Омская гуманитарная академия

1. 
   Аполлова Н.Г. Присоединение Казахстана к России в 30 - х годах XVIII века. Изд - во: АН КазССР. Ответственный редактор Е. Бекмаханов. - АЛМА - АТА, 1948. - 213 с.
   
2. 
   Козыбаев М. Актуальные проблемы изучения отечественной истории // Отечественная история. 1998. №3. - С. 3 - 21.
   
3. 
   Моисеев В.А. Россия и Джунгарское ханство в XVIII в. - Барнаул: Изд - во АГУ, 1998. - 189 с.
   
4. 
   Валиханов Ч. Собрание сочинений в пяти томах. А., 1985. Т. 4. - Алма - Ата: Гл. ред. Каз. сов. энциклопедии, 1985.
   
5. 
   Козыбаев М.К. Отечественная история XX века: мифы и реальность // Проблемы методологии, историографии и источниковедения истории Казахстана (Избранные труды). - Алматы: Ғылым, 2006. - C. 158 - 179.
   

Знание родословных и специальное изучение их было издавна характерно для центральноазиатских народов [1, 153]. При этом весьма любопытно, что многие из них называли своим родоначальником того или иного зверя. Так, тибетцы считали своими предками самца обезьяны и самку ракшаса (лесного духа), монголы - серого волка и лань, телесцы - тоже волка и дочь хуннского шаньюя, а тюрки - хуннского царевича и волчицу. Две последние легенды возникли очень давно, по - видимому, еще в период обитания этих народов на южной окраине великой пустыни Гоби, так как мифология в некоторой степени корректируется фактами политической истории и этногенеза [2].

Приняв за тотем волка, тюрки считали себя потомками легендарного Ашина - потомка хуннского царевича и волчицы. Культ волка в империи тюрков имел огромное значение. Золотая волчья голова красовалась на тюркских знаменах [3]. Также в двух легендах о происхождении тюрков появляется образ волчицы. Эти легенды возникли на Алтае, создав, таким образом, представление о прародине тюрков.

В первой легенде говорится о волчице и об изуродованном врагами хуннском царевиче. Предки тюрков, «жившие на краю большого болота», были истреблены воинами соседнего племени. Уцелел лишь изуродованный врагами десятилетний мальчик (ему обрубили руки и ноги), которого выкормила волчица, ставшая впоследствии его женой. Cкрываясь от врагов, в конце концов убивших его, она бежит в горы севернее Турфана (Восточный Тянь - Шань). Там, в пещере, она рожает десятерых сыновей, отцом которых был спасенный ею мальчик.

Далее, по легенде, сыновья волчицы вступают в брачные отношения с женщинами Турфана. Среди потомков волчицы и гуннского царевича появляется прародитель тюрков, получивший вскоре имя Ашина. Позднее вожди из рода Ашина выводят своих сородичей на Алтай, где они, возглавив местные племена, принимают имя «тюрк». Исходя из легенды, можно предположить, что спасенный волчицей мальчик был именно из позднегуннского племени.

Легенда связывает происхождение тюрков с Восточным Тянь - Шанем. О том же сообщают китайские исторические хроники, согласно которым группа позднегуннских племен в конце III - начале IV вв., переселившаяся в местность севернее Нань - Шаня, была вытеснена в конце IV в. в район Турфана, где продержалась до 460 г. [4].

В китайских исторических хрониках также фигурирует имя Ашина. Таким образом, в легенде существует две стороны: одна - вымышленная самими тюрками для подтверждения своего происхождения от благородного волка, другая - основанная на реальных этногенетических процессах, происходивших в глубине Центральной Азии.

Вторая легенда менее распространена среди ученых - тюркологов, это скорее всего объясняется тем, что легенда не получила широкого распространения в самом Тюркском каганате. Она повествует о племени Со и волчице.

Все представители рода Со, по легенде, погибли «из - за собственной глупости» (в чем она проявлялась, не объяснено), только четыре внука волчицы уцелели. Первый превратился в лебедя, второй поселился между реками Абу и Гянь под именем Цигу, а третий и четвертый - на р. Чуси (Чуе) в южном Алтае. Внук старшего сына – Асяньше (Ашина) первой легенды [2].

Н.А. Аристов, сравнил Со легенды с родом Со у кумандинцев североалтайского племени на р. Бие, первого внука увязал с племенем лебединцев ку - кижи, а второго с кыргызами, жившими между Абаканом (Абу) и Енисеем (Гянь - Кем). Отсюда можно с достаточной вероятностью заключить, что легендарный праотец тюрков происходил из племени Со, обитавшего на севере от Алтая, и что род Со является маленьким остатком этого, вероятно, в доисторические времена не совсем малочисленного племени [5].

На основе этих легенд мы можем сделать вывод о происхождении тюрков и их прародины, так как события вымышленные тут перекликаются с реальной политической и этногенетической ситуацией. Обе легенды появились в китайских исторических хрониках одновременно с появлением в истории слова «тюрк».

Ашина первой легенды и Асяньше второй, вероятно, обозначают один и тот же образ праотца тюрков.

Слово «Ашина» значило «волк». По - тюркски волк - бури или каскыр, а по - монгольски шоночино. "А" - префикс уважения в китайском языке. Следовательно, «Ашина» значит «благородный волк». Вскоре имя «Ашина» распространяется на определенную группу родственных родов, обитавших на землях, где происходят события вышеописанных легенд. Среди племен, побежденных тобасцами при покорении ими северного Китая, находились пятьсот семейств Ашина [6].

Эти пятьсот семейств возникли из смешения разных родов. Ашина подчинялись хуннскому князю Муганю, владевшему Хэси (область к западу от Ордоса, между излучиной Хуанхэ и Наньшанем). Когда в 439 г. тобасцы победили хуннов и присоединили Хэси к империи Вэй, то князь Ашина с пятьюстами семействами бежал к жужаньцам и, поселившись по южную сторону Алтайских гор, добывал железо для жужаньцев [3].

Так мы приходим к выводу, что род Ашина имел тесные отношения с позднегуннскими племенами, но после их разгрома тобасцами принял подданство жужаней.

Текст китайских исторических хроник повествует о происхождении не всего народа древних тюрок, а только их правящего клана. Л.Н. Гумилев в связи с этим пишет: «По - видимому, Ашина был вождем небольшой дружины, состоявшей из удальцов, почему - либо не ужившихся в многочисленных сяньбийских и хуннских княжествах. Такие мелкие военные единицы, которые нельзя назвать государствами, постоянно возникали в мятежную эпоху III - V вв. и исчезали, не оставив следа» [2].

1. 
   Рашид - ад - Дин. Сборник летописей. Т.I. - М. - Л.: АН СССР, 1952. - 220 с.
   
2. 
   Гумилев Л.Н. Древние тюрки. - М.: Наука, 1967. - 197 c.
   
3. 
   Бичурин Н.Я. Собрание сведений о народах, обитавших в Средней Азии в древние временам. - М.; - Л.: Акад. наук СССР, 1953. - 328 с.
   
4. 
   Кляшторный С.Г., Султанов Т.И. Казахстан: Летопись трех тысячелетий. - Алма - Ата: Рауан, 1992. - 373 c.
   
5. 
   Аристов Н.А. Заметки об этническом составе тюркских племен и народностей и сведения об их численности. - СПб.: тип. С.Н. Худекова, 1897. - 300 с.
   
6. 
   Гумилев Л.Н. Три исчезнувших народа // Страны и народы Востока: География, этнография, история. - М., 1961. - Вып. II. - С. 103 - 111.
   
7. 
   Кононов А.Н. Опыт анализа термина «турк» // Советская этнография. - Москва - Ленинград: Издательство Академии наук СССР, 1949. - №1. - С. 40 - 47.
   

Ал қазіргі кездегі терроризм кешегі терроризм емес. Оның көптеген анықтамасы бар. Біреулер терроризмді әлеуметтік құбылыс деп санаса, келесілері басқа пікір айтады. Ал бүгінгі терроризм белгілі мақсат пен міндетті жүзеге асыру үшін күш көрсету идеологиясын тұғыр етеді. Терроризм көзқарастар мен идеялардың емес, әрекеттердің жүйесі, өйткені ол кара басының қамын күйттемейді. Ол өзінен - өзі әлеуметтік құндылық бола алмайды, алайда қызмет көрсетудің бір түрі ретінде айтарлықтай әрекетшілдік пен сұранысқа ие [1].

Терроризмнің таралуына дүмпу қарымы сақталынып отырған нәсілшілдік пен ұлтшылдық идеялары нәр беруде. Ұлтшылдықтың кез келген түрі терроризмнің таралуына қолайлы негіз болатынына ешқандай күмән жоқ. Бір ұлтқа екінші ұлттың үстемдігін орнату үшін ұлтшылдар терроризмді қолжаулық етуі әбден мүмкін.

Бүгінгі өмірде терроризмнің таралуының себепшісі ретінде діни фундаментализм жиі - жиі ауызға алынады. Фундаментализм өзінің нақты мәнінде белгілі бір ілімнің түпкі принципін сақтауға ұмтыла отырып, даму барысындағы ауыткқушылықгарды жеңуді білдіреді.

Қазіргі кезде ислам экстремизмі мен терроризмі деген ұғымдардың кеңінен тарап отырғанын атамай өтуге болмайды. Дей тұрғанмен, Исламның өз болмысында ешқандай да агрессияшылдык жоқ. Әрине терроризмнің көрініс табуына тағы бір себеп саяси радикализм болуы да мүмкін. Қоғамдық көңіл күйдің радикалдануының кез келген түрі белгілі бір топтардың мақсатын жүзеге асырудағы әдістері мен тәсілдерінің радикалдануына әсер етеді. Бұл ретте, терроризм туралы "оң" және "сол" радикализмнің көрініс табуының салдары ретінде сөз қозғауға болады [2].

Терроризм дегеніміз - деструктивті әрекет пен саяси радикализмнің ширыққан шындығы болатын болса, оның салдары белгілі бір партиялық топтардың қандай саяси реңктегі шептен табылуымен теңдесіп жатпақ. Әрі - беріден соң, саяси радикализм сынаса, терроризм өлтіреді деп айтуға да болады.

Бүгінгі өмірде дүние жүзі аймақтарының дамуында сәйкессіздік бел алып бара жатыр. Осы ахуал әлсіз дамыған мемлекеттерде әлеуметтік қозғалыстардың етек алуына көп ретте қолайлы жағдай туындатып отыр. Әлуметтік қорғансыздық терроризмнің пайда болуы мен таралуына дем беретін фактор болып табылады. Атап айтсак оның нақты көріністері: жұмыссыздықтың биік деңгейі, табыстың төмендігі, болашақтың бұлыңғырлығы, әлеуметтік шиеленістің ширыға түсуі және т.б.с.с.

Оның үстіне қазіргі кезде терроризмнің таралуына террористік топтар ұйымдарының молығуы, насхаттауы әсер етеді. Терроризмді қаржыландырушылар да, демеушілері де баршылық. Осылайша, терроризм әлемге тарады. Террористік қызметтің жаһандануының салдары онымен тұрақты айналысатын адамдардың айрықша топтарының қалыптасуына алып келіп отыр. Сондай - ақ терроризмнің пайда болуы мен таралуында мемлекеттік - саяси және геосаяси факторлардың да өз орны бар [3].

Сонымен терроризм өткен ғасырдың ойлап тапқаны емес. Оның демі адамзат тарихын қашанда улаумен келеді, ол алғаш рет екі мыңжылдықгың тоғысында қаһарлы да ауқымды кейіпке енді. Ең бастысы - терроризмнің түркі себебі дамудың теңсіздігінде жатыр. Осыған қарсы террористер агрессивті жауап беруде. Оның салдары жазықсыз адамдардың қүрбан болуы, материалдық байлықтардың бұзылуы, психологияның бүлінуі, ой - өрістің күрделенуі, үрейдің, қорқыныштың, шарасыздықтың басым бола түсуі т.б.с.с. Осылардың барлығы таңдалған терроризм тақырыбының қазіргі кездегі тарих ғылымының көкейтесті, өзекті мәселелерінің бірі екендігін көрсетеді.

Террористік Интернационалмен дүниежүзілік қауымдастықгың антитеррористік күресімен бірнеше өзекті - өзекті стратегияларды саралап шығаруға болады.

Бұл - терроризммен оның таралуының ең бір ықтимал ошақтарында ұзақ мерзімді, күш көрсете күрес жүргізу.

Бұл - терең әлеуметтік - экономикалық, саяси интеграция жолдарымен қауіпсіздіктің арнаулы континентаралық нституттарын құру арқылы қол жеткізуге болатын терроризмге және басқа да жағымсыз әлеуметтік құбылыстарға қарсы әрекет ету [4].

Бұл - қауіпсіздіктің қат - қабат жүйесін құру, яғни құрылымдардың шындалған комбинациясы мен қауіпсіздікті қамтамасыз ететін жүйенің болуы, бұл жүйелердің арасында өзара байланыс пен өзара тәуелділіктің болуы деген сөз.

Бұл - террористік белсенділік айрықша төбе көрсететін жерлерде халықаралық тұрақты сұхбат түрлерін қалыптастыру. Оның үлгісі ретінде Азиядағы өзара іс - қимыл және сенім білдіру шаралары жөніндегі Кеңесті (АӨІСШК) атаған жөн [5].

1. 
   Исеналиев М.И., Актуальные проблемы деятельности международной организации. - Алматы: Мектеп. 1941 - 1945 г. С. 11 - 12.
   
2. 
   Исеналиев М.И., Актуальные проблемы деятельности международной организации. - Алматы: Мектеп. 1945 - 2000 г. С. 15 - 20.
   
3. 
   Петров Г.И., Политические проблемы между восточными странами. - Москва.: Книга. 2004 г. 210 с.
   
4. 
   Девидов Ф.Н., Жизнь и норма форм государства. - Астана: Мектеп. 2003 г. С. 45 - 56.
   
5. 
   Давыдов Ф.Н., Формы дипломатических переговоров. - Астана: Мектеп. 1999 г. С. 30 - 41.
   

Параллельный процесс накопления знаний о крае связан первоначально с единичными, а после системными раскопками древних погребений с целью наживы. Одним из первых является сообщение в Москву от 1669 г. о «выкапывании в татарских могилах или кладбищах золотых и серебряных изделий» [1, 11]. Позже процесс этот был поставлен на широкую ногу, целые артели бугровщиков занимались раскопками древних курганов. Поиски «кладов» из древних усыпальниц инициируются центральной властью. Петр I поручает губернатору М.П. Гагарину разыскивать и доставлять ему подобные вещи. Находки, произведенные таким образом, составили знаменитую Сибирскую коллекцию Петра I, несомненно, часть ее происходит и из региона Северного Казахстана. Довольно ценной является публикация «Сибирского золота» голландским географом Н. Витзеном в дар Петру I [2, 7].

Первым обобщением ранее известного материала является работа С.У. Ремизова «Чертежная книга Сибири», вышедшая в 1701 г., в ней емко рассматриваются история и объекты старины региона. На картах встречаются указания: «городища», развалины - «мечеть урочища Калбагасун пустой», «городок каменный». Большинством исследователей именно с «Чертежной книги Сибири» ведется отсчет археологического изучения огромной территории Урала, Северного Казахстана, Сибири [3, 9].
Последующие археологические исследования данного региона были связаны с процессом вхождения Казахстана в состав Российской империи.

С момента создания в 1725 г. Петербургской (Российской) Академии наук работы по изучению восточных окраин империи были поставлены на более качественный уровень. Снаряжаются Первая и Вторая академические экспедиции. В рамках работы Второй академической экспедиции на территории Южной Сибири проводили исследования Г.Ф. Миллер и И.Г. Гмелин. Основной маршрут исследования охватил Восточный Казахстан и бассейн реки Иртыш, но определенные сведения имеются и о памятниках старины Северного Казахстана. В 1740 г. Г. Мелан посетил Северный Казахстан. Заметки о памятниках древности на обследованной им территории содержатся в фундаментальном четырехтомном сочинении, извлечения из которого в русском переводе сделаны В.В. Радловым [4].

Интересный археологический материал разбросан в дневнике капитана Н.П. Рычкова, путешествовавшего в 1771 г. по Тургайским и Ишимским степям. Исследователь не только описывает памятники Улутауского и Атбасарского районов, но и дает первое осмысление и интерпретацию, не потерявшую своей актуальности и сегодня [4, 20].

Одним из основных источников по истории региона являются путевые записки горного инженера И.П. Шангина. Его маршрут передвижения шел с севера на юг через Кокчетавские, Атбасарские, Акмолинские и Каркаралинские степи до Северного Балхаша. По пути И.П. Шангин скрупулезно описывал все, что встречалось ему в степи. Им приведены характеристики большого количества разновременных археологических памятников [5, с. 35].

В 1878 г. по поручению Западно - Сибирского отдела совершил поездку в Кокчетавский уезд И.Я. Словцов и составил описание некоторых археологических памятников Северного Казахстана. В начале 80 - х годов в Центральном Казахстане побывали сотрудники Западно - Сибирского отдела Ф.Н. Усов и И. Козлов. Судя по путевым запискам экспедиции Кокчетавский уезд Акмолинской области в 1878 г. И.Я. Словцовым на территории современного Арык - Балыкского района осмотрен могильник из 12 курганов на вершине горы, в 3 км к западу от села Айртау. Также им были зафиксированы большой курганный могильник, в 5 км на юг от оз. Жельдыбай, и два каменных изваяния на реке Чаглинке - одно у озера Тункур - Куль, другое у озера Копа [6].

В конце XIX в. в Северном Казахстане начинаются археологические раскопки на территории бывших Семипалатинской, Акмолинской, Тургайской областей, инициированные Археологической комиссией, результаты которых регулярно публикуются в отчетах. Большое значение в изучении Центрального и Северо - Восточного Казахстана сыграли отделы Русского географического общества: Западно - Сибирский, Семипалатинский и Оренбургский. Они являлись научными центрами на окранах России. Некоторую работу по охране памятников прошлого вели и другие научные организации, в частности, Оренбургская ученая архивная комиссия, Общество истории, археологии и этнографии при Казанском университете, Археологический музей Томского университета и Туркестанский кружок любителей археологии, которые периодически на страницах своих журналов помещали статьи и сообщения об археологических исследованиях в северных областях Казахстана.

В окрестностях города Атбасара в 1894 г. А.В. Селивановым был раскопан один курган с каменной насыпью. В кургане был обнаружен костяк в грунтовой яме в вытянутом положении, головой на северо - восток. Инвентаря не обнаружено. Им же в 7 км от Атбасара на реке Жабай раскопаны ограбленные ранее курганы, материала в которых, кроме древесной трухи и обломков костей скелета, не обнаружено. В том же году в 7 км от с. Преображенка в Акмолинской области в верховьях р. Сарым - сакты А.В. Селиванов описал два кургана, около одного из них стояло каменное изваяние из серого гранита, руки сложены на животе, на шее гривна либо ожерелье.

А.В. Селиванов проводил работы также и в Зерендинском районе на берегу р. Аршалы, около озера Ащилыколь. Здесь он обнаружил и описал группу курганов, расположенных на возвышении. Около одного находилась под четырёхугольная ограда тюркского типа. С восточной стороны ограды стояло каменное изваяние, изображающее воина, второе изваяние находилось рядом на земле. В этом же году на реке Чаглинке А.В. Селиванов раскопал два кургана в 8,5 км от города Кокшетау [6].

В 1894 г. геодезист Ю.А. Шмид зафиксировал ряд курганов в Акмолинском уезде. Там же в 1895 г. И.П. Петров произвел раскопки кургана, в котором были найдены десять золотых нашивных бляшек круглой и овальной формы, орнаментированных тисненым узором, и золотая подвеска в виде колокольчика с ушком [6].

В 1896 г. Г. Васильев проводит раскопки курганов, расположенных близ села Больше - Владимировка. В большинстве могил, помимо костей человека, обнаружены кости лошади. В результате расчистки могильной ямы выявлены поясные пряжки, набор фигурных и гладких поясных накладок, обломок медного зеркала, браслеты, бубенчики, поделки из кости, железный ромбовидный наконечник стрелы, железное копье, обломки глиняного сосуда, бусы, железные псалии [7].

Во второй половине XIX века на территории Казахстана зарождается промышленность, наряду с промышленностью свое развитие получила и научная мысль. Археология наряду с другими науками продолжила свое стремительное развитие, что ознаменовало дальнейшие открытия в области археологии.

В 1901 г. небольшие раскопки в Акмолинской области произвел А.П. Плахов. Результаты работ остались неизвестными, так как он не сообщал о них в Археологическую комиссию [6].

Одной из самых значимых находок начала века является погребение, раскопанное А.А. Козыревым. В 1904 г. он исследовал интересный курган в урочище Караагач, расположенном в 50 км севернее районного центра Жана - Аркинского района - села Атасу.

В кургане диаметром 10,6 м, при высоте 3,5 м, на глубине 0,9 м обнаружена каменная баба высотой 0,71 м. Под ней каменный ящик, вероятно, ранее перекрытый. В ящике погребение женщины головой на восток, параллельно человеческому костяку лежал неполный костяк лошади - головой к ногам человека. На человеческом черепе зафиксирован золотой «венчик» на медной основе, к медной части припаяны медные дуги, на которых висели конические подвески из тонкого золота. Помимо этого, рядом с черепом были обнаружены два изготовленных в полихромном стиле предмета в виде «вытянутого столбика с крючкообразной приделкой»; две золотые серьги, оформленные также в полихромном стиле; пластинка из золота в виде низкой широкой буквы «П». У поясницы 16 янтарных кружочков различного диаметра, по мнению автора, остатки пояса; стеклянный бокал на подножке, украшенный зернью. Автор находок продатировал погребение двухслойно, сам курган и погребение отнес к IX в. до н.э., а находки - к тюркскому периоду [8].

Близ города Петропавловска археологические исследования проводились Ю.П. Аргентовским в 1911 г. Им раскопано 8 курганов эпохи бронзы около оз. Пестрое. В 1914 г. в этом же регионе Н.Я. Бортвин произвел раскопки кургана близ оз. Рыбное, в 8 км к северу от Петропавловска. Курган был исследован не полностью [6].

Своеобразным анализом накопленного к началу XX в. археологического материала может являться работа И.А. Кастанье, изданная в 1910 г. Оренбургской ученой архивной комиссией. В работе представлены материалы П.С. Палласа, П.И. Рычкова, А.И. Левшина, Г.И. Спасского, С.И. Гуляева, В.В. Радлова, А.А. Козырева, B.П. Никитина, Н.Я. Коншина и других. Материал исследователем был сосредоточен в нескольких отдельных главах, разделенных по областям. Внутри каждой главы отдельные типы памятников были представлены по группам [9].