Турсун габитов казахи: опыт культурологического анализа

11 
местонахождение. Даже смерть не означала конца пути человека в новом 
специально подготовленном "доме" (гробы с окнами, захоронения со 
всеми атрибутами жизнедеятельности). 
Первые рационалистические концепции культуры формируются в 
античной натурфилософии в рамках отличных от Востока познавательных 
установок. Особенность этих установок заключается в том, что 
социокультурная реальность начинает познаваться в идеальных формах, 
отличных как от сугубо утилитарных намерений, так и в противовес 
восточной мудрости житейского созерцания. Как отмечает А.А. Хамидов, 
"по сравнению с архаическим типом социальности категориальные формы 
в контексте античной культуры получают дальнейшее развитие и 
совершенствование. Эти последние состоят, прежде всего, в снижении 
роли и удельного веса в содержании и форме категорий иллюзорного 
начала и в усилении, развитии и совершенствовании их реалистического 
аспекта. Это относится к большинству категорий, образующих ядро 
мировоззрения и соответственно мироотношения античного человека" [3, 
с. 99]. 
В 
античной 
культуре 
формируется 
специфический 
тип 
рациональности – мудрствование. Здесь еще допускается обоснование 
истины путем апелляции к сфере обыденного опыта или к сфере мифа, но 
все более утверждается идеал научно обоснованного знания. 
Ориентация духовной культуры на выделение феноменов в их 
чистой форме приводит к выделению универсалий типа Логоса Гераклита, 
Числа Пифагора, бытия Парменида, нуса Анаксагора, идеи Платона. Но 
все-таки, сколько бы мы не говорили о рациональности античного 
мировоззрения, оно связано с переплетением мифологического 
архаического мышления и рационального мышления. Современный 
термин "культура" латинского происхождения и переводится как 
"обработка почвы". Для возникновения понятия культуры в ее вербально 

12 
оформленном виде древнегреческий Логос должен был дополняться с 
римским "цивитосом" (цивилизация). Правда, понятие цивилизация 
употреблялось в другом, чем в современности смысле – как город-
государство (Рим) [4, с. 10]. 
Нам кажется, что распространенное в наших учебниках 
утверждение, что с римлян начинается противопоставление культуры и 
натуры (природы) не совсем верным. Цицерон говорил, что как 
плодородное поле без возделывания не даст урожая, так и душа. А 
возделывание души – это и есть философия: она выпалывает в душе 
пороки, приготовляет душу к приятию посева и вверяет ей – сеет, так 
сказать – только те семена, которые, вызрев, приносят обильнейший 
урожай [4, с. 10]. Культура трактуется как обработка человеческой души. 
Такое понимание культуры укладывается в рамки античного понятия 
"пайдейя" (образованность). Проблема состоит в том, - что этот 
образовательный процесс не сводился к овладению суммой норм и 
требований, он был подготовкой к общественной жизни в соответствии с 
достаточно широким набором норм и требований, которые расценивались 
греками как их "мудрые изобретения" – "номой" (законы). Интересны 
условия "культурности" в античном понимании: культурный человек 
занимался гимнастикой, посещал театр, участвовал в жизни полиса и знал 
Гомера. 
В средние века возникают другие социокультурные установки, и в 
Западной Европе происходит разлом в самой культуре (М. Бахтин, С. 
Гуревич, Л. Баткин, В. Сильвестров, А. Хамидов и др.). Проблемы 
церковно-официальной и народной культуры средних веков достаточно 
глубоко изучены в работах вышеназванных авторов, и поэтому нет 
необходимости в возвращения к ним. Не отрицая важность средневековых 
концепций культуры, отметим, что теоцентристская модель мира не 
нуждалась в особой гуманитарной дисциплине, которая типологизирует 

13 
социокультурное многообразие человечества (примерно такую же картину 
можно наблюдать в тоталитаризме). 
Можно обратить внимание на следующую социокультурную 
закономерность: культура расцветает в условиях многостороннего диалога 
и усложняющегося разнообразия ее составляющим моментом, она не 
терпит стандартизации и абсолютизации ее какой-то модели. Так, в 
исламском Ренессансе средних веков мы наблюдаем картину 
органического подъема культуры. Ведь эта культура возникла на основе 
синтеза четырех типов культур: арабская, иранская, тюркская и 
эллинистическая культуры Центральной Азии и Ближнего Востока. 
Центральные 
понятия 
мусульманского 
Ренессанса 
"маариф" 
(образованность) и "адаб" (мораль) соединялись в "маданияте"
(культура), целью которого является достижение "камиль аль-инсанийа" 
(совершенно мудрая человечность). "Адаб осуществлял на средневековом 
мусульманском Востоке ту же нравственную, общественную и 
интеллектуальную миссию, что и латинское humanitas. Он подразумевал 
ценности городского, куртуазного, утонченного поведения, показатель 
воспитанности и образованности. Первоначально адаб был видом 
гуманистического образования в светской мусульманской культуре, 
которое делало человека культурным и утонченным. Контакт с 
чужеродными культурами расширил содержание адаба, который стал 
включать в себя неарабскую литературу, выражая, таким образом, более 
универсальную форму гуманизма" [5, с. 86-108]. Синтез идей адаба, 
маарифата и эллинизированной античной философии привел к 
возникновению арабо-язычной фаласифы. Ее крупнейший представитель 
аль-Фараби уже занимался типологией культур ("О взглядах жителей 
благородного города"), где выделенные четыре "города" соответствуют 
четырем типам культуры. Можно сделать парадоксальный с точки зрения 
западного способа мышления вывод: в условиях арабо-ирано-тюркской 

14 
культуры средних веков вполне наметились контуры выделения предмета 
культурологии. К сожалению, процесс этот был прерван в силу различных 
исторических и социокультурных причин. Эта проблема еще далеко не 
изучена. Некоторые ее аспекты затронуты и в работах казахстанских 
философов (А.Х. Касымжанов, А. Касабек, И. Ергалиев, Ж. Алтаев, М. 
Орынбеков и др.). 
Можно много говорить и писать о различных пониманиях культуры 
в таких вехах истории западноевропейской культуры как Ренессанс, 
Реформация и Просвещение. Эта тема отдельного исследования. Следует 
учесть, что ни крупнейший мыслитель любой эпохи не избежал обращения 
к этой теме. Но не все они приводили в будущем к разграничению 
предмета культуроведения и даже к родовому понятию "культура" при 
изучении различных его феноменов. Можно согласиться с мнением 
некоторых российских культурологов, что в рамках Просвещения и 
классической немецкой философии формируется новая парадигма 
культуры, которая позже привела к возникновению культурфилософии.
Экспансия 
фаустовского 
типа 
человека 
привела 
к 
Великим 
географическим открытиям, путешественники дают подробные описания 
неевропейских, доселе неслыханных культур, возникает необходимость 
контакта с ними. Хотя европейские мыслители исходили из 
"примитивности", "отсталости" туземных обществ, они в то же время 
констатировали множественность культурных космосов на земле. Поиск 
экзотичности завершался дешифровкой символического мира незападных 
культур. Мыслители типа Ж.Ж. Руссо идеализировали естественный ритм 
жизни "первобытных" племен, их близость к природе, простоту и 
бесхитростность нравов. Открытие человечества привело и к открытию 
самой культуры. Наличие иных социокультурных образований обусловило 
появление 
новой 
культурфилософской 
парадигмы 
– 
познание 
универсальных основ своей собственной культуры и путем "критики 

15 
предрассудков" сформировать новые культурные образцы (человек, 
общество, наука, государство и т.д.). Первыми культурфилософскими 
сочинениями подобной установки были работы "Идеи к философии 
истории человечества" (1784-1791) И.Г. Гердера и "Антропология с 
прагматической точки зрения" (1798) И. Канта. Особенно в сочинении 
Гердера был осуществлен принцип "познание себя через познания 
других". 
Сравнительное 
изучение 
локальных 
цивилизаций 
(компаративистский метод) получил свое обоснование в сочинениях И.Г. 
Гердера "О происхождении жизни" и в "Идеях…". Дадим слово самому 
культурфилософу: "Тело тлеет в могиле, а имя наше вскоре станет тенью 
на земле, – и лишь воплотившись в глас божий, в традицию воспитания, 
развития человечества, мы можем безмерно творить в душах потомства… 
Человек – срединное между животными существо, самая разработанная 
форма, тончайшая квинтэссенция, соединившая в себе черты всех 
окружающих его видов. Культура народа – это цвет его бытия. Традиция 
– вот мать языка и начало культуры, мать религии и священных ритуалов" 
[6, c. 19]. И.Г. Гердер наметил программу наук о теории и истории 
культуры. Их можно свести к следующим пунктам: 1) описание и 
истолкование всех этнокультур; 2) рассмотрение каждой этнокультуры в 
ее взаимодействии с другими культурами и природной средой; 3) 
самосознание культуры и ее идентификация осуществимо в рамках 
целостной концепции. Это был рывок в сторону формирования предмета 
культурфилософии. Естественно, что Гердер остается в рамках 
евроцентристского 
мышления, 
много 
пишет 
о 
преимуществах 
европейского "духа", допускает пренебрежительную характеристику 
"туземных" культур. Например, он пишет о том, что в Татарии
(Центральная Азия) проживают неспособные к культуре кочевники. Но 
это дань времени и неоткрытости истории. 

16 
Выделение понятия культуры из общей массы социальных знаний 
связано с двумя социокультурными процессами. С одной стороны, это 
кризис системных основ индустриального капитализма и поиск новых 
культурных ориентиров. Как подчеркивает А. Хамидов: "Отношение 
вещной зависимости формирует такое видение мира, в котором исчезает 
всякое принципиальное различие между природой и культурой, между 
миром вне человека и миром самого человека. Практически – 
бытийственное гипертрофирование субъект-объектного отношения, 
тотальное культивирование объектной (а в крайней форме – объектно-
вещной) активности придают и общую объектную тональность 
буржуазному 
мировоззрению" 
[3, 
с. 
159-162]. 
Во-вторых, 
культурфилософия и культурная антропология Запада возникают 
вследствие 
кризиса 
просветительской 
парадигмы 
культуры. 
Просветительская концепция культуры исходит из сведения специфики 
человека к рациональности. Разумно переделанный мир оказывается 
прообразом буржуазного мира. Одной из такой систем, где на 
рационалистских 
началах 
сделана 
попытка 
переоборудования 
человеческой культуры, и общества в целом была гегеле-марксистская 
концепция культуры. 
У Гегеля мало употребляется понятие "культура", но она узнается
по "духу". В "Феноменологии духа" культура выступает как 
закономерный итог развития абсолютного духа. Если все объективное, то 
оно действительное, все действительное является разумным. Гегель 
интерпретирует многообразие мировых культур как конкретно-
исторические ступени поступательного развития Абсолютного духа. В 
условиях тотального господства всеобщего над частным трудно прийти к 
идее диалога культур. 
Конечно, в основе деятельности духовной культуры должен лежать 
принцип свободы. Реализация этого принципа в повседневных делах 

17 
осуществляет и культурный прогресс человечества. Целью всемирной 
истории, по Гегелю, является "дисциплинирование необузданной 
естественной воли до всеобщности и субъективной воли". В этом 
отношении восточная культура лишена свободы, т.к. в ней только один 
монарх свободен. Панлогистский рационализм Гегеля был кульминацией 
просветительской парадигмы культуры. Ее жизнь попытался продлить К. 
Маркс, сохраняя исходные установки Гегеля относительно сути 
человеческой культуры. 
Основная мысль такого понимания культуры вращается в 
подчеркивании надбиологического характера этого феномена. Культура
есть система надбиологически выработанных средств осуществления 
человеческой 
деятельности, 
благодаря 
которым 
и 
происходит 
функционирование и развитие общественной жизни людей. Собственно 
социальные отношения с этой точки зрения вполне могут быть 
интерпретированы как специфическая составляющая этих средств, 
выполняющая функцию внутренней детерминации общественной жизни. 
В таком понимании сам субъект культуры как бы оттесняется на 
задний план, и сама деятельность получает всепорождающее значение. 
Многие критики марксизма обратили внимание на то, что в этой 
концепции деятельность приобретает черты демиурга культуры. 
Действительно, тогда возникает вопрос об истоках культуросозидающей 
деятельности. Поэтому некоторые советские философы центр тяжести 
переносили на субъект культуры в пределах деятельностного подхода. 
"Культура, – отмечает В.М. Межуев, – это производство самого человека 
во всем богатстве и многосторонности его общественных связей и 
отношений, во всей целостности его общественного бытия" [7, с. 67].
При таком подходе сама культура сводится к человекотворчеству. 
Конечно, можно утверждать, что подобно тому, как культура созидает 
человека, так и человек создает культуру. Естественно, здесь можно найти 

18 
абстрактно верные моменты культуры. Но специфика данного феномена 
остается в тени. 
На это обращает внимание В.В. Сильвестров: "Точное и ясное 
отделение предмета социологии (функциональное исследование меж 
индивидуальных связей относительно опредмеченных результатов 
деятельности) 
от 
предмета 
культурологии 
(определение 
меж 
индивидуальных связей как динамики преобразующихся в деятельности 
индивидов, распредмечивающих результаты деятельности) является 
необходимой предпосылкой построения теории культуры" [8, с. 5]. По 
своей сути, такой поход ориентирован на деятельностное прочтение 
гегелевской "Феноменологии Духа".
На сегодняшний день существует, как известно, два относительно 
самостоятельных подхода к пониманию наиболее общих закономерностей 
исторического процесса: формационный и цивилизационный. Причем оба 
они наталкиваются на трудно разрешимую в их рамках проблему – 
культурную идентичность. А эта проблема сегодня становится одной из 
наиболее актуальной, в том числе для казахстанской науки и 
общественной практики. 
Если стоять на точке зрения формационного подхода, то следует 
признать, что культура находится в постоянном процессе развития, но, 
следовательно, фактически не существует ее постоянства, т.е. прочной 
самоидентичности.
Другая точка зрения, которая сегодня несколько более популярна, 
состоит в том, что культура понимается как самозамкнутый, 
самодовлеющий
 
организм (основателями и классиками такого понимания 
были, как известно, Л. Гумилев, Н.Я. Данилевский, О. Шпенглер, А. 
Тойнби и другие). 
Но в этом случае трудно вести речь о полноценной интеграции культур 
и даже их нормальном, культурном (во всех смыслах этого слова), 

19 
взаимодействии: «организмы» будут взаимодействовать именно как 
организмы, а не культуры, т.е. по принципу природных, а не социальных 
систем. И тогда, действительно, возможно, как по С. Хантингтону, 
опасное столкновение цивилизаций.
Поэтому при втором подходе к анализу исторического процесса 
проблема культурной идентичности оборачивается противоположной 
стороной: в этой модели культурная идентичность подразумевается как 
одна из фундаментальных характеристик, но не учитывается, что культура 
развивается во всеобщем плане. 
Для того чтобы попытаться выйти из указанной дилеммы, необходимо 
прежде всего разобраться с тем, что же такое культура и насколько 
правомерно и возможно говорить о единстве человеческой культуры.
Какие черты могут объединять различные культуры, разбросанные во 
времени и пространстве? Иначе говоря, существует ли нечто общее между 
культурами, отдаленными друг от друга тысячелетиями истории 
человечества, между культурами разных народов, существующих в одну и 
ту же историческую эпоху, но существенно отличающихся друг от друга 
как вследствие природных условий своей жизни, так и вследствие 
значительного разрыва в уровне развития производительных сил, науки, 
образования и т. д.? При этом, как справедливо отмечено, нечто 
существенно общее, присущее культуре как специфически человеческой 
деятельности и ее предметной и институциональной объективации, есть 
именно то, что делает человека человеком. 
Иначе 
говоря, 
комплекс 
элементов, 
присущих 
культурной 
деятельности человека и встречающихся в культуре в силу характерных 
особенностей, потребностей, свойств человека. В этой связи 
существование культурных универсалий не должно вызывать сомнений, 
поскольку уже биологически все люди в целом одинаковы и в этом смысле 
известная часть культур будет идентичной. Скажем, в известной мере 

20 
похожи древние наскальные рисунки и современные рисунки маленьких 
детей: при изображении человека в обоих случаях используются 
одинаковые типы его образного представления, основанные на его 
биологическом строении, на том, что человек имеет две руки, две ноги, 
туловище, голову (лицо). Пропорции древнегреческих статуй навеяны 
реальными пропорциями здорового человеческого тела; эти же пропорции 
используются и в современном искусстве. Литературное описание 
человеческих эмоций отличается во времени разве что принятыми 
литературными нормами и оборотами.
Кроме того, и это для нас в данном случае самое важное, как наиболее 
широкую культурную универсалию можно рассматривать и саму культуру. 
Действительно, где бы ни появлялся человек, за ним всегда следует 
культура как специфическая человеческая деятельность. Очевидно, что 
культура также является специфической особенностью человека. 
Согласно известному определению К. Маркса, культура – это вторая 
природа, т.е. то, что творится людьми, а не то, что им дано природой 
(язык и т.п.). Эта дефиниция восходит к пониманию культуры, которое 
выдвинул 
еще
Ф.Шеллинг. Над «первой природой», указывал он в «Системе 
трансцендентального идеализма», должна быть как бы воздвигнута вторая 
и высшая, в которой господствует закон природы, но совсем иной, чем в 
зримой природе, а именно закон, необходимый для свободы. 
В современной литературе эти идеи развиты в концепциях культуры, 
которые рассматривают ее как программу смыслов и символов, поскольку 
человек отличается от животных тем, что его действия опосредованы 
именно смысловыми и символически выраженными координатами.
Этнологическая концепция культуры связана с огромной областью 
символического, со всей суммой правил, которые в данном обществе 
определяют смысл термина и обеспечивают его широкую циркуляцию, 

21 
начиная от разговорного языка до манер поведения за столом, проходя 
через весь набор обычаев, привычек, этических и эстетических норм. Речь 
идет о всей сумме смысловых отношений, отношений значимых, которые 
формируют структуру общества, мир его символики. На эту крупную 
парадигму опираются в своих пионерных исследованиях Э.Б. Тайлор, 
англосаксонская культуралистская школа и работы Леви-Строса, несмотря 
на огромные эпистемологические различия между этими далеко 
отстающими (так в тексте, вместо «отстоящими») друг от друга анализами 
символических систем.

Действительно, в феномене культуры явственно обнаруживается 
коренное отличие человека от животных, а именно то, что его действия 
опосредованы смыслами. Неслучайно поэтому многие исследователи 
понимают культуру как «программу смыслов» (по выражению В.Н. 
Топорова). 
Речь идет о том, что культура есть нечто привнесенное, идеальное, в 
отличие от природы как субстанциального и реального. Иначе говоря, все 
определения культуры по существу своему совпадают, расходясь лишь в 
деталях и терминологии.
Целостное понимание культуры можно поэтому сформулировать 
следующим образом. Культура есть форма и результат человеческой 
способности к транцендированию. Или, иначе: культура есть способ и 
результат человеческой деятельной способности, т.е. своего рода «форма», 
преобразующая «материю». Наиболее наглядно это видно на примере 
произведений искусства, однако и все прочие произведения человека, 
включая здания, дороги, средства массовой коммуникации и т. д., суть 
произведения культуры. 
До начала XX века под культурой человека понималось (прежде всего 
правящей элитой) наличие у него знаний о музыке, литературе, 
изобразительном искусстве и о правилах этикета, принятых в высшем 

22 
свете. Порой и сегодня, осознанно или неосознанно, люди склонны думать 
именно так. С развитием демократии в XX веке под культурой стали 
понимать стиль жизни и поведения, любые ценностные ориентации, 
традиции, обычаи, мировосприятие, взгляды. Так, энциклопедия «Народы 
России» дает в этом отношении достаточно полное определение: Культура 
– это система внебиологических форм обеспечения жизнедеятельности 
человека. Она охватывает все стороны жизни человека – биологической 
(еда, 
сон, 
отдых, 
половой 
акт, 
естественные 
отправления), 
производственной (создание средств материального обеспечения – 
орудий, пищи, одежды, жилищ), духовной (язык и речевая деятельность, 
мировоззрение, 
эстетическая 
деятельность 
и 
др.), 
социальной 
(коммуникация, социальные отношения). Эта концепция отражает 
современное понимание культуры, характерное для большинства стран 
мира. 
Культура не означает чего-то сугубо внешнего, как, например языка, 
пения или танца, как полагают многие. Культура – это система ценностей, 
горизонт, управляющий обществом, наконец - идентичность сообщества, 
которая делает его человечным. 
Теперь переходим к краткой характеристике следующего 
важнейшего понятия культурологии – к понятию "

жүктеу/скачать 1,88 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: