Сборник научных трудов



бет1/9
Дата29.03.2018
өлшемі4,75 Mb.
#39781
түріСборник
  1   2   3   4   5   6   7   8   9
4ҚАЗАҚСТАН РЕСПУБЛИКАСЫ БІЛІМ ЖӘНЕ ҒЫЛЫМ МИНИСТІРЛІГІ

МИНИСТЕРСТВО ОБРАЗОВАНИЯ И НАУКИ РЕСПУБЛИКИ КАЗАХСТАН


Е.А.БӨКЕТОВ АТЫНДАҒЫ ҚАРАҒАНДЫ МЕМЛЕКЕТТІК УНИВЕРСИТЕТІ

КАРАГАНДИНСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ

ИМ. Е.А.БУКЕТОВА
Философия және мәдениет теориясы кафедрасы

Кафедра философии и теории культуры


Қазақстандағы қазіргі заманғы діни жағдайларды кешенді зерттеудің ғылыми-зерттеу лабораториясы

Научно-исследовательская лаборатория комплексного изучения современной религиозной ситуации в Казахстане



МӘДЕНИЕТ. ӨРКЕНИЕТ.

ПОСТМОДЕРН
Ғылыми еңбектер жинағы

Гуманитарлық ғылымдар

9-шығарылым



КУЛЬТУРА. ЦИВИЛИЗАЦИЯ.

ПОСТМОДЕРН
Сборник научных трудов

Гуманитарные науки

Выпуск 9



Қарағанды

2017

ӘОЖ 930.85



ББК 71.1

М 35
Е.А.Бөкетов атындағы ҚарМУ-дың ғылыми кеңесімен ұсынылған


Редакционная коллегия

Карипбаев Б.И. (ответственный редактор),

Колумбаев Б.Е., Солощенко П.П.,

Кошербаева А.С. (технический радактор)
М 35 Мәдениет. Өркениет. Постмодерн: Ғыл. еңб. жин. Гуманит. ғылымдар. — 9 шығ. — Қарағанды: ҚарМУ баспасы, 2017. — 384 бет.

Культура. Цивилизация. Постмодерн: Сб. науч. тр. Гуманит. науки. — Вып. 9. — Караганда: Изд-во КарГУ, 2017. – 384 с.
ISBN 978-9965-39-590-1
Жылсайынғы «Мәдениет. Өркениет. Постмодерн» (Гуманитарлық ғылымдар) ғылыми жұмыстар жинағының 9-шы шығарылымында әлеуметтік-гуманитарлық білімдердің түрлі салаларын қамтитын жұмыстар жарияланады. Жинақ қалыптасқан, сондай ақ өз жұмыстарын жаңа бастаған зертеушілердің философия, мәдениеттану, дінтану, саясаттану, әлеуметтану, психология, педагогика бағыттары бойынша ғылыми жұмыстарының нәтижелерімен танысуға мүмкіндік береді. Ұсынылған жұмыстардың дискуссиялық сипаты гуманитарлық және қоғамдық ғылымдар саласындағы конструктивті пәнаралық сұхбатты одан әрі дамытуға мүмкіндік береді.
В 9 выпуске ежегодного сборника научных трудов «Культура. Цивилизация. Постмодерн» (Гуманитарные науки) публикуются работы, охватывающие различные области социогуманитарного знания. Сборник предоставляет возможность познакомиться с результатами научной работы как состоявшихся, так и начинающих исследователей по таким направлениям как философия, культурология, религиоведение, политология, социология, психология, педагогика. Дискуссионный характер представленных материалов способствует дальнейшему развитию конструктивного междисциплинарного диалога в области гуманитарных и общественных наук.
ӘОЖ 930.85

ББК 71.1

ISBN 978-9965-39-590-1

© Қарағанды мемлекеттік университеті, 2017

Адилбаева Б.Т.
БАСТАУЫШ СЫНЫПТА ЖОБАЛАУ ТЕХНОЛОГИЯСЫН ҚОЛДАНУ ЕРЕКШЕЛІКТЕРІ
Баланы оқыту, тәрбиелеудегі ең озық, тиімді, ізденістерді, тәжірибелерді жалғастырып, тың жолдарын іздеу, классикалық педагогиканың озық үлгілерін жаңашылдықпен дамыту адамзат тарихында мәңгі жалғаса бермек.

Әр педагогтың міндеті – оқушының шығармашылық ойына бағыт беру, шығармашылық ізденісті қолдау, жағдаяттар  туғызып, табуға бағыттау, жаңаны іздеуге талпыныс беру. Осы қажеттіліктерді оқушыларғамеңгерту барысында түрлі оқыту технологиялары тәжірибеге енгізілді.

Жалпы, «педагогикалық технология» дегеніміз не? Технология –шеберлік, өнер, білім деген мағынаны білдіретін грек сөзі. Технология- оқушы мен ұстазға бірдей қолайлы жағдай тудырушы, оқу процесін ұйымдастыру және жүргізу, бірлескен педагогикалық әрекетті жобалаудың жан-жақты ойластырылған үлгісі. Педагог - ғалым Беспалько өзінің «Слагаемые педагогической технологии» деген еңбегінде: «Оқу -тәрбие процесінің алдын ала жүйелі түрде жоспарлануы және оның тәжірибеде жүзеге асуы – белгілі бір педагогикалық жүйенің тәжірибеде жүзеге асу жобасы» деген қорытынды жасаған.

Бүгінде білім саласында кеңінен қолданылып жүрген технологиялардың бірі-жобалау технологиясы әлемдік педагогикада жаңалық емес. Жобалау технологиясы- жоспарлау негізінде күрделене беретін тапсырмаларды орындау арқылы оқушылардың белгілі бір сала бойынша білімді меңгеруі.

Жобалау әдісінің ең басты ерекшелігі-жұмыс нәтижесінде қандай да бір өнім жасалуы қажет. Жобалау әрекетінің ғылыми жобадан айырмашылығы- нәтижесінде оқушылар жаңа ғылыми туынды тудырмайды, тек ақпараттарды іздеуге, оны өңдеу мен қолдануға байланысты білім-біліктілік дағдыларын қалыптастырады.

Басқа педагогикалық технологияларға қарағанда жобалау технологиясы оқушыларды зерттеу әрекетіне жұмылдыратын нақты қарым-қатынас жасауға, бірлесіп еңбек етуге және еңбектерінің нақты нәтижесін көруге мол мүмкіндік береді.

Жобалау технологиясы сын тұрғысынан ойлау, шығармашылық ойлауды дамыту, ақпаратпен жұмыс жасау, өңдеу, ұжымда бірлесіп еңбек ету, коммуникативті мәдениетті қалыптастыруға бағытталады.

Жобалау әдісін бастауыш сыныпта қолдану мұғалімнің тікелей көмегімен жүзеге асырылады. Бұл жұмысқа ата-аналарды да қатыстыруға болады. Бастауыш сынып оқушыларына жобалау технологиясының жеңілдетілген үлгісі ұсынылады. Жобалау технологиясының жеңілдетілген үлгісі баланы тапсырмаларды орындауда жетістікке жетуге ұмтылдырып, ынтасын оятатыны сөзсіз. Бірінші сыныпта барлық жобалар шығармашылық бағытта болады және әр балаға өзін өзі танытуға мүмкіндік береді. Ал, бұл әрекеттің құндылығы- мектеп табалдырығын алғаш аттап, ұжымға кірген шәкірттің өзін өзі бағалауын арттыруға ықпал жасауы.

Ал, екінші сынып психологияда жас ерекшеліктеріне байланысты шығармашылық ойлауды, қиялды дамытуға қолайлы кезең саналады. Бұл кезеңде балада саналы түрде өзінатқарып отырған ісінің шебері сезіну сезімі пайда болады, өзіне деген сенімділігі оянады.

Бала сыныптан сыныпқа көшкен сайын тақырыптар күрделеніп, көлемі ұлғая береді. Сол себепті балаға тапсырманы жалғыз орындау қиындық туғызатыны белгілі. Сөйтіп жоба бойынша атқарылар жұмыстың топпен жүргізілу қажеттігі туады.Бұл қажеттілік балаларды бір ұжымда өзара сыйластықпен, ынтымақтастықта жұмыс жасауға әкеледі. Жұмыла атқарылған істің нәтижелі болатынына баланың сенімді болуының маңызы зор екенін педагог үнемі назарда ұстауы қажет.

Оқушыларға арналған жобалар түрі, типі, ұзақтығы, шарттары, нәтижесі жағынан әр түрлі болуы мүмкін. Бірақ сол алуан түрлілігіне қарамастан, әр жобаның негізінде баланың дербестігін, қабілетін есепке ала отырып, дамыту көзделеді.



Жоба  жұмысының кезеңдері:

1. Дайындық кезеңі. Бұл кезеңде оқушылар мұғалімнің көмегімен өздерін қызықтырған тақырыпты таңдайды. Балалар білім-біліктіліктеріне, тәжірибелеріне сүйене отырып, пікірлесу, ой бөлісу арқылы жобаның мақсатын анықтайды, нақтылайды.

2. Жоспарлау кезеңінде мұғалім оқушыларды өз бетімен ақпарат жинауға бағыттайды, топқа бөлінулеріне көмектеседі. Ал,оқушылар топ ішінде өздерінің атқаратын қызметтерін, міндеттерін белгілейді. Жоба жұмыстарын тіркеп, жазып отыратын ақпараттық-бақылау күнделіктерін жүргізу жолын өзара келіседі. Бұл кезеңде жобаға қатысушы әр баланың пікірі тыңдалып, ескеріледі.

3. Келесі кезекте балалар қалаулары бойынша бөліп алған міндеттеріне байланысты зерттеу жұмыстарын жүргізеді. Жеке немесе жұппен жұмыс жасап, интервью алу үшін сұрақтар, сауалнамалар құрастырады, басқа адамдармен, қоғамдық ұйымдармен қарым-қатынас жасау арқылы қажетті ақпараттарды жинайды. Ғаламтордан, газет-журналдардан, түрлі ақпарат құралдарынан материалдарды іріктеуді үйренеді. Мұғалім балалардың жинаған ақпараттарын жүйелеуге, зерттеу жұмыстарының келесі кезеңіне шығуға қолдау, көмек береді. Бұл кезеңде балалар түрлі сала бойынша білімдерін тереңдетіп, қоғамдық міндеттерді атқаруға бейімделеді, белсенділік және іскерлік дағдылары қалыптасып, қарым-қатынас жасау мәдениетін игереді.

4. Нәтижені талқылау кезеңінде ақпараттар талданып, жинақталады, проблемалық сұрақтар шешіледі. Жинақталған ақпараттың ең негізгісі мұғалім көмегімен анықталады. Балалар игерген білімдерінің нәтижесіндеқұбылыстың себептерін түсіндіреді, дәлелдейді. Жоба жұмысын қорытындылау формасы таңдалады.

5. Жоба жұмысының қорытындысы мультимедиялық презентация, бейнефильм, сахналық қойылым, тақырыптық буклеттер, кітапшалар құрастыру, дайындалған макет, модель, интернет жүйесіндегі бет, құрастырылған альбомдар, гербарий (кептірілген өсімдіктер жиынтығы) үлгісінде көрсетіледі.

Мұғалім балаларды тыңдай отырып, проблемалық сұрақтар қою арқылы оқушының сөйлеуіне, жұмысын қорғауына мүмкіндік тудырады. Бұл кезеңде балалардың тыңдау әдебі, бір-бірінің ойын жалғастыра білу шеберлігі қалыптасады.

6. Бағалау кезеңінде мұғалім оқушыларға жобаны дайындау барысындағы шығармашылық еңбектерін бағалауға бағыт береді. Бағалау арқылы баланың шығармашылық зерттеу жұмыстарына қызығушылығын, өзіндік ізденістерге ұмтылысын, ынтасын оятуға қол жеткізеді

Оқу-тәрбие үрдісінде қолданылатын жобалау технологиясының түрлері:

Зерттеушілік бағыттағы жоба. Жобаның аталған түрі жоба құрылымының,мақсатты дұрыс анықтай білу, жобаға қатысушы балалардың қызығушылықтарының жоғары болуын, әлеуметтік маңыздылығын, эксперименттік тәжірибе жұмыстарыныңжәне қорытындыны өңдеу әдістерінің оңтайлы таңдалуын қажет етеді. Тақырыбы пән бойынша алған білімдерін тереңдетуге бағытталуы мүмкін.

Шығармашылық бағыттағы жоба құрылымы терең талдауды қажет етпейді. Балалардың құрған схемасы негізінде белгіленіп, дамиды, жүзеге асырылады. Нәтижесі шығарма, бейнефильм, қабырға газеті сияқты жұмыстар арқылы шығарылады.

Әлеуметтік-практикалық бағдарлау жобасына қатысушылар өз қызметтерінің нақты мақсатын айқындап алулары қажет. Жоба қоршаған ортада, қоғамда орын алған әлеуметтік мәселелерді шешу жолдарын анықтауға бағытталады. Бастауыш сыныпта тәртіп ережесіне, табиғатты қорғау т.б. мәселелерге байланысты жобалар қорғап, нәтижесінде жадынамалар, үнпарақтар, ережелер, сахналық қойылымдар дайындауға болады. Жоғары сынып оқушылары мемлекеттік билік органдарына, мекемелерге ұсыныстар жасай алады.

Ойын  түріндегі қысқа мерзімді жоба. Ойын- тәрбие құралы, ақылды, ойды, тілді дамытады, сөздік қорды, сезімді кеңейтеді. Бұл жоба да оқушылардың еркін жоспарлауы бойынша жүзеге асырылады. Жоба мазмұны бойынша ертегі кейіпкерлерін сомдайды. Бастауыш сыныпта «Біздің ертегілер» атты жобаны қорғауға болады.

Жоғарыда бастауыш сыныптарда жобалау технологиясы бойынша қорғалатын жобаларды дайындауға ата-аналар да белсенді түрде араласулары қажет деген едім. Ата-аналар балалар атқаратын міндеттерді толықтай өздеріне алуларына болмайды. Олар тек кеңесшілер ролінде болулары қажет. Ата-ананың бала жұмысына қызығушылық танытып, қолдау көрсетуінің бала үшін маңызы зор. Ата-аналар жиналысында жобаның әдістемесі, маңызы, ата-аналардың жобаға қатысу жолдары жайлы ақпараттар берілуі қажет. Жобаға қатысу барысында ата-ана кеңестер беріп, жоспардың орындалу барысын қадағалайды,жедел сұрақтарды шешеді, жоба қорытындысын дайындауға көмек көрсетеді. Жұмыс тәртібін реттеп, баланың дұрыс тамақтануы мен демалуын назарда ұстайды.

Бастауыш мектепте жобалау технологиясын қолдану төмендегідей нәтижелерді көрсетті:



  • Баланың өмірлік тәжірибесінің қалыптасуына жол ашады.

  • Өзін өзі дамытуға, шығармашылық ізденістерге ынталандырады.

  • Ересектер мен балалардың ынтымақтастық принциптерін жүзеге асырады және ұжымда жұмыс жасау дағдыларын қалыптастырады. Қарым-қатынас жасай білу мәдениеті жетіледі.

  • Тәрбиелеу мен оқыту үрдісін мектеп қабырғасынан қоғамдық ортаға шығарады.

  • Баланың қоғамдық ортада әлеметтенуіне ықпал етеді.


Қолданылған әдебиеттер тізімі:

1. Землянская Е.Н. Учебные проекты младших школьников. // Начальная школа.– 2005.№9.

2. Пахомава Н.Ю. Проектное обучение-что это?// Методист, №1, 2004-с. 4

3. Иванова Н.В. Возможности и специфика применения проектного метода в начальной школе. // Начальная школа. – 2004. - №2.



4. Леспаева С. Шығармашылық қабілетті дамыту – мұғалім міндеті. //Қазақстан мектебі, 2008, №8, 20б.
Айтбаев О.
УБЕЖДЕНИЕ И ВЕРА В ПОЗНАВАТЕЛЬНОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ
Под убеждением понимают используемый в коммуникации метод воздействии на сознание личности через обращение к ее собственному критическому суждению. Основу метода убеждения состовляет отбор логическое упорядочних фактов и выводов, В основным методом научного познания служет научная полемика.

Возникшая теория на первых порах, как пра­вило, ограничивается объяснением лишь неболь­шого круга явлений, причем таких, которые яв­но подтверждают ее. Требуется время — и нередко немалое — для расширения ее области применения, для оправдания используемых ею моделей и методов, для убеждения в ее правоте других ученых, для привлечения их к ее разра­ботке. Такая ситуация типична даже для самых плодотворных теорий. Так, к 1913 г., хотя про­шло уже немало времени с основополагающих работ М. Планка (1900 г.) и А. Эйнштейна (1905 г.), квантовая теория еще пребывала в со­вершенно незрелой форме[1]. Единственным ее собственным основанием была гипотеза о кван­товании энергии, а единственной хорошо разра­ботанной моделью — гармонический осциллятор. Планк писал в то время: «Современное состоя­ние теории, основанной на законах излучения, учении об удельной теплоемкости и т. д., изоби­лует зияющими пробелами и совершенно нетер­пимо для настоящего теоретика» [2]. И все же, отдавая себе отчет в несовершенстве теории, ученые верили в то, что со временем она достиг­нет зрелой стадии развития и позволит объяс­нить многие загадочные явления.

Воспоминания и биографии ученых полны примеров, говорящих о их страстной увлечен­ности теми или иными идеями, об убежденности, которая заставляла их иногда десятилетиями ис­следовать проблемы, которые научное сообщест­во в целом считало бессмысленными или нераз­решимыми. А между тем в стандартных гносео­логических представлениях о познании редко можно найти какое-либо рациональное объясне­ние упорству и вере, поддерживающим ученых в их трудном и не гарантирующем успех науч­ном поиске. Эти параметры познания не укла­дываются в плоскость эмпирических фактов и объясняющих их теоретических конструкций — в плоскость, в которой, как это иногда предпо­лагается, только и формируется научное знание. Однако есть веские основания полагать, что эта плоскость явно недостаточна для представления научного познания. Требуется введение допол­нительных измерений, чтобы понять его как це­лостный человеческий феномен.

К числу таких измерений относятся вера и убеждение. Они нечасто анализируются в гно­сеологическом ключе, возможно, из-за того рас­пространенного, но в общем-то неверного пред­ставления, что бывает лишь одна вера — рели­гиозная. Следует, однако, отличать веру в те или иные догматы, характерные для религиозно­го сознания, и веру как необходимый компонент любого познавательного процесса. В познава­тельной вере, отмечает П. В. Копнин, одним из первых обратившийся к ней в гносеологическом плане, «знание переходит в субъективную уверенность, которая толкает, побуждает, психоло­гически настраивает человека на практическое действие, претворяющее идею в жизнь. В этом гносеологическое содержание понятия созна­тельной веры, уверенности и ее необходимость для развития познавательного процесса» [3].

На роль веры и убеждения в познании обра­щали внимание и многие ученые. «Без веры в то, что возможно охватить реальность нашими теоретическими построениями, без веры во внутреннюю гармонию нашего мира не могло бы быть никакой науки. Эта вера есть и всегда останется основным мотивом всякого научного творчества» [4]. Отец кибернетики Н. Винер пи­сал: «...наука невозможна без веры. Под этим я не имею в виду, что вера, от которой зависит наука, является по своей природе религиозной или влечет за собой принятие каких-либо догм обычных религиозных верований, однако без ве­ры, что природа подчинена законам, не может быть никакой науки»[5]. Один из крупнейших современных физиков подчеркивает важность своего рода «творческого догматизма», считая неверным, что наука всегда развивается наилуч­шим образом, если оставаться «полностью не­предубежденным». Часто необходимо забыть чьи-то сомнения и следовать за выводами из ка­ких-то предположений, куда бы они ни приве­ли,— искусство теоретика состоит не в том, что­бы быть свободным от теоретических предубеждений, а в том, чтобы иметь правильные теоре­тические предубеждения.

В самом общем гносеологическом смысле вера есть позиция человека, придерживающегося ка­ких-либо представлений без достаточных эмпи­рических или рациональных оснований. Под­черкнем особо, что вера не является этими пред­ставлениями или суждениями (они — сужде­ния, основанные на вере), она есть именно ус­тановка или «позиция сознания». Конечно, могут быть какие-то оправдания этой позиции (авторитет традиции, особенности воспитания и обучения человека, характер его занятий, факты н рациональные соображения), однако оконча­тельных гарантий и доказательств этой позиции приведено быть не может.

Впрочем, часто бывает и так, что люди верят в то, что может быть доказано и обосновано, а они лишь не утруждают себя подобными дока­зательствами. Как отмечал Ф. Энгельс, «боль­шинство людей дифференцирует и интегрирует не потому, что они понимают, что они делают, а просто потому, что верят в это, так как до сих пор результат всегда получался правильный» [6]. Но так бывает не всегда. Уже давно философы, размышлявшие над природой обоснования и до­казательства знания, столкнулись с тем, что должны существовать такие исходные положе­ния, которые не могут быть обоснованы. Дейст­вительно, если одни положения обосновываются и доказываются другими, эти другие третьими т. д., то, чтобы эта цепочка обоснований неухо­дила в бесконечность, приходится предположить существование таких положений, которые не только сами не нуждаются в обосновании, но и выступают исходным пунктом всего этого про­цесса. Вот эти-то исходные положения и опи­сывались как основанные не на доводах и до­казательствах, а на непосредственной вере. Ихспецифика заключается в том, что они связаны с исходной позицией человека в мире, с фунда­ментальными уровнями восприятия и понимания реальности.

Понятая таким образом познавательная вера оказывается связанной с общемировоззренчес­кими и онтологическими допущениями, которые не могут быть окончательно подтверждены или опровергнуты отдельными фактами. И в принци­пе вполне можно представить себе людей, при­держивающихся прямо противоположной уста­новки: в мире царит не гармония, а хаос, и он подчинен не законам, а случаю.

Более того, бывает и так, что подобные уста­новки сталкиваются в одном человеке. Такое произошло, как уже отмечалось, с Кантом, в со­знании которого сошлись равно необходимые, с его точки зрения, миропонимания — ньютонов­ского и лейбницевского типов. Пытаясь прими­рить их, Кант утверждал дуализм между миром «видимым», феноменальным, миром вещей, как они существуют для человеческого восприятия и опыта, и миром «невидимым», ноуменальным, миром вещей-в-себе, лежащим за пределами возможного опыта. Это распадение мира на два слоя Кант соотносил со своим представлением о природе и границах познавательных способно­стей человека. Первый слой — сфера явлений, феноменов — доступен человеческому познанию,тогда как второй слой — сфера ноуменов, вещей-в-себе — недоступен, трансцендентен для чело­века. Поэтому все учения об этом втором мире (а их было немало — материалистические, пан­теистические, спиритуалистические и т. п.) с рационально-критической точки зрения, которой Кант придерживался в познании, равно не обос­нованы. Выбор того или иного из этих учений есть акт веры, от которой человек, как существо нравственно-практическое, отказаться не может.

Гносеология материализма, как уже отмеча­лось, не отрицает наличия веры в познаватель­ном процессе. Однако этот феномен получает в ней существенно иную трактовку. Прежде все­го, в отличие от наивной веры обыденного со­знания и слепой веры в те или иные догматы, характерной для религиозного сознания, вера как компонент познания не исключает критико-рефлексивной установки, методического сомне­ния и коррекции опытом и рациональными ар­гументами. В этом смысле для науки нетипична акритическая вера, и рассмотренное только что представление о том, что мировоззрение выби­рается свободным актом веры, также нужда­ется в уточнении. Действительно, определенные мировоззренческие постулаты и принципы, на­пример независимое существование материаль­ного мира, наличие в нем законов и т. п., не яв­ляются знанием, обоснованным в том же смыс­ле, в каком обосновывается специально-научное знание. Однако это не значит, что они держатся на одной только вере и что эта вера не может подтверждаться и подкрепляться.

Вера и знание не разделены непроходимой стеной. Вера, определяющая какую-то позицию человека, может обосновываться знанием — пусть не прямо, а опосредованно. Она получает подтверждение тем способом, каким вообще под­крепляются фундаментальные предпосылки от­ношения человека к миру,— достоверностью и практической эффективностью основанного на них опыта и знания. Вера в этом процессе пе­рерастает в уверенность, в убежденность.

Что общего и в чем отличны вера и убежде­ние? И то и другое неразрывно связаны с лич­ностью человека. Если знание может быть вы­ражено в ясной, артикулированной форме суж­дений, понятий, теорий, может быть отчуждено от человека и храниться в виде информации в библиотеках и даже в памяти электронно-вычис­лительных машин, то убеждение и вера — это неотделимые от человека феномены сознания и познания. И то и другое непосредственно соотносятся с жизненным опытом человека — «боль­шинство люден выносит свои убеждения из жиз­ни, а книжкам и словам не верит». Вера отли­чается от убеждения своей большей непосредст­венностью; в конечном счете она не нуждается в аргументах и может держаться на традиции, на чьем-то мнении, авторитете. Формирование убеждений — процесс, который также обычно начинается с внешней стороны (в науке — с об­разования, с тех научных школ и традиций, в которых проходит становление ученого). Но в подлинном убеждении эти внешние факторы должны «переплавиться» во внутренней духов­ной работе личности, должны пройти через ее самосознание, пополниться собственным опытом и рациональными аргументами.

Пока мы говорили о вере и убеждении в связи с предельно общими, мировоззренческими уста­новками сознания человека. Но это не значит, что вера как компонент познания относится лишь к этой сфере. Феномен веры не есть в мире познания нечто необычное и исключительное. В ткань нашего обычного Опыта о мире впле­тено множество элементарных актов веры и убеждения, которые настолько просты и есте­ственны, что даже не переживаются как та­ковые.

Так, мы, не задумываясь, верим, что вещи су­ществуют и тогда, когда их никто не восприни­мает, мы убеждены в том, что другие люди об­ладают сознанием, что наше собственное «я» обладает тождеством (что мы ложимся спать и встаем одним и тем же человеком). Можно воз­разить, что перечисленное — это не вера и убеж­дение, а самое доподлинное знание. Однако ес­ли чуть глубже копнуть эти простейшие виды осознания вещей, то в них окажется неустрани­мый осадок веры. Да и наше обычное словоупот­ребление, «мудрость естественного языка», под­сказываетнам, что мы имеем здесь дело не с обычным знанием. Я уверен в том, что книга на столе, от которой я отвернулся минуту назад, та же самая, как, впрочем, и стол. Можно, ко­нечно, сказать, что я достоверно знаю, что это та же самая книга. Но что-то мешает нам это сделать. В самом деле, это «знание» отличается от знания того, кто автор книги, каково ее со­держание, кто вам ее дал почитать и т. п. По­следние — обычные виды знания, основанные на воспоминании, выводе и т. д., тогда как пер­вое — это не воспоминание или вывод, а непо­средственная, нерефлективная и не требующая никакой сознательной работы мысли уверен­ность. Эта уверенность есть своеобразная сеть естественных интерпретаций, которая набрасы­вается на содержание наших ощущений и вос­приятий, которые сами по себе изменчивы и не содержат постоянства. Научное мышление мо­жет объяснять и, так сказать, очищать эту эле­ментарную веру, но вместе с тем оно же и вклю­чает ее в себя, хотя бы под видом того, что назы­вается фактами и эмпирическими данными науки.

В самой науке вера и убеждение проявляются и в иных, более специфических формах. Наука есть коллективная деятельность по производст­ву знания. Поэтому деятельность любого учено­го была бы невозможной без доверия к опыту своих коллег и коллективному опыту науки вцелом. Без этого ему пришлось бы все исследо­вать и доказывать самому, что совершенно нере­ально. Научная деятельность невозможна и без убежденности в истинности и необходимости целого ряда норм, принципов и идеалов позна­ния. От этого во многом зависит консолидация научного сообщества, возможность кооперации исследований многих людей вокруг одной проб­лемы.

Но ярче всего, конечно, роль веры в науке проявляется в ситуациях неопределенности — в ситуациях выбора проблем и путей их решения, выбора научных программ и традиций. Как по­казывают соответствующие исследования[7], кри­терии выбора в подобных случаях не сводятся к логическим доводам и эмпирическим процеду­рам. Заметную, а поначалу нередко и решающую роль играют такие факторы, как личные пред­почтения ученых или их доверие к авторитету выдвинувшего новую теорию ученого. В этом нет ничего удивительного, поскольку на ранней ста­дии, как уже говорилось, новая теория обычно уступает старой и по своей объяснительной силе, и по степени эмпирического подтвер­ждения.

История науки дает множество примеров того, что в подобных ситуациях вера и убеждение выступали на передний план. Так, сторонники коперниканской точки зрения вполне логичным доводам аристотелианцев противопоставляли ве­ру в фундаментальную природу кругового дви­жения и идущее от неоплатонизма убеждение в том, что Солнце должно находиться в центре мира. Далеко не последнюю роль в борьбе Гали­лея с учеными-схоластами сыграло то обстоя­тельство, что он писал свои труды не на латыни, а на живом итальянском языке, обладал велико­лепным стилем и прекрасной техникой убежде­ния людей [8].

Вера и убежденность в правоте своей позиции может проявляться не только в отстаивании но­вой точки зрения, но и в защите старой. Особен­но ясно это проявляется тогда, когда большин­ство ученых уже отходят от нее, а оставшиеся ее сторонники выглядят обскурантами. Но и здесь мы часто сталкиваемся не с упрямством или неумением понять новое, а с глубокой лич­ной убежденностью в верности собственных представлений. В самом деле, можно ли утверж­дать, что Г. Лоренц был не в состоянии понять теорию относительности и оценить логичность ее аргументов? Разумеется нет, ведь он был бле­стящим теоретиком, более того, он, как никто другой, близко подошел к ее открытию, получил основные формулы для преобразования прост­ранства — времени (называемые в теории отно­сительности «преобразованиями Лоренца»). И все же он так и не принял эту теорию до кон­ца жизни.

По своему содержанию элементы веры и убеж­дения, включенные в повседневное и научное познание, достаточно естественны, обычно они выглядят само собой разумеющимися, общепри­нятыми установками и потому могут не осозна­ваться как таковые. Иначе дело обстоит во вненаучных и девиантных традициях, сторонники которых верят в существование таких явлений и процессов, относительно которых сомневается большинство людей. Здесь постулаты веры носят более явный и отчетливый характер, они скла­дываются в то, что можно назвать «сакральным ядром» соответствующей традиции. Даже если это ядро не связано с какими-то религиозными или мистическими учениями (а это, как мы ви­дели, вполне возможно), оно придает подобным вненаучным традициям некоторые черты сак­ральной деятельности. Речь идет об эзотеризме, о сакрализации отношений учитель — ученик, о замкнутости сообщества, связанной с феномена­ми «посвященности» в традицию, ее защиты от непосвященных и с неприятием критики с их стороны. Эти свойства отличаются от принятых в научных сообществах идеалов общедоступно­сти знания, равенства перед истиной, необходи­мости рациональной критики и т. п. Помимо это­го, в отличие от сторонников пара- и псевдона­учной деятельности настоящие ученые всегда придерживаются веры в то, что для объяснения любого явления, каким бы странным и не укла­дывающимся впривычные представления оно ни казалось, всегда могут быть найдены естест­венные причины.

Итак, мы видим, что вместе с верой и убеж­дением в познание входит личная позиция уче­ного, включающая познавательную деятельность в целостный процесс человеческой жизни с ее эмоционально-волевыми, ценностными ориентациями, актами свободного выбора и т. п. Обла­дание достоверным знанием дает чувство компе­тентности, гарантированной уверенности, ста­бильности. В вере же есть момент беспокойства, рискованности, свободного решения преодолеть тиски гарантирующих успех аргументов.
Список использованной литературы:

1.Паули В.Физические очерки. М., 1975. С. 30

2. Алексеев И. С, Овчинников Н. Ф., Печенкин А. А. Методология обоснования квантовой теории. М., 1984. С. 106.

3. Копнин П. В.Диалектика как логика и теория по­знания. М., 1973. С. 302

4. Эйнштейн А., Инфелъд Л. Эволюция физики. М., 1966. С. 264

5. Винер Н.Кибернетика и общество. М.. 1958. С. 195

6. Маркс К., Энгельс Ф.Соч. Т. 20. С. 89

7. Мамчур Е. А.Проблема выбора теории. К анализу переходных ситуаций в развитии физического знания. М., 1975



8. Ольшки Л.История научной литературы на новых языках. М.—Л., 1933, 1934. Т. 2, 3

Айтбаев О.
О РЕЛИГИОЗНОЙ МОРАЛИ
Чтобы сделать людей лучше, надо порождать в них стремление к поискам истины, развивать в них разум, опыт, показывать опасность потоков и преимущества добродетели. Такова цель морали.

Чтобы сделать людей счастливее, надо объединить их общими интересами, крепить узы общества, призывать и заставлять людей делать добро и воздерживаться от зла. Такова цель правительства, которое не что иное, как власть общест­ва, отданная в руки одного или нескольких граждан, чтобы заставить членов этого общества подчиняться законам морали.

Мораль — это умение хорошо жить с людьми. Доб­родетель заключается в том, чтобы считать себя счаст­ливым, видя благополучие других.

Нет человека, который не признавал бы пользы морали; однако истинные принципы ее представляются еще скрытыми, и даже самые зоркие глаза с трудом их различают. Все превозносят добродетель, но весьма мало знают об идеях, которые вытекают из добродетели. Для большинства добродетель всего лишь неопределенное слово. Какова же причина этого незнания и не­уверенности людей относительно идей, о важности и не­обходимости которых они желают знать? Чему можно приписать слабое знание наших обязанностей, несмотря на глубокие изыскания и упорные труды стольких муд­рецов, которые в течение многих веков изучали людейи их отношения? С одной стороны, теология своими ту­манными, часто противоречивыми понятиями затемнила самые простые, ясные знания, доступные всему народу. С другой стороны, политика, далекая от того, чтобы про­сить помощи у морали, постоянно противоречит ей и де­лает полностью бесполезными ее принципы и правила: видимые и невидимые силы как будто объединились, чтобы помешать сердцу человека дойти до цели, необ­ходимой для счастья в этом мире.

Вместо того чтобы на земле искать принципы, в со­ответствии с которыми люди могли бы регулировать свои поступки, религия ищет их на небесах; вместо того, чтобы основывать мораль на чистосердечных отно­шениях между людьми, религия основывает ее на отно­шениях, которые якобы существуют между людьми и неведомыми властями, размещенными в недоступных областях империи. Спросите у теологов всей страны, что такое мораль? Они вам ответят, что это искусство нра­виться богам; что, когда оскорбляют людей, оскорбля­ют божество; что мораль наказывает в этом мире или накажет на том свете преступления, совершенные против общества, и вознаградит добродетельные поступки. Спросите этих мечтателей, что такое добродетель? Они вам ответят, что это соответствие поступков людей с волей бога. Но кто такой бог, волю которого вы возве­щаете на земле? Нам ответят, что это непостижимое су­щество, для определения коего смертные не способны создать соответствующей идеи. Каковы взгляды бога, к которым люди должны приспосабливаться? Они непо­стижимы для нас. И бог, и наставления его меня­ются в различных частях света. В Китае, Индии, Иране, Европе боги различные и язык, на котором они говорят, также различен. Разные религии предписывают народу, их исповедующему, разные обязанности; то, что божество предписывает или позволяет в определенное время и в определенном месте, строго запрещается в другое время и в другом месте.

Если для разъяснения божественных замыслов об­ратиться к книгам, которые каждая религия заставляет почитать своих приверженцев, то мы увидим, что без на­рушения самых очевидных правил морали невозможно к ним (замыслам) приспособиться. Во всех рели­гиях мира божество предстает как неправедный, неистовый государь, безжалостный в своей ярости, наказываю­щий виновных без меры и предела; оно вымещает на невинных детях преступления их родителей; беспредель­на его возмутительная жестокость, деспотически тре­бующая от людей вероломства, воровства, убийства, резни. Одним словом, даже в нациях, которые слывут самыми цивилизованными, религия приводит к поклоне­нию невидимым тиранам, которые ставятся выше всех правил морали и пример которых достаточен для унич­тожения всякой идеи долга в сознании ее поклонников.

Произвол, распущенность, попрание всякого право­судия — разве могут быть они образцами, которым долж­ны следовать разумные существа в своей жизни в об­ществе? Заставлять людей подражать самым злым существам, не является ли это подстрекательством к пре­ступлению? Самые различные преступления по отноше­нию к политике, крайне оскорбительные для морали, возмутительные для всего человечества, совершались без зазрения совести под видом подчинения и поклоне­ния божеству.

Язычество заполнило Олимп толпой божеств, кото­рые, по мифологии, предстают перед нами как изверги, развратники, подлые личности. Разве может быть пове­дение Юпитера, заполнившего небо и землю своими бе­зобразиями и злодеяниями, основанием для оправдания распущенности?

Может ли человек, имеющий хоть малейшее поня­тие о морали и не полностью ослепленный горедрассудками, считать примером для подражания иудейского бога — завистливого, непостоянного, мстительного, кро­вожадного? Может ли бог, несправедливый ко всем на­родам, кроме народа, избранного им по прихоти, и ист­ребляющий нации, быть образцом для разумного су­щества, наделенного добротой, справедливостью, гуман­ностью? Только будучи лишенным энтузиазма, можно увидеть полное совершенство в боге, который в книгах, данных людям им самим, изображен как омерзитель­ный тиран, имеющий право нарушать все правила морали?

Когда выражают недовольство аморальным богом или его поведением, противоречащим идеям благоразум­ных людей, его наместники на земле говорят нам, что божественная справедливость не похожа на людскую; что пути господни для людей неисповедимы. И в то же время они колеблют наши моральные принципы.

Мы не найдем и в боге христиан более надежного пастыря, который привел бы нас к истинной добродете­ли. Этот человеконенавистнический бог в своих мрачных поучениях как будто полностью забывает, что он гово­рит о людях, живущих в обществе. Чему учит его мо­раль, так расхваливаемая теми, которые никогда ее серьезно не изучали? Она советует нам избегать людей, ненавидеть самих себя, ненавидеть удовольствия, упи­ваться страданиями, презирать науку, предпочитать доб­ровольное невежество и скудость ума, отделять себя от других созданий, ничего не любить на земле, бояться уважения людей. Какие мотивы выдвигает христианство для поведения, столь противоречащего природе, столь противоположного тому, что нужно обществу? Оно тол­кует нам о другой жизни, в которой смутно предвидится невыразимое счастье для тех, кто добровольно сделает себя несчастным здесь, на земле, и кто ничего не делает для счастья других. С другой стороны, эта религия угро­жает вечной мукой тому, кто откажется принимать скуд­ную добродетель, которую она предпочитает той, что действительно полезна для людей, живущих вместе с нами. Глупое легковерие, которое никогда не убеждает, смутная надежда на идеальное блаженство, низкопо­клонное смирение, способное убить лучшие побуждения души, самоистязание, воздержание, добровольные терза­ния — вот совершенство, к которому должен стремиться каждый хороший христианин.

Правда, эта религия ставит в число первейших добродетелей любовь к жестокому богу и к ближнему как к самому себе; с этой последней точки зрения может показаться, что добродетель—не что иное, как добро­желательность и гуманность, что именно к ним нас ипризывают; но для христианства любовь к ближнему всегда была лишь показной добродетелью: о ней читают в христианских книгах, но она всегда изгоняется из сердца и поведения священнослужителей. Служители господа бога выступали всегда как самые нелюдимые, бесчеловечные, нетерпимые. Под предлогом защиты ин­тересов неба они своим лицемерным старанием или искренним фанатизмом нарушали спокойствие на земле. Всегда враждуя друг с другом, они всегда втягиваютв свои ссоры владык и народ; будучи полны убийствен­ным милосердием, они набожно душат своего ближнего.

При мало-мальски внимательном изучении принци­пов любой религии обнаруживается, что она стре­мится разделить нации, помешать общению людей, за­ставить держаться изолированно каждую секту, надмен­ные члены которой считают себя исключительными обладателями милости неба и поэтому на членов другой сек­ты смотрят злобным и презрительным взглядом. Как же может такой верующий любить, уважать, посещать того, кого он считает врагом своего бога? Отсюда явно выте­кает, что всякое личное откровение ведет к узости чело­веческих сердец, к превращению людей во врагов, к уничтожению доброжелательности между людьми, кото­рая призвана объединять людей. Религиозное сознание всегда было и будет несовместимо со сдержанностью, мягкостью, справедливостью и гуманностью.

Итак, религиозная мораль никогда не преследовала цель сделать смертных более общительными; жестокие боги, которых она использует для устрашения, постоян­ная угроза наказания на том свете; мнимые успехи, ко­торые обещают на небесах, не смогут ни направить ко­леблющихся, ни подавить пороки. Если религия и вселяет тревогу в иные робкие души, то для большин­ства ее мимолетные страхи весьма скоро рассеиваютсяв мирской суете, в делах, развлечениях и удовольствиях; религия не вводит в заблуждение даже толпу, не говоря уж о пылких умах и сильных мира сего, пример и власть которых непосредственно влияют на общество. Владыки религии, всегда снисходительные по отношению к князь­ям, у которых они ищут защиты и милостей, расчищают для них пути небесные, проповедуют им лишь о сговор­чивом, обходительном боге, которого они могли бы с легкостью умилостивить. Вот почему религия, единствен­ное, чем можно было бы обуздать тиранию, сама стано­вится соучастницей ее злоупотреблений.

Если ужасы, которые внушаются религией, возбуж­дают беспокойство в их сердцах, то они утешаются воз­можностью искупления. Всякое суеверие имеет свои средства и обряды, с помощью которых заглушаются укоры совести и спокойствие и безмятежность возвраща­ются в самые преступные сердца. Если верят, что, причиняя зло людям, обижают только бога, то сами себя же убеждают, что достаточно его умилостивить и не нужно больше терзаться совестью за зло, причиненное слабым созданиям. Совершая пустые неискренние покаяния деспот, чья власть проявляется лишь в угнетении, насилии, узурпации, постоянных войнах, счи­тает себя в полном согласии со своим богом и надеедся без страха предстать перед его грозным трибуналом.

Люди, не умеющие познать истину, превращают ложь и невежество в систему. Религия, чудесную силу которой без конца расхваливают, далека от разъяснения и укрепления морали, она лишь ослабляет и затемняет ее. Даже самый поверхностный взор может обнаружить заблуждения относительно полезных идей, которые нам прививаются. Религиозная мораль удобна больше для сдерживания народа, чем господ; ее запугивания, кажу­щиеся им самим столь благотворными, заманчивые обе­щания в иной жизни вводят в заблуждение лишь не­многих легковерных богомольцев; остальные увлечены общим потоком, который уносит их к развращенности.

Итак, мы видим, что религия далека от того, чтобы сдерживать необузданные страсти князей, напротив, она разжигает эти страсти. Будучи ответственными в своих поступках только перед богом, они пренебрегают мнени­ем людей; они полагают, что им все позволено, ибо ни­какая сила на земле не смеет их обуздать; они поддаются любому побуждению своих безумных страстей; они об­ладают исключительным правом на всякие вольности;, окруженные льстецами и людьми, способными потвор­ствовать любым их преступлениям, они сами развраща­ются и их пример развращает тех, которые претендуют на их милость. Ошеломленные честолюбивым волнением и развлечениями или или усыпленные изнеженностью и уступчивостью, они не прислушиваются более к предо­стережениям религии, которая иногда осмеливается угрожать им небесными карами; они считают, что разъяренное небо слишком далеко от них, тем более, что религия постоянно твердит им о том, что существуют легкие методы успокоить божий гнев. Верующий живет без угрызений совести и очень доволен собой, если он исполняет ничтожные требования своих пастырей. Механические молитвы, по­сты, воздержание, посещение храмов, присутствие на религиозных церемониях, щедрость к священникам и особенно полное подчинение им — вот из чего состоит и мораль, и долг, и добродетель большинства людей!

Любое суеверие, которым заражен человеческий род, больше всего ценит покаяние или жестокие религи­озные обряды, с помощью которых кающиеся надеются искупить свои грехи и заслужить благосклонность богов,, так как всегда считают их вратами счастья своих по­клонников. Ничего нет более возмутительного, чем же­стокие выдумки, которые, захватив воображение людей, заставляют их терзаться в честь божества. Опыт пока­зывает, однако, что раскаяния, которые считаются до­стойными похвалы, очень редко влияют на сердца тех, кто кается. Во всем мире можно увидеть кающихся, ко­торые постятся, занимаются самобичеванием, самотерза­нием, но не становятся от этого лучше.

Религия очень далека от того, чтобы просветить че­ловека, сделать его более разумным. Она старается дер­жать человека в вечном детстве. Человек для нее — ав­томат, который никогда не решается подумать о своем разуме и который управляется властями. Он недооце­нивает себя, не доверяет своим силам, у него нет ника­кого понятия об обществе, он не знает, на что он сам обречен и на что обречены другие; он считает себя обя­занным только перед неведомой силой, о секретных за­мыслах которой он узнает от сомнительного посредни­ка— своего священника. Последний делает из него сле­пое орудие своих страстей, своих интересов, капризов и мечтаний.

Нет ничего более вредного для человеческой морали, чем ее сочетание с божественной моралью. Соедине­ние морали, основанной на опыте и разуме, с таинствен­ной, противной разуму религией, основанной на фанта­зии и насилии, лишь затемняет истинную мораль, ослаб­ляет и даже разрушает ее. Каждый мыслящий человек должен ясно понимать, что мешает или не нравится ему подобному.

Любой здравомыслящий человек признает, что убийство — это - страшное преступление, но набожный и ревностный хри­стианин или мусульманин думает, что нет ничего более приятного для его бога, чем позорить, подвергать гонениям и предавать смерти еретика, потому что священники ему говорят, что еретик — это существо, по отношению к которому нельзя проявлять справедливость, доброту, человечность, не вы­зывая гнева господия. Каждый миролюбивый гражда­нин знает, что благосостояние и покой общества требуют подчинения своему законному государю и законам; но ревностный фанатик не признает в качестве законного государя того, кого его духовные пастыри клеймят тира­ном, врагом религии. Фанатик чувствует себя обязанным сопротивляться самым мудрым законам, если его за­блудшее сознание говорит ему, что эти законы противо­речат законам божьим.

Нет ничего более мерзкого в глазах всех священников, чем человек, который отказывается верить догмам и чудесам, проповедуемым этими священ­никами, или которыйосмеливается сомневаться в их не­погрешимости, или который восстает против их власти. Отсутствие веры — это самое страшное преступление, если судить по единой доктрине всех тех, у которых бо­гатство, титулы и существование основываются на вере. Поэтому религии напичканы религиозными обрядами, искуплениями, церемониями, приносящими доходы их служителям, которые людям предписывается строго со­блюдать и нарушение и пренебрежение к которым, гне­вит небо больше, чем самые дурные поступки в об­ществе.

Итак, для того, чтобы понять, что мы должны са­мим себе и что — обществу, нужно обратиться не к владыкам религии, а к природе, опыту, разуму. Подозри­тельные власти, исступленный фанатизм, туманные ги­потезы, добровольное ослепление не являются теми про­водниками, на которых мы могли бы положиться.
Список используемой литературы:

1. Атеизм, религия, нравственность. М., 1972.

2. Гуманизм, атеизм, религия. М., 1978.

3. Зыбковец В. От бога ли нравственность? М., 1959.

4. Шердаков В. Иллюзия добра. М., 1982.

5. Клочков В. В. Религия, государство, право. М., 1978, с. 65-66.

6. Бебель А. Христианство и социализм. М., 1959 с. 22.

7. БэшемА. Чудо, которым была Индия. М., 2000



Алимова С.Б.
Каталог: files
files -> Бастауыш білім беру деңгейінің ОҚу пәндері бойынша үлгілік тақырыптық жоспарлары
files -> Астрономия Мазмұны
files -> 1 фантастика жанрыныњ типологиясы
files -> Қазақстан тарихы 5 сынып. 2013-2014 оқу жылы
files -> Расул гамзатов
files -> Жамбыл атындағы республикалық жасөспірімдер кітапханасы Қазақстан ақын – жазушылары ХХ ғасырда
files -> «№ мектеп-лицей» мемлекеттік мекемесі Күнтізбелік- тақырыптық жоспар
files -> Ермұхан Бекмахановқа Сыздайды жаным, мұздайды қаным, жан аға!
files -> Қазақстан Республикасы Білім және ғылым министрлігі, жергілікті атқарушы органдар көрсететін білім және ғылым саласындағы мемлекеттік қызмет стандарттарын бекіту туралы


Достарыңызбен бөлісу:
  1   2   3   4   5   6   7   8   9




©engime.org 2024
әкімшілігінің қараңыз

    Басты бет