Артур Конан Дойл: «Приключения Шерлока Холмса»
100 лучших книг всех времен:
www.100bestbooks.ru
188
фасада – луг, который опускается к дороге на Саутгемптон, что проходит примерно ярдах в ста
от парадного крыльца. Участок перед домом принадлежит мистеру Рукаслу, а леса вокруг –
собственность лорда Саутертона. Прямо перед домом растет несколько медных буков, отсюда и
название усадьбы.
Мой хозяин, сама любезность, встретил меня на станции и в тот же вечер познакомил со своей
женой и сыном. Наша с вами догадка, мистер Холмс, оказалась неверной: миссис Рукасл не
сумасшедшая. Молчаливая бледная женщина, она намного моложе своего мужа, на вид ей не
больше тридцати, в то время как ему дашь все сорок пять. Из разговоров я поняла, что они
женаты лет семь, что он остался вдовцом и что от первой жены у него одна дочь – та самая,
которая в Филадельфии. Мистер Рукасл по секрету сообщил мне, что уехала она из-за того, что
испытывала какую-то непонятную антипатию к мачехе. Поскольку дочери никак не менее
двадцати лет, то я вполне представляю, как неловко она чувствовала себя рядом с молодой
женой отца.
Миссис Рукасл показалась мне внутренне столь же бесцветным существом, сколь и внешне.
Она не произвела на меня никакого впечатления. Пустое место. И сразу заметна ее страстная
преданность мужу и сыну. Светло-серые глаза постоянно блуждают от одного к другому,
подмечая их малейшее желание и по возможности предупреждая его. Мистер Рукасл тоже в
присущей ему грубовато-добродушной манере неплохо к ней относится, и в целом они
производят впечатление благополучной пары. Но у женщины есть какая-то тайна. Она часто
погружается в глубокую задумчивость, и лицо ее становится печальным. Не раз я заставала ее в
слезах. Порой мне кажется, что причиной этому – ребенок, ибо мне еще ни разу не доводилось
видеть такое испорченное и злобное маленькое существо. Для своего возраста он мал, зато у
него несоразмерно большая голова. Он то подвержен припадкам дикой ярости, то пребывает в
состоянии мрачной угрюмости. Причинять боль любому слабому созданию – вот единственное
его развлечение, и он выказывает недюжинный талант в ловле мышей, птиц и насекомых. Но о
нем незачем распространяться, мистер Холмс, он не имеет отношения к нашей истории.
– Мне нужны все подробности, – сказал Холмс, – представляются они вам относящимися к делу
или нет.
– Постараюсь ничего не пропустить. Что мне сразу не понравилось в этом доме, так это
внешность и поведение слуг. Их всего двое, муж и жена. Толлер, так зовут слугу, – грубый,
неотесанный человек с серой гривой и седыми бакенбардами, от него постоянно несет
спиртным. Я дважды видела его совершенно пьяным, но мистер Рукасл, по-моему, не обращает
на это внимания. Жена Толлера – высокая сильная женщина с сердитым лицом, она так же
молчалива, как миссис Рукасл, но гораздо менее любезна. Удивительно неприятная пара! К
счастью, большую часть времени я провожу в детской и в моей собственной комнате, они
расположены рядом.
В первые дни после моего приезда в «Медные буки» все шло спокойно. На третий день сразу
после завтрака миссис Рукасл что-то шепнула своему мужу.
– Мы очень обязаны вам, мисс Хантер, – поворачиваясь ко мне, сказал он, – за
снисходительность к нашим капризам, вы ведь даже остригли волосы. Право же, это ничуть не
испортило вашу внешность. А теперь посмотрим, как вам идет цвет электрик. У себя на кровати
вы найдете платье, и мы будем очень благодарны, если вы согласитесь его надеть.
Платье, которое лежало у меня в комнате, весьма своеобразного оттенка синего цвета, сшито
было из хорошей шерсти, но, сразу заметно, уже ношенное. Сидело оно безукоризненно, как
будто его шили специально для меня. Когда я вошла, мистер и миссис Рукасл выразили
восхищение, но мне их восторг показался несколько наигранным. Мы находились в гостиной,
которая тянется по всему фасаду дома, с тремя огромными окнами, доходящими до самого
пола. Возле среднего окна спинкой к нему стоял стул. Меня усадили на этот стул, а мистер
Рукасл принялся ходить взад и вперед по комнате и рассказывать смешные истории. Вы
представить себе не можете, как комично он рассказывал, и я хохотала до изнеможения.
Миссис Рукасл чувство юмора, очевидно, чуждо, она сидела, сложив на коленях руки, с
|