Часть II. Дерзай
164
Однажды вечером Гриффин понял, что больше не может
это выдержать, и заорал на жену: «Да перестань же глюкать!»
Жена в изумлении уставилась на него: «Что ты?» —
но лицо выражало другое: «Ты просто идиот».
Гриффин знал, что она права. Она не делала ничего плохого.
Он вел себя нелепо, если ждал, что изменится она, а не он сам.
Признание наличия проблемы было первым хорошим шагом.
Вторым шагом было признание того, что отношение
к часу вечернего отдыха как к враждебной среде было его
собственным созданием. А потом мы добавили новый пункт
к ежедневным вопросам: «Сделал ли я все возможное, чтобы
получить удовольствие в этот час общения с женой?» Если он
сам создал эту проблему, то мог и решить ее.
В его задачу входило оценить в 10 баллов (по шкале от 1
до 10) свои усилия каждого дня. Он должен был старать-
ся сдерживать дискомфорт, не обращать внимания на зву-
ки, притвориться, что ему приятно, и всё ради того, чтобы
не огорчать жену. Такое упражнение для того, чтобы быть
хорошим мужем, было важно для Гриффина.
В первый день проверки стойкости при ненавистных зву-
ках он признался мне: «Я с трудом удержал стакан, это было
очень трудно. Но я не жаловался. Я не подал вида».
Вечером в письме он поставил себе высшие оценки за уси-
лия. После пары недель его раздражение стало смягчаться.
Оно не ушло окончательно, но постепенно уменьшалось,
как будто каждый день кто-то убавлял звук на одно деление.
За месяц проблема ушла, как дурная привычка. Он позво-
лил своему сознанию реагировать по-другому. «Глюкающие
льдинки» оставляли его равнодушным — слабое «Мнэ-э»
вместо раздражения и злости. Гриффин не мог изменить
окружающую среду, но смог изменить свою реакцию на нее.
Гриффин был моей профессиональной удачей. Как фи-
зически одаренный спортсмен, который быстро усваивает
|