ИМПЛЕМЕНТАЦИЯ НОРМ МЕЖДУНАРОДНОГО ПРАВА

ИМПЛЕМЕНТАЦИЯ НОРМ МЕЖДУНАРОДНОГО ПРАВА

ВО ВНУТРИГОСУДАРСТВЕННОЕ ПРАВО РЕСПУБЛИКИ КАЗАХСТАН

Глава нашего государства Н.А. Назарбаев в долгосрочной стратегии «Казахстан - 2030»: Процветание, безопасность и улучшение благосостояния всех казахстанцев: Послание Президента страны народу Казахстана (далее – «Казахстан – 2030») отмечал, что «важно глубоко осмыслить ситуацию, проанализировать наше развитие с точки зрения мирового опыта и сравнить степень реализации наших реформ и формирования новых институтов с лучшим мировым опытом. Не менее важно трезво проанализировать свои сильные и слабые стороны..,» [1]. Данная стратегия является попыткой анализа, теоретического осмысления ряда аспектов сложнейшего комплекса проблем имплементации норм международного права в Республике Казахстан.

Имплемента́ция (международного права) (англ. implementation - «осуществление», «выполнение», «практическая реализация») - фактическая реализация международных обязательств на внутригосударственном уровне, а также конкретный способ включения международно - правовых норм в национальную правовую систему. Главное требование имплементации - строгое следование целям и содержанию международного установления [2].

Актуальными на сегодняшний день являются вопросы типологии казахстанского обычного права и судебного процесса с нормами современного международного права; уровень соответствия норм национального права международному праву в сфере обеспечения и защиты прав человека в нашей стране; сохранение национального суверенитета и формирование национального права региональных объединений СНГ: место общепризнанных принципов и норм, также международных договоров, нормативных постановлений Верховного Суда в иерархии действующего права и др.

Под механизмом имплементации норм международного права понимается совокупность правовых средств, существующих в определенных правовых и организационных формах, которые используются субъектами международного права, как на международном, так и внутригосударственном уровнях для обеспечения достижениях целей международно - правового регулирования.

Целью этого механизма является обеспечение беспрепятственного движения интересов субъектов к определяемым ими ценностям, т.е гарантирование их справедливого удовлетворения. Роль механизма имплементации заключается в снятии возможных препятствий, мешающих полному, всестороннему и своевременному осуществлению интересов субъектов международного права.

Другим признаком механизма имплементации международного права является его синтетический характер, проявляющийся, с одной стороны, в определенном единстве международной и внутригосударственной составляющих этого механизма, а, с другой стороны, их относительной самостоятельности. В большинстве случаев имплементация норм международного права - это прерогатива суверенных государств, использующих в этих целях свой внутренний организационно - правовой механизм.

Вместе с тем сферой международно - правового регулирования нередко охватываются вопросы, разрешение которых не может быть обеспечено системой национальных средств, а осуществляется усилиями государств в рамках специально создаваемого ими международного механизма. Это создает определенную автономность этих составляющих. Единство данной системы проявляется в том, что в центре механизма имплементации стоят государства и все имплементационные меры, осуществляемые на международном уровне, опосредуются суверенной волей государств. При отсутствии такой воли они вообще не могут иметь место. Поэтому механизм имплементации включает в себя в качестве структурных элементов две подсистемы имплементации, соотносящиеся с ней как части и целое, международную и внутригосударственную, каждая из которых состоит из своих собственных структурных элементов. Одним из важнейших инструментов, имеющихся у государств для обеспечения имплементации положений международного права, являются международные межправительственные организации и прежде всего ООН.

Они создаются для координации сотрудничества государств в определенной или различных сферах и по возможности оказывают необходимую помощь государствам. Более того, любые попытки какого - либо государства обеспечить соблюдение международного права, особенно в случае серьезных нарушений, были бы затруднены, если вообще возможны, без политической поддержки сообщества государств, объединенных прежде всего в ООН, которая является одним из наиболее широко используемых средств такой поддержки в современном мире. Выполнение международных обязательств зависит от согласованности международной и национальной правовых систем. Достижение подобной согласованности международной и национальной правовых систем возможно при наличии в правовой системе государства правового механизма, с помощью которого обеспечивается на внутригосударственном уровне реализация принятых международных обязательств.

Внутригосударственный механизм имплементации норм международного права - это совокупность национальных правовых средств, используемых для имплементации норм международного права и государственных органов, уполномоченных на реализацию международных обязательств государства, и осуществляющих правообеспечительную деятельность, разработку законодательства соответствующего международным обязательствам.

Механизм имплементации норм международного права на внутригосударственном уровне существует в каждом государстве. Однако этому механизму присуще наличие как общих, характерных для всех государств, признаков, так и специфических признаков. Эти признаки прежде всего зависят от особенностей правовой системы конкретного государства. Основными элементами внутригосударственного механизма имплементации норм международного права, присущими любому государству, являются:

- национальные правовые средства, используемые для реализации международного права;

- система государственных органов, уполномоченных на реализацию обязательств, вытекающих из международного права.

К национальным правовым средствам, используемым для реализации международного права, относятся:

- нормативные правовые акты общего характера, регулирующие вопросы соотношения международного и внутригосударственного права, заключения, исполнения и прекращения действия международных договоров, нормотворческой деятельности, а также определяющие компетенцию государственных органов в области имплементации международного права;

- национальные правовые акты, принимаемые в целях обеспечения реализации международных обязательств, вытекающих из конкретных международных договоров (имплементационные правовые акты);

- правообеспечительная деятельность государственных органов, связанная с имплементацией на внутригосударственном уровне предписаний, содержащихся в нормах международного права;

- национальная правоприменительная практика.

Правовое содержание этих средств зависит от решения в национальном законодательстве вопроса о соотношении международного и внутригосударственного права прежде всего в части характера влияния международного права на функционирование национальной правовой системы в процессе реализации международно - правовых норм. Это влияние международного права на национальную правовую систему весьма многопланово, и оно распространяется на все элементы системы - от правосознания до правоприменения.

«Адаптированная модернизация» правовой системы Республики Казахстан подразумевает постепенное вхождение страны в разряд правовых демократических государств. Так, М. Баймаханов пишет о том, что положения о правовом государстве, даже включенные в Конституцию Республики Казахстан, должны быть отнесены к числу программных. Их реализация, очевидно, никак не может быть осуществлена одноразово, а предполагает длительную, широкомасштабную работу, охватывающую последовательный ряд взаимосвязанных, но не повторяющих друг друга стадий и этапов [3].

Таким образом, сильное профессиональное государство, утверждающее себя правовым, должно гарантировать, в первую очередь, права граждан страны, тем самым укрепляя саму государственность.
ЛИТЕРАТУРА

1. 
   Назарбаев Н.А. Казахстан - 2030: Процветание, безопасность и улучшение благосостояния всех казахстанцев: Послание Президента страны народу Казахстана. - Алматы: Данекер, 2005 - 62 с.
   
2. 
   Калугин В.Ю. Механизм имплементации международного гуманитарного права / В.Ю. Калугин. - Минск: Светоч, 2003 - 400 с.
   
3. 
   Абдраимов Б.Ж. К вопросу о конструктивном взаимодействии судебной и законодательной ветвей власти // Фемида, 2009 г. - №12/108 - с.2 - 3.
   

Большое внимание разработке понятия объекта преступления уделяли представители русской дореволюционной юридической науки, такие как: В.Д. Спасович, А.Ф. Кистяковский, Н.Д. Сергеевский, Н.С. Таганцев, В.М. Хвостов. В середине 19 столетия была довольно распространенной так называемая нормативистская теория объекта преступления, базирующаяся на формальном определении преступления. Согласно этой теории преступление суть нарушение нормы права, следовательно, правовая норма и есть объект преступления, то есть то, на что посягает преступное деяние. Н.С. Таганцев писал: «Норма права сама по себе есть формула, понятие, созданное жизнью, но затем получившее самостоятельное, отвлеченное бытие: Всякая юридическая норма, как отвлеченное положение, может быть оспариваема, критикуема, не признаваема; но только норма, имеющая реальную жизнь, может быть нарушаема». И далее: «Если мы будем в преступлении видеть только посягательство на норму, будем придавать исключительное значение моменту противоправности учиненного, то преступление сделается формальным, жизненепригодным понятием, напоминающим у нас воззрения эпохи Петра Великого, считавшего и мятеж, и убийство, и ношение бороды, и срубку заповедного дерева равно важными деяниями, достойными смертной казни, ибо все это виноватый делал, одинаково не страшась царского гнева» [2]. Определяя объект преступления Николай Степанович Таганцев отмечал: «таковым является заповедь или норма права, нашедшая свое выражение во входящем в сферу субъективных прав, охраненном этой нормой интересе жизни». Между тем следует «прислушаться» к мнению дореволюционного учёного юриста В.М. Хвостова, который признавал, что «правонарушительное деяние направлено «против права», что оно должно расцениваться как «деяние, подрывающее авторитет права и государства и потому имеющее общественный характер».

Авторы юридической энциклопедии начала 20 века определяя объект преступления, отмечали: «объектом или, предметом, на который направляется преступление, являются те или иные жизненные блага; что когда нарушено какое - нибудь жизненное благо - и есть преступление. Но такое определение объекта преступления было бы неполно... Чтобы было преступление, необходимо не только причинить вред тому или иному благу; нужно еще, чтобы это благо было защищено уголовным законом. Таким образом, объектом или предметом преступления называются: а) тот или иной жизненный интерес; и б) норма права, которая его охраняет» [3].

Кроме нормативисткой теории объекта преступления, в 19 веке существовала также теория субъективного права как объекта преступления, ей в частности придерживался известный русский юрист - правовед, выдающийся адвокат, общественный деятель - Спасович Владимир Данилович, который писал о том, что «преступление есть противозаконное посягательство на чье - либо право, столь существенное, что государство, считая это право одним из необходимых условий общежития, при недостаточности других средств охранительных, ограждает ненарушимость его наказанием». В этой связи В.Д. Спасович отмечал: лицо, страдающее от преступления, называется технически предметом или объектом преступления. Право может принадлежать как лицам единичным, физическим, так и лицам собирательным, юридическим...» [4].

Таким образом, по теории Владимира Даниловича Спасовича предметом и объектом преступления является частное лицо, семья, сословие, государство и т.д. Как мне известно, этой же точки зрения придерживались П.Д. Калмыков, Д.А. Дриль. На мой взгляд, очень интересное определение «даёт» Н. Неклюдов «Объектом преступления являются: во - первых, общее право, ибо право нарушается преступлением как таковое, им нарушается всеобщая воля, высказанная в законе, и посредственно наносится вред даже самому государству, и, во - вторых, частное право, так как право нарушается непосредственно и количественно и качественно только до известной степени, в известных пределах; все право, все общество, все государство только посредственно затронуты преступлением» [5].

В советской уголовной науке фактически отсутствовала дискуссия в определении объекта права. Авторы в основном критиковали дореволюционные теории, а также зарубежную уголовную науку, тогда как все, фактически, сходились в едином определении объекта преступления как общественных отношений (Б.С. Никифоров, В.Н. Кудрявцев, Н.И. Коржанский и другие). Основная дискуссия разворачивалась в связи с вопросом определения непосредственного объекта преступления, так в советской юридической литературе при характеристике непосредственного объекта преступления нередко исходят из того, что им могут быть и не общественные отношения, а те физические вещи, на которые оказывается конкретное непосредственное преступное воздействие. Некоторые авторы, признавая общим объектом общественные отношения, считали, что непосредственным объектом преступления выступают не общественные отношения, а те или иные государственные или общественные интересы, либо материальное выражение соответствующих общественных отношений, имущество в смысле совокупности вещей, сами вещи, материалы или люди. Подобной точки зрения придерживался А.А. Пионтковский, утверждавший, что всякое преступление, совершенное в нашей стране, прямо или косвенно посягает на общественные отношения социалистического общества и что объектом преступления могут быть любые общественные отношения, охраняемые уголовным законом [6]. Поскольку А.А. Пионтковский называл предмет посягательства его объектом, то это вынуждало его каждый раз указывать на то, что за непосредственным объектом преступления стоит конкретное общественное отношение, которое еще необходимо вскрыть, чтобы более глубоко понять истинное общественно - политическое значение преступления.

Данная точка зрения подверглась аргументированной критике со стороны Н.И. Коржанского, который отмечал, что такое удвоение объекта преступления необоснованно, ибо оно создает представление о существовании двух различных видов объектов посягательства и не указывает, какой из этих двух объектов следует считать объектом посягательства в конкретном случае совершения преступления. В действительности же, - писал Н.И. Коржанский, - непосредственным объектом преступления являются именно общественные отношения, т. е. преступление всегда направлено на изменение общественных отношений, а не посредством причинения вреда чему - то иному. Всякое преступление прямо, а не косвенно посягает на общественные отношения. В противном случае мы должны констатировать наличие какого - то иного объекта посягательства, не являющегося общественным отношением [7]. Полагаем, что мнение Н.И. Коржанского безусловно очень «авторитетно».

Впервые комплексный, методологический подход к определению объекта преступления, анализу его содержания был разработан Б.С. Никифоровым [8]. Проводившиеся затем исследования этого феномена (Я.М. Брайниным, В.Н. Винокуровым, В.К. Глистиным, Е.И. Каиржановым, Н.И. Коржанским, В.Н. Кудрявцевым, В.В. Мальцевым, Б.С. Никифоровым, А.А. Пионтковским, В.Я. Тацием, А.Н. Трайниным, Е.А. Фроловым, М.Д. Шаргородским и др.) подтвердили правильность подхода к изучению объекта преступления путём выявления нарушаемого общественного отношения, анализа его структурных элементов [9].

Развитие права и юридической науки в настоящее время подошло к тому уровню, при котором общее определение объекта правовой охраны и предмета правового регулирования в самом общем виде как общественных отношений уже не может удовлетворить ни теорию, ни практику. Необходимо исследовать общественные отношения на более глубоком уровне. Это одна из наиболее значимых, а также важных и сложных задач юридической науки. Дальнейшее развитие правовой науки, а также в известной мере и права вообще зависит от того, насколько глубоко и всесторонне будут исследованы общественные отношения, их социальная суть, содержание, структура, динамика и механизм возникновения, изменения. Объект преступления обуславливает не только возникновение уголовно - правового запрета, но и в значительной мере его юридическую структуру, объем и пределы уголовно - правовой охраны, а также многие объективные и субъективные признаки состава преступления. Размером причиняемого объекту посягательства вреда определяются и общественно опасные последствия преступления, а также малозначительность действия или бездействия. Объект преступления имеет важное и решающее значение для определения материального понятия преступления.
ЛИТЕРАТУРА

1. 
   Новосёлов Г.П. Учение об объекте преступления. Методологические аспекты. - М.: Норма. - 2001. - С. 1.
   
2. 
   Таганцев Н.С. Курс русского уголовного права. Часть Общая. Книга 1. Учение о преступлении. - СПб, 1874. - С. 182
   
3. 
   Народная энциклопедия. Том XI. Общественно - юридический. Полутом 1. - М., 1911. - С. 70.
   
4. 
   Спасович В.Д. Учебник уголовного права. Часть общая. - Спб., 1886. - С. 49
   
5. 
   Неклюдов Н.А. Руководство к Особенной части русского уголовного права. - Спб., 1887. - С. 400.
   
6. 
   Пионтковский А.А. Учение о преступлении. - М., 1961. - С. 132.
   
7. 
   Коржанский Н.И. Объект и предмет уголовно - правовой охраны. - М., 1980. - С. 29.
   
8. 
   Никифоров Б.С. Объект преступления по советскому уголовному праву. - М., 1960. - 228 с.
   
9. 
   Глистин В.К. Проблема уголовно - правовой охраны общественных отношений. - Л., 1979, - С. 5.
   

Подписано в печать 13.06.2016.

Бумага «SvetoCopy». Формат бумаги 210 х 297 х 1/80

Печать – RISO

Заказ №1538. Обложка – Color Copy 220 д/м², формат А3

Усл. печ. л. 13,75

Тираж 500 экз.
Отпечатано в типографии Кокшетауского университета

имени Абая Мырзахметова (020000, Республика Казахстан,