Н. В. Гришина психология конфликта



Pdf көрінісі
бет192/369
Дата09.12.2023
өлшемі3,74 Mb.
#196077
1   ...   188   189   190   191   192   193   194   195   ...   369
Байланысты:
grishina psy conf конфликт


Глава 8. Конфликтное взаимодействие 2 7 9 
негативных качеств, приписываемых оцениваемому. Использованная мето­
дика репертуарных решеток позволила продемонстрировать, что 
в состоянии конфликта оценивающий склонен выносить своему оппоненту заве­
домо негативные, крайние оценки по всем основным показателям, максимально 
противопоставлять его хорошему знакомому и не соотносить с собой. В социаль­
но-психологических терминах это соответствует вытеснению оппонента в катего­
рию «Они» и противопоставлению «Мы», со всеми вытекающими последствиями 
(Конфликт в конструктивной психологии, 1990, с. 108). 
Описанные результаты совпадают с нашими данными. В одной серии из 
собранных нами конфликтных ситуаций мы просили наших респондентов 
включить характеристики участников конфликта в описание (не давая ника­
ких дополнительных инструкций). В тех случаях, когда описывались ситуа­
ции, участниками которых являлись они сами, мы получали характеристики 
«Я» и «Он/Она». 
Анализ этого материала показал следующее. Характеристики участников 
конфликта содержали их ролевые позиции («мать — дочь», «ученик — учи­
тель», «заведующая детским садом — музыкальный работник») в 100% описа­
ний, социально-демографические данные — указания на пол участников ситуа­
ции, возраст (в 70-100% описаний), семейное положение (32,5%), образование 
(25,0%). Различий между описаниями «Я» и «Он/Она» по этим параметрам 
практически не было. 
Из психологических составляющих образа «другого» лишь 25,0% от общего 
числа имеют позитивный или нейтральный характер («энергичный», «прин­
ципиальная», «рациональная», «сдержанная» и т. д.). Все остальные содержат 
выраженные негативные оценки. Они могут (с известной долей условности) 
быть разделены на следующие категории: характеристики эмоционального 
поведения («вспыльчивая», «эмоционально холодная», «нервный» и т. д.) — 
31,2%; указания на эгоистические черты характера и поведения («не признает 
позиции другого», «из любых ситуаций старается выйти "сухой", переложить 
ответственность на другого» и т. д.) — 14,6%; осуждаемые привычки («любит 
власть», «любит деньги» и т. д.) — 11,5%; коммуникативные проблемы («не 
очень разговорчивая», «несколько отстраненная» и т. д.) — 9,3%; плохие отно­
шения с окружающими («ее больше боятся, чем уважают» и др.) — 6,2% 
и указания на внешние недостатки («внешне непривлекательная») — 3,1%. 
В противоположность «другому» психологические характеристики «Я» 
имеют откровенно позитивный характер: «общительная», «доброжелатель­
ная», «веселая», «умная», «интересная», «широкий круг общения и интере­
сов», «спокойная», «любит свое дело», «организатор» и др. (66,6%). Если речь 
идет о своих недостатках, они приводятся в форме «да... но...»: «обидчивая, но 
отходчивая», «вспыльчивая, но быстро отхожу», «легко теряю интерес к делу, 
если встречаю сопротивление», «уверена в том, что делаю в данный момент, — 
в связи с этим не слышу совета других, даже если не права» и т. д.; т. е. указа­
ние на свои недостатки каждый раз сопровождается «смягчающими обстоя-


2 8 0 Часть II. Феноменология конфликтов 
Тайное ощущение собственной вины 
мы весьма предусмотрительно при­
крываем ненавистью, которая облегча­
ет приписывание вины другому. 
Г.
 Зиммвль 
тельствами». Эти характеристики составляют 18,5% от общего числа. Качест­
ва, относительно которых можно утверждать, что они содержат негативную 
оценку («нерасторопна», «ворчунья»), составляют лишь 7,4%. Такой же про­
цент высказываний может быть оценен как нейтральные. 
Итоги данного исследования однозначно 
свидетельствуют о противопоставлении участ­
никами конфликта «хорошего» себя «плохому» 
другому. Полученные результаты совпадают 
с аналогичными данными других исследова­
ний, хотя последние и весьма немногочислен­
ны. Однако мы хотели бы интерпретировать 
факты известного противопоставления «Я — другой» (так же как и «Мы — 
Они») как стремление к обоснованию своей позиции за счет обесценивания 
позиции «плохого» другого. Тем самым это противопоставление выполняет 
своеобразную защитную функцию. 
В одном из наших исследований врачам и медсестрам задавались вопросы, 
направленные на оценку основных причин разногласий, возникающих между 
ними. В результате были получены данные (табл. 8.5), свидетельствующие 
о тенденции приписывать ответственность, по крайней мере, за часть возни­
кающих разногласий особенностям «другой» группы. Так, каждый третий 
врач (35,3%) усматривает причину разногласий врачей и медсестер в склон­
ности последних вмешиваться в работу врача, с чем согласны единицы из 
числа медсестер (1,7%). Большинство врачей (58,8%) связывают эти разно­
гласия с недостаточной квалификацией, ошибками в действиях медсестер, 
такой же позиции придерживается всего лишь 10,2% медсестер. В то же вре­
мя указывают на личные недостатки врачей, низкую культуру их поведения 
45,8% опрошенных медсестер и всего лишь 11,8% врачей. 
Таблица 8.5.


Достарыңызбен бөлісу:
1   ...   188   189   190   191   192   193   194   195   ...   369




©engime.org 2024
әкімшілігінің қараңыз

    Басты бет