуждение - потребность, интерес -

становится для человека мотивом действия через соотнесение его с целью, так

же как, с другой стороны, объект, на который направляется действие и

который побуждает к нему, становится целью действия через соотнесение с

мотивом. Мотивы поведения, как они осознаются действующим субъектом,

представляют собой отражение его побуждений, более или менее

опосредствованных господствующей идеологией, представлениями индивида

о должном и дозволенном.

Конкретная мотивация реального действия, исходя из соотношения

побуждения с целью, однако, никак не исчерпывается им. Она включает

осложняющее и видоизменяющее основной мотив отношение индивида к

реальным обстоятельствам той конкретной жизненной ситуации, в которой

должно быть осуществлено действие. Всегда более или менее многообразное

и часто противоречивое отношение к условиям действия, соотносясь с

отношением к цели, придает мотивации ее конкретность, жизненную

содержательность и порой противоречивость.

То, что в качестве предмета, становящегося затем целью деятельности,

побуждает человека к действию, должно быть значимо для него: именно

осуществляющееся в действии отношение к тому, что значимо для субъекта (и

что поэтому становится для него переживанием), является источником,

порождающим действие, - его мотивом и тем, что придает ему смысл для

субъекта. При этом личностная значимость той или иной возможной цели для

человека как существа общественного обусловлена и опосредована его

общественной значимостью. В каждом человеческом действии неизбежно

устанавливается то или иное отношение между общественно и личностно

значимым для человека. Предмет человеческого действия - это всегда

предмет, включенный в отношения между людьми. Отношения к предметам

- возможным целям его действий - неизбежно опосредованы у человека

общественными отношениями. Каждое предметное действие человека

является, таким образом, актом общения, в котором для действующего

субъекта раскрывается не только предметный мир, включаемый этим

действием, но и определяющее это действие и в него включающееся

содержание общественной жизни. Таким образом, в корне преодолевается

фетишистское представление о действии человека как о натуральном

образовании ("реакции"); в его семантическом (смысловом) содержании

раскрывается его общественная сущность, включенная в общественные

отношения.

Проблема генезиса и развития человеческого действия как

семантическая проблема неразрывно связана с проблемой генезиса

человеческого сознания на основе общественной практики. Как сами

предметы, порожденные в практике, переделывающей природу и создающей

культуру, так и их значения (ср. главу о речи) порождаются в действии. В

свою очередь применительно к этим новым предметам, имеющим

специфические для человеческого мира значения, возникают и новые

действия, имеющие новое значение и новый смысл. Порождение

человеческого предметного мира и человеческого сознания в процессе

действия и специфически человеческого действия в процессе порождения

человеческих предметов, значение которых определяется их функцией в

человеческом мире, - две стороны единого процесса.

Каждым действием, направленным на тот или иной предмет или

вещественный результат, человек неизбежно соотносится с человеком,

воздействует как-то на других людей, на свои взаимоотношения с ними. Когда

действие осознается самим действующим субъектом в этом своем качестве,

оно становится поступком. Поступок - это действие, которое

воспринимается и осознается действующим субъектом как общественный

акт, как проявление субъекта, которое выражает отношение человека к

другим людям.

Один прекрасный музыкант, слушая рассуждения о том, что

исполнение музыкального произведения является результатом

звукодвигательных координации, переводом слуховых образов в движения,

как-то воскликнул: "Да, да, это все так, но это совсем не то: настоящее

музыкальное исполнение - это музыкальный поступок". Этот музыкант,

очевидно, переживал свое исполнение не просто как производство более или

менее музыкальных звучаний, но вместе с тем и как проявление своей

человеческой личности, посредством которого он вступал в общение с другим

людьми.

Чернышевский свой роман "Что делать?", когда А. М. Горький опубликовал

"Мать", они не просто создали статью или литературное произведение, они

совершили определенный поступок. Человечество хранит обычно особую

память именно о тех литературных произведениях, которые с объективной

стороны были не только литературным, но и общественным событием, а с

субъективной - общественным поступком.

Когда у нас рабочий добивается исключительных производственных

достижений, движимый сознательным стремлением содействовать защите

Родины, он совершает определенный поступок, а не только ту или иную

производственную операцию. Никак не сводя социальной сущности явления к

его психологическому аспекту, нужно все же признать, что здесь между

действием и поступком имеется и психологически значимое различие в

характере и источнике мотивации. То или иное общественное содержание

объективно имеет каждое человеческое действие, но вопрос заключается в

том, осознается ли оно, отражается ли оно в сознании действующего субъекта

и является ли сознательным мотивом действия;

в зависимости от этого и различаются действие и поступок как особая

форма его.

РАЗЛИЧНЫЕ ВИДЫ ДЕЙСТВИЯ

Деятельность человека осуществляется посредством действий

различных видов и уровней. Обычно различают рефлекторные,

инстинктивные, импульсивные и волевые действия. Рефлекторных действий

вне инстинктивных не существует: собственно рефлекторны только движения,

включающиеся в различные действия.

Инстинктивные действия в собственном смысле слова, т. е. действия,

которые не только исходят из органических импульсов, но и осуществляются

независимо от сознательного контроля, наблюдаются лишь в раннем детстве

(как-то: сосание); в жизни взрослого человека они роли не играют. Таким

образом, по существу при изучении поведения человека приходится иметь

дело с двумя видами собственно действий (в отличие от движений) - с

волевыми и импульсивными.

Специфически человеческим видом является волевое действие, т. е.

сознательный акт, направленный на осуществление определенной цели. Этим,

конечно, не исключается наличие у человека рефлекторных, инстинктивных и

импульсивных актов. Этим не исключается также и то, что сами волевые

действия включают в себя более примитивно организованные действия и

строятся на их основе. Переход от побуждения к волевому действию

опосредован осознанием цели и предвидением последствий.

Основное отличие импульсивного действия от волевого заключается в

отсутствии в первом и наличии во втором сознательного контроля.

Импульсивное действие возникает по преимуществу тогда, когда влечение

выключилось из инстинктивного действия, а волевое действие еще не

организовано или уже дезорганизовано.

Изучая движения ребенка, В. Прейер выделил импульсивные движения

как первую, генетически самую раннюю категорию движении (за которыми

следуют рефлекторные, инстинктивные и волевые).

Под импульсивными движениями он разумел движения, которые

вызываются не внешним периферическим раздражением, а есть результат

внутреннего состояния организма - проявление избытка и результат разрядов

нервной энергии. Большинство движений зародыша, большей частью

вызываемых процессами питания и кровообращения, и первые движения

новорожденного принадлежат к этой категории. К числу таких импульсивных

движений у ребенка относятся агукание, всевозможные неупорядоченные

движения, которые в большом количестве наблюдаются у младенцев. По

данным Ш. Бюлер, такие импульсивные движения составляют к концу

первого года жизни около 30% всех движений. Лишь очень немногие из этих

движений (потягивание, зевание) сохраняются в последующие годы;

большинство из них в конце второго года исчезают. Импульсивные действия,

о которых говорим мы, не имеют ничего общего с импульсивными

движениями по Прейеру. Импульсивным движением в нашем смысле является

не зевок или потягивания сонного человека, а, например, вспышка

разгневанного человека.

В импульсивном действии существенную роль играют динамические

соотношения. Импульсивное действие - это аффективная разрядка. Оно

связно с аффективным переживанием. Импульс, заключенный в исходном

побуждении, в нем непосредственно и более или менее стремительно

переходит в действие, не опосредованное предвидением его последствий,

взвешиванием и оценкой его мотивов.

Импульсивно-аффективным действием является страстная вспышка

увлеченного или аффективный выпад раздраженного человека, который не в

состоянии подвергнуть свой поступок контролю; в наиболее чистом,

обнаженном виде импульсивные действия наблюдаются в патологических

случаях или состояниях, в которых нормальное волевое действие невозможно.

В импульсивном действии раздражение переходит в действие, которое

определяется динамическими соотношениями напряжения и разрядки,

создающимися у субъекта в зависимости от ситуации. Напряжение

сдержанного раздражения может дать разрядку, направленную вовсе че на

того, кто собственно его вызвал. Аффективное действие-разрядка

определяется не целью, а только причинами, его порождающими, и поводом,

его вызывающим.

Хотя отсутствие осознанной цели и контроля существенно отличает

аффективное действие-разрядку от волевого действия как сознательного акта

(импульс переходит в нем в действие более или менее стремительно), однако

грани между ними, как и всякие грани действительности, подвижны, текучи.

И разные виды действий, которые с полным основанием выделяет научный

анализ, связаны друг с другом множеством разнообразных взаимопереходов.

Так, в самой заостренной и как будто специфической форме волевой характер

действия выступает там, где действие включает осознаваемый действующим

субъектом конфликт тенденций и требует выбора, усилий, и т. д. Но именно в

данном случае волевое действие легче всего переходит в аффективное. Если

задача окажется сверхтрудной и напряжение, созданное этим конфликтом,

перейдет известную меру, волевой контроль может оказаться непосильным -

действие превратится в аффективную разрядку; волевое действие переходит в

импульсивное. Если же в условиях такого внутреннего конфликта человеку

удастся все же осуществить контроль над своим поведением, волевой

характер его действий выступит с особой силой, придавая его поведению

особый накал.

В свое время К. Левин попытался свести волевое действие в основном

к тому же типу, что и аффективная разрядка: в том и в другом он усматривал

лишь смену динамических соотношений напряжения и разрядки, различая их

только по тому, как этот динамический процесс протекает. Все фазы и

моменты волевого процесса Левин определял исключительно их

динамической характеристикой. Так, намерение характеризуется как

возникновение состояния напряжения, а решение - как устранение или

выравнивание напряжений, действующих одновременно в различных

направлениях.

Не подлежит сомнению, что каждый волевой процесс имеет известную

динамику, на разных стадиях различную. Но динамические соотношения сами

по себе не определяют волевого акта. Вскрытые Левином явления,

определяемые динамическими соотношениями, характерны скорее для

аффективного действия-разрядки, чем для собственно волевого действия.

Только для первого решающее значение имеет соотношение напряжения и

разрядки; для второго существенно содержание действия, его соответствие

цели'. Между тем эту основную сторону волевой деятельности Левин

совершенно не учитывал.

Главный недостаток теории воли К. Левина в том и состоит, что,

объединяя теорию воли с теорией аффекта, он сводит волевое действие к

независимым от его содержания - в этом смысле чисто формальным -

динамическим соотношениям напряжения и разрядки и игнорирует в волевом

акте специфическое для него сознательное регулирование, исходящее из более

или менее ясно осознанной цели.

ДЕЙСТВИЕ И ДВИЖЕНИЕ

Движение человека вне действия может быть предметом изучения

лишь физиологии двигательного аппарата. Движения, особенно так

называемые произвольные, обычно служат для выражения действий,

посредством которых осуществляется поведение; поэтому свойства движений

могут быть по большей части поняты лишь исходя из этих действий. Сама

физиология двигательного аппарата того или иного животного может быть

генетически понята и объяснена лишь из его поведения, на основе его

биологии. Специфические же особенности движений человека обусловлены

тем, что его моторика вырабатывалась в процессе труда, в целесообразных

действиях, направленных на предмет и приспособленных к воздействиям на

него посредством орудий. Труд, в процессе которого человек стал

пользоваться орудиями, внес в моторику человека коренные изменения. В

труде при пользовании орудиями человеческая рука должна быть

----------------------------------

' Одним из наиболее интересных динамических эффектов, вскрытых К.

Левином, является замещающее (эрзац") действие. Замещающим действием

является такое действие, которое разряжает напряжение, созданное какой-

нибудь потребностью, но не приводит к той цели, на которую направлено

замещенное подлинное действие. Например, когда человеку не удается

осмысленное действие, необходимое для достижения поставленной перед ним

цели, он иногда совершает первое попавшееся бессмысленное движение,

дающее какую-то разрядку создавшемуся у него напряжению. В таком

замещающем действии мы имеем более или менее чистый аффект

динамических соотношений напряжения и разрядки, так же как в тех

аффективных разрядках, когда человек срывает раздражение, вызванное

одним лицом, на другом лице или на первой подвернувшейся под руки вещи.

Но мы не имеем в этих действиях как раз то, что существенно для подлинно

волевых действий: осознанная цель не определяет их.

-----------------------------------

включена в систему движений, которые определяются функциями и

закономерностью движения орудия. "Производственная логика" движений,

идущая от предметов, подчиняет себе и преобразует "естественную логику"

движений, идущую от моторных функций организма, от естественной игры

мышц. Орудия являются не только продолжением, удлинением или

дополнением естественных органов человека; в процессе действия орудиями

изменяются сами закономерности, которым подчиняются движения. Когда

человек работает, пользуясь орудиями, он не просто включает дополнительное

средство в систему движений своих органов; он в известной мере включает

движения своих органов, своей руки в систему движений орудия.

Первоначальная детерминированность естественными природными

взаимоотношениями собственного тела и окружающих вещей преобразуется в

сложную зависимость, опосредованную взаимоотношениями предметов, на

которые направляется деятельность. Органическое движение превращается в

предметно организованное движение. Как компоненты действий, движения

становятся функцией от очень сложных психических процессов -восприятия

ситуации, осмысливания действия, предвидения его результатов и т. д. - и

зависимой составной частью направленного на предмет и им обусловленного

действия.

Служащие для воздействия на объективный предметный мир, для

изменения его, движения человека сами изменяются в процессе этого

воздействия. Изучение движений человека, выходящее за пределы чистой

физиологии двигательного аппарата, должно быть поэтому в основном

изучением двигательного, моторного аспекта действия и деятельности как

системы действий. По мере того как деятельность усложняется, направляясь

на все более отдаленные опосредованные, идеальные цели, организация

движений принимает более сложные формы. Непосредственно предметная

организация движения переходит к организации опосредованной, которую

можно было бы назвать семантической, поскольку она опосредована

смысловым содержанием действия.

Таким образом, движения человека являются собственно способом

осуществления действия, направленного на разрешение определенной задачи.

Поэтому характер или содержание этой последней определяет движение.

Различают движения непроизвольные и произвольные.

Вопрос о принципах такой классификации движений - на

произвольные и непроизвольные - был подвергнут углубленному анализу И.

М. Сеченовым, Сеченов указал, во-первых, на то, что "старый принцип,

анатомический, по которому воле подчиняются одни рубчатые мышцы, а

гладкие нет, негоден", так как "сердце выстроено, например, из рубчатых

волокон и не подчинено воле, и мышца, выгоняющая мочу из мочевого

пузыря, относится к разряду гладких, а между тем подчиняется ей"1.

Отвергнув другой возможный принцип, Сеченов останавливается на третьем,

который формулирует так: "Воле могут подчиняться только такие движения,

которые сопровождаются какими-нибудь ясными признаками для сознания".

В пояснение и подтверждение этого принципа Сеченов пишет: "С этой точки

зрения движение рук, ног, туловища, головы, рта, глаз и прочее, как акты,

сопровождающиеся для сознания ясными ощущениями (смесь кожных с

мышечными), притом как движения, доступные видению, могут подчиняться

воле. С этой же точки зрения может быть объяснена подчиненность

------------------------------------

Сеченов И. М. Избр. труды. М., 1935. С. 277.

--------------------------------

ей мочевого пузыря, различные состояния которого отражаются в

сознании ясными ощущениями; далее - подчиненность воле голосовых

связок, так как их состояниям соответствуют различные характеры голосовых

звуков и прочее, - одним словом, все движения, недоступные

непосредственному наблюдению через органы чувств, но сопровождающиеся

косвенно ясными ощущениями"'. Сеченов приходит к тому выводу, что этот

принцип подтверждается, и принимает его. Но, не останавливаясь на нем,

Сеченов задается еще вопросом о том, как формируется произвольное

действие. Он при этом обращает внимание на тот "крупный факт", что "число

произвольных движений, производимых человеком руками, ногами, головой и

туловищем в действительности, сравнительно с числом возможных движений,

определяемых анатомическим устройством скелета и его мышц,

представляется до чрезвычайности ограниченным". Объяснение этому факту

Сеченов находит в том, что в качестве произвольных движений выделяются

те, упражнение в которых оказывается необходимым в силу условий жизни.

Об этом свидетельствует весь процесс выработки произвольных движений у

ребенка.

Свой физиологический анализ произвольных движений Сеченов

резюмирует в следующих положениях:

"I. Все элементарные формы движений рук, ног, головы и туловища,

равно как все комбинированные движения, заучаемые в детстве, ходьба,

беганье, речь, движения глаз при смотрении и прочее, становятся

подчиненными воле уже после того, как они заучены.

2. Чем заученное движение, тем легче подчиняется оно воле, и

наоборот (крайний случай - полное безвластие воли над мышцами, которым

практическая жизнь не дает условий для упражнения).

3. Но власть ее во всех случаях касается только начала или импульса к

акту и конца его, равно как усиления или ослабления движения; самое же

движение происходит без всякого дальнейшего вмешательства воли, будучи

реально повторением того, что делалось уже тысячи раз в детстве, когда о

вмешательстве воли в акт не может быть и речи"2.